102. Мавр сделал своё дело

НА СКАНЕ: листок из Трудовой книжки В.И. Немировского


Немировский был директором ДК три года.

К моменту прихода В.И. Немировского почти вся структура учреждений культуры уже сформировалась – художественная самодеятельность и клубы – все было: театр-студия, симфонический оркестр, оркестр струнных народных инструментов, танцевальный коллектив, кафе-клуб «Под интегралом», киносовет – прообраз будущего киноклуба «Сигма», интенсивно развивалась по многим направлениям работа детского сектора.

Но я еще раз повторю, что с появлением Владимира Ивановича начало складываться единое культурное поле. Работа стала масштабной и всеобъемлющей, поднялась на более высокий уровень, привлекла десятки новых энтузиастов, сотни помощников и тысячи участников. Жизнь стала кипеть и удивлять всех своей наполненностью и разнообразием.

О том, когда Владимир Иванович Немировский начал и когда закончил свою деятельность в Академгородке разные люди пишут в своих воспоминаниях по-разному. Да и в сохранившихся немногих личных документах того времени есть расхождения, а официальные документы не исследовались.

Пытаясь восстановить в памяти время появления на посту директора ДК Владимира Ивановича Немировского, я исходил из двух бесспорных для меня фактов. Зав. детским сектором ДК Нину Михайловну Козлову я принимал на работу осенью 1963 года, когда директором ДК был еще Пристенский. А следующей осенью в 1964 году (возможно, в начале зимы) я хорошо запомнил разговор с Владимиром Ивановичем на приеме, когда мы встречались с Д.Д. Шостаковичем после первого исполнения «Стеньки Разина».

И, безусловно, он начал работать директором ДК «Академия», когда здание Дома Ученых еще не было сдано в эксплуатацию.

Были и другие более незначительные события в этот период, когда Домом культуры «управлял» не он и когда – он. Это позволило мне сделать вывод, что Владимир Иванович начал работать директором ДК «Академия» в июне 1964 года. Если кто-либо докажет другую дату начала его работы, буду рад рассмотреть доводы.

В сохранившейся анкете, лично заполненной им, стоит дата увольнения из ИЯФ – апрель 1965 г. И тут же стоит дата приёма его на работу директором Дома ученых. Следов пребывания его в течение целого года директором ДК в трудовой книжке, как видите, нет. Но я знаю, почему. Формальные записи в анкете верны, потому что приняв его на работу директором ДК, я столкнулся с тем, что он теряет в зарплате по сравнению с работой в ИЯФ. И я договорился с академиком Г.И. Будкером, что он подержит его с годик на ставке инженера-конструктора.
Так что,: Владимир Иванович к моменту записи в трудовой книжке об увольнении из ИЯФ уже почти целый год был директором ДК «Академия».

А вот дата его ухода известна точно – июль 1967 года. Это записано и в его трудовой книжке. Следовательно, ни к лишению «Интеграла» финансирования и штатов в середине 1967 года (А.И. Бурштейн утверждает, что там в это время директором работала женщина, присланная из города, которая потом повесилась), ни, тем более, к Празднику самодеятельной песни-68 в марте 1968 года он отношения не имел. Слава Горячев в интервью рассказывает, что в это время именно он был директором ДК «Академия» и приводит некоторые детали, сопутствующие этому событию.

Но Владимир Иванович за три года сумел выполнить столь масштабную работу, что культурная жизнь в Академгородке еще несколько лет во многом катила по наезженной колее. Правда, идеологические работники Обкома и райкома КПСС впоследствии не раз и не два вставляли палки в колёса и всячески притормаживали , вмешиваясь в вопросы выбора пьес, репертуара, всякий раз применяя дисциплинарные меры воздействия к свободолюбивым жителям «культурной республики соан» – либо партийные, если имели дело с членами партии, либо административные – в других случаях.
Сами эти годы: 1963- середина 1967 – я считаю золотыми годами известного свободомыслия в Академгородке, лишь в слабой степени контролируемом партийными идеологами.

С марта 1967 года меня уже вынудили оставить свой пост Председателя ОКП, а конце июня – начале июля Немировский перестал быть Директором ДК «Академия» и Дома учёных.  По отношению ко мне и к Владимиру Ивановичу Немировскому применимы слова Ф. Шиллера «Мавр сделал своё дело! Мавр может уйти». Я считаю, что мы свою задачу выполнили, но после отстранения руководителей двух уровней клубы и репертуарная политика оказались на виду и без прикрытия. Защитить их было уже некому.

Теперь свои условия начали диктовать партийные идеологи, которые раньше к нашей деятельности не подпускались. В марте следующего года завершился разгром «Интеграла», а в апреле развернулись гонения на «подписантов», тех, кто подписал «Письмо 46». А в июне закрыли картинную галерею, которая была как кость в горле, с её выставками запрещённого авангардного искусства, и арестовали её руководителя М.Я. Макаренко.

Но это был единственный арест. Некоторые сотрудники были вынуждены уволиться из СО АН, но всё же начавшиеся гонения были смягчены позицией председателя СО АН.академика Лаврентьева. Он не мог в открытую встать на защиту «Интеграла», «подписантов» и картинной галереи, но в душе сочувствовал тем, кто попал под идеологический каток. Поэтому большинство преследуемых отделалось сравнительно легко.

На судьбе этих людей сказалось и отсутствие в руководстве СО АН единого взгляда на эти события. Если академик Лаврентьев был в числе тех, кто хотел смягчить наказания, то его первый заместитель академик Трофимук выступал с откровенно реакционных позиций, и он, к сожалению, был не одинок. Но об этом речь впереди. 

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2013/04/05/281