***

Маленький Джа пританцовывал вокруг своей шапки, похожей на психоделическую медузу с огромным раскрытым ртом. Ветер усиливался, а денег в шапке не прибавлялось. Временами Джа отзывал своего компаньона, гривастого зенненхунда* Рому, от урны неподалеку. Рома нехотя возвращался к своему маленькому богу, оглядываясь через лохматое плечо. До восьми нужно было накопить на билет и на ужин Роме. В шапке-медузе собралось двадцать три рубля. Маленький Джа неосознанно подсчитывал их каждые несколько кругов вокруг самодельного жертвенника. Мимо проходили женщины, девушки, дедушки, улыбались Роме, бросали мимолетный взгляд на Маленького Джа, изредка бросая в шапку мелочь, и шли дальше.
Маленький Джа пощупал хвостик, выбивавшийся из-за воротника, вздохнул. Поежился. Бросив взгляд на Рому, кивнул. На лоб Маленькому Джа соскочила капля.
- Под-дождем еще.
Он набросил капюшон и продолжил незамысловатый танец вокруг шапки.
К вечеру в шапке собралось чуть больше полтинника. В половину восьмого Джа вытряхнул из шапки монеты и сунул в карман потертых широких брюк.
- Ну что, идем?
С каждым годом было все сложнее. Да что с каждым годом - каждый день давался с трудом. Каждый день люди проходили мимо все быстрее.
Джа не ходил в гости и не занимался любовью. Давным давно он уверовал и дал себе обет. На протяжении последних двух сотен лет он существовал лишь тем, что посылал день. Единственной слабостью Джа стал Рома, который сам увязался за ним. Еще лет семь-десять - и Маленький Джа опять останется один.
Где-то в глубине своей души Джа надеялся, что Рома проникся его маленькой Великой тайной.

*пастушья порода собак