Бенгальская улыбка

Бенгальская улыбка.

          Осенний дождь застучал по козырьку подоконника. Лето уже прощалось взмахами ещё зелёных деревьев. Владимир Николаевич встал у окна и посмотрел на основание массивного взрослого вяза:
- Александр Михайлович! Ты помнишь, как я после интернатуры сажал этот вяз? В семьдесять шестом году, по-моему?.. - спросил он, глядя на дерево.
- Ты, что-ли, его сажал?
- Ну да!
- Не-е, не помню! - ответил равнодушный Александр Михайлович.
          Александр Михайлович сидел в обычном "творческом" беспорядке и спокойно писал истории болезни. Слева была кипа не заполненных историй, справа - аналогичная стопка заполненных. Истории лежали на стекле, под которым была масса информации, необходимой для полноценной работы. Подставка для канцелярских мелочей стояла посередине. Телефон находился скраю стола. Александр Михайлович, подняв брови, смотрел на свою писанину через узкие очки, напяленные на кончик носа.
- А я помню! - сказал Владимир Николаевич и отошёл от окна.
          Он сел за свой гладкий свободный рабочий стол, и посмотрел на коллегу напротив, сидящего на диване. Тот увлечённо, громко и быстро хлебал свой суп. 
- Фёдор Николаевич! А ты? - спросил он трапезничающего товарища.
- А?! - отвлекшись от насыщения, не понял его Фёдор Николаевич.
- Ты помнишь, что это я посадил наш вяз?
- Хрен его знает! Не помню! - отмахнулся от него рукой Фёдор Николаевич и заработал своим "веслом" дальше.
          Фёдор Николаевич сидел на диване, наклонившись вперёд. Его локти были на широко расставленных коленях, в руках он держал большую кружку из которой, то ложкой, то так, заглатывал вкусную и здоровую пищу. При этом, для оформления его визуального фона не хватало лишь, летящих во все стороны, брызг.
          Владимир Николаевич бесшумно затрясся от смеха. Сразу было заметно, что он освободился от дел, и ему нечем было себя занять. Он застыл в улыбке, когда его внимание привлёк бумажный настольный календарь, стоящий рядом с телефоном, у "творящего судьбы людей", Александра Михайловича. Владимир Николаевич беззаботной и лёгкой походкой подошёл и взял притягательный  для него календарь в руки.
          На календаре была изображена, ярко улыбающаяся, белозубая  пожилая супружеская чета, рекламирующая какой-то сосудистый  препарат. В руках у мужчины была доска для скольжения по волнам, а за спиной - широкие морские просторы.
- Вот сразу бросается в глаза, что лица не русские. - сказал Владимир Николаевич, глядя на это фото, - Европа. Европейцы какие-то... Это...  Лица, словно безумные. Не от мира сего. Русских сразу видно. Угрюмые Челябинские мужики. Настоящие. Сибирь. Морозы. Космонавты в невесомости в пыжиковых шапках. Это их  представление о нас там. А этих сразу видно - пришлёпнутые какие-то. Пальцем ткни - запсихуют и заноют. Вот им надо сюда шапки на их бестолковки натянуть. Лица бы их гармоничнее казались тогда. Правда, смотри. Ну глупые же, - засмеялся добрый и лиричный Владимир Николаевич и протянул изображение Михалычу.   
          Михалыч не сразу отвлёкся. Он выглядел представительно и важно. Вероятно он хотел, чтобы от него отстали, но Владимир Николаевич упорно совал ему под нос изображение глупого, как он думал, счастья. Не выдержав напора, Михалыч резко перевёл свой взгляд поверх очков:
- Что?! Где?! Чего?! - быстро спросил он.
Владимир Николаевич продолжал смеяться, и календарь трясся у него в руках. Настроив свой фокус зрения, Михалыч, наконец-то, ответил ему взаимностью:
- Ха-а-а! Ха-а-а! Ха-а-а! - громко захохотал он, - А я раньше и не замечал. Не от мира сего. Точно. Ха-а-а! Ха-а-а! Ха-а-а!
Владимир Николаевич, довольный достигнутым эффектом неудержимого смеха, перенёс пример западного благополучия Фёдору Николаевичу. Тот сидел с открытым, поднятым ртом под свою кружку и стучал её по дну, заканчивая таким образом приём пищи.
- Что?! - громко спросил он, глянув на календарь.
Владимир Николаевич продолжал заразительно и потихонечку  хихикать. Фёдор Николаевич посмотрел на них обоих и встал, чтобы помыть свою посуду:
- Вы, как Чип и Дейл, - сказал он, полоская кружку под струёй воды, - "Чирик-чирик"... "Хи-хи-хи"... А тебе, Владимир Николаевич, уже давно надо поставить вместо стола бочку... Что б сидел в ней, как Диоген, - тоже улыбаясь, повествовательно закончил своё нравоучение сытый, добрый и довольный Фёдор Николаевич.
          Владимир Николаевич громко выплеснул свой сдерживаемый смех наружу и разразился на максимальные для себя децибелы. Александр Михайлович его в этом радушно поддержал.
Фёдор Николаевич махнул на них рукой и сел возле спинки дивана. Он закрыл глаза и, пристраиваясь поудобнее, задвигал головой, словно ему мешает узкий воротник. Он задумал немного подремать.
В дверь постучались...
- Да, да... Войдите! - нарочито вежливо произнёс Александр Михайлович.
Владимир Николаевич подошёл и поставил календарь на своё  место.
Дверь раскрылась, и к ним зашла скромная и очень миловидная девушка. В руках она держала строгий представительский портфель какой-то фирмы.
- Здравствуйте, я из фармацевтической компании. Красноярск. Вы помните меня? - спросила она и открыто заулыбалась.
          Александр Михайлович и Владимир Николаевич застыли в своих воспоминаниях. Дремлющий Фёдор Николаевич, посмотрев и убедившись, что не знает её, снова закрыл глаза.
Её участки мозга, выставленные на свет, отражали какой-то незнакомый и неведомый им мир. От неё веяло офисом.
- Да, да, да, да, да!.. Я помню Вас, - обрадовался, идущий навстречу ей, Владимир Николаевич, - Проходите, присаживайтесь, пожалуйста. Что Вы нам предложите на этот раз? А как вам наш прекрасный город Абакан?  - спросил он и взял её за руку, усаживая на другой конец дивана, подальше от отдыхающего Фёдора Николаевича.
Девушка села и начала открывать свой портфель:
- В прошлый раз, ровно год назад, я привозила Вам препарат против... э-э-э. Вы им пользуетесь?
- Конечно, конечно, - сказал обрадованный Владимир Николаевич и присел рядышком, - У нас вон, и календарик Ваш у Александра Михалыча на столе стоит. Счастливое долголетие! Как же, как же. Мы, как раз, только что, про него и говорили. Вы - в тему, - артистично мотал он своею головой.
          Он сидел на самом краешке дивана, обхватив одно своё колено обеими руками, как коленопреклонённый, словно сзади, вместо белого халата у него был длинный чёрный фрак!
- Значит брошюры с тем препаратом Вам больше уже не нужны? - спросила миловидная девушка и что-то стала перебирать у себя в портфеле.
- Почему же не нужны? Давайте, давайте... и... ручки, если можно, - засмеялся Александр Михайлович.
          Он продолжал писать и, вполглаза, с нежностью наблюдал за милым, хрупким и девственным в практической хирургии, созданием, которому был не ведом мир боли и страданий.
          У Александра Михайловича всплыли отцовские чувства, и он умилённо заулыбался:
- Может чай, кофе, шоколадку? - мягко и растроганно предложил он. Михалыч был искренне обрадован визиту человека из мира красивой и сказочной рекламы.
- Нет, спасибо большое, - сказала "девственница" и заметно покраснела.
Её руки, при этом, замерли без движения в своём портфеле. Она немного подёрнулась, как бы разозлившись сама на себя.
У сидящего рядом Владимира Николаевича были несколько другие сравнения. Он смотрел на девушку с восхищением, как на белую театральную балерину на шатких и грязных подмостках передовой линии фронта. Грудь его выдавалась вперёд, как у гордого за милую голубку, воркующего голубя, и он не переставал ею любоваться. Он словно предлагал ей всем своим видом свою солдатскую отеческую защиту.
- Тогда... - сказало миловидное создание, - Тогда... вы же лечите геморрой? Да? Свечи! - немного приходя в себя, сказала девушка и заторопилась доставать наружу свои жёлтые рекламные брошюрки, - На основе печени акулы!.. на основе печени акулы!.. - суетливо повторяла она, - На основе печени акулы!..
          Девушка около пяти минут пыталась им рассказать про достоинства мягкого вида решения острых проблем свечей, на основе печени акулы, но видела лишь то, что её никто не слушает. Застывшие фигуры мужчин молча созерцали её молодость.
          Она опять сильно засмущалась и ненадолго замолчала. Наступила тишина. Тогда девушка решила действовать по другому. Она просто оставит им свои рекламные блокноты, плакаты и ручки и удалится... "И всё! Просто и гениально!": подумала она.
- А где у Вас тут работал ещё один хирург? Как его звать, напомните, пожалуйста... - попросила хитрая девушка в лицо, сидящего возле неё "джентльмена".
Владимир Николаевич очухался, словно перед его глазами замахали руками:
-  Он... в поликлинике сейчас работает, - сказал доктор и взял её брошюрки в свои руки, - Владимиром Владимировичем его зовут.
- Спасибо Вам большое. Не буду Вам больше мешать работать. Доктор, вон, спит. Я сейчас заеду лучше в поликлинику, к Владимиру Владимировичу, - начала прощаться с ними девушка, - За доброе гостеприимство... свечи - очень хорошее средство. Очень. Печень акулы обладает уникальными свойствами. Масло печени акулы - это и противоонкологическое средство тоже. Печень акулы устраняет боль, зуд, выделение крови, выпадение геморроидальных узлов. Свечи обладает уникальным составом, в сочетании с печенью акулы...
"Пользуйтесь печенью акулы!" - хотелось кричать в поддержку "Народной артистки России" восхищённым мужчинам. "Да здравствуют свечи! Браво! Бис! Аплодисменты! Печень акулы - уникальное средство!" - гудело в голове у Владимира Николаевича. Они оба заворожённо проводил взглядом её уход со сцены.
          Девушка выбежала на улицу без зонта. Закрывая голову своим портфелем, она быстро добежала до Вольво с жёлтыми представительскими номерами и лихо надавила на педаль, умчавшись прочь.
          Владимир Николаевич сидел на своём месте и с задумчивым видом держал календарь с пожилыми европейцами. "Они явно по профессии актёры. Явно. Их лица не от мира сего. Нет, явно - не от мира сего.": подумалось ему, и в его талантливой голове снова зазвучала музыка из "Лебединого озера". Он потихонечку засвистел...
Фёдор Николаевич сидел на диване и сладко храпел. 
- Хорошая девочка. Симпатичная, - тихо сказал, впечетлённый визитом свежести, Александр Михайлович и вырвал не правильно заполненный лист из истории болезни, - Я даже два раза подряд от впечатления одно и тоже в истории болезни написал, - потихоньку, чтобы не разбудить коллегу, сказал он и скомкал лист.
Он бросил его в корзину, рядом с подаренными жёлтыми брошюрами акульих геморроидальных свечей.
- Всё равно она, какая- то, не от мира сего, - решил продолжить свою философию Владимир Николаевич, внимательно вглядываясь в лица иностранцев на календаре.
- Я вспомнил, - осторожно произнёс Александр Михайлович.
- Что?
- Как ты вяз сажал...
          Девушка сидела в поликлинике напротив небритого, каменного и хмурого лица БОЛЬШОГО Сибирского хирурга, Владимира Владимировича. Его белые усы, как у кота Леопольда грустно висели вниз. Он был ВЕСЬ абсолютно седой. Седина харизматически гармонировала с белизной его отглаженного халата. У скандалиста и правдоруба сегодня вновь болела голова.
В поликлинику Владимира Владимировича посадили месяц назад, на почве конфликтов и пьянок. Он сидел и молча слушал про достоинства печени знаменитой рыбы. 
- ...эти свечи - очень хорошее средство. Очень, - повторяла, наизусть заученные слова, девушка, - Печень акулы обладает уникальными свойствами. Масло печени акулы - это и противоонкологическое средство, тоже. Печень акулы устраняет боль, зуд, выделение крови и выпадение геморроидальных узлов. Свечи обладают уникальным составом, в сочетании с печенью акулы.
- Что ты мне тут туфту втюхиваешь, уважаемый представитель фармацевтической компании. Сколько стоят твои свечи благословенные? Скажи мне, пожалуйста.
- Двести пятьдесят рублей, - осев от его большого трубного голоса, и немного поперхнувшись, проговорила представитель фирмы.
- В упаковке десять штук? Да? Это на пять дней. А надо на десять дней. Это уже пятьсот рублей. Да? Меня бабульки, вместе с дедульками в тёмном углу пьяного запинают. Есть простые свечи, они в десять раз дешевле. Без акулы. Тридцать рублей десять штук стоят. Состав такой же. Эти брошюрки твои - комиксы для детей. Там ни одного слова про фармакологию. Я твою печень акулы никогда не назначал и назначать не собираюсь. Мне больше печень минтая нравится. Эффект одинаковый. Сколько банка минтая стоит? Думаю, люди меня не поймут, если им больное место консервами намазать. К какой фармакологической группе препаратов относится печень рыбы, ответь мне? Мы что в средневековье живём? На каком заводе в России заготавливают печень акулы? Нет такого препарата в официальной медицине - печень животного. Есть гидрокортизон, анесезин... и прочее. Ты же взрослый человек. Занимаешься ерундой. Почему не свечи с жабрами карася? Почему не с усами тигра? О! Тигр - это сила. Свечи с усами тигра. Уникальный состав препарата с усами тигра. Усы тигра обладают уникальными свойствами против геморроя. Усы тигра устраняет боль и зуд. Чуешь в чём разница? Давай тогда и мои усы назначим? Заберите, уважаемый представитель, свои картинки себе обратно. Красные острые нарисованные канцелярские кнопки на ваших бумажках, будоражащие воображение больных, меня не впечатляют. Так же, как и зубная паста, которая... чем дороже... тем зубы белее, что ли? Усы тигра... ха-а, ха-а, ха-а. Если печень акулы и усы тигра одинаково полезны при лечении геморроя, то и мои усы по своим свойствам тигриным не уступают. ВО-от!.. - выпалил доктор и улыбнулся своей бенгальской улыбкой.