Такая страсть...

(рассказ - миниатюра)

Я был уже старик, который мог ещё любить... Причем любить до самозабвения! Ей же было так мало лет, но она уже много познала и была предельно осторожна в выборе любимых  вещей, любимых людей и отношений с ними. Она очень мало ела, причем это не было стремлением поддерживать свой изящный и цветущий вид. По-моему, она вообще об этом не думала. У неё всё получалось как-то естественно. Она была гибкая как осока, быстрой как пантера, но что-то заставляло меня называть её и англичанкой – скорее всего это была разборчивость и умеренность в еде. Моя партнёрша никогда не позволяла обращаться с ней фамильярно. Я как-то чувствовал, что вот-вот... сейчас она будет ласкова со мной, и многое будет позволено, причем в этом позволении было так много призыва к сексу, но о нем и речи не могло быть, причем, не только потому, что я был стар, а она так молода и так красива! Нас разделяло что-то более существенное: нереальность и греховность мыслей о... У неё также были свои комплексы и свои препятствия, связанные с органическими изменениями в физиологии молодой леди. По моим расчетам ей было не более 20 лет, но мы деликатно обходили эту тему.

Время шло неумолимо... Она всё чаще стала оставаться со мной одна. Особенно часто и подолгу это происходило, когда жена уезжала на любимые моря: Турецкие берега, Египетские или Венецианские. Тогда ко мне могла приехать сестра, которая воспринималась, как нарушительница привычного быта. Вот тогда-то в моей любимой просыпалась необычная ласковость и необычная ревность. Но выстроенное между нами taboo никогда не могло быть нарушено. А у меня возникал прилив самых нежных чувств, и я ласкал её, а, устав от ласк, мы лежали на диване бок к боку, и я боялся пошевелиться, чтобы не потревожить её. В такие моменты она так глубоко уходила в себя, что стоило сказать (даже тихо резкое) слово – она вздрагивала и покидала наше совместное ложе, и никакими силами или уговорами невозможно было заставить её лечь ко мне снова.

И вообще она была очень тихим существом, почти незаметным. Она как бы стеснялась кушать на людях, да и при мне. Этот процесс происходил обычно в наше отсутствие, рано, рано утром или поздней ночью. В присутствии жены она вела себя совершенно иначе. С женой у неё были такие отношения, которые возникают только у очень близких подруг, но стоило появиться мне, как она все свои чувства к жене свертывала в кокон и спешила ко мне, как бы извиняясь за «предательство». В эти моменты буря чувств бушевала в её маленьком сердчишке: извинение за уход от меня, извинение за уход от жены и многое другое, чем-то похожее на две ревности сразу. От моей жены она была без ума – страстно ждала её прихода. И её сердце разрывалось от неверности каждому из нас. Но чувства ко мне и к жене были настолько разными, как разными бывают чувства к любимому и к его госпоже.

Я часто замечал, как она, вдруг отшатывается от меня, лишь входит жена. И это возбуждало во мне чувство смущения, будто мы занимались чем-то запретным, постыдно-греховным...

- Вас мучил дьявол. Разве Вы не гнали неясные, но греховные мысли? – говорил мне дьякон Серафим, не получая ответа.

- Разве Вы не замечали, что невидимая краска стыда охватывает Вас внутри в виде греховного смущения? – продолжал Серафим. Но я ничего не понимал.

- Вас мучает диавол, склоняя к скотоложеству -

И тут я должен впервые сказать, что Я – профессор Валери Таразо, а Она – моя любимая кошка Ася великобртанской породы, скромная и тихая как тень.

ВТ.  08.01.2013 г. и 07.04. 2013 г.
Примечание: у кошек 1 год жизни равняется 5 годам жизни человека.