Ах, почему ОН не один, или Испытание выбором. 70

   
     Часть семидесятая.

     - Останови здесь.
     - Почему?
     - Не хочу лишних разговоров…
     - Не понял…
     - Кто-то увидит, поползут слухи… Тебе это надо?
     - Одним слухом больше… Что это меняет? Какая разница?
     Я внимательно на него посмотрела и ничего не ответила. Конечно, ему не привыкать… Но не скажешь же ему на прямую, что беспокоюсь не о нем. А почему? Что мне мешает сказать, что меня беспокоит собственная репутация? Он, наверное, думает, что мне должно только льстить подобное положение вещей. Но мне это совершенно не льстило. Никогда не стремилась к подобной популярности, предпочитая не выносить свою личную жизнь на обсуждение общественности.
     - Прости, я, кажется, сказал глупость…
     - Глупость? – думая о своем, я спросила машинально, просто повторив за ним.
     - Пошло получилось, согласен.
     Теперь я посмотрела на него с вполне искренним удивлением.
     - Ты о чем?
     - Ну… Будто ты для меня приключение на одну ночь… Это не так. Ты ведь знаешь, что это не так?
     Его смущение меня почему-то развеселило. О том, в чем он пытался оправдаться, я даже не думала. Смешно… Такая самоуверенность… А на чем она основана? Да ни на чем! Зациклилась на себе. Перестаю адекватно оценивать ситуацию.
     - Слава Богу, хоть улыбнулась. А то я уж и не знал что подумать…
     - Я здесь выйду, ладно? Не обижайся. Ни к чему мне сейчас… И так проблем выше крыши…
     - Что-то серьезное?
     - Не заморачивайся, - вздохнув, я потрепала рукой его шевелюру. – Прорвемся…
     - Вечером я заеду за тобой?
     - Не знаю, как сегодня день сложится… Я позвоню, хорошо?
     Кивнув в знак согласия, он обнял меня  и поцеловал. Долгий и чувственный с его стороны поцелуй, не вызвал у меня ничего кроме досады. Но я улыбнулась, игриво попеняла ему на провокацию и вышла. Помахав ему на прощание рукой, я развернулась и быстрым шагом направилась в сторону родной конторы.

     Я едва успела снять пальто и повесить его в шкаф, как на столе зазвонил телефон.
     - Аглая? Доброе утро.
     - Доброе утро, Павел Олегович, - отозвалась я, почувствовав неприятный диссонанс в области желудка.
     - Зайди ко мне. Есть разговор.
     - Хорошо.
     Положив трубку, я присела на стул. «Начинается» - промелькнуло у меня в голове, но раздумывать особо времени не было. Машинально проведя расческой по волосам, я кинула ее обратно в ящик стола, и даже, не взглянув на себя в зеркало, вышла из своего загончика.

     Павел Олегович Тарновский - высокий, сухопарый мужчина с добродушной располагающей к общению улыбкой и сквозившим во взгляде интеллектом, по сути своей вовсе не был таким уж добродушным. Вот и сейчас вышеупомянутой улыбки на его лице не наблюдалось.
     - Садись.
     Я села, скромно сложив руки на коленях.
     - Ты прекрасно знаешь, что у меня к твоей работе претензий нет.
     - Спасибо, - тихо поблагодарила я.
     - Не до церемоний, - отмахнулся он рукой и продолжил. - Не знаю, что там у вас произошло… У Демьянова… Только сегодня он опять звонил и продолжает настаивать на твоей кандидатуре. Что вы с Маратом решили?
     - Ничего, - потупившись, ответила я.
     - То есть как это ничего?! – повышая голос, но все еще в допустимой нормой вежливости, обратил он ко мне очередной вопрос, на который у меня не было ответа.
     - Что ты молчишь?
     - А вы с Маратом говорили? – сорвавшись на писк и еще больше сконфузившись, пролепетала я.
     - Я с тобой говорю.
     - Павел Олегович… - начала, было, я, но от волнения у меня пересохло в горле, и я закашлялась.
     Тарновский встал из-за стола, прошел мимо меня и, распахнул дверь в приемную.
     - Евгения, сделай-ка чайку да послаще, - отдал он распоряжение и вернулся ко мне.
     - Ты, Аглая, успокойся, - устраиваясь в кресле напротив, обратился он вновь ко мне. – Пока причин для паники нет. В конце концов, никто не ждет от тебя какого-то невиданного новаторства и…
     - Павел Олегович…
     - Ну что? – интонации его смягчились. – Знаю все, что ты можешь мне сказать… Ты пойми, Демьянов человек… Как бы это помягче выразиться?.. Сложный… Если ему что… - Тарновский снова запнулся. В общем, чем смогу помогу, но отказываться от заказа я не стану. И не потому, что заказ очень выгодный… Стоит ему за веревочку потянуть и весь мой бизнес разрушится как карточный домик.
     - Неужели он настолько всемогущ? –  пожала я плечами и по-прежнему робко на него взглянула.
     - Мир крупного бизнеса очень тесен. Они все повязаны,  хотя со стороны кажется, что самостоятельны и самодостаточны.  У каждого секретный сейф имеется, где до поры до времени хранят они толстые досье с компроматом друг на друга. Не станут же другие ссориться с Михаилом Ивановичем из-за такого как я.
     Тарновский замолчал и смотрел на меня, ожидая, по-видимому, от меня ответа. Но я, нервно перебирая складки на юбке, думала только о том, где же Марат? Почему его нет? С тех пор, как между нами состоялся разговор, после которого он порвал письмо Демьянова, я успокоилась и почти перестала о Демьянове думать, а о проекте как таковом и вовсе никогда всерьез не размышляла. Получалось, что я просто переложила всю ответственность за принятие решения на него. Стыдно – не стыдно, хорошо – не хорошо?..  Сейчас было не до поиска ответов на подобные вопросы. Тарновский ждал, и нужно было что-то отвечать. Отвечать самой, поскольку он спрашивал меня. Надеяться на то, что он спокойно выслушает мой отказ и отпустит восвояси, не приходилось. Он просто для очистки собственной совести ждал моего согласия. Это я прекрасно понимала. Но сказать да, не поговорив с Маратом, мне было страшно.
     - Пойми, девочка, - перейдя на совсем уж несвойственный ему добродушно-отеческий тон, снова заговорил Тарновский. – Я не собираюсь бросать тебя одну в бассейн с крокодилами… Насколько я понял, Марат готов оказывать тебе всяческую поддержку в этом проекте. Он говорил тебе об этом?
     - Да, - не поднимая глаз и еще сильнее затеребив свою юбку, ответила я.
     - Ну вот, видишь… И хотя Демьянов в категорической форме поставил условием отстранения его от разработки, на это я  закрою глаза, и приложу все усилия, чтобы это ни коим образом не просочилось за наши стены.
     - Я понимаю, Павел Олегович, что возможности выбора у меня нет.
     - У нас нет, Аглая. У нас.
     Вошла Женька и, поставив на стол поднос с чаем, беззвучно удалилась.
     - Ума не приложу, что там у вас случилось, - разливая по чашкам чай,  - говорил Тарновский по-прежнему миролюбиво. – На Марата люди в очередь записываются… А этот… Сам Марат только плечами пожимает. Может ты мне объяснишь?
     - Нет. Ничего такого, чтобы как-то объяснить… Мы, когда уезжали, он Марату руку жал, говорил о какой-то договоренности между ними. Я, когда…
Чуть не проговорившись о письме, я сделала вид, что закашлялась.
     - Чай пей. Сладкое не только стимулирует мозговую деятельность, но и весьма успешно борется с пессимистическими настроениями.

     От Тарновского, не заходя к себе, я направилась в кабинет Марата. Дверь оказалась запертой. Как-то все это начинало меня сильно напрягать.
     Вернувшись, я села за стол и включила компьютер. Бессмысленно, на автомате, нажав на нужные клавиши клавиатуры, я откинулась на спинку стула и задумалась. Разговор с Тарновским был вполне конкретным, не оставлявшим место никаким сомнениям. Но, с другой стороны, ничего конкретного-то как раз сказано и не было. Что же я все-таки должна была делать? Какими должны были быть мои дальнейшие действия?
     Встав, я подошла к перегородке и, раздвинув листья фикуса, поприветствовала соседок. Они живо откликнулись на мое приветствие, но продолжали работать.
     - Лен, ты не знаешь где Марат?
     Порошина, оторвавшись от созерцания монитора, встала и подошла ко мне.
     - А что? Его нет?
     - Нет. И дверь заперта.
     - Знаешь, - очень тихо, почти шепотом, заговорила она. – У нас тут какие-то странные вещи происходят. Вчера Марат с Андреем полдня о чем-то разговаривали… Не у себя, понимаешь… Заперлись у Тарновского в кабинете… Никто ничего не знает. Прямо тайна какая-то. Не припомню, чтобы у нас тут тайны водились. Вот. А после обеда Марат куда-то уехал… И, видишь, нет его до сих пор.
     - А чего ты шепчешься? – тоже шепотом спросила я.
     Лена пожала плечами.
     - Сама не знаю… Ты-то как? Зачем Тарновский вызывал?
     - Из-за Демьяновского проекта, будь он не ладен…
     - Проект или Демьянов?
     - Да оба сразу!
     - Вот, Гашка… Говорю, что-то неладное творится. Все по норкам как мышки сидят.
     - А что говорят? Ну, есть какие-нибудь предположения?
     - Похоже, что нет. Затихли и все.
     - Мне так нужен Марат… - досадливо поморщилась я.
     - А кому он не нужен? Алка, вон уж третий день с ним поговорить не может.
     Алла Ковнер, тоже уже давно отвернувшаяся от компьютера и наблюдавшая за нами, согласно кивнула.

     Ленка была человеком чересчур эмоциональным, склонным к панике, поэтому ее словам я особого значения не придала. Мало ли о чем могли говорить Марат с Андреем?.. Сразу же и тайна. И о своих поездках Марат вовсе не обязан был отчитываться. Но сейчас его не было на работе, а это уже меня не могло не волновать, так как без него я могла лишь сидеть, тупо уставившись на экран монитора, совершенно не представляя не только чем заняться, но даже и  о чем думать.

     Появился Марат лишь в обеденный перерыв.
     Отказавшись от предложения Лены и Аллы, пойти с ними в кафе, я сидела, бездумно наблюдая за процессом охмурения голубем голубки за окном на подоконнике, когда Каюмов порывисто прямо-таки ворвался в мой загончик.
     - Обедала? – без каких-либо приветствий и реверансов поинтересовался он.
     - Нет. А что?
     - Тогда быстро одевайся, и пойдем, - ничего не объясняя и поторапливая меня движением рук, продолжил он.
     - Да в чем дело? – нашаривая ногами под столом туфли, спросила я.
     - Давай, давай… Ну что ты копаешься? – лишь досадливо поморщился он.
     Осознав, наконец, что никаких объяснений я от него не дождусь, я надела пальто, и мы вышли.


   Продолжение следует... http://proza.ru/2013/04/09/1353