Культура речи - это наше всё!

           Государственной Думой принят высоконравственный закон о запрете  использования нецензурной брани в СМИ. После ознакомления с этим выдающимся документом,  остается чувство недосказанности, непоследовательности и расплывчатости запрета.
             В самом деле, какие слова отнести к ненормативной лексике? Неужели журналисты, а также писатели, поэты, сценаристы, режиссеры, не говоря о простых смертных, которых попросят высказаться в СМИ, должны каждый раз заглядывать в словарь Ожегова, в словари  русского мата, которых немало, чтобы убедиться, что сомнительное слово допустимо, или, наоборот, недопустимо. А вдруг эти словари ошибаются? Так недолго и на штраф налететь.
              Не надежнее ли, во избежание возможных разногласий, утвердить специальным документом Думы,  в виде приложения к закону, словарь ненормативной лексики, включая фразеологические обороты, и обязать всех руководителей  СМИ приобрести этот словарь и держать его в доступном для сотрудников месте. Пусть читают и бдят!
                Но, положа руку на сердце, решится  ли кто отрицать, что и работники государственных и негосударственных предприятий, администраций, фирм, корпораций не всегда делают различие между общепринятым набором слов и ненормативом, а иногда даже отдают предпочтение последнему. То же самое можно сказать и про армию, учреждения МВД. Бытует, например, глупая шутка, что мол, этот полковник вовсе не ругается, он разговаривает матом.  Кроме того, у нас немало граждан отбыли срок в тюрьме или в лагере, где употребление бранных слов и выражений едва ли не узаконено. Так им что, можно матюгаться? Почему такая важная привилегия? Тогда уж потрудитесь обрадовать нас  еще одним законом под условным названием: О полном искоренении нецензурной брани в России.
              Следовало бы проконсультироваться у специалистов на предмет расширения списка запрещенных слов с учетом последних конфликтов между Думой и некоторыми СМИ. В частности, не запретить ли в печати, на телевидении употреблять (вот, блин, и в это слово вкралось нечто дурно звучащее!)  такие слова, как «дура» (вспомните забывчивого Познера, который неумышленно обидел Госдуму) или «проститутка» (вспомните статью в «Московском комсомольце» по поводу «политических проституток»).
             Контролеры нравственности должны будут как-то определиться и с многочисленными словами, которые частично заражены ненормативом  (бляха, гребля, колебаться, оглобля, сабля и т.п.).
          Да и словари часто противоречивы. В словаре Даля, к примеру, есть неприличные слова, такие как "жопа", а в словаре Ожегова их нет.
                Хотя инициаторы закона утверждают, что он не распространяется на художественные произведения, но в СМИ разве не используют художественные произведения? Поэтому надо будет разобраться и с такими внешне приличными, а по сути недопустимыми словосочетаниями, которых немало в художественной литературе. В «Тихом Доне», например, в сцене погрузки казаков в эшелоны песенник-запевала озвучивает такой текст:

«Девица красная, уху я варила.
Уху я, уху я, уху я варила.»
А потом он пел еще один куплет:
«Девица красная, сваху я кормила…
Сваху я, сваху я, сваху я кормила…»
                Не накажут ли издательство за переиздание «Тихого Дона»?
                А как быть с академическими переизданиями произведений Пушкина, Лермонтова, в которых авторы нередко шалили по молодости лет?
                А как быть с Маяковским, который в гневе не стеснялся укрепить свой стих народным словом?

«Неважная честь,
              чтоб из этаких роз
мои изваяния высились
по скверам,
           где харкает туберкулез,
где б… с хулиганом
                да сифилис».

                Или, может, таких скверов уже не осталось в стране?
                А в романе Серафимовича «Железный поток», что делать с этой фразой:

«Говнюк ты, братец,— печально сказал полковник. — Как же ты можешь мне, своему командиру, такие вещи говорить?»

                Но это всё шероховатости, которые будут легко сглажены. Главное, что Государственная Дума в трудных условиях мирового кризиса, как всегда поразительно точно выявила основное препятствие  на пути всестороннего развития нашего общества, резкого повышения материального и культурного уровня населения России.  Принятый закон, опираясь на штрафные санкции, научит всех в обязательном порядке любить  великий и могучий русский  язык даже без крепких выражений!
                Ну как не вспомнить знаменитое, несколько угрожающее обещание новобранцу на службе: «Мы тебя научим Родину любить!»
                И будущее рисуется в светлых красках: Сначала перестанут употреблять нецензурную брань СМИ, потом кинематограф и театр, потом шоу-бизнес, потом трудящиеся, потом армия, полиция, и, наконец…

Всех научим мы культуре,
И отучим применять
Неприличные словечки —
Их нельзя  употреблять!
Их нельзя, их нельзя,
Без нужды  употреблять!
                (В. Разумов - "Нам язык достался славный")

              Но если не ограничиваться смехом, а попытаться понять, в чем же состоит глубокий замысел наших законодателей, то становится совсем невесело. После того, как Президент РФ подписал «антиматерный закон»  (о чем было сообщено 8 апреля 2013 года), появились комментарии, раскрывающие этот глубокий замысел. Сошлемся на мнение секретаря  Союза журналистов России Ашота Джазояна. Он отметил (цитирую материал Ивана Незамятного, помещенный на сайте МК 9 апреля):
"В законе есть удивительная вещь: СМИ, которые позволят себе два раза употребить на своей странице самое безобидное слово, но тоже из соответствующего лексикона, в первый раз получат предупреждение, а за второй раз их просто закроют. Получается, из-за того, что кто-то кого-то куда-то послал, фактически мы приводим к смертной казни средство массовой информации".
Так что было время посмеяться, а теперь наступает время поплакать. И первое, и второе  пока что не запрещается.