Про дракона, который хотел выть на Луну

Луна была красивой – хоть вой. Но он был драконом, и выть на Луну было решительно некомильфо. То есть, если у вас шерсть и подшерсток, глаза желтые и вы задираете в день по овце, будь вы хоть волколак, хоть вервольф, хоть примитивный волчон+ок из зоопарка, Луна – ваша. Ваша, как надкушенная печенюшка, как именная школьная грамота, как амстердамская проститутка, как рисунок на подушечке пальца! Но когда вы дракончик, у вас нос из чешуек и длинный хвост растет от позвоночника, Луна для вас - табу. Завоешь – и другие драконы будут смеяться: ему отчего-то казалось, что дракон дракону – бревно.

Чтобы не забывать, что табу, а что – не очень, дракончик нарезал из детского набора картона цветные карточки: на салатовых писал про «табу», на оранжевых – про «не очень». У дракончика был целый набор таких карточек: салатовых «нельзя» и оранжевых «льзя». «Дышать огнем» - оранжевая, «летать» - оранжевая, «презирать хоббитов» - оранжевая… Но ни дышать огнем, ни летать, ни даже презирать хоббитов дракону не хотелось, потому что его лунная карточка была салатовой.

Дракончик, пролетал над неприметным кафе, где еще недавно кофе варили в турке на горячем песочке (особенно он любил «Огни столицы» и «По-бедуински»), мимо громадины солидного здания с широкими лестницами внутри, мимо башни дома, в подвале которого чертили и проектировали, и думал так:

- Люблю полуполную Луну – которая еще не пожелтела. Нет, желтая пористая Луна, такая, как блин, если в тесто вбить два яйца, тоже хороша. Но по-настоящему люблю я все-таки полуполную Луну: стеклянно-белую, как шарик с советской елки. Сейчас шарики не те – пластмассовые и небьющиеся, к ним не привязываешься так сильно, как к старым советским -шарикам, шишкам, попугаям, белочкам и вообще непонятным каким-то формочкам, которые страшно разбить. Не бьется – не страшно. Вот полуполную Луну разбить страшно.
Дракончик думал так о Луне, бежал вверх по улице, прочь от людей на ходулях и уличных музыкантов, выше и выше, туда, откуда Луну будет хорошо видно. Он даже опускался на четыре лапки и вытягивал шею в чешуйках, как это делали те, кто драл овец, он отворачивался от солидных бутиков, ювелирных магазинов, входа в метро поодаль, набирал в легкие побольше воздуха… Но тут вспоминал про салатовую карточку в кармане. Тогда он втягивал шею, тихо выдыхал набранный воздух, прижимал маленькие чешуйчатые ушки – и уходил вновь в тот конец улицы, где каждый теплые выходные незнакомцы ходили на ходулях и время от времени даже дышали огнем. Незнакомцы драконами не были - просто их огненная карточка была оранжевой…

Стоп, подождите. Давайте подмонтируем к нудной драконьей истории «хэппи энд» - ну, как в 90-х, когда герой (героиня) получает пинок и выпадает из самолета, а крутой дядька в синих леггенсах приходит на помощь. Давайте подошлем к дракончику дядьку в леггенсах. Впрочем, раз уж речь о сказке, давайте подошлем фею.

…Фея, вся такая в розовом платьице и непременно в стразах, перетасовала драконью колоду и подменила салатовую лунную карту оранжевой – теперь дракон мог выть на Луну и вытягивать шею! Забираться на самое высокое здание, вставать на четыре лапки и выть, выть, выть на такую красивую, на такую стеклянную!..

Но дракону больше не хотелось выть на Луну. Потому что «нельзя» у него забрали. А «льзя» - осталось.