Река времени 60. Карельский перешеек 1969г

 
  В начале августа закончился очередной отпуск, и наш 46 экипаж, продолжил службу в составе 39 ОБПЛ,  в старинном здании   казарм Морского Гвардейского экипажа, на  улице Римского-Корсакова 22 .

В сентябре  начались первые служебные перемещения. Командир БЧ-5 первого экипажа  Щеглов был комиссован по болезни и на его должность назначили командира БЧ-5 с нашего экипажа, Овчинникова Всеволода Леонидовича.

На его место переместили нашего старшего инженера ГЭУ Зайцева Павла Никитовича. В свою очередь, его должность досталась инженеру ГЭУ Лобанову Александру Ивановичу. А должность инженера ГЭУ  46 экипажа занял молодой лейтенант Кусик Виктор Иванович

  С бытом всё более-менее устроилось. Неженатые офицеры  разместились в казарме 39-й бригады.  Семейных, не имеющих в Ленинграде прописки, поселили в двухэтажном доме № 1 на проспекте Газа.

  Этот, принадлежащий Морской инженерной службе, дом,  рядом с военно-морским госпиталем, представлял собой  типичную «коммуналку», имеющую довольно жалкий вид. Но наши, привыкшие к трудностям быта люди, были довольны и этим.

  Помня известную   заповедь адмирала Нельсона: «Каждый морской офицер должен совмещать в себе благородные привычки джентльмена и практические навыки простого матроса», мы начали  отработку умений  в трюмах и на пультах  АПЛ К-64.
 
  В это время,  на подводной лодке, пришвартованной к судну обеспечения, накрытой маскировочной сеткой и закрытой от посторонних глаз со стороны Невы буксиром, продолжались достроечные работы.

  С приёмом нашим экипажем корабля, первый экипаж К-64, ушел в отпуск и  на межпоходовую подготовку в учебные центры,  а дежурства по кораблю, также как обеспечение надводной непотопляемости и пожаробезопасности,  легло на нас.
Теперь, большую часть служебного времени мы находились на корабле, даже завтраки, обеды и ужины нам перенесли из столовой 39 ОБПЛ на судно обеспечения.


  АПЛ К-64 принципиально отличалась по своей конструкции и организации обслуживания техники от АПЛ первого и даже второго  поколения. 
По мере насыщения подводной лодки механизмами и устройствами, стали отрабатывать повседневные и боевые организации, формировать действия корабельного боевого расчета. 

  Отработанную организацию действий фиксировали в корабельных инструкциях,   и книжках «Боевой номер», приводя их  в соответствие с требованием существующих флотских руководящих документов.
Кроме вопросов, связанных с боевой подготовкой и обеспечением строительства корабля, на каждом экипаже была обязательна и партийно-политическая работа, строго контролируемая политическим отделом бригады


  В те годы, в каждом воинском подразделении создавались месячные планы партийно-политической и культурной работы. Наряду с такими пунктами плана, как проведение партийных собраний   и учеба в Вечернем университете марксизма-ленинизма, туда следовало заносить обязательства по выпуску стенных газет и боевых листков, коллективные посещения зрелищных мероприятий.

  В  плане мероприятий 46 экипажа на август 1969 года, после обязательных пунктов,  значилась организация и проведение экскурсии по ленинским местам.

  17 августа исполнялся трехлетний юбилей нашей с Лидой свадьбы, и, переговорив с приятелями, мы решили его отметить в туристском походе выходного дня «по ленинским местам Карельского перешейка».

  Кроме меня, в «поход по ленинским местам», пошли наши холостяки, Вадим Лаптев, Саша Лобанов, Витя Хоптенко,  да Валерой Добровольский с женой и четырёхлетним сыном. Кроме того, Лида пригласила на это мероприятие двух своих подруг со «Светланы», Нелю Миняеву и Тамару Дебленко. Собралась идти  с нами и Лидина младшая сестра, Зоя. Так что нашим холостякам не должно быть скучно. Тем более все все девочки были очень симпатичными.

  Заранее взяли в прокате палатки и рюкзаки, закупили необходимый запас провизии, и в субботу собрались на Финляндском вокзале возле мемориального Ленинского паровоза. Первым делом сфотографировались на его фоне, так чтобы можно было видеть мемориальную доску.

  В Зеленогорске, на автобусной остановке в Ильичёво, Витя Хоптенко с Тамарой Дебленко заявили, что 6 литров  кагора на два дня праздника для компании в 10 человек будет мало. Ни кто возражать не стал, и пока ждали автобус, ребята сбегали в привокзальный магазин и принесли две бутылки «Столичной».

  Через пол часа автобус привез нас на площадь перед домом-музеем Ленина. В те времена   дом-музей в Ильичёво, как и музей-шалаш в Разливе, были в обязательном перечне достопримечательных мест для всех санаториев и домов отдыха, существующих в окрестностях Ленинграда. В любой день недели с утра  до вечера на этой площади стояли туристские автобусы, привезшие отдыхающих на экскурсию.

  А участок шоссе, от поворота с дороги на Зеленогорк, до площади перед домом-музеем был всегда в образцовом состоянии. Мы сфотографировались, для истории, так, чтобы  была видна доска на входе с  Ленинского дома-музея.

  Музей открылся осенью 1940 года, сразу после окончания Советско-финской войны, когда Карельский перешеек по мирному договору перешел к Советскому Союзу.
 Это первый исторический объект на территории Ленинградской области, получивший музейный статус.

  Музей рассказывал о периоде  последнего подполья В.И. Ленина, когда скрываясь от преследования временного правительства, он жил в доме семьи Парвиайненов на хуторе, близ деревни Ялкала и работал над книгой «Государство и революция».
Под музей, вместе с хутором, отвели 10 гектаров соснового и елового леса.

  Сразу за каменной оградой с воротами начиналась асфальтированная дорожка, бегущая через солнечную, всю в полевых цветах, поляну, окруженную высокими соснами.
На поляне, удачно вписываясь в пейзаж, располагался  мраморный памятник  В.И. Ленину. Памятник был поставлен в 1958 году и представляет Ленина, пишущего книгу.

  Помня, что  результатам нашего похода должен стать идеологически выдержанный отчет - стенная газета, мы сфотографировались рядом с памятником.
Сразу за светлой поляной дорога уходит под кроны деревьев и, через несколько десятков метров,  приводит к главному выставочному павильону с документами  времени пребывания на хуторе вождя.

  Мы зашли в павильон, рассматривая книги, газеты и  автографы, выставленные в витринах, в надежде, возбудить священный трепет перед реликвиями.  Но наибольший интерес в павильоне у меня вызвала стеклянная стена в одной из комнат, смотрящая прямо в лес.

  Я подумал, если, когда ни будь, доведется строить свой дом, обязательно сделаю одну стену, выходящую в сад, стеклянной.
К счастью, замысел осуществился, правда, почти через 40 лет.
И сейчас сидя за столом и глядя через стеклянную стену в сад, частенько вспоминаю, ту уже такую давнюю, поездку.

  От павильона асфальтированная дорожка вела к, стоящему под застеклённым навесом, мемориальному дому семьи Парвиайненов, зачисленного музейной табличкой в  памятник архитектуры конца ХIХ - начала ХХ вв.
 
  Обошли во круг «аквариума», сфотографировались на его фоне и двинулись по лесной дорожке фотографироваться   у очередного  «памятного знака», коим оказалась  доска, напоминающая, что по этой дороге в 1917 году пришел на хутор Парвиайненов вождь мирового пролетариата В.И. Ленин.

  По результатам нашей поездки Саша Лобанов, нарисовал стенную газету, на которую наклеил фотографии, документально демонстрирующие «как мы посещали Ленинские места». Когда же газета отжила положенное время, фотографии с я вырезал вместе с ватманом. В таком виде они у меня сохранились до сих пор.

  Завершив «торжественную часть» нашей туристской вылазки, мы пошли лесной дорогой, идущей над крутым берегом Питкаярви (Долгого озера), рассчитывая выйти к «бетонке», рокадному шоссе соединяющим берег Ладоги с берегом Финского залива.
От музея Ленина, до места предполагаемой ночёвки,  не более  часа хода.
 
  Рядом с местом, где лесная дорога, ведущая в посёлок Горки, пересекает «бетонку», у подножья, 150 метровой высоты, холма Вуоримъяки, находится озеро  Валклампи,
На его берегу, мы планировали заночевать.

  Следуя прогулочным шагом, по приличной лесной дороге, идущей в прекрасном  сосновом лесу, мы перешли «бетонку», и по широкой тропинке, отходящей в этом месте от  шоссе, подошли к мосту через бурную протоку, соединяющую озеро Иколонярви и Питкоярви. Прошли по мосту и, по узкой тропинке свернули направо, огибая болото -  затянутый торфом залив Валклампи.

  Тропинка бежала у подножья холма Вуоримьяки, сначала вдоль болота, а потом по берегу Валклампи. Через несколько минут, выбрав площадку поровнее, решили остановиться на стоянку, в двадцати метрах от берега, на  покрытом вереском, склоне холма Вуоримяки, на вершине которого была видна бревенчатая пирамида триангуляционного знака. Противоположный,  крутой, песчаный  берег озера проходит в 50 метрах от «бетонки».
      
  Валклампи  озеро – непроточное, пополняемое только атмосферной водой. По-видимому, представляет собой реликт ледниковой эпохи, остатки растаявшего ледника. Цвет воды светлый, с голубизной. Прозрачность достаточно высокая 

  На русский язык, название переводится как Белое озеро, так названное, по-видимому, из-за прозрачности воды. Во всех проточных озерах окрестности, из-за высокого содержания железа в питающих озера заболоченных притоков, свет воды светло коричневый, с низкой прозрачностью.

  Остановились, установили палатки, и пошли купаться.
Купание в озере  Валклампи, из-за её прозрачности, в солнечный августовский день доставляла истинное удовольствие.  Я захватил с собой маску и показывал своим приятелям моё любимое, глубокое место у  юго-восточного болотистого берега.

  Там воды озера заходят далеко под полуметровый слой торфа, сверху покрытого ярким зеленым мхом, усыпанным кустиками клюквы и багульника. A, в столбах света, проникающего в глубину через прогалины в  торфе, шныряют стайки резвящихся окуньков. 

  После купания мужчины пошли собирать валежник для костра, а женщины разбираться с приготовлением обеда. Так как место довольно посещаемое, и валежник для костра найти не просто, то в поисках топлива дошли до триангуляционного знака.

  Я сказал, что где-то слышал, что гора Высокая, высшая точка на Карельском перешейке и, со смотровой площадки пирамиды, в хорошую погоду, можно было видеть Финский залив. Конечно, же,  все загорелись желанием залезть наверх.

  Вид с площадки открылся потрясающий. Со всех сторон зеленое море леса, сплошной покров которого нарушает только череда озер. А вдали, чуть в тумане блестит полоска Финского залива, ограниченная береговой линией Кронштадта, на которой вполне различим купол Морского собора.

  В конце концов, топлива мы набрали достаточно, чтобы хватило до завтрашнего дня, и вскоре костер запылал. К этому времени женщины успели приготовить закуски, не требующие кулинарной обработки и, не дожидаясь приготовления «супчика», все ингредиенты которого, тоже были подготовлены к закладке, мы начали отмечать наш трёхлетний юбилей свадьбы.

  Начали мы с молдавского кагора, который под бутерброды с сыром и докторской колбасой пошел хорошо. Ранний обед постепенно перешёл в поздний ужин, во время которого обнаружил, что кагор закончился.

  Холостая молодежь разбрелась на вечерние купания и романтические прогулки, провожать августовские остатки «белой» ночи, Добровольские отправились в свою палатку готовить  ко сну четырёхлетнего сына, а нам с Лидой досталось разбираться с посудой и остатками банкета.

  От следующего утра осталось воспоминание глубокого похмелья, да фотография, на которой Лида на берегу Валклампи, склонилась над водой, и ей, мягко выражаясь, очень не хорошо.
К счастью, Витя Хоптенко с Тамарой Дебленко не зря сходили в привокзальный гастроном. После того, как за завтраком применили «традиционное лечение», жить стало значительно веселее.

  До середины дня наша компания отдыхала на берегу озера, купались, собирали крупную чернику на вершине Вуоримяки, загорали под лучами августовского солнца.
Когда вечером, в электричке, обсуждали нашу экскурсию и юбилейный банкет на берегу озера, то пришли к общему мнению, что всё прошло отлично.

  Годом раньше, когда мы снимали дачу в Ялкале, во время одной из наших прогулок по лесным дорогам,  посетили природный гидрологический  заказник "Болото Ламмин-Суо" , находящийся в километрах четырёх от нашего дома.

  Болото раскинулось в озёрной котловине, в начале которой располагается  2  озера «Две сестры», глубиной более 10 метров. Основная часть болота покрыта мелкой  сосной и пушицево-кустарничковой растительностью, среди которой интересно наблюдать растение-хищник, насекомоядную росянку.

   Так как мы тогда гуляли с детской коляской, то по узкой тропе из досок, идущёй в глубину болота, мы не пошли, а искупавшись в озере, направились по лесной дороге, огибающей болото Ламмин-Суо с северо-востока.

  Через пол часа хода мы оказались в посёлке Ленинское, и увидели, что река Сестра протекает через поселок. Посидев на зеленом берегу Сестры, решили как-нибудь попытаться сплавиться от этого места на резиновой лодке.

  И вот, через неделю, после поездки на озеро Валклампи,  мы с Лидой предприняли еще одну туристскую вылазку на Карельский перешеек, с целью осуществить своё давнее намерение.
Убедились, рассматривая карту, что к началу водного маршрута нам лучше всего добираться от платформы посёлка Репино, а дальше около пяти километров по дороге на Ленинское.

  В том месте, где дорога проходит рядом с рекой Сестрой, мы надули и спустили на воду лодку, погрузили рюкзаки, и усевшись на них, влекомые течением, поплыли вниз по реке.

  Пока река, которая в этом месте была шириной около 3 метров, бежала по свободному от леса пространству, всё шло прекрасно. Надо было только немножко  подгребать веслами, удерживая лодку на середине потока. Но когда мы оказались под кронами леса, то  стали попадаться препятствия, в виде упавших в воду деревьев.

  Всё чаще и чаще приходилось приставать к берегу, разгружать лодку и перетаскивать груз и наше транспортное средство на руках. Кроме того, передвигались мы к цели нашего путешествия значительно медленнее, чем мы рассчитывали.

  Речка постоянно виляла,   меняя направление течения, и  через 6  часов, проплывая, мимо очередного садоводства, расположенного вокруг Сестры, мы с разочарованием узнали, что находимся еще в пределах посёлка Репино.

  Сразу за садоводством, найдя хорошее местечко, причалили к берегу и сделали часовой привал на обед.
Сварили кашу с тушёнкой, вскипятили чай, и перекусив и немного отдохнув, в 14 часов тронулись в путь, имея намерение заночевать в Белоострове.

  Примерно, через три часа плавания, увидев, справа по движению, большую поляну, со стоящими на ней двумя палатками,  решили выйти передохнуть и расспросить, где мы находимся.

  Оказывается, место называется Родники, из-за трех, заключённых в трубы родников с вкусной и прозрачной водой, бьющих с крутого склона, недалеко от берега. Ближайший населённый пункт посёлок Солнечное, от которого до Родников пара километров по лесной дороге.

  Набрав родниковой воды для чая, двинулись дальше, вниз по реке, рассчитывая до ночи пройти под Белоостровским железнодорожным мостом.

  Уже начало темнеть, когда мы, наконец, увидели   пролёт долгожданного моста, причалили   к берегу в ста метрах ниже него по течению и стали готовиться к ночлегу.
Было довольно холодно, не более 10 градусов, а одежда на нас - совсем не сухая.  Мы развели костер, вскипятили чай, по возможности, просушились.

  Хорошо бы было наломать елового лапника под палатку, но у берега ёлок не было и мы слегка надув, перевернутую к верху дном лодку, поставили на неё палатку.  Хотя постилкой у нас было старое ватное одеяло, легли спать в свитерах и куртках, а укрывались шерстяным одеялом, но ночью было холодно.  Не удивительно, так как к утру на траву пал иней.

  С утра выпили горячего чая с последними бутербродами, спустили на воду лодку и  снова тронулись в путь. Сестра в этом месте стала значительно шире и, как мне казалось, бежала быстрее. К 12 часам дня мы уже плыли по довольно широко протоке, окруженной со всех сторон стеной камыша Сестрорецкого болота.

  Еще через пару часов зеленые камышовые стены раздвинулись,  и мы вошли в озеро Разлив. Здесь уже надо было грести, так как течение совсем не чувствовалось.
 И тут нам повезло. Проходящий мимо нас на моторной лодке рыбак, поинтересовался клёвом. Я ответил, что мы туристы и второй день идем по Сестре.

  Он сказал, что после утренней рыбалки возвращается в Сестрорецк, и предложил  взять нас на буксир. Мы с радостью согласились, так как , сколько времени заняло бы у нас путешествие через всё озеро на веслах, я слабо представлял.

  Примерно через час, наш благодетель, высадил нас у лодочного кооператива рядом с Приморским шоссе, и объяснил, как пройти к станции. Мы сердечно поблагодарили его и уже через пару часов были дома.

  К сожалению, холодная ночёвка, на берегу реки  Сестры, не прошла без последствий. Лида простудилась, больше месяца болела, а когда пошла на очередной приём, врач её огорошил:

«У Вас девушка, по-видимому, туберкулез, поэтому направляю Вас в стационар». Лида пришла домой, совершенно убитая горем. Больше всего, переживая, что может заразить маленькую Анечку. На семейном совете, решили, что ей надо ложиться немедленно, а с Анечкой, когда она не в яслях, будет сидеть моя мама.

  Когда я узнал про болезнь Лиды, я сообщил об этом своим начальникам, и они вошли в моё положение, всякий раз, когда мне было нужно, разрешали прийти на службу позже или уйти раньше, что бы забрать дочь из яслей. Впрочем, разрешением я не злоупотреблял, и все дежурства по кораблю нес исправно.

  Лиду направили в туберкулезный стационар города Пушкина. Но к счастью, тревога оказалась ложной. Я успел только пару раз съездить к ней  на свидание, как её выписали, признав, что туберкулёза не было, а было воспаление легких, которое удалось залечить

  После выздоровления Лиды, пришла другая радостная весть, что всем нашим старшим лейтенантам присвоено очередное звание инженер- капитан-лейтенант. Я помню, что отмечали, мы с приятелями и женами,  это событие, одновременно с Новым 1970 годом, в ресторане Садко.
На заставке река Сестра в районе Ленинского
Продолжение: http://proza.ru/2013/04/12/1151