Рационалист
Бабушка, почти безграмотная, любила книги. Часто просила внука почитать. Слушала с упоением, сопереживала с героями, знала многих персонажей и авторов, запоминала большие отрывки текстов. Во имя книг могла пожертвовать любым другим развлечением, любой работой, любыми удовольствиями. Была сдержана в отношениях со всеми родными и близкими, кроме внука Ванечки, который читал ей. А он научился читать чётко, хотя не выговаривал букву «р.», выразительно, с чувством, интонацией и голосом, соответствующим действующему лицу романа, повести, пьесы или сказки. Не заметил, как и сам полюбил книги и эту любовь пронёс через всю жизнь. В молодости даже коллекционировал известных авторов, собрал домашнюю библиотеку, куда вошли произведения классиков, энциклопедические издания, словари, справочники. Потом, уже в зрелом возрасте, всё это перевёл в деньги. Правда, они пропали во время дефолта в 1998 году. С тех пор Иван Иванович книги не покупает, а пользуется публичными библиотеками. По-прежнему читает много, записан, почти, во всех библиотеках города, порой берёт сразу несколько книг. Не гнушается тем, чтобы вырвать лист или два наиболее ценной информации, которую может использовать в дискуссии с каким-либо собеседником по вопросам литературы, искусства или любой другой области знаний. Как ни странно, будучи весьма эрудированным человеком, собеседник он трудный. Начиная говорить о чём-то, обычно, прерывает сам себя и часто ставит оппонента в неловкое положение:
-Вы читали? - или: - Вы знаете? - спрашивает многократно, если даже по обсуждаемому вопросу говорилось уже несколько раз. Речь свою часто перемежает всевозможными отступлениями от темы, описывая в деталях второстепенные аспекты, при этом заметно грассируя.
Но о бабушке, которая привила любовь к чтению, всегда вспоминает с благодарностью.
Дед всегда был здоров и бодр, перевалив столетний рубеж, продолжает радоваться бытию, своим примером внушая Ивану Ивановичу веру в то, что и у него будет долгий век. Надо только выбрать оптимальный образ жизни. Этим и озабочен Иванов практически со школьных лет.
Мать заботилась в основном лишь о физическом здоровье сына, её беспокоило только то, чтобы ребёнок был сыт, одет и обут, не перетруждался, достаточно спал и гулял. Так как семья ни в чём нужды не знала, то Ваня с детских лет хорошо помнит вкус всевозможных фруктов, в том числе экзотических, икры, балыков, сыров, крабов, кальмаров, шоколада и прочих деликатесов. У мальчика по дому обязанностей фактически никаких не было. Физические нагрузки он получал в спортивных секциях. Занимался тем, что может пригодиться в жизни - борьбой, боксом, гимнастикой. Одно время посещал
музыкальную школу, но вынужден был бросить, так как не обнаружилось способностей к этому искусству. В общеобразовательной школе учился не отлично, но успешно. Мог бы иметь хорошие показатели по всем дисциплинам, но не считал нужным напрягаться. Вместе с тем, на спор мог получить «хорошо» и «отлично» почти по любому предмету. Это умиляло девушек, они обращали на него внимание, но юноша не увлекался слабым полом.
Отец, руководящий работник железной дороги в Сибири, считал своим долгом обеспечивать семью всем необходимым, а воспитанием сына фактически не занимался, не читал нравоучений, мог только мимоходом поинтересоваться успехами в его делах или привести пример правильных деяний какого-то конкретного, а может и абстрактного лица. Ориентиром же для Ивана служил образ жизни и мыслей отца, который, не нарушая законов, стремился получить от общества и государства как возможно больше. Когда на дороге случилось несчастье, и погибли люди, Иванов старший чуть было не угодил за решётку. Спас бывший школьный товарищ, работник центрального комитета партии. Ему удалось вывести друга из-под удара и даже устроить секретарём парткома крупной стройки на Волге. Из этого юноша усвоил, что земляческие отношения могут иметь большое значение. В дальнейшем пытался с переменным успехом пользоваться этим. Кроме того, молодой Иванов увидел, что партийным чиновником быть выгодно - ни за что конкретно не отвечаешь, а всеми благами пользуешься наравне с другими ответственными работниками. Правда, сам в партию так и не вступил, не желая обременять себя какими-либо заботами. Как-то само собой, у него сложился иной путь.
В аттестате об окончании средней школы было несколько «троек», но это не помешало выпускнику провинциальной школы самостоятельно без посторонней помощи поступить в медицинский институт, что в то время считалось престижным.
Сначала учёба нравилась. Студент хорошо познакомился с анатомией и физиологией человеческого организма, не брезговал заниматься препарированием, но вскоре понял, что для достижения положения в области медицины необходимо много и усердно трудиться. Решил, что это не для него. Оставил институт, а через несколько месяцев был призван на действительную службу в армию. Тогда не модно было уклоняться. Отец как всегда не вмешивался, сам Иван не стремился стать профессиональным военным, поэтому ему было все равно, где служить. Военкомат направил мобилизованного в стройбат.
Для кого-то это было не престижно, а Иванова устраивало: строевой подготовкой не изнуряли, а работать можно было не надрываясь. Пока стоит старшина или офицер, солдаты копошатся, что-то делают. Только же надзиратель отвернулся - можно и лопату сломать, и носилки спрятать или потерять рукавицы. Главное - не выделяться. Бьют первых и последних, как в стаде телят. Безопаснее всего оставаться серединой.
Неожиданно проблемы возникли во взаимоотношениях между «дембелями» и «молодыми». Тут Иванов справился, всё-таки, не зря же занимался борьбой и боксом. Труднее было с этническими группировками. Узбеки, которых было больше других, стремились подмять остальных. Возможно, и русскому Иванову пришлось бы трудно, если бы не латыши. Хотя их было меньше, но они оказались более сплочёнными и физически лучше подготовленными. Это несколько нейтрализовало агрессивность азиатов, но напряжение было высоким. За тот год, что Иван служил в Приволжском военном округе, там погибло при невыясненных обстоятельствах человек десять солдат. Остаток срока он проходил в Карелии, где обстановка была мягче.
После демобилизации хотел серьёзно взяться за образование, поступил в физико-техничесикий институт. Потом решил, что напрягаться в учёбе опасно для здоровья, оставил вуз и устроился на работу на ЗИЛ, стал учиться на заочном отделении техникума при заводе. Сначала был разнорабочим, а позже перешёл в лабораторию формовочного цеха, где занимались экологическим мониторингом. Работа, конечно, опасная для здоровья, зато в течение года предоставили комнату в коммунальной квартире. Теперь можно и бросать завод. Нашёл вакансию в одном НИИ, где имелся реактор. Зарплата приличная, а с радиацией знаком по учёбе в физтехе. Задержался на два с лишним года, думал даже зарабатывать льготный стаж. Но помог случай - произошла чернобыльская авария. В числе других специалистов Иванов выехал туда, после чего получил право считаться ликвидатором. К этому времени подошла к концу учёба в техникуме. И опять, зачем работать во вред здоровью? Поступил электриком в еврейский театр «Шалом».
Внешне похожий на еврея да ещё с картавинкой, он легко вошёл в коллектив, а через него в театральное сообщество. Удостоверение сотрудника дало возможность посещать многие театры бесплатно. Это то, что больше всего прельщало любителя искусства. Но работать целый день, а вечером идти в театр - затруднительно. Пришлось искать более подходящее занятие. Устроился охранником в Свято-Даниловский монастырь. Работёнка не пыльная. Двенадцать часов отдежурил, а ночью поспав в тёплом помещении, двое суток свободен. Общество доброжелательное. Питание в трапезной для братии бесплатное. Познакомился со спецификой работы культовых учреждений, обзавёлся связями среди священнослужителей. Научился говорить на языке прихожан православной церкви:
-Благословите, батюшка, - обращается к кому-то из священников и делает вид, что целует руку. На самом деле он брезгует целовать, кого бы то ни было, но ритуал требует.
-Бог благословит, - ответствует святой отец.
-Благословите на паломничество в Киево-Печерскую лавру, отец Агафон, - просит в другой раз. А это бесплатное проживание и питание в святой обители в течение трёх дней. А сколько их на Руси? Можно ездить несколько месяцев, правда, не подряд, а с интервалом.
Здесь Иванов тоже не стал задерживаться надолго. Верный своему принципу «работать вредно», он решил покинуть благодатный уголок под покровом монастыря.
Статус чернобыльца кое-что даёт, но мало. Иван Иванович решил стать инвалидом. Выбрал подходящее заболевание, (зря, что ли учился в мединституте?), обратился в поликлинику по поводу психического заболевания.
-А как они докажут, что я не болен? - решил Иванов. Без особого труда убедил врачей, что страдает паранойей. Для этого, правда, пришлось топиться в реке.
-Почему же Вы не утонули, - наивно спрашивал какой-нибудь эскулап.
-А я не додумался снять одежду. Она и не позволила мне утопиться.
Кроме того, пришлось однажды даже стулом замахнуться на членов комиссии. Подействовало, тем более, что человек пострадал от облучения в Чернобыле.
Инвалидность второй группы открыла широкие возможности перед практичным Иваном Ивановичем. Один раз в год он имеет право на бесплатную поездку на всех видах транспорта в любой конец России и пользуется этим. Идёт в органы социальной защиты, получает бесплатную путёвку в санаторий или пансионат и проводит там почти целый месяц. Второй раз в году едет уже по горящей путёвке, но куда-то рядом, на автобусе и тоже бесплатно, как пенсионер и инвалид. По городу, конечно, передвигается бесплатно на том же основании.
Не менее двух раз в году ложится в одну из клиник гастрологического направления под тем предлогом, что когда-то якобы была язва двенадцатиперстной кишки. При этом от обследования отказывается, так как плохо переносит гастроскопию и считает, что зонд травмирует пищевод. Терапевтическое лечение признаёт для видимости, но лекарства не принимает, а выбрасывает, полагая, что это повредит его здоровью. Исподволь доводит до сведения медперсонала, что имеет инвалидность по психическому заболеванию.
-Представьте документы о том, что у Вас была резекция, - просит доктор.
-Они утеряны, но я знаю, что у меня была язва и её вырезали. Вот и боли постоянные, и метеоризм, и дивертикулёз. Я весь больной.
-А, наверное, Вам ушивали её?
-Да, да, - радуется находке больной. - Так и было. Я просто забыл.
-Ну, это бывает, - и выдаёт эпикриз, согласно которому Иван Иванович через полгода ложился в аналогичную клинику.
Одевается Иванов не броско, но прилично. Хорошо знает коньюктуру рынка. В Можайске или ещё где осталась без госзаказа пошивочная фабрика, которая обслуживала армию. Теперь она перешла на пошив цивильной одежды. Продукция её дешевле, чем у модных столичных ателье. Иван Иванович едет туда бесплатно на электричке, покупает костюм или пальто и вполне обходится. Обувь также носит практичную, но дешёвую типа войлочных ботинок «прощай молодость».
Между санаториями и больницами на питании также можно прилично экономить. В городе имеются недорогие диетические столовые, пункты бесплатного питания и благотворительные обеды. Надо только знать места. А это не трудно узнать, если постоянно иметь в виду. Ну, а в остальное время, он кушает дома: варит овсяную, гречневую или рисовую кашу на молоке, а то и на воде, сдабривает сгущённым молоком. Вкусно и полезно. Из фруктов покупает бананы, а всё остальное потребляет в общепите. При таком питании не разжиреешь, но, ведь избыточный вес вреден.
Иванов не курит и не употребляет алкогольные напитки. Это вредно и экономически невыгодно. Ещё в подростковом возрасте попробовал закурить. Все в это время стремятся казаться взрослее. Но у него хватило ума посмотреть на себя как бы со стороны. Желторотый юнец с папиросой выглядит жалко. Тогда он и решил, что табак и алкоголь для плебеев. Пусть дураки вредят своему здоровью, а он найдёт для себя другие удовольствия. Ни армия, ни другие жизненные перипетии не заставили его склониться перед пагубными привычками.
И распорядок дня построен весьма рационально. Подъём в шесть, а то и раньше. Лёгкая разминка, гигиена и поход по улицам города. Идея в том, что ночью многие люди что-то теряют, в том числе и ценные вещи. Надо собрать их, пока дворники не приступили к работе. Всё найденное продаётся по доступным ценам, а это уже капитал. Выгоднее всего продавать пластиковые карточки, оставленные растеряхами в таксофонах - нести легко и навар приличный. Труднее с другими находками, можно привлечь внимание милиции. Было однажды по неопытности, попал в участок из-за золотых часов. Подозревали в хищении, еле выкрутился. Тем не менее, как-то пришлось провести в «обезьяннике» несколько ужасных часов. Попался на продаже наркотиков. И был-то всего один пакетик (остальные несколько успел реализовать). Завсегдатаи этого заведения поиздевались, чуть не «опустили», спасся умением пользоваться приёмами самбо. А от блюстителей порядка и законности отмазался справкой о психическом заболевании. Решил больше не рисковать.
Днём не спит. Надо обойти библиотеки, музеи, выставки. Это является обязательным даже во время пребывания в лечебницах, если позволяет режим. Отход ко сну не позже десяти. В квартире ничего лишнего: кушетка, два стула, стол, платяной шкаф. Посуды тоже минимальное количество. А зачем? Гостей он не приглашает, женщин не приводит. К ним Иван Иванович вообще равнодушен. Был дважды женат. Расстался, - они хотели иметь детей, а ему это ни к чему. Для долгой жизни нужен покой.
Пока Иванов всем доволен. Смысл жизни видит в том, чтобы взять от общества и государства по максимуму, а отдать по минимуму. Зная, что закон природы неумолим, что и ему придётся состариться, Иван Иванович планирует когда-то продать квартиру, на вырученные деньги совершить кругосветное путешествие, а затем поселиться доживать век в пансионате для престарелых. Надо до конца использовать предоставленные возможности. И всё в пределах законодательства. Разве это не мудро?
Свидетельство о публикации №213040701617
Николай Таратухин 06.09.2020 21:29 Заявить о нарушении
Владимир Шаповал 06.09.2020 22:25 Заявить о нарушении