Распределение студентов МГУ на работу

Распределение студентов на работу.

Однажды мой начальник лаборатории попросил меня поехать  в МГУ,где предстояло распределение выпускников  физического факультета МГУ на места будущей работы. Нужно было подобрать нового сотрудника вместо уволившегося.
Обстановка в обширном кабинете декана факультета была торжественная. Я осмотрел присутствующих: строгие, непроницаемые лица, исполненые сознанием важности момента. Тем временем в кабинете появился декан факультета:  Фурсов В. С.- бывший парторг атомного проекта Курчатова. Он был председателем комиссии по распределению молодых специалистов.
Я подумал о том, что этот малоприметный старик и был советским генералом аналогом Лесли Гровсу: американскому военному руководителю Манхеттенского  атомного проекта. Этому старику доверили
наблюдение за исполнителями самого важного проекта за всю историю CCCР. Почему? Какие черты его характера устраивали КГБ?
- Приступаем к работе, приступаем! Прошу внимания! Порядок работы нашей комиссии обычный. Сначала зачитываем анкету, обмениваемся мнениями, вырабатываем общее решение, а затем вызываем студента в наш кабинет и объявляем ему наше решение. Если возникают какие-то осложнения, то решаем их в отсутствии студента. Не забывайте о том, что наша работа имеет воспитательное значение. Начнём. Анкета студента Карпова. Он холостяк, москвич, русский. Куда мы его наметили?
- В систему госстандартов, -ответил секретарь.
- Хорошо, пусть войдёт, - разрешил декан, позабыв, видимо, спросить согласия остальных членов комиссии с этим назначением.
- Садитесь, товарищ Карпов!
Карпов осторожно сел на край стула.  Он сидел на нём, как на сковородке, испуганно ища кого-то среди присутствующих.
- Государственная комиссия предлагает Вам работу в системе госстандартов. Если Вы согласны с этим предложением, то подпишите протокол.
- Я не согласен. Я хочу работать в системе Загранэлектро. Там я смогу улучшить своё материальное положение.
- Оно у Вас и так не плохое.  Мне звонил Ваш отец. Я понимаю его желание взять своего сына к себе, но у нас нет пока на Вас плановой заявки из Загранэлектро.
- Будет, будет, - вдруг заверил  декана кто то из присутствующих.
- Мы временно не можем удовлетворить Вашу просьбу. Я должен поставить Вас в известность, что в случае повторного отказа от предлагаемого Вам места, мы не допустим Вас к защите диплома. Вы уйдёте от нас без звания инженера. Декан осмотрел всех  собравшихся. Его взгляд говорил: звонки, важные ходатаи на меня не действуют. Я беспристрастен.
- Переходим к следующему по  очереди. Анкета Петрова. Петрова хочет взять к себе академик Верещагин.У меня пока нет заявки от академии, но я обещал ему выполнить его просьбу. Надеюсь, у членов комиссии нет возвражений?
- У меня есть возвражение, -раздался мой не совсем уверенный голос , - дело в том, что Петров намечен на работу к нам.
- Понятно, понятно, но надо же учитывать и пожелания наших студентов. Давайте предложим Петрову оба места на выбор.
Я понял, что Петрову выгоднее работать у академика и сказал, что не настаиваю именно на кандидатуре Петрова и согласен заменить его другим студентом.
- Это несложно. Девушек и иногородных, кому нужна жилплощадь, у нас берут неохотно, - пообещал декан.
- Следующий у нас Дементьев. Дементьев, Вы у нас иногородний. Мы можем Вам предложить место работы в Казани, Куйбышеве, Саратове.
- А какой оклад я буду там получать?
- Обычный для начинающего там специалиста.
- С таким окладом там с голоду подохнешь. В магазинах пусто, на рынке цены такие, что с моим  окладом там делать нечего.
- О чём Вы говорите? Такие великолепные города! Как же там другие люди живут? Отказываетесь? Выйдите. Он комсомолец? Проработайте его на собрании. Каков нахал! Пошлите меня на север Крыма, а не на юг Магадана. А лучше  на родину - на московский Арбат. Следующий у нас Новлянский. Не знаю, куда бы его сунуть? Может, у комиссии есть предложения?
- Я бы его взял в систему министерства обороны, -предложил офицер.
- Вы меня невнимательно слушали. Я повторяю: распределяется Новлянский!
- Ну и что  же? Я не понял Вас. Нам он подойдёт.
- Тогда товарищ представитель министерства обороны пройдите в секретариат и поговорите с нашей секретаршей Верой Павловной, а мы пока распределим семейную пару. Федько, войдите. Где живет Ваша жена?
- В Харькове, работает на обувной фабрике рабочей.
- Хм! У нас нет мест в Харькове. Мы Вас направим Вас по месту работы жены. Слегка переквалифицируетесь, но зато будете рядом с женой. Соглашайтесь! Согласен. Молодец!
 Ну, как там с Новлянским? Разобрались, товарищ офицер?
- Я отказываюсь от своего предложения!
-Ну вот, так и знал. Только зря заняли у нас время
Куда бы девать Новлянского? Ладно, потом решим. Следующая у нас Комарова. Куда её наметили? А, в систему обороны!
- Что скажет нам представитель министерства обороны?
- Комарова говорила со мной. Она решительно отказывается от работы в нашей системе.
- Как это отказывается? Заставим! Мы должны воспитывать своих студентов. Пригласите сюда Веру Комарову.
 На краешек стула, поставленного в центре кабинета, присела явно взволнованная симпатичная девушка.
- Мы можем предложить Вам работу только в системе обороны, -медленно изучающе произнёс декан.
- Эта работа мне не подходит. Я не хочу работать в закрытом предприятии. У меня должна быть скоро семья, и работать на закрытом предприятии меня не устраивает.
- Вы ошибаетесь. Наше законодательство всюду охраняет права матерей. Вы там получите все льготы, что положены по нашему закону.
Комарова смутилась и вдруг решительно выпалила: -"У меня родственники в эмиграции. Я не могу там работать."
Какой-то злой огонёк вспыхнул в старческих глазах декана. Все притаились, ожидая поединка своеволий.
- Заполните анкету в специальном первом отделе института, а мы уж сами решим, можете ли там работать или нет.
- Если Комарова отказывается от работы в министерстве обороны, то я согласен её взять к нам на работу. Вы же обещали мне замену Петрову, - поспешил я на помощь девушке .
- Она намечена на работу в министерство обороны, и её судьбу решаю не я, а министерство обороны.
Я посмотрел в лицо декана. Оно выражало какое-то сладострастие. Наверное, у помещика, распоряжающегося своими рабынями, была такая же самодовольная улыбка. Да, здесь аукцион, продажа белых рабов! Пусть закрепление длится всего три года! Но это годы молодости!
Распределение закончилось. Я направился к выходу и около лестницы я заметил плакат. Его чёрные буквы сообщали: “Миллионы безработных в мире капитала! Социализм- это работа для всех!”
-  Конечно, безработица это зло! Она толкает безработного порой на самые отчаянные поступки, на изнурительный, неквалифицированный труд, а у нас другая крайность - власти принуждают к труду.  Не нравится человеку его работа или коллектив работников, с кем это не бывает? Поэтому человек всегда должен иметь материальную возможность подыскать работу по душе, должен иметь пособие по временной безработице. Труд ученого должен приносить радость увлечения познанием, он имеет  категорию творчества. Ученые должны быть фанатиками познания мира, но их быт должен быть обеспечен. Если быт не обеспечен материально, то за бытовыми проблемами пропадает интерес к познанию, к творчеству.
 Но может  возникнуть соблазн получать вечно пособие за счет труда других, использовать социальную помощь государства! Женщина нарожает кучу детей. Как их прокормить? Бросить детей и пойти на работу она не может. Что выгоднее обществу: вырастить полноценных граждан или женский труд вне семьи? Должно быть индивидуальное решение. Но безработные не должны иметь права голоса, потому что они могут стать большинством, законодательно командующим работающими.
Капитализм, как экономическая система, предполагает социальное неравенство. Иначе нет желания чего либо добиться в жизни. Социализм это экономический застой. Равенство в распределении доходов убивает стимулы. Понимает это  наш Василий Степанович Фурсов? Наверняка, но привык слушаться приказов власти.Да дело не только в евреях. Дело в системе, которая не видит человеке человека. Когда я был студентом, то меня поселили в общежитие с китайским студентом Суй син Сяном. Он мне рассказал, что вначале его группу послали в Днепропетровский институт. Потом пришел приказ перевести их в Москву и поменять специальность. Никто не поинтересовался хотят ли они сменить профессию? Причиной перевода в Москву стал случайный конфликт. “Мы пошли купаться на речной пляж. Мы сняли с себя синие шерстяные костюмы и пошли в воду. Вдруг появился неизвестный нам товарися и начал одевать на себя нашу одежду Мы хором стали ему кричать. Дорогой товарися! Ты померил нашу одежду, а теперь положи. Но он ушел! Мы пожаловались милиции. Нам купили другую одежду и перевели в более безопасный город.”