Переживая бурный век

(Размышления о жизни и творчестве Г.Н. Чулкова)

Уважаемые читатели, прежде, чем начать разговор о творчестве Георгия Николаевича Чулкова (1927 – 2006) гг., считаю необходимым познакомить вас с его биографией.
 Георгий Николаевич родился 3 мая 1927 года в Омской области, в деревне Мешково, которая стояла на берегу крутого Иртышского яра. Природа вокруг была неописуемой красоты. Это всё питало воображение и фантазии юного Гоши, который рано стал наблюдать за жизнью и по-своему философски ее осмысливать, ведя дневниковые записи. Позже, с годами, он увлечётся и стихотворным творчеством.
Рос Гоша физически  сильным юношей, поэтому был крепок и вынослив, – по 40 вёрст со сверстниками «отмахивали» в походах, добывая пропитание себе и семье в то трудное, голодное время. А как грянула Великая Отечественная война, то он, как и всякий мальчишка, хотел попасть в действующую армию, чтобы бить жестокого, ненавистного врага, вероломно напавшего на нашу Родину. Подспудно готовил себя к этому и морально, и физически. И мечта сбылась 27 ноября 1944 года.
А вышло так, что до боёв, до фронта, надо было учиться и учиться военному искусству. Вот и учился Георгий Чулков почти до мая 1945-го в школе  снайперов.
Когда их, молодых солдат, уже сгруппировали в маршевые роты для отправки на Запад, пришло известие о Победе над фашистской Германией.
Но дело нашлось на Востоке. Их в ту пору, почти юнцов, включили в части, уже повоевавшие, и отправили в Монголию.
 Вспоминая об этом в своей краткой биографии о тех нелёгких военных буднях на Востоке, где происходили боевые действия нашей Красной Армии с милитаристской Японией, Георгий Николаевич писал:
 «И пошли мы «мерить» монгольские степи. За ночь проходили по 40 километров, ориентируясь на колодцы, вырытые сапёрами. Так и подтянулись к границам Маньчжурии, которую перешли всей накопившейся громадой. Затем форсировали хребет Хинган. Шли выше туч. Когда спустились в долину, оказалось, что тылы от нас отстали. Пришлось формировать команду по добыче пищи, в которую включили и меня, как выносливого и умеющего ориентироваться. И мы шли первыми».
За участие в войне с Японией Георгий Николаевич был награждён медалью «За боевые заслуги». А служить в Китае пришлось еще долго. Там и увлекся молодой воин спортом, особенно спортивной гимнастикой, в которой добивался неплохих результатов.
В 1951-м, демобилизовавшись из вооруженных сил, вернулся в Омск, где поступил в трехгодичную школу машинистов, после окончания которой более 20 лет водил пассажирские поезда, почти до самого выхода на пенсию. Все это время он был одновременно и хорошим наставником, так как сам очень любил эту романтическую профессию и бескорыстно помогал молодым в освоении этой нелёгкой квалификации машиниста.
 Высоко оценена Управлением Западно-сибирской железной дороги трудовая деятельность Георгия Николаевича. Ему были присвоены звания «Лучший по профессии», «Ударник коммунистического труда» и другие. Неоднократно  награждали его грамотами и денежными премиями. Это трудолюбие с самого раннего детства  Гоша почерпнул от своих родителей, которые были простыми крестьянами, но пользовались в деревне  Мешково уважением среди  селян за их честность, порядочность и беззаветное служение своей отеческой земле, унаследованной от сородичей.  Такими они воспитали и своих детей. А их в большой семье Чулковых было семеро: трое сыновей и четыре дочери.
…18 июля 1954 года Георгий женился на молодой деревенской красавице Екатерине Павловне 1933 года рождения, уроженке села Нижний Бурлук Кокчетавской области, в девичестве носившей красивую украинскую фамилию Бондарь, указывающую на древний мастеровитый род, изготавливающий деревянные бочки. Зажили они в любви и согласии молодой счастливой семьёй, в которой главным смыслом жизни стали дети. А их-то у Георгия Николаевича было трое. Как радовались супруги такому счастью!
Но жизнь внесла в их семейную идиллию свои горестные коррективы. В десять лет у них умер младший сын Слава. Долгие годы не было ни материнскому, ни отцовскому утешению в связи с такой невосполнимой утратой…
И лишь семья и постоянные заботы о ней, не давали Георгию времени сидеть со своим горем сложа руки. Да и время было трудное, послевоенное. Страна только начинала возрождаться из пепла и ей так не хватало рабочих рук, особенно сильных мужских. Это всё накладывало на Георгия Чулкова огромную ответственность и упорство – не сломиться, выстоять в этих экстремальных условиях жизни. Работа по 10–12 часов машинистом на железной дороге в те незабываемые годы требовала огромного напряжения и высокой квалификации. И он одолел эти, казалось бы, неимоверные трудности, не только передавая свой опыт другим, но и обеспечивая семью всем, необходимым. Как потомок крестьян, Георгий очень любил работать с землёй. В своём саду он высаживал саженцы яблонь и груш взамен старых, перестающих плодоносить, научился самостоятельно прививать их. Кроме того, в минуты домашнего досуга он умел делать по хозяйству абсолютно всё, что не чуждо рабочим, сноровистым рукам: подшить детям валенки, отремонтировать обувь и изношенную сантехнику, смастерить стол, стул  или починить старенькую, унаследованную от родителей, мебель.
Многие из соседей часто обращались к нему за помощью или советом, и он никогда им не отказывал в этом. Поэтому за долгие годы жизни у него было много друзей, товарищей по работе.
Любимыми занятиями Георгия, помимо увлечения поэзией, были рыбалка и охота, где он, общаясь с прекрасной сибирской природой, черпал свое вдохновение и силы…
………………………………………………………………………………………………………
Теперь, уважаемые читатели, обратимся непосредственно к творчеству Георгия Николаевича Чулкова. «Переживая бурный век» –  его первая и посмертная книга стихотворений. Стихи в ней разноплановые – от лирических, затрагивающих в нас тонкие струны души, – до строк, наполненных чувством глубокой скорби за нынешнее состояние нашей многострадальной Отчизны, – и тогда они клокочут гневом, взывая к совести нового народившегося класса олигархов, утратившего свои национальные корни.
Поэзия Георгия Николаевича полна искренней любви и гражданского пафоса к своей малой Родине на живописных Иртышских берегах, где прошли детство и вся его сознательная жизнь. Подтверждением тому служат стихотворения «Боже, дай побыть немного // Мне в родном краю…», «Родина», «Яр-Родина» и др. Например:

Жила-была деревня русская
С историей сибиряков.
Тянулась вдаль полоской узкою
С каймой Иртышских берегов…
На повороте яра броского
Белела церковь-городок.
Она была богатством-горсткою,
Как православный островок…

                (Стих. «Родина»)

 Как гражданин своего многострадального Отечества, Георгий Николаевич видел и чувствовал остро не только красоту своего родного края во все времена года, но и губительные перемены, происходящие в России в виде перестроечных экспериментов, когда опустошаются недра и ведут к западной бездуховности наше образование и культуру, а народ в это «смутное» время остаётся за чертой бедности. Иллюстрацией этому беспределу являются стихотворения «Земля уходит из-под ног…», «Поезда идут на Запад…», «Бесстыдно Родиной торгуя», «Раздумье» и др. Взглянем на это глазами автора:

Поезда идут на Запад
С нефтью, с лесом-кругляком,
С драгоценною пушниной,
А назад  –  порожняком.
…Чуя долларовый запах, –
Правит балом нынче гнусь.
Поезда идут на Запад –
Продают Святую Русь.

                (Стих. «Поезда идут на Запад…»)

 …Особой нотой звучат в книге личностные мотивы, выраженные Георгием Николаевичем в стихах о любви. Примером тому служит стихотворение «Баклажка», поразившее меня юношеской искренностью и своей незабываемой трепетностью.

Когда я к горлышку баклажки припадаю,
Чтобы на время жажду утолить.
Я губ прикосновенье ощущаю, –
Чьи честь имел  однажды напоить…
И я ничуть бы не познал волненья,
Когда б мой слух в далёком не поймал
Всю ту печаль прощального мгновенья,
Что нам в разлуке разум предрекал…

Чистотой и исповедальностью веет от таких строк. Но не менее лиричны и стихотворения поэта о нашей сибирской природе, полной необъяснимых таинств и очарования. К ним можно отнести такие стихи, как «Непогодь», «В грозу», «Природы чудный лик», «Печалят душу листопады…», «Зима» и мн. др. Проиллюстрируем одно из них:

Качает ветер тополя,
Колышет мощным опахалом.
На небе красная заря
Грозит природе жутким шквалом…
Вот смерч ворвался в дерева.
Гудят и жалко стонут кроны.
…Да! Матерь Божия права –
В грозу нельзя нам без иконы.

                (Стих. «В грозу»)

Георгий Николаевич прожил нелегкую, но интересную жизнь, наблюдая за которой и воплощая эти наблюдения после в творчестве, оставил нам, кроме стихов, дневниковых записей, еще множество ярких, неординарных по остроте и законченности художественной мысли, коротеньких, из четырёх  стихотворных строк, произведений.
Считаю необходимым обратить внимание, уважаемые читатели, на некоторые из них, свидетельствующие о философских достоинствах автора, сумевшего так ёмко и зримо воплотить в своих миниатюрах целые эпические и лирические картины народной жизни. Назову наиболее запомнившиеся. Это: «К нам на север прилетела // Птицей-скворушкой весна…», «Люблю я часто с ветром спорить…», «Прищепки-ласточки снуют // По бельевой верёвке…», «С годами всё ближе подходим к погосту…», «Мама», «Отец» и пр. Примером сказанного здесь прозвучит миниатюра «Москва»:

Многолюдная Москва
Утонула в суматохе.
Улиц пёстрая канва
Отражает лик эпохи.

Или вот еще одна  из миниатюр, которая по глубине авторского  осмысления всей своей жизни и озабоченности за будущее Родины, достойна многих, значительно превосходящих по объёму стихотворных строк, произведений:

Я с гордостью скажу, что я – рабочий,
И труд мой многогранен и велик.
…Но  я всю жизнь был сердцем озабочен,
Как сохранить Отчизны  древний лик? 

      Стих. «Я с гордостью скажу, что я – рабочий…»)

Заканчивая краткий анализ творчества любого самобытного поэта, в том числе и Георгия Николаевича Чулкова, всякий раз я испытывал и сейчас испытываю  чувства, схожие с расставанием с  близкими,  и  дорогими  мне  людьми,  с которыми  я прожил на протяжении нескольких месяцев их многотрудную, но счастливую жизнь.
Закрывая последнюю страницу этой книги, хочу обратиться к  читателям  –  быть   снисходительными  к  некоторым  шероховатостям и непрофессионализму в отдельных стихах Георгия Николаевича. Он, хотя и поэт-самоучка, вышедший из самой гущи народа, но всегда стремился к духовной красоте и гармонии с окружающим миром…Да и душевная чистота и та искренность, с которой поэт обращается к нам уже из той, невозвратимой для него, жизни, дают мне право надеяться, что его творчество  найдет свой отклик в родственных душах многих читателей.

Владимир КОРНИЛОВ – член Союза писателей России

                24 июля – 23 декабря 2007 г.