Из Шахтёрских баек - 1-й рассказ окончание

\Продолжение цикла "Будни энергетика шахты"

1-й рассказ  (окончание)

- * -

Какое  чудо – горница, 
коморка  для  гостей!
Моя  невеста  горлицей 
порхала  молча  в  ней.

С  себя  одежду  скинула, 
и  я  с  себя  всё  снял.
Как  раненная  вскрикнула, 
когда  её  обнял 
и  свой  клинок  наточенный 
в  неё  впервой  вонзил.
И  сам,  как  обесточенный, 
почти  лишился  сил.

Потом  ещё  в  неё  нырял 
и  прыгал  на  бегу, 
пока  я  стон  не  услыхал: 
«Ой,  больше  не  могу!»

Поцеловав,  сползла  на  пол, 
а  встав  с  колен,  ушла.
Я  с  ней,  жалея,  не  пошёл, 
чтоб  выспаться  смогла.   

Лежал  хмельной,  заснуть  не  мог.
Не  знаю,  почему.
Вдруг  лёгкий  топот босых  ног 
разрезал  тишину.
Вот  половица  скрипнула. 
И  тихо  всё  опять.
И  вдруг  тигрицей  прыгнула 
ко  мне  невесты  мать.
Ладонью  рот  зажала  мне 
и  рядом  улеглась.
И  тело  всё  её  в  огне.
Прижавшись  затряслась.
И  руки  мои  квёлые 
на  грудь  свою  взяла.
Лежали  мы  так  голые, 
как  мама  родила.

Сочились  титьки  сочные 
сквозь  пальцы  у  меня. 
Глаза  её  порочные 
горели,  в рай  маня.
А  губы,  губы  шарили 
по  телу  и  лицу.
И  вот  уже  причалили 
к  торчащему концу.

Я  умирал,  блаженствуя.
Я  таял  и  визжал.
Такую  похоть  женскую 
впервые  я  узнал.

И  сам,  как  зачарованный, 
ласкал  и  мял  её.
И  пил  я,  заколдованный, 
волшебное  питьё.
Смеясь,  её  облизывал.
Всё  было  чересчур.
Раз  десять  я  нанизывал 
её  на  свой  шампур. 

Целуя  сочно  ямочку 
промеж  её  грудей, 
мелькнуло:  «Быть  бы  в  мамочку 
и  жёнушке  моей!»

Она  в  соседней  спаленке 
разнеженная  спит.
А  тесть,  рогатый,  пьяненький, 
на  весь  квартал  храпит.
Его  жена  пригожая 
в  постели,  как  вулкан.
И  кажется,  похоже  я 
попал  в  её  капкан.

И  разве  дело  в  возрасте?
Столетнее  вино 
полно  весёлой  бодрости, 
чарующе  пьяно!»

Лежала  мать  моей  жены, 
уткнувши  нос  мне  в  бок.
Бывает  явь,  почти  как  сны, 
что  преподносит  Бог.
Но  сколько  надо  выдержки, 
чтоб  жить  в  таком  кольце!

Заснул  лимоном  выжатым 
с  улыбкой  на  лице.
Проснулся – только  лишь  рассвет 
в  коморку  заглянул.
Лежу  один,  а  тёщи  нет, 
как  будто  ветер  сдул.

Моя  невеста,  иль  жена, 
ещё,  как  ангел,  спит.
И  тесть  ещё,  как  сатана,
бесчувственно  храпит.

Я  сел  на  грешную  постель, 
пытаясь  всё  связать.
Потом  пошёл  за  садом  в  степь, 
куда  глядят  глаза.

Просил  я:  «Боже,  подскажи, 
что  делать  дальше  мне?
Жена  и  тёща  хороши, 
но  тёща  всё  ж  вкусней!
Но  с  нею  жить  и  при  жене?!
И  стыд,  и  сладкий  грех…
И  хватит  силушек  ли  мне 
хорошим  быть  для  всех?»

На  разных  сплетен  злую  рать, 
когда  они  пойдут, 
мне,  право,  что  с  копра  посрать.
И  остаюсь  я  тут!

И  так  решив,  вернулся  я.
Смотрю – краса  кругом, 
и  ждёт  меня  моя  семья 
за  праздничным  столом.

Жена,  как  маковый  цветок, 
и  тёща,  как  пион.
А  тесть,  добрейший  дурачок 
с  утра  жрёт  самогон.


- * -

И  так  прошло  пятнадцать  лет.
Обхаживал  двоих.
Теперь  в  живых  и  тёщи  нет, 
и  тесть  в  гробу  затих.

Случилась  с  тёщею  беда.
Поверить  я  не  мог, 
что  вдруг  какая-то  вода 
ей  повредила  мозг.

За  пару  месяцев  она, 
считай,  сошла  на  нет.
В  больнице  от  неё  жена 
узнала  наш  секрет.

И  рассказала  всё  отцу, 
был  повод – он  запил, 
да  так,  что  к  быстрому  концу 
себя  он  пригвоздил.

Жена  теперь  не  то  в  постель, 
не  пустит  на  порог.
Мне  домом  нынче  стала  степь, 
и  жизнь  моя – острог…