Глава 2

  "Дорогая миссис Хардман!

  Пишу Вам это письмо дрожащей рукой, заперевшись у себя у себя в комнате на ключ. Мне страшно. По дому постоянно разносятся какие-то звуки, падают предметы и вянут цветы. Мне страшно не столько за себя, сколько за моя дочь. Кэтрин до неузнаваемости изменилась! Она очень бледна, не желает выходить на улице и постоянно запирается на чердаке или ещё в каком-нибудь тёмном месте. Я вызывала врачей, и все как один сказали мне, что это дефицит внимания и девочке надо больше гулять. Я в ужасе от неё, я не узнаю свою дочь! Прошу Вас, приезжайте как можно скорее к нам. Я больше не могу выносить этого кошмара в одиночестве. Что-то тёмное и зловещее смыкается над нашими головами.  Поторопитесь, умоляю Вас! Иначе будет слишком поздно!
               
                Элиза Моррисон"

  Я отложила письмо и закрыла лицо руками. Всё навалилось сразу: надо было срочно ехать в Зазеркалье, оставлять сына, писать Джорджу, что я уезжаю, идти в полицию и просить их о помощи.
  В тот же вечер я попросила нашу экономку приглядывать за Генри, кормить его, заниматься с ним и укладывать его спать. Пообещав ей за это двойную плату, я написала письмо Джорджу, который в то время был на задании, что уезжаю в Зазеркалье по причине проблем у Элизы. В полиции меня хорошо поняли и дали трёх полицейских, которые поедут со мной и будут жить  в гостинице миссис Беррингтон " Чёртова дюжина", чтобы в экстренных случаях я могла обращаться к ним.
  Я собрала вещи, поймала кэб и покинула Лондон. Туман навис над городом, полностью поглотив его, отчего улицы его казались не улицами, а молочными реками, по которым бесшумно скользили колёса двуколки. По дороге я не заметила ни одного прохожего. Всё было пустынно и голо.
  Наконец, дома Лондона от шести и более этажей сократились до трёх, потом до двух. Теперь мелькали скромные покосившиеся домики, которым не было конца. Кучер остановился за полмили от Зазеркалья, отсюда уже были видны его ворота. Я улыбнулась этому парадоксу и открыла дверцу. Кучер стоял рядом. Это был тот самый кучер, который отказался тогда довезти меня до места назначения и высади за милю до него. Он сильно постарел за это время: борода его, прежде короткая и незаметная свисала теперь длинными сосулями. Впалые глаза и их нездоровый блеск мелькали теперь за пожелтевшими стёклами очков. Он взглянул на меня и сразу узнал:
-Мисс Брукс! - воскликнул он. - неужели же это… вы?
-Теперь, пожалуй, вам следует называть меня миссис Хардман. - улыбнулась я. - Но вы правы, мы знакомы!
-В таком случае садитесь обратно. Вас я могу подвести.
-Благодарю, - ответила я и запархнула обратно в двуколку. По дороге я спросила у него:
-Скажите, почему вы так боитесь доезжать до деревни?
  Кучер оглянулся на меня через плечо. Затем он немного помялся, но всё же ответил:
-Когда-то у меня была семья. У меня был сын, маленький такой. Лет пять ему было тогда. Я попросил одного мужчину присмотреть за ним, пока я заказывал номер в гостинице. Не помню, как она называлась…
-"Чёртова дюжина", - подсказала я.
-В деревне всего одна гостиница, и я была в ней.
-Так вот, - вздохнул старый кучер. - Тот мужчина забрал моего мальчика… Скажите, не знаете ли вы там человека по имени Стивен? Стивен Блэк, может слышали? Отчего вы молчите?
   Я опустила глаза.
-Это убийца Блэк. Да, я слышала о таком. Его посадили за убийство своего племянника. Потом он сбежал и погиб. Прямо на этом мосте его телега перевернулась. - я показала пальцем вперёд на разрушенную ограду моста. Кучер подъехал к пропасти и взглянул вниз:
-Так ему и надо, - пробормотал он.
   Спустя несколько минут, когда мы уже подъезжали к воротам, я спросила:
-Простите, а как звали вашего сына?
-Чарли. Его звали Чарли. - ответил он, когда мы уже оба стояли на земле.
-Идём те, - сказала я. -  я вас кое с кем познакомлю.
  Тот некоторое время сопротивлялся, но затем вошёл вслед за мной в старое обветшалое здание. Над крыльцом ьыла прибита табличка с хорошо знакомой нам всем надписью: "Чёртова дюжина".