Новоселье

Сегодня закат был ядовито- пурпурного цвета и у четверти населения как на подбор раскалывалась голова. Люди, замученные рутиной, не обращали внимания не на головную боль, надеясь, что та исчезнет по прошествии нескольких часов, ни на окутанную в бирюзовый туман луну, всплывшую из-за горизонта.  Кто-то по дороге домой покупал себе бутылочку обезболивающего, выпивая его, сидя на кухне, подпирая щеку кулаком.
Женщина потирает виски. Брови сходятся, а губы напрягаются в гримасе дискомфорта. Она откупоривает вино и достает из серванта фужер. Нетвердой рукой льет гранатовую жидкость в тару. Притягательный блеск хрусталя и аромат напитка. Вертит его в пальцах, принюхиваясь и глядит в темнеющее окно. Отпивает. К боли в голове прибавилась сухость в горле, впрочем, перетекающая в приятную расслабленность.
Звонок в дверь. И кого это принесло? Хочется отдохнуть. Наговорилась уже за день. Звонят еще несколько раз. На сей раз настойчивее. Оставляет бокал на столе.
-Кто?
-Здравствуйте, мы ваши новые соседи снизу,- мелодичный голос молодой женщины.
Какое счастье. Ребятки, почему же вы не могли зайти на выходных, когда у кое-кого не будет столь страстного желания повеситься?
-Ах, приятно познакомиться. С новосельем вас,- слабая претензия на вежливость.
-Просто мы уже со всеми познакомились кроме вас. У нас здесь небольшой подарок. Пирог по рецепту моей покойной бабушки…как символ удачно зародившегося соседства.
-Конечно, конечно. – щелкнул замок, звякнула цепочка. Как бы ни хотелось, гостей не удастся оставить на пороге с их лакомством за компанию. На нее воззрились две пары чересчур оживленных глаз на молодых сияющих лицах. Красивые ребята, лучезарные. Такие пары обычно составляются на небесах и вовсю экранизируются в кино. Женщина была слегка обескуражена красотой и той энергией, что перла от них.
Войдя на кухню, она поспешила спрятать бутылку в кухонный шкаф и оправила скатерть, стряхнула крошки на пол.
-Присаживайтесь,- сухо,- Чаю?
Два синхронных кивка.
-Мы еще ничего здесь не знаем, но так рады новой квартире. Похоже, тут хороший район.
-М-угу. Замечательный.
-Воздух свежий, пляж рядом…
-И до работы добираться черт знает сколько.- прошелестел голос женщины, разливающей чай по чашкам.
-Простите?
-Отличный район.  Вы не ошиблись. Я очень рада новым соседям,- сказано скороговоркой, безжизненно, устало.- На каком вы этаже? Какая квартира?
-Оу…на четвертом. Квартира номер восемьдесят два.- невозмутимо ответил юноша бархатным низким голосом.
Хозяйка хмыкнула и развернулась. Молодые люди сидели за столом на мягком уголке. Он обнимал ее за плечи. Глядят на женщину, как два завороженных голубя.
-Но я живу в номере восемьдесят два. Вы должны были заметить. Здесь какая-то ошибка.
-Нет, все правильно. Подойдите ближе, пожалуйста, мне нужно вам кое-что сказать. – девушка вдруг приобрела нездоровый вид, глаза ее сузились, рот приоткрылся, будто та хотела чихнуть.
-Что такое?- подошла, глядя на сие непонимающе.
-Ближе, пожалуйста.
В то время парень провел пальцами по руке хозяйки. Та отпрянула в сторону, гневно сдвинув брови.
-Что происходит?
Он удержал ее запястье и притянул сопротивляющееся тело на уголок, усадив между ними.
-У вас очень уютный дом,- шепот девушки у самого уха. Прохладой щекочет мочку. Приятное ощущение. Ответа не последовало. Только секундное замешательство и новая попытка встать. Чьи-то пальцы отодвинули волосы от шеи. Заломленные за спину руки. Зажат рот. Попытка укусить, отбиться, хоть как-то себя защитить. Но и парень, и девушка, с виду хрупкая, оказались сверх меру сильными. Боль растекается по горлу. Какого черта сейчас происходит? Безумие. Лампа под потолком начинает двоиться в глазах и тревожно раскачиваться, а шкафы уплывают в туманную бездну. Ноги вовсю сучат, ударяясь коленями о столешницу. Тарелка с пирогом задорно запрыгала к краю, грохнулась на пол со звоном. Варварство. Тело стало добычей, и она не хозяйка в своем доме. Как досадно понимать, что минуту назад ты был чем-то, а сейчас станешь ничем. Страх, боль и слезы моления, выступающие на ресницах. Как давно она плакала. Несколько лет назад, в каких-то абсолютно бессмысленных условиях. Все хотят зацепиться за жизнь в последний миг. Она становится ярче, сочнее, желаннее. И столько еще всего хотелось сделать. Да не хватило сил. Но теперь обязательно хватит. Дайте только шанс. Но мечта не терпит предательства. Жизнь не ждет обещаний. Время истекло. Его не может быть безразмерно много.
На самом-то деле не все так серьезно. Ребята давно устали задумываться о фатуме. Вернее, философия смерти проникла в их холодную плоть и укоренилась там, как нечто само собой разумеющееся, надежно пустила ростки в грунт. Теперь оставалось только перемерять все маски. 
Они высасывали из женщины жизнь, надежды, оставляя лишь ее разочарование и плохие мысли в теле. Им от нее нужна была сила, энергия, потенциал к жизни. Они сияли, прекрасные дети ночи. На них было приятно смотреть. Как зло может быть таким прекрасным и внушающим свет? Абсолютно уникальный вид.
Обмякшее тело сползло под стол, стукнувшись головой о пол. Распластанное, оно могло служить подставкой для ног. Почему бы и нет? Растрепанные волосы, взгляд в никуда, горящий отпечаток ладони на лице. Ссадины, синяки, вспоротые артерии. Оболочка тленна, оболочка разорвана, как колготки, зацепившиеся за проволоку. Оболочка больше никому не послужит. А душа…была ли она вовсе?
Парень легко отпихнул тело в сторону и достал из шкафчика спрятанную бутылку вина.
-За новоселье, милая?
Они вышли на не застекленный балкон, сели на тонкие железные перила и попивали напиток, смешенный с остатками крови бывшей владелицы. Забавное пойло. Она болтала тонкими ножками, вертя бокал в изогнувшейся кисти. Всклокоченные короткие волосы цвета пшеницы, острый подбородок. Драные джинсы и простой белый топ с какой-то надписью на груди. Кажется, сейчас ее туфли сползут с пальцев и шмякнутся об асфальт. С чего она так веселится.
-Мы уже убили столько этих одиноких вылизанных старых дев. – меланхолично заметил юноша, рассматривая коричневатый ореол луны с неподдельным интересом, оставив свой бокал стоять на тонком  железном поручне (он чудом сохранял равновесие, хотя должен  был полететь вниз следом за туфлями собеседницы). – Еще одна квинтэссенция  печали в этой квартире.
-Нет, здесь тепло и уютно. Видишь ободранные у потолка обои? И тот таракан, что прошмыгнул в дверцу шкафа. Вечно рассыпанные на столе крошки, липкие пятна от кофе. Я бы готова петь оду на все это. И старое кресло, изодранное котом, который, по всей видимости, умер года два назад. Мы видели столько чудес. И теперь я хочу отдохнуть на свалке. Пусть червяки заползают ко мне в ноздри и лезут обратно через уши. Это будет щекотка, не более. – еще один глоток, она прислонилась к стенке, закрыла глаза и затихла. Он спрыгнул обратно на балкон, потянул ее за талию и уволок за собой. Бокал, поставленный на тонкий железный прут, остался стоять неподвижно.
Небольшая комната, нуждающаяся в ремонте, большой диван с ворсистым бурым покрывалом, желтые занавески оттеняют помещение от внешнего мира. Двое в обнимку на этом диване.
-Я вытащу тебя из этого мусорника.
-Но мне здесь нравится, я хочу покоя.
-Прости, милая, но мох тебе не к лицу.
Их мраморные лица светятся в темноте, глаза отдают люминесцентным блеском.
-Сколько еще будет длиться эта игра в барахолку?
-Я не знаю. Мне нравятся эти квартиры. Их так много, похожих. Но везде свой уют, свои люди, обычаи. Я бы забрала их все в себя.
-В этом доме столько квартир, сколько ты не опустошишь и за месяц. Это будет слишком явственно к тому же.
-Я выберу те, что мне нравятся.
-Тебе все нравятся.
Она водит пальцами по его руке, сжимает мягкую часть ладони, щекочет по линии жизни.
Когда ночь была в зените, они собрали тело женщины в мешок, вынесли за дом и сожгли. Долго смотрели на обгорающие ошметки, вдыхая копоть. Он обнял ее за плечи и увел обратно. Рассвет. Диван. И два алмаза в кучке навоза, скрывающиеся под бордовым одеялом.
Вечер. Пятый этаж.
-Здравствуйте, мы только переехали. У нас есть подарочек… Пирог по семейному рецепту. Он может стать символом удачного соседства…