Глава I За день до этого

               
  На широкой  песчаной отмели, недалеко от березовой рощи,  приткнулись для  ночлега русские корабли.  Воины  из тысячи воеводы Даниила,  ожидавшие  князя Киевского Владимира до весны в Корчи, разбивали походный лагерь, готовясь к ночевке.   По  берегу Днепра запылали костры. Русские готовили  ужин, обсуждая свое долгожданное возвращение домой.
 
 Почти у самого берега, на небольшом возвышении,  поросшем молодой весенней травой,  был разбит княжеский шатер. Его внутреннее убранство сильно изменилось.  Теперь оно  меньше всего напоминало жилище воина. Пол  был застелен плотными персидскими коврами, походный пень заменил  резной, инкрустированный перламутром стол,  с такими же стульями,  а княжеская лежанка из шкур исчезла, уступив место широкой кровати с балдахином, рядом  с которой стояло большое медное зеркало на такой же подставке.

 Порядок, царивший в шатре,  и его  внутреннее убранство  красноречиво говорило о том, что здесь уже давно и надолго поселилась женщина.  Именно  она  сидела сейчас за столом, что-то быстро записывая на лист пергамента. Затем,  бегло прочитав написанное  и  аккуратно свернув его, капнула  на сгиб воском с горящей свечи и,  сняв с руки массивный перстень,  запечатала им послание.

  В этот момент в шатер вошел  князь Владимир в сопровождении  воевод Даниила и Жробейна,  которые   с опаской  рассматривали лежащую под их ногами красоту, не зная следовать ли им за князем или, чтобы  не испачкать ковры, все-таки лучше  остаться  у порога.

  Окинув вошедших приветливым взглядом, Анна улыбнулась и
 уступая им  место за столом,  произнесла:
 -  Входите, не стесняйтесь, ковры и сделаны для того,  чтобы по ним ходить.
 Князь, устроившись на стуле так, чтобы  видеть и жену и воевод одновременно, сказал,   обращаясь ко всем:
 - Завтра к утру мы уже  будем  в Киеве. Гонцов с необходимыми распоряжениями я  отправил. К встрече  готовятся.  Для нас всех это  будет нелегкий  день. Я почти   год  не был дома. Дел за это время поднакопилось достаточно. Да и чем там сейчас народ  «дышит», посмотреть бы не мешало. Этим займешься ты,  Волк. На тебе, Данил,  - охрана. Тысячу свою всю по домам не распускай, объясни людям, что они князю и в Киеве надобны. А там, когда со всем разберемся,  и отдых им дадим.   Ну,  ежели   согласны, тогда можно и отужинать  всем вместе, если моя любимая жена не возражает,  - добавил к сказанному Владимир.

 - Твоя жена не возражает  поужинать с твоими друзьями, а вот со всем остальным я не очень-то и  согласна,  - ответила ему Анна  и,  подойдя  к столу, обратилась к Владимиру с вопросом:  - Ты позволишь, князь?

   В ответ Владимир согласно кивнул, улыбнувшись в бороду, так как знал князь Киевский, что Анна  никогда не позволит себе вмешаться в мужской разговор по пустякам, и если она  хочет сейчас что-то сказать,  значит - дело того стоит.

  - Итак, если я вас правильно поняла, то вы решили двигаться всем  вместе и  до полудня прибыть в Киев, а там дальше действовать по обстановке? Так не пойдет!  - сказала она твердым голосом.  - И сейчас объясню почему. Ты, князь,  уже как год не был дома и вместе со своей дружиной вел нелегкую войну, отрывая  воинов от их домов и семей. Мы должны представить результат этой войны. Смысл осады Корсуни должен быть  понятен каждому русскому человеку.

  А он - в признании  Руси  и тебя, ее князя, как равного среди равных, а не как надоедливого варварского кагана, с какого-нибудь захолустного имперского пограничья. А прямое доказательство этому - я. И потому,  мой любимый, встречать меня в Киеве ты должен сам, а не привозить в свой город  как добытую в походе девку  после очередного набега. Тогда люди русские поймут, что князь их велик в своих делах и помыслах, настолько, что даже Византийские императоры хотят породниться с ним.

  Анна заканчивала свою речь в полной тишине. Присутствующие в шатре с удивлением осмысливали сказанное. Она же,  подойдя вплотную  к сидящему на стуле мужу и с хитроватой улыбкой заглянув ему в глаза, добавила:
 - Да,  и наверное кому-то не мешало бы привести свои дела в порядок, еще до моего приезда в  княжеский дом? А то мало ли кого там можно застать  после такого долгого  отсутствия  его хозяина. 

  Первым в себя, пришел Жробейн.
   - Чтобы поспеть в Киев  до утра, нам с тобой, князь,  придется ужинать  в лодке  под парусом, и  чтобы зря время не терять, пошел я собирать народ и готовить корабль к выходу.
 Он   вопросительно посмотрел на Владимира. Тот согласно махнул рукой и добавил вслед воеводе:
   - Иди,   я тебя догоню. А ты, Даниил,  доставишь    мне завтра княгиню   в целости и сохранности. А сейчас ступай, помоги Жробейну.
  Когда Владимир и Анна остались наедине, княгиня подошла к мужу и,  обняв его,  сказала:
 -Так  правильно,  любимый. Это будет  твой триумф. Его должны видеть все, и враги и друзья.

 - Ты как всегда права, Анна. И насчет дел в доме  кстати напомнила. К середине ночи  будем с Волком на месте. И до утра, глядишь,  со всем и разберемся. Так что ужинайте с Мариной без нас. Да пригляди за ней хорошенько, в ее положении путешествия небезопасны, тем более весной, когда еще так прохладно и сыро, особенно по ночам.

 Князь Владимир вышел из шатра и прямо   по мелководью направился к ожидающей его и готовой к отплытию ладье,  где вместе с  воинами спихнул ее с отмели и ловко вслед за ними запрыгнул на  борт.  Уже оттуда он махнул на прощанье  стоящей у входа в шатер Анне, которая наблюдала, как белый парус русского корабля развернулся и затрепетал под легкими порывами весеннего ветра.  Весла вспенили  темную речную воду,  и ладья заскользила по блестящей  глади прочь от берега в последних лучах заходящего за горизонт солнца.


Продолжение -http://www.proza.ru/2013/04/08/1436