21 в сумме

Все, что я знаю о тебе, наверное, - тлен. Или нет. Я знаю о тебе больше, чем должна бы, учитывая то, сколько минут (21 в сумме) ты говорил со мной. Я знаю о тебе не по твоим словам. Я знаю только по поступкам: рассказов о себе ты лишил меня. Я, наверное, вообще настроила замков. Или, того хуже, - землянок. Землянки никому не нужны:  в отличии от замков их никто не хочет отнять, а я сейчас с удовольствием бы поддалась какому-нибудь ограблению.
Все, что я знаю о тебе слишком глупо, чтобы перечислять. Слишком мало, чтобы знать тебя. Слишком много, чтобы от тебя отказаться и слишком свободно – оно постоянно меняется. Я верю, что ты существуешь. Я хочу верить. Я видела твой голос, я слышала твои глаза (довольно-таки тихие глаза, я тебе скажу). Теперь ты должен начать возражать. Да, жанр требует, и ни я, ни ты не в силах ему перечить.
Все, что я знаю о тебе даже не вкус. Представляешь, я даже тебя не пробовала! А уж чья была на то воля уже и не упомнишь: ты, я, весна, дерево, Бог… Все кончается Богом. И ты кончишься, и я кончусь, и все, что я когда-то писала кончится Богом. Бог устал нас любить, нас, не любящих даже друг друга, не то, что Его. Бог устал нас любить, и в том правда. И в том вера. И о том шумит крона какого-то дерева, на которое уставились мои окна. Но иногда и о тебе.
Пятница это не клише. И ты не клише, а хотелось бы. Я же все равно получаю от тебя немые раздельные буковки, хотя больше верю в то, что  сами компьютеры пишут нам эти письма. Когда людям больно они плачут. Или просто корчатся, не привлекая внимания. Тебе никогда не больно. Я мыслю силлогизмами: ты не человек.
Все, что я о тебе знаю – всуе. Оно не имеет надобности. Оно имеет границы и рамки – ты не космос, в конце концов. Но оно не нужно. Стоило бы озвучить твои повадки, но я чувствую себя заводчиком леопардов, начиная их перечислять: еда не может говорить о своем хозяине, как о своей добыче.
Все, что я знаю о тебе -  темнота обрамляет загорелую кожу лица, темнота в тихих глазах, темнота, слишком явная темнота. Она тебя подчинила, или ты командуешь ею? Какая же между вами разница?  В том, что ты все-таки материален я точно не уверена. И потому не вижу разницы между сгустком энергии и тобой. Воздух ли ты? Воздух, во время прибоя ли? Воздух, во время прибоя на тихом заливе? Воздух во время прибоя на покрывающемся туманом заливе? А я все равно ответа не жду. Я не жду ответа потому, что не задала тебе ни одного вопроса. Я только и буду писать тебе электронные письма - я только и буду нарушать ради тебя свое табу. Я буду связывать канатом-тире тебя и меня, забыв, что знаки препинания только разделяют. Я буду писать тебе письма и складывать их в стол. И буду сравнивать с заливом, материализуя, оживляя, культивируя.
Случаются ли в жизни огорчения? Нет. Несчастья? Нет. Происходит ли что-то новое? Нет, нет и нет. Наступала ли я в лужу этой весной? Нет. Молилась ли Богу? Нет. Зашторивала занавески? Нет. Запрокидывала голову назад? Нет. Боялась? Нет. Пила? Нет. Болела? Нет. Запиралась на замок? Нет. Строила ли землянки? Да. Запивала ли тебя ветром? Каждое утро. Искала ли места, где могла бы встретиться с тобой? Каждый день. О тебе я знаю меньше, чем человечество о Боге, но этого слишком много, чтобы отказаться от тебя.
21 в сумме – это очень уж мало. Если сложить 2 и 1 – будет 3. 3 года я не сплю о тебе. О тебе: глубокий, верный, веский, невесомый, поверхностный, свободный, высокий, приспущенный, занавешенный, открытый, вольный, привязанный, кроткий, язвительный. Размытый, черный, несуществующий. Глупо говорить о любви. Но я говорю. Грубо говорить о ненависти. Но я говорю. Глупо и грубо – очень уж противоположно, но я совмещаю.
В твоей повседневной жизни вряд ли существует безответность. Ты всегда находишь ответы на все свои вопросы. Ты всегда подчеркиваешь красным в своем мозге то, что хотел бы узнать и узнаешь. В моей повседневной жизни нет тебя. А мне неплохо живется и не зная, почему так.