Размер имеет значение!

     Скорый поезд Москва-Владивосток, купейный вагон. В купе нас трое – все офицеры, все  до Читы. Из отпуска, понимаем так. Где-то уже за Омском в купе подсаживается четвертый попутчик, такой же офицер, как и мы. Только помельче – щупленький, невысокий, смуглой азиатской внешности. И ехать ему поближе – рано утром, не доезжая Читы, выходить.

       Почти приехали. Последняя ночь в поезде. Надоело ехать! Завтра утром – Чита. По такому случаю и спать пораньше легли. Просыпаемся же утром от крепкого громогласного  русского мата! Сидит один из нас - верзила–капитан в одном сапоге и виртуозно матерится! А второй сапог в руках держит.

       Что случилось? – спрашиваем. А тот и слова сказать не может от потрясения. Потом выяснилось такое, что сперва нас повергло в гомерический хохот, а потом уже в сочувствие и в сопереживание.  Тот, мелкий попутчик наш, что рано утром (ночью еще, будем так  говорить) выходил на своей станции, тревожить нас  не стал. Оделся, обулся, с поезда соскочил, да и был таков! Только одна накладочка получилась: один-то сапог он свой обул, а второй – этого самого капитана. А размер-то сапога у капитана под стать его росту, и сапожек этот оставленный размера на два, если не на три, поменее будет, и никак на капитанскую ножищу налезать не хочет!  А Чита – она ведь плюс ко всему не конечный пункт, где дом родной, а только пункт пересадки для дальнейшего следования к месту службы. И как дальше следовать в одном сапоге, коль скоро второй никак налезть не может?!

       Конечно же, босиком он по перрону не пошел. И в одном сапоге тоже не пошел. Мобильников в те времена еще и в помине не существовало, но по локомотивной связи передали что-то дежурному по станции Чита, и встречал этого капитана у ступенек вагона лично помощник военного коменданта станции с парой кирзовых солдатских сапогов в руках, размера этак 46-го!

Хлябали, конечно же, сапоги эти, зато не жали!