Время иллюзий часть первая

«Время иллюзий»

Роман в двух частях (6 авторских листов) без стрельбы и убийств. 

Звенела музыка в саду
Таким невыразимым горем.
На блюде устрицы во льду         
Свежо и остро пахли морем.                Анна Ахматова


Часть первая

                1

       Весенняя прохлада через приоткрытое окно со строгими слегка раздвинутыми шторами наполняет свежим воздухом  просторный кабинет начальника отдела по работе с персоналом.
Николай Константинович с удовольствием смотрит на красивое молодое лицо и стройную фигуру очередного кандидата на вакантное место. 
«Одет современно и даже модно, но… слишком подчеркнуто… не свободно.  Возможно, советы Карнеги пролистал, но в книге всего не найдешь...» - думает он про себя.
-Молодой человек, сколько вам лет?
-Тридцать два.
Николай Константинович переводит взгляд на резюме, которое лежит на столе:
-Да-да…Образование - физфак МГУ…Что ж,… неплохо.
«А что? Пожалуй, он может понравиться на фирме…хотя, немного странный и чем-то неприятный взгляд… какой-то отсутствующий и не уверенный» - размышляет Николай Константинович.
-Вы знаете наши требования?… Необходимо ознакомиться с вашей трудовой деятельностью,- смотрит на кандидата кадровик.
-Я принес трудовую книжку.
-Хорошо, Всеволод Петрович.
Николай Константинович открывает документ.
-…Почему работали не по специальности, я догадываюсь, - после небольшой паузы произносит он.
-Что сегодня можно ждать от физики?
-Понимаю…
Кадровик продолжает листать книжку. После окончания вуза с большими перерывами там много разных записей: продавец магазина, страховой агент, работник бюро недвижимости. Он знает цену и не учтенным в документе перерывам, в которых работа, если она есть, еще более низкого разряда. Последнее место работы - продавец строительных материалов торгового дома.
«Главное, ни намека на желание повысить свои знания или использовать приобретенное образование…  А может, это и к лучшему?» - молчит Николай Константинович.
Всеволод, немного волнуясь, старается не смотреть на собеседника.
-Приятно, что понимаете, - глядя, как кадровик закрывает трудовую книжку, сдержанно произносит молодой человек.
«Хорошая фраза…уважительная и объемная… Все-таки за плечами университет - оплот научных кадров» - опускает глаза кадровик.
Николай Константинович уважал науку, и даже, когда-то сам был, ею одержим.
Но точные знания требовали желания поиска и напористого характера, которого он в глубине души побаивался.
-Всеволод Петрович, - поднимает глаза кадровик, - У нас производственная фирма.
-Я знаю.
-Хотелось бы, чтобы вы были знакомы с технологией нашего производства.
-В общих чертах… мне известно.
«Определенно хорошо, что в «общих чертах»… Важно, что не настырный» - сосредотачивается Николай Константинович.
«Пожалуй, знает, что может понравиться…» - продолжает он напрягать свою интуицию.
-Увлекаетесь спортом?
- …Не так, чтобы очень…бассейн, тренажеры.
« Опять, не плохо…без фанатизма…».
-Женаты?…Есть дети?
-Да. Сын…два года.
«Видно, что уже начинаешь погуливать на сторону…» - поднимает глаза Николай Константинович – «Да,…можно попробовать в отдел к уже не юной и недавно разведенной Римме Леонидовне…»
Он уверен в себе и практически никогда не ошибается. Работа эта, кажущаяся  рутинной, таит массу подвластных только ему тонкостей.
-Одну секундочку, Всеволод Петрович, - набирая номер селектора, произносит
кадровик.
- Римма Леонидовна, извините, чуть не забыл сообщить вам о совещании у директора во второй половине дня, - говорит он вслух.
-Спасибо, - слышит Всеволод приятный голос.
Это условный знак для включения видеокамеры на его кабинет.
Мимолетное соприкосновение с  рабочей атмосферой фирмы несколько расковывает молодого человека. Он переводит взгляд на предметы кабинета, его строгую обстановку без патриотических излишеств и семейных фотографий, на кожаный диван и кресло в углу.
-Надеюсь, Всеволод Петрович, вы знакомы с основными принципами коммерческой работы?
-Да,…приходилось работать.
-А с договорами?
-И с договорами тоже.
-Это хорошо. У нас дополнительно и международная специфика в этой области…Первое время придется набираться опыта.
-Буду стараться… освоить вашу специфику.
Николай Константинович специально не задает конкретных вопросов на предмет будущей работы и делает небольшую паузу. Он подобно артисту любит игру молчания и тем самым глубже проверяет характер собеседника.
Всеволода беспокоит эта пауза. Он чувствует возможность отказа и ощущает, что может выдать свою неуверенность. От волнения он напрягается, судорожно собираясь с мыслями.
-Всеволод Петрович, а как насчет хобби? – улыбается Николай Константинович.
-Даже не знаю, - неожиданный вопрос заставляет немного стушеваться молодого человека.
-Ну, а все-таки? ...  Рыбалка,… природа,… шашлыки?
-…Против шашлыков на природе ничего не имею, - начинает приходить в себя Всеволод.
«Любит шумные компании… рыбалка не для него», - ухмыляется Николай Константинович.
-А как вы, Всеволод Петрович, относитесь к искусству?
Всеволод опять не ожидал такого вопроса и на секунду задумывается. Николай Константинович поясняет:
-Ну, что вам ближе по душе: …живопись,… музыка,… архитектура?
-…Музыка.
-Какую предпочитаете?... Классику или современную? - продолжает наступать кадровик.
-Современную… рок-музыку…  Даже сам немного сочиняю, - после небольшой паузы добавляет Всеволод.
«Да, это прямо в точку!», - едва сдерживает себя Николай Константинович.
-Так, вы творческий человек!
-В некотором роде...
-Это хорошо…Современная жизнь требует креативности…  А почему решили, работать именно у нас?
Всеволод ждал этого вопроса. Он переводит взгляд на Николая Константиновича.
-Мы с вашим директором учились на одном факультете в университете…У нас были общие педагоги.
Он говорил правду, но происходило это с разницей десятка лет, и Всеволод не был знаком и даже не видел этого преуспевающего бизнесмена, почти олигарха и директора фирмы.
«Этот ответ, если даже и заготовка, достоин положительной оценки», - рождает заключение Николай Константинович.
Он опять берет паузу и мысленно пытается обобщить все плюсы.
Через десяток секунд на столе звонит телефон. Николай Константинович уверенно берет трубку и мягко соглашается с кем-то. Глаза его вновь обращены на Всеволода.
- Что ж! ... Попробуйте Всеволод Петрович, дерзнуть, как ваш бывший сокурсник.
Всеволод недоуменно смотрит на кадровика.
- Да-да! Поздравляю вас. Вы приняты в наш коллектив.
Николай Константинович набирает на клавиатуре компьютера недостающие реквизиты.  Всеволод еще немного волнуясь смотрит, как распечатанные листы ложатся на стол.
-Вот договор…посмотрите и, если согласны, подписывайте, - передает бумаги кадровик. Не без самодовольной усмешки он обращает внимание на то, что будущий сотрудник приятно удивлен величиной ежемесячного оклада.
«Не знает, что здесь на подобной должности получают вдвое, а то и на порядок больше»
-Обратили внимание, что договор рассчитан на три месяца?... Это ваш испытательный срок. Так что… по его истечению мы вернемся уже к новому… на более длительный период, если вы, конечно, покажете себя с положительной стороны.
- Я буду стараться, - сияет Всеволод.
- Надеюсь на это… Заполните также нашу анкету.
Николай Константинович выходит и теперь уже через специальное окно смотрит на нового сотрудника.
Всеволод заполнял бумаги, приятно улыбаясь.
«Видно, не ожидал такой быстрой победы,… еще не раз придет ко мне… »
Решать судьбы людей Николаю Константиновичу нравилось. Он видел результаты довольно быстро, хорошо знал принципы и особенности сегодняшней системы продвижения по службе. И преуспевающие бизнесмены  нуждались в людях. Кто-то по указанию сверху, по чьей-то прихоти  или вовсе по пустяку быстро продвигался или беспричинно увольнялся. Несомненно, внутренняя политика фирмы определялась узким кругом лиц, особенности которого Николай Константинович изучил творчески и без малейшего проявления романтики, отдавая должное внимание особенностям характера «приближенных» персон. Он дорожил тем, что многое в работе по поиску  и обновлению кадров было отдано в его руки, практически единственные, и уверенно полагался на свою интуицию.
За плечами институт имени Баумана, академия внешней торговли и такая нехарактерная специальность – начальник отдела по работе с персоналом.
Командируя несколько лет назад специалистов за рубеж, он сразу почувствовал себя в своей тарелке. С людьми было просто, они умели благодарить. К тому же не было надобности  возиться с железками, проектами, технологиями. Многие не понимали это поприще – работу со специалистами, а он через эту должность взял все, что было возможно: исколесил весь мир, инспектируя зарубежные коллективы, научился наставительно говорить о принципах морали, выступать на собраниях, быть «своим» на субботниках и общественных мероприятиях, узнавать первым кулуарные новости и сплетни.
И сегодня эта специальность осталась прибыльной.  Уже скоплен небольшой капитал, вовсе не напрягаясь, и не тратя попусту нервы и здоровье, как многие, среди которых большинство сводят концы с концами.
Надо отметить, что с некоторых пор на Николая Константиновича оказывало положительное воздействие общение с молодыми людьми.
Женщины, как-то скоро перестали его интересовать, в том числе и с профессиональной точки зрения. Тонкость ума и культура слабого пола практически не встречали его понимания, а вот скупой рационализм, холодное желание любым путем добиться благополучия или чрезмерная распущенность улавливалась им незамедлительно.
И потому молодые начинающие мужчины были ему более интересны, даже странно интересны, но эта деликатная тема требует отдельной главы.
               
                2

Выйдя на улицу из красивого здания офиса, Всеволод не спешил домой.
Отправляя резюме на фирму после очередного сокращения, он не очень надеялся на положительный результат и решился на это после неоднократных упреков родственников, которые настаивали на поиске более серьезного места работы.
Получив приглашение на собеседование, он полагался на заготовки по стандартным рекомендациям «успеха», из которых сработала одна. Совершенно неожиданно и его увлечение музыкой сыграло в плюс. Победа далась не такими уж большими усилиями. Все это радовало и приятно щемило сердце от возникших возможностей на будущее.
Радужно ощущая себя в полной мере удовлетворенным в тщеславии, он наслаждался этим чувством. Такое сладостное состояние приходило не часто. Работа на известной фирме приносила не только возможность карьеры и приличного заработка, но и значительно повышала его престиж в глазах окружающих.
Всеволод уже радостно предвидел удивление и даже подавленность на лицах его недоброжелателей, а их уже развелось немало, особенно с тех пор как он женился на Виктории. Женитьба была удачным событием в его жизни, тем более что позволила ему жить в отдельной квартире и пользоваться преимуществами обеспеченной и крепкой семьи, о которой, как он часто говорил своей жене, тайно мечтал. Здесь с молодой женой ему было свободно и раскованно.
Порой он не понимал сущности едва заметного холода в глазах окружающих: ведь что могло мешать продолжать любить и восхищаться им, как это делали мама или бабушка в его семье. 
Да и что собственно могла изменить женитьба. Рядом остались холостые друзья, с которыми он продолжал часто встречаться. Теперь их можно было пригласить в свою квартиру, но это было бы не совсем в студенческих традициях.
И в его свободной жизни собственно ничего не изменилось, он мог продолжать музыкальные тусовки и поиски  успеха в своих пристрастиях рок-музыки.
Следует отметить, что это увлечение возникло в университете спонтанно и вовсе не по причине хорошего голоса или уникальных музыкальных способностей.
Не проявляя успехов в учебе, Всеволод, однажды прилично выпив на студенческой вечеринке и желая привлечь к себе всеобщее внимание, взял гитару и двумя аккордами начал вызывающе солировать, подражая современным рок музыкантам. Разгоряченная компания подхватила  его «порыв» и за смелость даже одарила аплодисментами. Эти неожиданные аплодисменты и легли в основу его дальнейшего пристрастия. Роль минутного лидера запомнилась и увлекла его. Через некоторое время он предложил друзьям создать собственную студенческую музыкальную группу, руководителем которой естественно провозгласил себя. Поскольку он первый был готов потратиться, конечно, с участием друзей и администрации на инструменты и реквизит, инициатива опять нашла отклик. После нескольких выступлений на вечерах в стенах альма-матер он настойчиво поверил в свой успех, и слава профессионального музыканта уже грезилась ему, как свершившийся факт.
Чувствуя непреодолимую тягу к успеху, Всеволод до конца не осознавал того, что именно в этом желании он оставался по-настоящему самим собой. Подобное он чувствовал еще в школьные годы, когда восхищался происходящими перестроечными переменами: ни тебе пионеров, ни комсомола, ни других нудных обязательств, когда от тебя постоянно что-то требуют и заставляют быть ответственным.
И, видимо, поэтому в развитие неуправляемого апофеоза свободы, получив диплом инженера-физика, он работает по специальности в НИИ не полных четыре месяца. И при удобном случае уже вдалеке от науки - живет мелкими заработками, и все  свое свободное время использует на поиски музыкального успеха. Он пытается создать уже за свой счет импровизированную группу. Сначала в ней участвуют университетские друзья, для которых это всего лишь «хобби» или ностальгия юности. Никто из них не относится к увлечению серьезно, и со временем под различными предлогами они покидают группу.
Всеволода же в глубине души удивляет непонимание друзей.
Он же постоянно ощущает «драйв», педантично продолжает занятия, тратит на них последние деньги, покупая дорогие инструменты, оплачивая услуги профессиональных музыкантов и выпуская за свой счет диски.
Желаемого успеха, к сожалению, все не было. Способности отмечали, но достичь выразительности и собственного стиля ему не удавалось.
Однажды один достаточно известный музыкант, прослушав его очередной опус, обидно  разочаровал:
-Твоя музыка не заводит, … да и техника слабовата, скорее похожа на набор шумовых эффектов, а нужна… лирика души.
Эти неприятные слова занозой запали в памяти и часто угнетали Всеволода.
Его музыкальные пристрастия настораживали после женитьбы и новых близких.
И потому сегодняшний триумф ложился живительной влагой на его израненную душу.
 
Всеволод миновал переулок, ведущий к метро, и пошел по людному широкому проспекту. Снег уже сошел с тротуаров, но солнце еще не прогрело холодные стеклянные витрины красивых магазинов и ресторанов.
Молодой человек зашел в дорогой магазин, осмотрел коллекцию рубашек и костюмов, покрасовался у зеркала. У выхода стоял новый серебристого цвета джип.
«Пожалуй, не плохо купить такой и ездить на работу. А то даже стыдно показаться  там на маленькой и далеко не новой «шкоде Felicia».
В свое время Всеволод приложил немало усилий, чтобы ее купить, правда, на деньги отца Виктории, у своего друга, Владимира, которого после окончания университета отец пристроил в силовые структуры. Владимир не в пример многим однокурсникам хорошо зарабатывал, сменил уже не один автомобиль и теперь предпочитал только раскрученные модные марки.
Всеволод с улыбкой ощутил радость появившейся возможности не только с восхищением поглядывать на недавно приобретенный другом «Range Rover».
«Передо мной открываются новые возможности и перспектива сногсшибательной карьеры. Теперь можно утереть всем нос и, конечно, в первую очередь этим… учителям жизни», - усмехнулся он.
Всеволод зашел в кафе. Денег у него было не много, но он истратил почти все, с улыбкой заказывая официантке разные блюда. Было очень приятно многозначительно сидеть одному со своими радужными мыслями в объятиях будущих завоеваний.
Домой он ехал на машине, подчеркнуто и важно поддерживая разговор с веселым молодым «бамбилой».

                3

Виктория смотрела в окно. Зима в этом году была затяжная, и весеннее солнце только в последних числах марта стало заявлять о себе. В тенистых местах двора еще лежали остатки темного снега.
Муж уже больше двух месяцев был без работы, и каждый раз, когда он ходил на собеседование, Вика мысленно ругала его, чтобы у него все было хорошо.
Провожая его, она видела и чувствовала, что он напускает на себя определенную маску и лоск, и ей он даже нравился таким вдохновенным, вселяющим надежду на карьеру, на благосостояние семьи и свободу жизни.
Она мечтала об этом и сама, но на ее работе все было обыденно и неинтересно.
Вику всегда привлекали свежие краски творчества, а кругом была скука, лизоблюдство, притворство и подобно занудной рекламе самовосхваление. Было очевидно, что сегодня успеха добиваются нахальные и выгодно расторопные. Себя же она считала натурой застенчивой, тонкой для понимания, скромной, даже немного «зажатой» и посему внутренне осознавала, что ей ничего «не светит». 
И в то же время всякий раз, когда муж пробовал себя на новом месте, она предчувствовала и необычную тревогу. Тревогу не за мужа, а совсем какую-то другую неуверенность в себе, своей семье, своей жизни. Вика до конца не понимала себя в этих мыслях, но эта необъяснимая неуверенность была.
Познакомилась она с Всеволодом случайно в ночном клубе, куда они поехали с подругой ради любопытства. Он сначала обратил внимание на подругу. Несмотря на внешнюю привлекательность молодого человека, подруга не была обрадована ярким интересом к себе, будучи по характеру немного не современной в отношении с противоположным полом. Возможно, она почувствовала что-то неискреннее для неожиданной встречи при завязывании отношений.
Вика же напротив хотела казаться более свободной и раскованной. Естественно Всеволод пошел провожать ее.
С самого первого дня знакомства Виктория обожала своего избранника. Он был всегда «на высоте» ее восхищенных глаз.  Стройный, привлекательной внешности, с голубыми глазами он был прямо из сказки ее грез.
Их роман развивался не так стремительно, но через полгода они подали заявление в ЗАГС после того, как она объявила ему о своей беременности.
До этого она познакомила его со своими родителями,  он произвел неплохое впечатление. Несколько позже, правда, они жаловались на некоторую замкнутость в кратких разговорах с ними и обращали ее внимание на определенное расточительство в отношении собственных интересов. Но, в конечном счете, Вика понимала, что пожилые люди консервативно воспринимали современную молодежь, зная немного застенчивый характер своей единственной дочери. То, что поводом к свадьбе была беременность, тоже не очень обескуражило родителей, когда они видели в ее глазах искреннее чувство.
Для «самостоятельности» молодой семьи родители Вики отдали свободную квартиру и старались обеспечивать молодых, чем могли. Они также с радостью восприняли рождение ребенка.
Однако со временем Вика начала замечать, что родители стали настороженно сомневаться в искренности Всеволода даже по отношении к ней.
Подруги тоже порой обращали ее внимание на его отстраненность от семьи. Многих удивляло его необъяснимое увлечение музыкальными тусовками и резкий характер даже к маленькому ребенку.
Она же была всегда на стороне мужа, несмотря на сомнительные взгляды и высказывания окружающих.
Иногда, правда,  в минуты одиночества и у нее вдруг, как в тумане, в памяти возникали равнодушные глаза и не дрогнувший ни один мускул на лице, когда она объявила ему о своей беременности.
Но, она всегда отгоняла от себя эти наваждения и продолжала преданно любить.   
Она уже два года не работала и сидела дома «по уходу за ребенком» и все заботы о сыне полностью легли на ее неокрепшие плечи. И если бы не ее родители, которые с радостью окунулись в воспитание потомка, то трудности семейной жизни, которые нарастали, как снежный ком, могли уничтожить ее как личность.
Она не спрашивала и в то же время не могла объяснить его вечерние задержки до поздна с друзьями. И всегда тихо молчала, выслушивая оправдательные объяснения.
Она не говорила родителям, что Всеволод, будучи без работы, неоднократно просил ее взять на себя кредит, но инстинктивно противилась и продолжала при необходимости брать деньги у матери.
Общаясь в последнее время практически только с родителями и близкими институтскими подругами, она радовалась их успехам и постоянно думала о  безысходности своего положения.

Вика из окна заметила, как у подъезда остановилась незнакомая недорогая иномарка. Она сразу узнала своего мужа, который гордо выходил из машины. По его лицу она поняла, что все в порядке и он в хорошем настроении.
С порога на вопросительные взгляды жены он с небольшой паузой заметил:
-Все отлично! Собеседование прошел успешно. Приняли без запинок!
-Расскажи, как все прошло,- обрадовалась Вика.
-Да все, как в лучших домах!
-Небось, замучили вопросами?
-Куча вопросов…где учился,…кем работал,…даже спросил про «хобби»…
-Ну и ты?
-Все спокойно рассказал… Даже сказал про рок-музыку.
-Ну, это уж не обязательно.
-Почему?...Наоборот. Это как раз понравилось.
-Интересно…
-Мужик, клевый! Меня понял…Не место красит…Все без пузырей!
- Молодец!... Как тебе удается?
-А ты что… сомневалась?
-А когда надо идти на новую работу? – после паузы поинтересовалась Вика.
-По контракту послезавтра… Надо немного денег…на первое время до зарплаты.
-Но у нас есть еще…Надеюсь, и зарплата теперь позволит жить самостоятельно?
Всеволод замялся немного и назвал не всю сумму, указанную в контракте.
-Класс! -  воспрянула Вика
-Эти крохи, на которые мы жили, даже стыдно будет вспоминать…Теперь будет все по другому…Не надо будет считать копейки.
- Будем надеяться…А сама работа тебе знакома?
- Конечно…Ничего сложного.
- Хорошо, что уверен…
- Ну, скажешь тоже, … не уверен!…Что там  необычного?
- Все-таки новое место…как сложится, - размышляла Вика.
- Все будет отлично…Только вот надо раздобыть немного денег.
- Возьми сколько есть… Если ты хочешь, я попрошу еще у мамы.
- Просто не хочется выглядеть бомжом … Ты ведь знаешь, мне ничего не надо…Скоро у нас будет все…И эту  убогую квартиру твоей мамы можно будет продать и купить новую в престижном районе.
-Хорошо бы.
Вика с восхищением смотрела на мужа: «Как я могла сомневаться в нем только несколько минут назад».
-Садись обедать, - сияла она.
Сын был у родителей, и они сидели, болтали о пустяках и каждый мечтал о своем.
Вика о скорой радостной жизни без постоянной нехватки денег и экономии на всем и о том, что даже странное отнимающее массу времени и денег занятие мужа музыкой неожиданно помогло ему при устройстве на хорошую работу.
Всеволод же продолжал мечтать о головокружительной карьере и о том, как все его будут обожать и втайне завидовать успехам.
Зазвонил телефон и Вика начала беседу со своей подругой с радостной новости.
Всеволод тоже взял мобильник, чтобы звонить друзьям.
Через час он начал одеваться для встречи с близкими однокурсниками.
Перед его уходом Вика сказала:
-Завтра рано утром я должна поехать на свою работу… Думаю, это не более двух часов…Посиди с сыном.
-Хорошо, если это необходимо - немного холодновато отреагировал Всеволод.

                4

Сообщив о приятной новости, вечером Всеволод собрал «мальчишник» в недорогом застолбленном еще в студенческие годы кафе, которое теперь именовалось рестораном.
Все были единодушно во мнении, что  надо «обмыть» назначение, естественно, за счет виновника.
Явились в назначенное время трое. Виталий, запаздывал по уважительной причине – свидании с девушкой.
Компания, зная о его частых увлечениях и непременной мужской солидарности, была уверенна, что он не заставит себя долго ждать.
Настроение было отличное.
Приехавший раньше всех на своем джипе Владимир сидел напротив Всеволода и диктовал официанту закуски, небрежно облокотившись на спинку кресла. Было видно, что он уже немного навеселе.
- Вовик, не части, - заметил, сидевший справа Александр, - денег-то у Севки не вагон.
- Санчо, не мельтеши! Еже ли что, я добавлю, - снисходительно буркнул вещатель меню.
Всеволод одобрительно кивнул.
Когда с заказом было покончено, и официант ушел, Александр многозначительно выпалил:
-Я рад за тебя, Севка!
-Все оказалось очень даже легко, - делая особое ударение на последнее слово, отозвался виновник.
-Я так и думал, с нашими возможностями у нас не должно быть проблем.
-Все это не так просто, как кажется, - осадил Владимир.
-Что ты имеешь ввиду?
-Что имею, Саня,…то и  введу. Севка небось радуется будущей зарплате…А ведь ее всегда мало.
-Ну и что ты предлагаешь? - не унимался Александр.
-Я ничего не предлагаю, а располагаю…
-Ну знаешь… Все-таки приятно работать там, где хочется.
-То-то, ты работаешь с удовольствием в своем банке,…  мы то знаем, что ты всегда мечтал о ядерной физике, исследованиях…
-Но банк…это временно, - обиделся Александр.
-Нет ничего постояннее, ...чем временное.
Молчание разрядил официант, принесший водку и закуску.
-Мужики! Пора налить, - засуетился Всеволод.
-Вот это малый, пусть и нальет - указывая на официанта, тихо произнес Владимир.
-Ты уж слишком деловой, - заметил Александр.
-А-то!
Когда официант наполнил рюмки и ушел, Александр восторженно произнес:
-За Севку!…Чтобы все у него было отлично!
Дружно махнули по первой.
Александр продолжал радостно смотреть на Всеволода.
-Теперь, Сева, придется и тебе расстаться со своей музыкой.
-Это не факт.
Владимир, не возражая, заметил:
-Я тоже считаю, что серьезно добиваться успехов в работе сегодня просто неприлично… А вот, если повезет в шоу бизнесе, это совсем другая жизнь.
-Да! - вдохновенно поднял палец Всеволод.
-Что же ты-то сам оставил так быстро это занятие? - лукаво вставил Александр.
-Потому и оставил, что это не мое…В этом бизнесе все решает не желание и даже не талант, которого сейчас днем с огнем…
- Знаем, твои принципы, что без денег …ни куда,… потому я и в банк двинул…Да, и в общем не такая уж сложная работа.
-Вот-вот... Это раньше не искали легких путей…А теперь надо уметь «лизать», чтобы сладко кушать.
-Ну и тебе доставляет удовольствие лизать?
-Пока отец помогает, …а поднимусь повыше,…чувствую, и тогда без этого нельзя будет.
-Пожалуй, я не смогу, - съежился Александр.
-Сможешь!… Ничего тут сложного нет…Особенно, если хочешь добиться повышения.
-Я согласен, что деньги нужны для своего дела, но…чтобы так!
-Именно так…другого пути нет…И что это свое дело?...свои мечты?...И кому они нужны?…Запомни только тебе самому…И даже не мне и не Севке…Все это блажь.
-Ты, наверно, будешь ждать официанта?…Только я, пожалуй, налью без него, - насупился Александр.
-Давай…валяй.
Всеволод весело взял бутылку:
-Ну, чего завелись?...Кончай, Саня, бурлить.
-Да, я чего…
-Да не злись, Санчо…В конечном счете…Для чего проявлять себя?...Чтобы получить в итоге… массу бабла.
-Давайте,…за нас! - поднял вторую Всеволод.
-Вот это конкретный тост… Давайте, мужики, - примирительно заключил Владимир.
Они сидели у окна. Несмотря на вечернее время, людей на улице было много. Они, словно чувствуя надвигающееся тепло, радостно вдыхали весенний воздух. Даже самые усидчивые выходили из офисов, иные просто не спешили домой.
-Что-то Виталий задерживается, - наливая по третьей, заметил Александр.
-Сказал, что будет…Он знает порядки...  Небось, телку свою новую никак не спровадит, - отреагировал Всеволод.
-Да, сейчас не так просто отвязаться, - заметил Владимир, - Но я свою приучил…Надо, значит надо.
-Она, видно, в таких случаях думает, что что-то срочное…по службе, - улыбнулся Александр.
-Пусть думает, что хочет,…слушается – это главное.
-Уж ты больно суров, Влад…Я так не смогу.
-Тогда сядут на шею… Будешь смотреть в рот… всему угождать, все покупать, что сбредет им в голову.
-Я, кажется,… уже попал…
-Что покупаем? - засмеялся ехидно Влад.
-Решил купить своей Ленке маленький автомобиль.
-Саня,… ты просто герой романа Достоевского, - возмутился он.
-…Уже обещал…Но, вы видели бы ее глаза, когда я об этом сказал.
-После этого глаза ее загорятся на покупки еще больше…Саня, поверь, любовь ее совсем не взаимна…У меня глаз наметанный…
-…Но хочется именно взаимности…
-Ну, а деньги где возьмешь? – поинтересовался Всеволод.
-Деньги уже есть…Провернул одну внеплановую операцию.
-А то, что научился жизни…похвально!... Все другое мелко…, – заключил Влад.
Сарказм и шутки в адрес Александра продолжали сыпаться в форме бородатых анекдотов. Друзья искренне недоумевали о заблуждении друга.
-Мужики!... Не надо педагогики, - задумчиво подытожил Алекс.
Он первый увидел заходящего в заведение Виталия и сообщил компании.
-Ну, вот теперь все на месте, - потер ладони Всеволод.
Когда Виталий сел за стол, официант попросил нести второе.
-Неси, дорогой, и… добавь порцию лангета и еще бутылочку.
-Нет вопросов, - услужливо кивнул официант.
-Что так долго прощался? – вопросительно наигранно произнес Всеволод.
-Только обещание перед вами и привело сюда,… так не хотелось прощаться.
-Это почему? - удивился  Влад.
-Не смейтесь, ребята, но я решил жениться.
-Да уж, …остается только смеяться.
-Нет, я серьезно.
-Что так волнительно!…Какие мы влюбленные? - продолжал Влад.
-А что вы на него набросились!…Расскажи, что за девушка, - с неподдельным интересом вставил Алекс.
-Вот только… вот этого не надо…ради нас всех, - опять вспылил Влад, …мы все это проходили!
-Хорошо!...Ни слова о бабах! – Всеволод уже разливал принесенную бутылку.
-Но за них выпьем! – заметил Алекс.
-Ни в коем разе! …Послушай, Виталий! – язык Владимира немного повело, -
Скоро ты будешь счастлив до чертиков…будешь дискутировать с тестем «за жизнь», видеть негодующие взгляды тещи,… молчаливую недовольную жену…и будешь счастлив…, как не знаю кто!
Владимир был, как и Всеволод женат, но недавно развелся, оставив годовалую дочь. До развода он постоянно ссорился со своей супругой, о чем, не стесняясь, говорил своим друзьям.
Всеволод одобрительно молчал при разговорах на эту тему.
-Ну, хоть в виде исключения выпьем за Виталия и его девушку! -  настаивал Алекс.
Возражать резко не стали, так как распаленные души требовали снять напряжение.
За вторым махнули еще бутылку, и разговор стал более открытым.
-Вот ты говоришь, Алекс, о призвании…поиске себя…это все блажь, - не унимался Влад.
-Ну почему?
-Почему? - язык его начал заплетаться, да всего этого…тебе просто не дадут.
-Ну, ты хватил…Мы свободные люди.
-Свободные от самих себя…
-У тебя предвзятое мнение, Влад.
-Мнение у меня проверенное… потерянным временем.
Заиграла музыка. Появились танцующие пары около оркестра.
-Ну ладно…кто танцевать, а мы пойдем покурить…, обратился Влад к Виталию.
-Я бросил.
-Это когда же ты успел? - напыжился Влад.
-Уж две недели…Нина попросила.
-Ах!... Нина! - многозначительно беря сигарету, произнес Влад.
Они вместе с Всеволодом вышли в фойе.
Виталий и Александр невольно смотрели на танцующие пары.
-Виталь, все-таки скажи мне…у тебя было много знакомых…Почему именно Нина?
-Понимаешь…Она такая милая, непосредственная,… открытая…и удивительный взгляд…будто на тебя глядит кто-то сверху…трудно даже объяснить это.
-Понимаю, - отозвался Алекс, - И, конечно, …красивая…
-Об этом я уж не говорю… само собой.
Алекс задумчиво молчал. Оркестр вновь заиграл что-то медленное и проникновенное.
-Да это же «Маленький цветок»!…Помню еще со школьных вечеров или когда собирались компаниями…Прекрасная мелодия!
-Мелодия нашего детства…
-Ты уже сказал Нине о том, что собираешься на ней жениться?
-В следующий раз скажу.
-Уверен, что она согласится?
-Пожалуй, …да.
-Я думаю, что… у вас все будет хорошо.
-А у тебя как с Леной?
-Пока никак.
Виталий сочувственно молчал.
Вернулись к столу Всеволод и Владимир. От них резко пахнуло куревом.
Шутки в адрес Виталия прекратились, но «сочувствие» еще витало в воздухе.
Владимир говорил о своих успехах с Всеволодом, а Александр и Виталий больше молчали.
Время близилось к полуночи. Разговор потерял интерес, и каждый думал о своем.
-Ну что приуныли, мужики!...Еще по одной? - наливая в рюмки, привлек внимание Всеволод.
Звон рюмок прервала мелодия мобильного. Звонила беспокоящаяся Вика.
-Я уже в дороге, - резко ответил Всеволод, нажимая на кнопку отключения.
-Вот, пожалуйста!…Мы это все проходили…Мы все в дороге к свободе…
-Не надо твоей патетики…Мы уже сыты, - отпарировал Алекс.
-Хорошо, что сыты….Так что не надо мне про женитьбу…всякие там высокие мотивы…Мы это все проходили.
-Давайте еще выпьем за Севку! – продолжил Алекс.
-Вот это конкретный тост!
После того как спиртное закончилось, Владимир попытался заказать еще одну, но Александр и Виталий его остановили.
-Ребята, пора разъезжаться, - призвал Виталий.
-Я тоже пойду, - подхватил Александр.
После длительных упреков «за дружбу» Виталий и Александр покинули заведение.
Влад нарочито долго смотрел им вслед.
-Севка, поедем, я тебя отвезу к себе…Там еще выпьем.
-Нет… Оставь машину здесь, я тебя отвезу на такси, - подытожил Всеволод.
-Ну, это уж дудки, друг!
-Тогда отдашь мне руль.
-Согласен!
Владимир щедро одарил улыбающегося официанта чаевыми, который вызвался помочь друзьям одеться и пройти на выход.
Перед входной дверью друга Всеволод холодно ответил на второй звонок Вики:
-Я в машине…Скоро буду.
Они зашли к Владимиру и еще опрокинули по стопке, пока хозяин не отключился.
Домой Всеволод появился изрядно пьяным в третьем часу ночи. Жена не спала и, не глядя ему в глаза, молчала.
-Ну,  выпил немного…, - процедил он.
Всеволод плюхнулся в постель и моментально уснул.
Ему снился странный сон: он уважаемый на фирме человек, идет по красивому офису, служащие стоят толпой и восхищаются им, радостно улыбаются.
Он переходит из одного помещения в другое и смело открывает двери, а кадровик бежит за ним и кричит:
- Он учился вместе с нашим директором!
Все уступают Всеволоду дорогу, открывают перед ним все новые и новые двери.
Кадровик продолжает кричать: Он сочиняет рок-музыку!
Всеволод входит в огромное помещение в зеркалах и видит свое изображение в модном атласном костюме и приталенной рубашке с вензелем из магазина, в котором он был накануне. Приветствующая его толпа работников ведет его дальше вглубь залы, но выхода все нет и нет. Вдруг слышится звонок и все замирает.
Всеволод открывает глаза, слышит звонок будильника, жена уже встала.
Всеволод недовольно произносит:
-Ты уже уходишь?
Она уже в ванной и не слышит.
Всеволод с удовольствием закрывает глаза и уже…опять в сверкающем офисе, но странно, все окружающие сотрудники становятся все больше и больше. Он же наоборот, уменьшается, как лилипут в стране великанов. Его уже никто не видит, не воспринимает и даже не замечает.  Он пытается кричать, размахивать руками, но все безуспешно: толпа расходится.
Его кто-то толкает.
Всеволод тупо смотрит, перед ним едва говорящий сын:
-Па-па…па-па, - толкается он отца в грудь.
Всеволод приходит в себя. Вика уже ушла.
-Ну вот,  сын, мамка наша … сбежала.

                5

Утром следующего дня Николай Константинович вместе с Всеволодом вошли в кабинет к Римме Леонидовне. Представив нового сотрудника начальнику отдела внешних сношений, кадровик удалился.
Увидев воочию Всеволода, Римма Леонидовна довольно улыбнулась. Еще накануне он ей понравился внешностью и едва заметным неуверенным поведением. Его слабые стороны характера она сразу почувствовала из краткого разговора с кадровиком.
Сама же Римма Леонидовна по натуре была полной противоположностью и не любила власти над собой. Она была немного старше и естественно умнее, чтобы сразу взять покровительство над ним, если не сказать большего.
Она знала, как его приручить, чтобы он не мог ступить и шагу без нее, а потом и захотел того большего, но только настолько, сколько это было нужно ей.
Всеволод был просто сражен, увидев своего начальника в лице красивой цветущей женщины.
Римма Леонидовна, дружелюбно подчеркивая отсутствие руководящего тона, взяла его за руку, как учительница первоклашку:
-Всеволод Петрович, я надеюсь, что вам у нас будет работаться комфортно и…даже более. Я начальник отдела, зовут меня …Римма … Леонидовна.
-Очень рад познакомиться, - едва промолвил Всеволод.
Он явно не ожидал такого открытого приема. И одновременно был сражен неординарной красотой и безукоризненными туалетами своей начальницы: здесь все было на высочайшем уровне и даже прозрачно нежная почти незаметная косынка на шее, слегка касающаяся соблазнительно притягивающей полуоткрытой груди. Обволакивающий взгляд проникновенных с легкой поволокой карих глаз был просто неповторим. Ярко привлекала сексапильная кожа, нежно-кремовая с ровным золотисто-матовым загаром.
Всеволод, конечно, не мог знать, что этот бегущий по всему телу без единого просветления на интимных местах загар приобретен на нудистких пляжах и является тщательной заготовкой и безжалостным капканом для мужской особи, также как и предметом вожделенной зависти женщин.
-Я не буду обрисовывать ваш круг обязанностей…думаю вы их нашли  в трудовом договоре…Скажу одно…У нас все просто и открыто, - сказала она, чуть поправив косынку.
-Да-да,…очень рад, - продолжал мямлить Всеволод.
Это как бы подзадорило Римму Леонидовну:
- Если, что не понятно, вы можете обращаться лично ко мне…без стеснения.
-Спасибо, - слегка успокаиваясь, произнес молодой человек.
-Пойдемте, я вас представлю нашему коллективу.
В отделе его встретили несколько прозаичнее, но главное, что в их ответных взглядах он не увидел напряжения, правда, так же, как и большого интереса к себе. В отделе было еще несколько сотрудников, как потом оказалось, выполняющих подобную работу, и секретарь.
Первый рабочий день прошел довольно быстро и без суеты. В основном он знакомился со своим рабочим местом, где неожиданно для себя нашел со множеством «прибамбасов» высококлассный компьютер, процессор которого был подключен в общую систему сервера фирмы. Руководство, финансовые, юридические, службы безопасности и системы управления качеством менеджмента были пока ограждены неизвестными для нового сотрудника паролями. Имелся прямой контакт с начальником отдела, причем в большей степени односторонний, таким образом, что последний мог видеть любые действия своего подчиненного.
Вопросов у Всеволода практически не было, так как все было для него не сложно, внешне корректно и безукоризненно четко. Любые свои действия он мог производить в электронном виде, которые, как ему объяснили, передавались в соответствующие службы и незамедлительно оценивались или корректировались, то есть принимались или возвращались на доработку.
Система управления качеством менеджмента ограничивалась лишь кругом его обязанностей, не давая возможности знать, чем занимаются другие сотрудники, столы которых были рядом. На самом деле только казалось, что каждый сотрудник работал самостоятельно и без визуального контроля.
Внешнее отсутствие этого контроля сразу обрадовало Всеволода, придавая ему уверенности, и поэтому он легко перенес первые дни  адоптации на рабочем месте.
Прошла неделя, и он свободно для самого себя вошел в общую струю взаимодействия отдела. Его уже знали не только в отделе. Многие узнавали его и кивали при встречах. Всеволоду импонировало то, что он не ощущал напряжения ни в себе самом, ни в лицах окружающих.
Никаких «оперативок» или собраний  на производственную тему в отделе не проводилось. Все его познавательные навыки осуществлялись путем знакомства с типовыми договорами и контрактами фирмы, которые автоматически переносились в проекты будущих документов и проходили согласования. В электронном виде осуществлять это можно было достаточно просто, быстро, не утруждая себя даже вдумываться в суть заранее отработанных формулировок.
Все это устраивало Всеволода, и он быстро освоился. Более того, через полмесяца он чувствовал уже свою незаменимость и в глубине души очень раздражался, когда какая-то его «бумага» возвращалась на доработку.
К тому же у него наладился тесный контакт с «Риммой», которую так за глаза называли в отделе. Она иногда подходила к его столу.
Всеволода все восхищало в ней. То, что она была несколько старше и имела легкую склонность к полноте, совершенно ускользало от его завороженного внимания. И это было вполне естественно: выглядела она очень молодо, ходила легко и быстро, говорила мягко, в меру наставительно, всегда с легкой улыбкой.
Когда она наклонялась к нему, чтобы посмотреть документ, от нее исходил непередаваемый аромат свежести и женственности.
Духи каждый раз были очень похожи, но в тоже время с неповторимыми оттенками и вызывали острые желания.
Всеволод едва сдерживался и просто млел, чтобы не смотреть на соблазнительно открывающуюся грудь, которую «Римма» чуть обнажала, как бы случайно. К косынке на шее, которую она часто добавляла к своему туалету, он  уже беспрестанно ревновал.
Почти каждый день она меняла наряды, которым позавидовали бы самые гламурные журналы. Надо сказать, что вкусы Риммы Леонидовны в этой части были отменны.
Необычного фасона дамские костюмы, темные со стразами и слегка отороченным разрезом юбки, Всеволод не видел не у кого.
Ее белые кудри восхитительно сочетались с черным или другими яркими тонами трико, высокими сапогами или золотистыми необычной формы туфлями на невероятно высоком каблуке.  Фигура становилась безупречной, едва уловимая полнота в этом сочетании работала на сексуальность. Она умела прекрасно сидеть и ходить, даже когда поворачивалась спиной, ярко обнажала удивительно притягивающий стан, облаченный в безукоризненно сочетающуюся одежду.
В глазах Всеволода постоянно глючили ее ноги, влекущая грудь и талия.
Даже кофе в нежной фарфоровой чашке в ее руке было приятным дополнением к улыбке и свободной позе львицы будто бы готовой к безудержной любви и ласке.
Он тоже стал покупать дорогие рубашки, поменял костюм, на который она обратила внимание, заметив с мягкой улыбкой:
-Всеволод Петрович, строгие костюмы вас не портят.
Трудно было понять одобрение это или нет, но насмешки явно не было.
Всеволоду хотелось иметь и свободную одежду, которая нравилась бы ей, но это было не просто. Его сотрудники порой ходили совсем не в новых вещах, но держали себя независимо, будто носили фраки. Всеволод пока этого не мог себе позволить, но безудержно тянулся ко всей этой оболочке и в этом безмятежном желании уже чувствовать себя рожденным для гламура. Откуда это было у него, он не понимал, но испытывал непреодолимую тягу к этой обволакивающей красоте и таял в этих поисках, как весенний снег.
Почувствовав желаемую реакцию на свою персону, Римма Леонидовна стала чаще приглашать его в свой кабинет.
Сначала Всеволод входил робко, но скоро осмелел.
Когда ему казалось, что службы фирмы предвзято не понимают его предложения и проработки, он в порыве отстаивания своих доводов иногда заходил даже без предварительного звонка.
Вот и сегодня Всеволод не выдержал и постучал в заветный кабинет.
При его появлении Римма Леонидовна ласково улыбнулась:
-Входите…Не стесняйтесь.
-Я хотел сказать, - неожиданно запнулся Всеволод.
-Ну, смелее, - продолжала она улыбаться.
-Просто возмутительно, Римма Леонидовна,…эти финансисты заворачивают мой проект договора, - выпалил Всеволод.
- Не волнуйтесь…Перешлите мне бумаги…Я посмотрю и если вы правы, поговорю с ними.
Все на фирме и теперь уже и Всеволод знали, что Римма Леонидовна входила « в узкий круг лиц». Причины этого обстоятельства никого не волновали: важен был сам факт.
- Спасибо, Римма Леонидовна, - удовлетворенно произнес Всеволод и направился к выходу.
 Он сделал шаг к двери и услышал:
- Всеволод Петрович, подождите…не спешите…Я собираюсь послезавтра в командировку в Красноярск для оформления договора на поставку сырья и…прошу вас сопровождать меня и помогать мне при  его согласовании и подписании.
-Я готов, Римма Леонидовна.
-Приятно,… что вы готовы…И еще…Сделайте быстренько проект договора…по закупке руды.
-Хорошо… Все будет исполнено.
Римма Леонидовна, увидев рвение своего подчиненного, мягко улыбнулась:
-Я рада…
«Проверим…достаточно ли эта готовность», - подумала она про себя.
Всеволод обрадовано возбужденный вышел из кабинета.
В глубине души его даже нисколько не удивило неожиданное известие о командировке. Он еще раз убеждался, что сбывались его надежды, и расценивал это предложение, как признак большого доверия и признания.
В этот день Всеволод, готовя документы, задержался на работе и не поехал, как обычно прогуляться или к друзьям. Домой он поехал по прямой ветке на метро, и выйдя на улицу, к дому пошел пешком. Набирающий тепло свежий ветерок будоражил легкие.
Весь следующий день он уже мечтал о том, как скорое подписание договора позволит ему быть ближе к начальнице и утвердиться на фирме.
 
                6

Успехи фирмы, в которую попал Всеволод, были стремительными, как поговаривали,  благодаря экономическому таланту его руководителя, Альберта Иосифовича Либермана. Правда, все кто знали Альберта Иосифовича, при общении с ним удивлялись закрытости его характера, скорее некоторой замкнутости, немногословности и при более детальной оценке определенной скрытности. Он не устраивал открытых оперативок и уж тем более собраний коллектива, а только молча передавал «узкому кругу» или секретарю свои решения, из которых рождались конкретные планы и приказы.
Кадровую политику верхнего звена он определял сам в зависимости от прошлых заслуг претендентов и старых наработанных связей. В случае предоставления кому-либо большой значимой должности он считал необходимым получить немалую компенсацию либо в денежном выражении, либо перспективу участия в сооружении крупного проекта с бюджетным финансированием. При неоправданных результатах он смело менял людей.
И посему среди руководящего персонала фирмы были известные люди и бывшие госчиновники и, конечно, множество родственников вышеназванных лиц.
Правда, надо отдать должное то ли его консервативности, то ли врожденной осторожности: все-таки новых лиц на фирме появлялось сравнительно не много.
Руководящий производственный персонал контролировался по результатам продукции и состоял из опытных производственных кадров, сформированных еще в бытность советской государственной системы. На новые неосвоенные направления развития производства приглашались иностранные специалисты. Средств на этот участок он не жалел.
Исполнительный и вспомогательный персонал низшего звена был в руках Николая Константиновича и руководителей отделов.
И этот разношерстный коллектив, как и на любом предприятии, имел свои законы становления, самоутверждения и, как говориться, варился в своем собственном соку.
Появление нового сотрудника на фирме волей неволей вызывали определенную оценку, разговорами и повышенным вниманием.
Внешность Всеволода и его сдержанность на людях оставляла приятное впечатление, но, надо было точно знать, что можно было ждать от него. Его сотрудники не без интереса размышляли о возможном покровителе, чтобы понять и правильно поставить его в рамки имеющейся местной иерархии.
Завистники обращали внимание не только на новичков и часто ждали любого проявления ошибки, чтобы заявить о своей более высокой квалификации и преданности. И посему самые мельчайшие ошибки старались тотчас донести до руководства.
Альберт Иосифович ежедневно пребывал на фирме обычно не более 2-3 часов, смотрел сводки, общался выборочно с руководителями отделов. При этом собственного мнения никому не выказывал и отчетов никому не предоставлял.
Вот и сегодня, он вызвал начальника планового отдела и смотрел специально для него подготовленные укрупненные финансовые отчеты по результатам прошедшего квартала.
Не заметив больших изменений, Альберт Иосифович,  хотел уже было отпустить плановика, но он сам напомнил о себе:
-Альберт Иосифович,… Хочу обратить ваше внимание на снижение доходности в этом месяце.
-Да?… А я и не заметил.
-Вот эта цифра.
-В сравнении с прошлым периодом не большая разница.
-Да, но все-таки составляющая прибыли уменьшилась.
-По крайней мере, не будем больше платить налогов на прибыль…Насколько я помню…немалый процент, - попытался отшутится руководитель.
-…Альберт Иосифович, вы считаете меня кретином?… Если мы и платим, то, естественно, не более четырех процентов через оффшоры.
-Хорошо…
-Альберт Иосифович, …Конечно, приятно, что потери порядка 10 миллионов рублей существенно не влияют на наши доходы…Но все-таки, мне кажется, даже небольшие сделки должны быть рентабельными…
-А в чем дело?
-В это месяце мы снизили качество продукции и понести потери…причем из-за прокола отдела внешних сношений, который заключил впопыхах сырой субподрядный контракт.
-Поясните подробнее.
-Вы знаете, что в прошлом квартале у нас была нехватка в сырье, и вы поручили  срочно закупить его как можно быстрее.
-Ну?
-Договор, естественно заключили, но вот уже два месяца контрагент продолжает поставлять сырье низкого качества.
-Так надо выставить претензию!...и отбить деньги.
- Как раз в договоре была упущена статья по качеству… Я говорил Римме Леонидовне об этом… Она обещала подписать дополнение к договору, но… вопрос  пока не решен.
- Так это Римма…Я вспомнил… Было ей такое поручение.
- Леночка, пожалуйста, вызовите Римму Леонидовну ко мне, - нажал он на кнопку громкой связи.
- Альберт Иосифович, я пойду,- засуетился плановик, - А то как-то …неудобно.
-Да-да… Хорошо! Я разберусь.
Альберт Иосифович не любил прямых разговоров, но Римма стояла у истоков создания фирмы, одна из его «приближенных» и давняя знакомая. Их отцы были друзьями. Были у него с ней более близкие отношения, но это было давно. Он ее уважал за цельный характер, уверенность в себе и как просто красивую женщину, но с возрастом переключился на более молодых.
Не в правилах Альберта Иосифовича было наказывать Римму. Наоборот, как джентльмен, он уделял ей должное внимание, хотел предупредить и уберечь от нападок сослуживцев.
Римма Леонидовна появилась на пороге и своей легкой походкой быстро подошла к столу. Альберт Иосифович сразу почувствовал дыхание знакомых духов.
-Риммочка, рад тебя видеть.
-Добрый день, Альберт Иосифович.
Она вела с ним всегда строго и вообще никогда не допускала фамильярности на работе.
Альберт Иосифович тоже принял строгую позу.
-Я просматривал сводки и захотел узнать причины спада рентабельности сделок…Твой последний договор с регионом тянет нас вниз.
-Я знаю, этот договор я подписала срочно в командировке в отсутствие нашего юриста…Сейчас пытаемся уладить и подписать дополнение, но контрагент напористый.
- Я не сомневаюсь, что ты его добьешь…А кто готовил договор?
-Наш новый сотрудник,… он был со мной в этой командировке.
- Понимаю…, - многозначительно поизносит Альберт Иосифович…, - Но я вынужден его уволить.
-Ну, зачем так радикально.
-… Или в лучшем случае… наказать, - он слегка повысил голос.
-Смотрите, Альберт Иосифович, - обиженно восклицает Римма Леонидовна.
-А что прикажешь с ним делать?
-Какое-нибудь административное…Ведь он совсем неопытен.
-Почему мы принимаем неопытных?…А по чьей рекомендации его взяли к нам?
-Не знаю…Николай Константинович мне его передал… Посоветовался, конечно, но решение принимал он.
- Что ж…Я поговорю с ним.
-Только не надо скоропалительных мер…Я прошу, Альберт Иосифович.
-Я надеюсь на прозорливость Николая Константиновича…у него было не много подобных проколов.
-У этого старого пердуна?…
-Ну, зачем так, Римма!
-А вы думаете, я не вижу…Он же педик… и презирает всех.
-…Я не замечал?
-С вами он, конечно, подобострастен…Стоит посмотреть на его походку…и этот выговор…прищур глаз.
-Он странноват, …но дело свое знает.
-Какое дело он знает?
-Ты ведь просила, наверняка,… молодого сотрудника … И он определил в отдел именно к тебе.
-Вот это и противно…лезет в личную жизнь. Скоро и к вам в постель залезет.
-Возможно, ты и права… слишком проворных надо обламывать.
-И я об этом.
-Ладно, я подумаю…А этот…новый сотрудник очень тебе нужен?
-Нужен.
-Хорошо…На первых порах я могу лишить его премии.
-Вот это правильно, тем более, что тут и моя вина.
Альберт Иосифович улыбался про себя: - «Что ж мне назначить его твоим заместителем?»
-Ты будешь его продвигать?
-Нет. Пока рано.
-Разумно.
-Ты же знаешь, Римма, твое мнение очень важно для меня.
-Спасибо, Альберт Иосифович.
Он прислушивался к мнению «узкого круга», но привык решать все по-своему.
-Мне можно идти? – произнесла она после паузы.
-Да-да, конечно.
Когда Римма Леонидовна ушла, Алберт Иосифович остался в небольшом раздумье. Хотя он вовсе не ревновал к какому-то сопливому мальчишке, все-таки неприятное ощущение осталось.
«Такое нельзя оставить безнаказанно…Какой-то выскочка будет сорить моими деньгами…»
Он нажал кнопку связи с секретарем.
-Леночка, вызови мне Николая Константиновича, - он посмотрел на часы,- На  15.00.
Время было ехать к Лере.
После недавнего медицинского обследования он помнил свой  разговор с урологом:
-Вам надо бережней относиться к своей предстательной железе.
-Вы нашли какие-то отклонения?
-Пока нет, …наблюдается увеличение, но…почти в пределах нормы… Должен вам заметить, что ваш возраст требует аккуратности в этом вопросе.
-Доктор, говорите прямо.
-Видите ли, самое лучшее средство, это нагружать любой орган в рассвете сил, чтобы он функционировал хорошо и в последующие годы…Например, для сердца, что-то вроде… модного в свое время бега трусцой…, улыбался врач.
-Вы хотите предложить какие-то новые лекарства?
-Самое лучшее лекарства в данном случае – молодая женская плоть.
-Но я женат...
Доктор, видимо, знал, что его супруга с дочерью жила долгое время в Лондоне,
- И …у меня молодая любовница,- добавил Альберт Иосифович.
-Вот это прекрасно!… А то я хотел вам порекомендовать своего профессионала…вернее молодую профессионалку…Вы всегда можете обратиться по этому вопросу ко мне на следующем приеме… Еще раз напоминаю: главное регулярность.
Альберт Николаевич кивнул, но про себя подумал: - « Вот прохвост! И здесь бизнес…Хотя кто знает, профессионализм, это всегда интересно…»
Он открыл дверь кабинета.
-Леночка, я буду к трем…Если что-то срочное, направь SMS.
Альберт Иосифович своеобразно воспринимал свое окружение.
Он всегда так говорил, покидая офис. Но за всю свою деятельность не получил ни одного информационного сообщения.
Леночка сама знала, к кому надо было адресовать ту или иную проблему.

Шофер, сорокадвухлетний молодой человек – Артем, молча без напоминаний, поехал по известному адресу.
Он был и не просто шофером и телохранителем Альберта Иосифовича, этот парень только казался молчаливым, а на самом деле всем своим существом был как бы частью его самого. Преданность Артема вовсе не исходила из внутреннего холуйства. По своей сути он был искренен и воспринимал своего начальника, как родного старшего брата.
До того, как Артем попал к Алберту Иосифовичу, он работал в милиции. И так получилось, что парня подставили «за превышение полномочий» в случайном убийстве. Ему грозил приличный срок.  Понимая это и дав небольшую взятку, Альберт Иосифович вытащил его из беды.  Это не было чистым благородством с его стороны, просто освобождение снимало и с него определенные подозрения, не говоря уже об избавлении от мелочных разборок.
При разрушении страны и всех устоев общества, включая патриотизм, Артем после своего спасения все впитанные прошлой системой правоохранительные устои как бы перенес на своего благодетеля, который заменил ему и ушедшую в небытие страну и потерянные положительные  приоритеты.
Альберт Иосифович поначалу не понял, что малоприметная случайность позволила ему приобрести бесценное преданное существо. Со временем он привык к этой преданности и воспринимал ее, как должное, хотя более доверительного и порядочного человека из обслуги у Альберта Иосифовича не было.
Артем же, имеющий представление об уголовном мире, ощущал, что был «повязан» со своим хозяином хотя и не кровью, но крепкими и понятными только мужчинам узами.
Альберт Иосифович умел ценить внимание к себе, привык к своей власти над людьми, но с Артемом всегда чувствовал, что для него лучше оставаться лишь старшим.
Он понимал, что дающие преимущества деньги, конечно, выделяют человека из серой массы, но даже и они не могут заменить ответственных взаимоотношений, которые при необходимости могут гарантировать личную и даже собственную жизнь.

Лера, яркая блондинка с крупными васильковыми глазами, ждала любовника, глядя из окна комфортабельной квартиры в центре Москвы.
Она появилась в жизни Альберта Иосифовича не совсем обычным образом. До этого он, как правило, ухаживал за понравившейся ей женщиной, проявлял незаурядную настойчивость.  Результаты не заставляли себя долго ждать, но бывали и переживания, правда, это было чаще в молодости.
Лера, тогда он еще не знал ее имя, появилась в доме в качестве прислуги, и он практически ее не замечал.
Придя однажды в неважном настроении домой, он снял пиджак, сел у камина и смотрел на огонь. Время было послеполуденное и в доме практически никого не было. И в этот момент появилась необыкновенно стройная русалка с проникновенными голубыми глазами, которая подала его любимый джин с тоником. Он едва узнал девушку: она была одета вовсе не как прислуга, а очень элегантно: в необычно открытую блузку и  короткую кожаную юбку. Альберт Иосифович с удовольствием взял бокал и внимательно посмотрел на необычное явление. Она же, как бы поправляя дрова в камине, высоко обнажила свои мраморные ноги, а потом повернулась, наклоняясь к нему грудью. Джин был необычно сладко-терпким и приятно возбуждал. Альберт Иосифович ощутил внутри себя натяжение взыгравшей струны, которая, словно тугая тетива лука, была готова выпустить нетерпеливую стрелу. Сам, не понимая своего состояния, он вдруг потянулся к ней и неожиданно поймал молодое тело. Лера, почувствовав его взгляд, сама бросилась навстречу и не хотела стесняться своего порыва. Почти пустой бокал упал на пол и усилил оцепенение любовного накала. Белокурая русалка расстегнула рубашку, коснулась пальчиками волосатой груди и начала его порывисто раздевать.
Альберт Иосифович сначала неловко прильнул к упругой груди, но ее ласковые руки, а потом и нежные губы на всех частях тела заставили его пылать и почувствовать из ряда вон выходящее.
Он закрыл глаза и ощущал только блаженство, потом замер и слышал только ровный стук своего сердца. Открыв глаза, он увидел васильки лета на фоне солнечного нежно касающегося его лица подсолнуха: она улыбалась проникновенно задиристо, словно шкодливая Лолита.  Эффект воздействия усиливался тем, что все было предельно естественно и радость девушки была явно не поддельна. Лера была действительно очень довольна - все произошло именно так, как она и хотела.
Немного погодя она покинула кресло, подняла бокал и медленной кошачьей походкой пошла к выходу из гостиной, всем видом показывая, что она не собирается навязываться.
Альберт Иосифович, провожая ее своим томным довольным взглядом, тоже не нашелся сразу что сказать и отделался коротким вопросом:
-Как вас зовут, красавица?
-Лера, - мягко улыбнулась она.
-Спасибо…за джин. Он был изумителен! - сейчас ему уже трудно было представить, что до ее появления он испытывал только грусть.
Их связь не прошла незамеченной от соответствующих служб охраны дома.
Жена укоризненно выказала свое неудовольствие и при удобном случае выставила Леру за ворота. Альберт Иосифович не имел привычки перечить супруге, и еще задолго до этого купил своей любовнице крутой мобильный айфон и мог без затруднений разговаривать с ней по скайпу. Для встреч он заказывал дорогую гостиницу, но со временем купил Лере квартиру, где продолжал наслаждаться ее ласками.
За полтора года жизни в столице в свои двадцать четыре Лера уже успела сделать многое: стала москвичкой и организовала небольшой бизнес – ателье по пошиву легкой одежды. На нее уже работали подруги-землячки из родного города, которые тоже обосновались в Москве и жили все вместе на съемной квартире. Она им прощала их привычку звать свою хозяйку, как в детстве, -  Нюра.
Лера была очень романтична и звала Альберта Иосифовича - Алик, как своего первого не очень состоятельного друга. Она перенесла былую первую любовь на своего покровителя. И все говорило о том, что она была искренна.
И Альберт Иосифович тоже привязался к Лере. Это была  игра в молодость. Она влечет всегда, и просто необходима, когда впереди мало чего осталось от реального восприятия начала жизни.
Ему всегда хотелось быть с ней  немного ребенком. Их встречи вносили определенную живительную нить в его однообразную жизнь. Когда огонь первых ласк проходил, ему хотелось поиграть и поласкать ее, как это обычно происходит с неожиданно увиденной у кого-то на руках ласковой собачкой или кошечкой.
Во взаимоотношениях с женой все было совсем не так. Для нее он был добытчик, отец ребенка и она напротив старалась полностью подавить это воображаемое ребячество.

Сегодня Альберт Иосифович как обычно  расслабился по полной программе.  Весна давала свое действие.
Но назойливо засевшие в голове слова уролога, заставляли его время от времени думать о том, как же это может делать профессионалка.
               
                7

Николай Константинович любил уединение и даже на работе, часто закрывая свой кабинет, садился в кресло, дабы оно выходило за рамки действия видеокамеры, и оставался наедине со своими мыслями.
Очень часто посещали его мысли о сущности человеческих отношений. Он соглашался с мнением о беспредельной наглости «Гомо Сапиенса» в самооценке, и хотя сомнения постоянно терзали его, в глубине души надеялся на оптимистическое продолжение деятельности человека.
Еще в конце 70-ых будучи за границей, которая на время освобождала от идеологических запретов, он начал знакомиться с библией и обратил внимание, что суть этой книги – понимание взаимоотношений людей, причем не в большой зависимости от их экономического положения. И вовсе не технические достижения и успехи в решении насущных проблем, а путь преодоления себя и является главным для определения личности. Это было так ему близко «по профессии», и он начал это глубоко ощущать, сначала интуитивно, а потом на частных примерах радовался, что ухватил суть от глубокого понимания самой истины.
Ему не казалось странным, что в Евангелие говорилось все больше о мужчинах: Бог отец, Бог сын и Святой дух. Современная трактовка католической церкви уже смело олицетворяет богов с пришельцами иных планет. Но, что странно и невольно бросается  в глаза  -  все они однополы или бесполы.
Значит, они и не нуждаются в размножении.
Тогда и бессмертие отвечало на многие вопросы бытия.
К тому же из библии Николаю Константиновичу было известно, что Всевышний лишил Адама бессмертия за то что, он не отказался от Евы, когда она ослушалась и вкусила запретный плод.
И теперь, когда его тянуло к мужчинам, он знал, как все это объяснить.
Николай Константинович понимал, что определенным шагом к бессмертию было продление жизни, к которому вело много факторов, но в социальном плане, конечно, это - осторожность, приспособляемость, которые увеличивали и благосостояние.
Мудрый Лаоцзы был с ним единодушен:
«Моря и реки потому способны царствовать над горными потоками, что умеют быть внизу»
Из собственной практики Николай Константинович знал, что далеко не творческий порыв делают человека мудрым.
Он резонно считал, что большие деньги слишком волнуют, а вот небольшой или скорее немалый их запас дает колоссальную защиту от всех возможных катаклизмов бытия.

Вызов к директору вовсе не удивил Николая Константиновича. Хотя многое не произносилось вслух, сарафанное радио доходило до него через службу безопасности, да и профессия обязывала знать причину.
Он взял еще очень тонкое личное дело Всеволода, и пролистал его. Странное улыбка пронзила его.
Он даже не хотел развивать свое сопоставление, так оно было сейчас «в точку».
В назначенное время он сидел в приемной директора.
Уже около 20-ти минут они обсуждали с Леночкой текущие проблемы московской жизни и последние политические события, которыми обволакивают нас пресса и всевозможные телеканалы.
Неожиданно появился «сам» и молчаливо быстро прошел в кабинет.  Леночка проводила его восхищенно-раболепным взглядом, зашла в кабинет и тут же вышла, приглашая кадровика.
Николай Константинович с напряженным лицом и как бы непонимающим причины своего вызова видом появился в кабинете:
-Добрый день, Альберт Иосифович…Готов выслушать ваши распоряжения.
-Я немного задержался… Сплошные пробки на дорогах… Ничего не успеваешь...
-Я стараюсь ездить на метро, Альберт Иосифович, - улыбнулся кадровик.
-Вы всегда все правильно делаете, Николай Константинович.
-Вы шутите.
-Вовсе нет, - улыбнулся начальник, - Я пригласил вас не для шуток…Хотелось бы поподробней узнать о нашем новом сотруднике,…который работает в отделе внешних сношений…Дело в том, что с его приходом появились финансовые промахи…Вы наверно в курсе.
-Да, я в курсе,…но он набирается опыта под руководством Риммы Леонидовны, - попытался смягчить напряжение кадровик.
-Но вы его брали на работу, и, следовательно, тоже несете ответственность.
-Что я могу сказать…молодой человек с университетским образованием, кстати закончил, как  и вы - физфак… Но, конечно,…без опыта нашей работы.
-Физфак…интересно…Но там были…всякие, - он немного задумался, - Я не собираюсь глубоко вникать в эту проблему…Вы понимаете…не значимый случай…Подберите соответствующую формулировку для наказания, чтобы он внимательно относился к деньгам…тем более чужим.
-Альберт Иосифович, у него на днях кончается испытательный срок.
-Я тоже хотел его уволить,… но Римма Леонидовна так не считает…Подумайте Николай Константинович, как нам лучше поступить…Я не хочу еще раз возвращаться к этой теме.
-Альберт Иосифович, мне все-таки хотелось бы знать ваше принципиальное отношение к этому…
-Зачем вам мое отношение?...Считайте это моим поручением.
-Вы меня неправильно поняли…  Мне хотелось бы поближе понять вас.
-Поближе? – Альберт Иосифович, неожиданно вспомнил слова Риммы.
-Не забывайте! Кто вы здесь …и кто я!
-Я, в отличие от некоторых, никогда этого не забываю.
-Вот и хорошо.
Николай Константинович хотел было что-то сказать, но, увидев обращенные в окно глаза начальника, только потупился.
-Больше не будет других указаний?
-Нет… Можете не докладывать мне о результатах…Я надеюсь на ваш опыт.
-Я все понял! - сделав едва уловимый кивок головы, Николай Константинович направился к двери.
Вдруг, как наяву, он вспомнил точно такой же взгляд Всеволода, который показался ему непонятно неприятным при приеме на работу, а сейчас он вдруг ощутил его всем нутром.
Он именно сейчас окончательно понял ассоциацию этого взгляда или скорее позы.
Николая Константиновича никто, конечно, не знакомил с подробной биографией своего начальника, и он не требовал от него никаких справок и анкет, но в силу своей профессии порой из случайных разговоров урывками у него складывалась определенная картина собирательного и далеко не идеального образа своего начальника.
Сейчас как-то все сложилось, и он не был удивлен этим обстоятельством.
Николай Константинович пошел к выходу и неожиданно резко открыл дверь кабинета.
Леночка заметила изменение настроения кадровика и автоматически с характерной ей легкостью задала вопрос:
-Ну, как?... Все в порядке?
Николай Константинович ничего не ответил и быстро вышел из приемной.

                8

Альберт Иосифович в детстве был спокойным послушным мальчиком и, как многие, немного ленивым в юности. Особенно ничто его не интересовало, не увлекало, хотя учился он не плохо. Одно только желание быть наверху положения и в центре внимания всегда присутствовало в его характере. Со временем он уяснил для себя, что именно деньги порой без особого труда могут предоставить эти возможности.
И он приторговывал и фарцевал, давая заказы выезжающим заграницу многочисленным друзьям отца, которые в детстве ласково называли его «Альбик».
 Отец его в свое время закончил экономическое отделение МГУ и, используя прошлые товарищеские связи, выбрал для сына и помог ему поступить в университет, но на физический факультет, который в силу модности профессии выбрал сам Альбик. Учиться было трудно, о чем юноша не подозревал, поэтому бывали срывы. Он, не проявляя большого интереса к физическим наукам, все же закончил учебное заведение, хотя и не без помощи средств и морального давления своего отца, который часто ему говорил:
-Ты должен понимать, что твоя посредственная учеба позорит, прежде всего, меня.
Понимая, что физика не для сына, отец, используя связи и минуя  «распределение», пристроил его к себе в финансовые структуры.
Молодость и зрелость Альберта пришлась на счастливое преддверие и саму незабываемую «перестройку».
И время это - пропуска в сладкую и понятную только избранным свободу, удачно и плодотворно связало его взгляды на жизнь и тщеславный характер. Хотя многое было спонтанно, он твердо чувствовал, что это новое веяние пришло не случайно и исключительно для него.
Он был предвосхищен этими разрушительными переменами и уже мог проявить себя в действии, без какого либо серьезного контроля,  занудных должностных требований и обязанностей перед обществом. Видел он здесь только себя любимого, талантливого и счастливого. Да что вспоминать! Тогда даже рядовой с совковыми мыслями русский мечтал о миллионе. Правда, эти совки и лохи не понимали глубокого смысла наживы.
А Альбик сразу понял, что честным справедливым путем здесь ничего не добьешься.
В лучшем случае про тебя будут говорить: «Вот - честный и талантливый парень».
На пороге заманчивого капитализма это казалось просто смешным.
Попав еще в 16 лет за фарцовку в милицию, он просидел несколько часов с урками в КПЗ. Вел он там себя достойно: стоял на своем до определенного предела. Когда чувствовал, что на него давят и напряжение назревает, сдавался и принимал позу доверительного пса.
Ему сказали:
-Ты правильный малый, и не дурак.  Жаль, что у тебя нет родственников или знакомых в воровском мире.
После этого Альберт усвоил, что надо быть рядом с этими смелыми свободными от предрассудков людьми.
Получив первые навыки в бизнесе, он искренне был изумлен истине, прозвучавшей из уст одного незадачливого иностранца, с которым они сидели за бутылкой виски. Тогда иностранцы полчищами наводнили страну и доверительно учили нас жизни. Альберт был внимателен к советам, не пропуская ни полслова.
Рекомендация для дальнейшего бизнеса была проста, как Божий день:
-Дорогой мой, Альберт Иосифович, - кстати, его тогда первый раз назвали по
отчеству,  - Умейте разрушать…и у вас будет все, что захочется…
-Как это? - не понял сразу Альберт.
-Накапливать трудно и обременительно, а быстро разрушить…всегда легко… При этом можно быстро нажить большие капиталы, -  с трудом произнося каждое слово, вразумлял начинающий хмелеть собеседник.
И именно в «перестройку» и последующие годы он, вооруженный этим опытом, начал добывать денежные знаки с искренней любовью, сначала маленькими порциями, потом его радовали объемы все больше и больше.
К тому же он быстро усвоил правила игры беспредела, активно привлекал криминал для расширения капитала, применяя примитивные силовые способы подавления  конкурентов.
Ему помогали и государственные лица, чтобы не выпячиваться и не пятнать себя. Они не просчитались, получая неплохие комиссионные. Но, правда, тогда они не могли себе представить, что именно он со временем лишит их рычагов влияния.
В конце 80-тых он оказался в нужной обойме влиятельных лиц, с которыми активно работал его отец, известный тогда в советских финансовых кругах чиновник. Потом ему помогли средствами, как бы случайно.
Бытовало мнение, что на пороге российского капитализма все были в равных условиях: кто-то успел, а у кого-то – не получилось. Но все это происходило далеко не так. Скорее давали большую возможность тем, кто был выгоден основной идее разрушения страны.
Правда, так до конца для него осталось непонятным, кто поставил на его карту. Имелись родственники в Израиле, доселе он о них не знал. Появился в его окружении   дальний приближенный семьи, некто Вениамин или Веня, который имел неограниченную финансовую поддержку из заграницы. Он приобщил его к участию в толлинговых операциях, то есть к беспошлинному вывозу ресурсов при мизерных инвестициях, приносящие громадные прибыли. Он же помог скупить большое количество ваучеров рентабельного по тем временам металлургического комбината, которые в силу ликвидности также дали возможность молниеносно в разы увеличить доходы по дивидендам. С помощью фиктивных залогов и подкупов чиновников были выиграно ряд аукционов, и Альберт Иосифович стал сначала крупным  совладельцем, а затем и единственным владельцем предприятия.
Поняв российские правила бизнеса, Веня уяснил, что лучше что-то, чем пуля в лоб, и удалился на обетованную родину предков, получив солидную компенсацию за свои услуги. Правда, это не мешало Вениамину работать и дальше с Альбертом Иосифовичем в оффшорных дочерних компаниях.
После того, как Альберт Иосифович стал крупным производителем, он купил еще ряд профильных заводов и даже прибрал к рукам проектно-технологический институт. Получив огромные производственные ресурсы, он продолжал преследовать свои интересы обогащения, вовсе не заботясь о дальнейшем стратегическом расширении необходимого для страны металлургического производства.
На своих предприятиях Альберт Иосифович больших капвложений, естественно, не делал, хотя пришлось в течение нескольких лет обеспечить косметическую автоматизацию производства, но это были копейки по сравнению с ограничением фонда зарплаты рабочих, которые были поставлены государственной экономической политикой страны на колени. Дальнейшие инвестиции в основном, если и проводились, то в иностранные проекты, которые давали более эффективные результаты накопления средств.
Государственная экономика того времени практически сошла с рельс и была отдана на откуп подобным денежным мешкам с местническим мышлением и безответственностью по отношению к стране.
Власть сама продолжала способствовать разрушению экономики страны, уравняв всех в подоходном налоге. При этом она разрешала неограниченно повышать зарплаты узкого круга приближенных к богатству и значительно снижать социальную защиту и уровень оплаты труда непосредственных производителей материальных ценностей. Это обстоятельство вконец перекосила экономику, обеспечив Альберту Иосифовичу и подобным ему иметь в своем распоряжении лет на 10-15 бессловесных и упавшим духом рабов-исполнителей.
Альберт Иосифович быстро поверил в свою неповторимость.
Больше его уже ничего не интересовало, кроме постоянно прибывающих денег, которые теперь надо было грамотно скрывать от налогообложения.
Наивными по сравнению с ним были тогда смело устремившиеся к вершинам Клондайка простые бизнесмены-энтузиасты. Они были похожи на наивных слепых котят, которых по счастливой случайности не утопили или не свернули им шею настоящие «воротилы» бизнеса.  Потому как путь к обогащению через государственные коммерческие аферы оказался для них закрыт. После первой же законодательной встряски молодых бросающихся безоглядно в атаку реформаторов все порядочные коммерсанты моментально обанкротились. Выжили только привычное к жесткости жулье и наплевательски относившиеся к закону бандиты.
Молодых неопытных гончих всегда охватывает азарт, но мало кто из них понимает, что добыча всегда достается не псам, а хозяевам.
Опьяненные запахом легких денег простые люди тоже сразу попали в капканы многочисленных мошенников типа МММ, которых обложило флажками беднеющее с каждым днем правительство. Многие из этих пирамидальных структур живы и по сей день, и не плохо живут, но без дивидендов, на которые делали ставку вкладчики. Этих безжалостных пиратов российской действительности сегодняшнее правительство не тревожит, ссылаясь на свободную коммерцию, и сохраняет в качестве возможной наживки при будущей игре.
Со временем Альберт Иосифович решил обновить кровь и действовать уже руками молодых более настырных и наглых хищников.
В результате он оброс буйными ребятами, которые почувствовали запах больших денег.
Одного из них он сделал руководителем «забойной», как он говорил, «Базовой фирмы».
Это был один из приятелей юности, который имел близких друзей в криминальных кругах, некто Александр Михайлович с вполне оправдывающей себя фамилией - Волков, внешностью похожего на простого деревенского мужика, а по характеру - на фанатически безудержного наглеца.
Он совершенно официально скупал предприятия с государственным участием и фирмы, имеющие проблемы с налоговой службой, выжимал из них все до копейки, не забывая своего учредителя, а потом сдавал криминалу. Те, получив эти трупы, доедали их уже, как муравьи. Причем наиболее квалифицированных людей быстро адаптировали под свои нужды. Александр Михайлович относился к типу, так называемых «подъедал» распадающихся предприятий страны. Подробное повествование его деятельности могло быть предметом интереснейшего криминального романа. Возле Александра Михайловича остальным коммерческим структурам просто не имело смысла существовать легально и честно.
При всей привилегированности своего положения Альберт Иосифович теперь уже сам зависел от созданной им империи. И надо заметить, все больше замыкался в себе, не имел полноценных друзей, жил вдалеке от семьи, в душе презирал людей и женщин, которым была определена цена.  Все это он оценивал без малейших ошибок.
И остановки от всего этого уже не могло быть. Критический путь разворота миновал он безвозвратно.
«Теория избранности народа не нова, так почему же не может быть избранным один человек?» - иногда задавался он вопросом.
Говорят, что бизнес сродни творчеству. Когда деньги рождают новые технологии, инженерные решения, воплощаемые в реальные проекты, это всегда прогресс. Но результатом большого богатства Альберта Иосифовича было уже созданное прошлым поколением производство, которое он не собирался существенно обновлять.
Он утратил основу понимания того, что достаток лишает человека самого важного природного стимула - выживания.
И даже если бы ему захотелось изменить свою жизнь – увлечься тишиной, забыть про деньги и удариться в раздумья по осмыслению жизни, то уже впитанные его душой навыки  и приобретенный характер не позволил бы сделать этого.
Для благотворительности или меценатства Альберт Иосифович  не имел необходимых струн души, поскольку ему было противоестественно сочувствие к жертве, и он даже презирал ее.
Да и характер его не позволял быть жалостливым. По натуре он был игроком, а таких людей захватывает неудержимая страсть, из которой выхода нет.
Это может объяснить только понятие блатного мира: «Вход – рубль, выход - два».
Авантюра часто является составляющей двигателя прогресса, но душа, пораженная сомнительными помыслами, погибает на пути к нему.
Альберт Иосифович стал считать себя выше других, потом вообще отвлекся от человеческих душ и не замечал собственную. Он всегда считал себя выходцем из интеллигентной семьи. Интересно, что  понятие «интеллигент» существует только в русском языке, а произошло оно от  французского - intelligence, которое имеет определенное смысловое значение умственного развития человека сродни творчеству. Странно, но в России все звучит по иному. Вот и Альберт Иосифович то ли с усмешкой, то ли с удовлетворением вспоминал всегда современный анекдот на эту тему:
«Интеллигентные люди деньги имеют, а не интеллигентные постоянно о них говорят».

                9

Звонок Николая Константиновича немного встревожил Римму Леонидовну. Она уже совсем забыла разговор с директором, а этот дотошный гомосек назойливо предлагал встретиться и обсудить обнаруженную ситуацию с новым сотрудником.
-Нет-нет, Николай Константинович, уж пожалуйста, решите сами…Директор же сказал, что можно лишить квартальной премии…или какие-нибудь наставления по вашей части… Да-да, я согласна.
Ей было на руку, что разговор с директором не зашел до конкретных разбирательств. Дело в том, что именно она и никто другой знала причину исключения  из договора статьи о качестве и почти дословно помнила слова этого оригинального ухажера,  представляющего контрагента.
Арсений Львович, приятной наружности пятидесятилетний брюнет, сраженный ее красотой, при каждом удобном случае подчеркивал это, естественно, не скупясь на необычные подарки и комплименты.
Римма Леонидовна сама не знала, почему ему искренне поверила, когда он, вручая ей шикарный букет цветов, сказал:
-Дорогая Римма Леонидовна, исключительно ради вас, я готов на все…Даже снизить цену договора, чтобы вы получили заслуженное одобрение своего руководства.
- Вы настоящий джентльмен, Арсений Львович…Но я… уже вышла из возраста ждать подачки от руководства.
- Это прекрасно! И если выразиться глубже, нам бы надо выстроить более доверительные отношения…Что касается меня,…я бы вообще сделал этот договор максимально прозрачным и значительно короче.
- Например?
- Вот статья о качестве глинозема…Она занимает по меньшей мере две страницы…всякие там ненужные сравнения…лабораторные исследования…Кто этим будет заниматься?...Вы же знаете нашу фирму… Пока мы вас никогда не подводили.
Римма Леонидовна знала, что с этим контрагентом уже более двух лет у нее не было сделок, но, приятно улыбнувшись, промолчала.
- Мы можем посмотреть ваши предложения, Арсений Львович, на этот счет, - добавила она.
-Прекрасно, Римма Леонидовна!... Разрешите еще преподнести вам лично от меня скромный подарок…
-Мы же не на новогодней елке, Арсений Львович, - отпарировала Римма Леонидовна.
-Поймите меня правильно…Это - знак уважения моей безумной и безнадежной любви к вам, - продолжал Арсений Львович, нежно беря ее руку и легко надевая на пальчик удивительно оригинальное кольцо с бриллиантом в полтора карата.
-Это уж ни к чему…, заулыбалась Римма Леонидовна, - Откуда вы узнали мой размер,… Арсений Львович?
-Ну, это тайна не самая сложная…Главное завладеть вашим вниманием, несравненная Римма Леонидовна.
Кольцо явно пришлось по вкусу и даже подходило к нежному перламутровому маникюру. Римма Леонидовна не смогла отказать Арсению Львовичу в проявлении, как он сказал, маленькой своей слабости.
Договор подписали быстро во время ужина в одном из местных ресторанов, окна которого выходили на Енисей. Здесь в своем разливе он напоминал безбрежное море. Огни города томно отражались на воде. Нежная вечерняя прохлада растворяла тепло приближающегося знойного лета. Ярко выделялся широкий и величественный железнодорожный мост через реку.
Настроение у принимавших участие в переговорах было прекрасное.
Всеволод, обрадованный быстрым согласованием и подписанием договора, даже не заметил внесенных изменений со стороны контрагента, и Римма Леонидовна не стала специально обращать его внимание на это. Она подчеркнуто относилась к нему как своему равному помощнику и даже заставила завизировать каждый лист договора. В то же время в неформальном подчеркнуто демократичном общении с ним Римма Леонидовна вела себя как королева с любимым пажом.
Сразу после подписания, Всеволод заворожено смотрел на нее:
-Вы так многому меня научили, дорогая Римма Ле…
-Можно без отчества, - ласково перебила она.
-Одно то, что я нахожусь с вами рядом… меня очень воодушевляет…
-Так…поподробнее о душе.
-Я все время … думаю о вас!
-Но вы же на работе, Всеволод… Подумайте о своей жене.
-Я не могу ни о чем больше сейчас думать.
-Это плохо, что вы не понимаете.
-Что я не понимаю?
-Мужчина изменяет только одним органом, а в душе всегда остается холодным,…я то знаю…
-…Я готов отдать сейчас и душу.
-Я же женщина, а не Мефистофель! – улыбнулась Римма.
-Какая разница женщина или мужчина.
-Нет, женщина глубоко отличается в этом вопросе.
-Чем? – удивился Всеволод.
-Женщина, когда принимает мужчину, она меняет весь свой окружающий мир.
-Не понял.
-Опять плохо, Всеволод Петрович, - она опустила глаза.
Всеволод сразу почувствовал тоску.
После ужина поехали в гостиницу. Арсений Львович вызвался провожать.
Всеволод загорелся побыть с ней наедине и по поведению начальницы почувствовал, что может добиться успеха. Правда, при этом Арсений Львович продолжал имитировать подобное рвение.
Римма вела себя раскованно, но в номер не пустила ни того, ни другого.
«Пожалуй, слишком паж…и не более того…» - вспоминая Всеволода и такие же не очень яркие ухаживания Арсения Львовича, подумала она.
Всеволод до последней минуты надеялся, что она пригласит его в номер, и был раздражен порядком надоевшим, но настырным провинциальным ухажером. В душе он ощущал, что в сравнении со своим соперником с яркими подарками не произвел необходимого впечатления на предмет вожделений и, пожалуй, даже не имел права пока себе позволить это.
Мысленно сравнивая их, Римма Леонидовна еще раз убеждалась в несостоятельности мужчин, которые «не тянули» на достойное восприятие. Хотелось изящности, оригинальности и силы духа.
Всеволод же утвердился в окончательной зависимости от этой женщины, совершенно не понимая и даже не ведая и малой доли всего того коварства, которым она обладала.
Он страдал, может быть впервые в своей жизни.
Римма Леонидовна сама была разочарована. Она  видела себя в роли Царевны-лягушки и надеялась, что он будет Иваном-царевичем. Но она хотела непременно видеть настоящие стрелы в форме яркого проявления, где даже сверкающее бриллиантом кольцо кажется не такой уж важной предтечей.  К сожалению, у Всеволода она не увидела ничего подобного: ни лука, ни опасных стрел.
Если смотреть на молодую ярко-зеленую лягушку с устремленными на вас крупными томными глазами да еще на кувшинке рядом с завораживающим цветком, очарование красотой неизбежно. Но стоит резко протянуть к изумрудной блуднице руку, она уже тут, как тут - в студеной воде. Остаются только обдающие холодом темно-синие разводы, которые сами собой остужают желания и уже не заставят вас лезть за ней в темную воду.

Римма Леонидовна имела право оценивать мужчин и иногда подвергать их унизительным сравнениям. Она имела возможность и презирать мужской пол, потому как знала его слабости. Существует мнение, что в женщине должна быть скрыта определенная загадка, которая является стержнем романтических исканий мужчин. На самом же деле такого рода загадка мужского пола значительно притягательней для самих женщин. Вот почему накаченные скуластые или совсем неказистые и обязательно немногословные мужчины возбуждают их больше.
Порой они настолько увлечены собой, что в погоне за сладкими словами о своей неповторимости вовсе не обращают внимания на мужскую внешность.
Для женщины достаточно пожить с мужчиной полгода, и она уже знает о нем все: и о его возможностях и о его конце жизни практически со скрупулезной точностью. Часто женщина жалеет ставшие ей близкими мужские слабости. Интересно, что раньше в простонародье слово «жалеть» было синонимом «любить». Однако очень часто скука прозрения непередаваемо тяготит. Сугубо ошибочным является и желание каким-то образом изменить или настроить по иному мужской характер. Если он не проявит независимого желания, никаких подвижек не будете: такова уж природа. К тому же именно непобедимая лень сильного пола является истинным двигателем прогресса. 

Римма Леонидовна была с детства привлекательной, в юности красивой девушкой и уже потом всегда необычно очаровательной женщиной. Как любая женская плоть, утомленная вниманием сильной половиной человечества, она ощущала себя выше мелочных комплиментов, правда, как и все женщины, иногда увлекалась и, слава Богу, не была в этом вопросе постоянно настороже.
От отца ей достался живой практический ум и расчетливая наблюдательность, женская же красота и обаяние досталась от природы. Мама, которая ушла из жизни очень рано, внесла южную кровь в ее нежное тело и не лишенную шарма привлекательную раскосину карих глаз.
Как и все девушки, с юности она мечтала о яркой любви, но именно судьба волею случая или ненароком настойчиво отодвигала ее от желаемого семейного счастья.
Первая любовь в ней вспыхнула еще на пороге окончания школы с молодым человеком из семьи потомственных художников.
Звали его Иваном, но все вокруг, включая семью, в данном случае очень символично величали его «Ваном». Дед его в свое время был известным живописцем, отец - тоже неплохим художником, но посвятил себя модному авангарду. Сам же Ван только пробовал себя и много рассуждал об основах живописи и вообще искусства. Чтобы не сливаться с серой массой художественного студенчества он отказался поступать в «Строгановку», как он говорил Римме, из принципа. Ван много раз начинал писать портрет Риммы, о чем она узнавала из набросков исключительно по деталям своей одежды. Семья его жила безбедно в шикарной оставшейся от деда сталинской квартире, заваленной кроме эскизов и картин разного рода антиквариатом. Глаза Риммы часто останавливались на оригинальных изящных статуэтках или старых китайских вазах, но домочадцы настолько свыклись и не замечали эти окружающие предметы, что вполне могли бы при необходимости использовать многочисленные вазы в качестве ночных горшков.
Ван ко всему этому был равнодушен и проявлял даже способности большого оригинала. Он позволял себе с удовольствием носить рваные носки, нечищеную обувь или безвкусные нательные вещи. Он мог с удовольствием «раздавить» бутылку дешевого портвейна в забегаловке, смачно закусив квашеной капустой.
Римма всегда была рядом и не позволяла себе ему перечить. Она не обращала внимание на еще одну его слабость – носить почти круглый год потертое покроя гражданской войны кожаное пальто с оторванным хлястиком.
Душа Риммы жаждала благородства. Это было прекрасно: стать музой гения, положить свою жизнь на алтарь искусства. Они уже жили с Ваном открыто, и свадьба казалась неминуемой. Но язык Вана  как-то необычно всегда замолкал при упоминании о супружестве, даже после его длительных разговоров с отцом о всепоглощающей ценности искусства. А Римма терпеливо ждала. Ждала красивых слов и путешествий к лазурным берегам, которые прославят молодого пейзажиста.
Но всему этому пришел неожиданный момент перехода творческого восприятия в иное измерение, которое и определило дальнейшее совершенствование незаурядного характера невесты.
Слабостью Вана кроме искусства были мотоциклы, а Римма полюбила заднее сидение. Надо сказать, освоение этого положения рядом с водителем однажды увенчалось травмой, следствием которой был едва заметный шрам на ее шее: он то впоследствии не поддавался загару и тщательно скрывался косметикой, косынкой, высоким воротником или воздушным шарфиком.
Остановившись однажды на широком перекрестке, Ван с Риммой оказались рядом с шикарной для того времени иномаркой, из которой глядел на девушку наглыми любопытными глазами кавказец.
-Слушай дорогой, - прокричал он мотоциклисту, - Какой красивый девушк,…прямо зависть берет…
- А то, - процедил Ван.
- Давай меняться, друг,…ты бери мою машину, а мне девушк?...Идет? - просунул он в окно не в меру волосатую руку.
Ван посмотрел внимательно на ярко-бирюзовый капот, прошелся по кабине и остановился на трепещущей выхлопной трубе.
-Надо подумать, - величественно заключил Ван.
Тут включился зеленый свет светофора, и красивая машина осталась далеко позади, но с этого момента Римма как будто прозрела и легко отпустила свое  сердце на свободу.
Потом был красавец-иностранец. Породистый индус с ярко-черными, как смоль, глазами и оригинальной роскошной чалмой. Полковник, кажется, или даже генерал. Он прекрасно танцевал и ей рассказывал, как учился в молодости в Англии в военном корпусе. Остался у нее  и снимок в танце с ним на дипломатическом приеме. Он благородно ухаживал и уже нравился Римме. Она была покорена его стройностью, галантностью и уже готовилась к сближению, в мыслях представляя жаркую, непонятную для нее и романтично восточную разноликую страну. К тому же черная вьющаяся борода ее необычно возбуждала и странным образом навевала эротические образы. Но вдруг неожиданный поступок пассии перевернул все ее мысли вспять. Накануне женского праздника она получила от него подарок - небольшую тщательно упакованную коробка с удивительно раздражающими предмерами внутри: пачку бледного цвета мыла, странную присыпку, шампунь, зубную пасту и еще что-то в этом роде. Это было неожиданно обидно и казалось на редкость унизительно. Это было слишком - ей предлагали заняться своим туалетом!  Раздражение вызывало глубокое чувство мести и она глубоко ощутила известную истину: «От любви до ненависти – один шаг».
Следующим кавалером был Альберт. Это время было пропитано запахом будущего богатства, так как уже многие были поглощены бизнесом, который стал частью личной и общественной жизни.
Отец познакомил ее с Альбертом. Он  показался ей неординарным, но немного отталкивала еврейская кровь. Хотя Римма не была антисемиткой, все-таки предыдущее необычное увлечение немного настораживало. Отцы хотели их поженить.
И она увлеклась им, но то ли случай, то ли какая-то сила заставила обратить внимание на то, как сильно он одержим страстью обогащения. Она тоже научилась и уже умела делать бизнес, но это было что-то совсем другое.
Любовь ее всегда стояла рядом с окружением достатка и благополучия и она не гнушалась богатства, но деньги для нее являлись лишь средством красиво и достойно себя ощущать.
Тогда все занимались бизнесом, и вокруг было много молодых людей, ходивших с кейсами и предлагавших свои услуги в торговле всем, чем только возможно.
Первое, что привлекало Римму, у Альберта всегда были свободные руки, то есть кейса или сумки никогда не было в его руках. И даже люди, которые его окружали, были  очень деловые, молчаливые и исполнительные. Второе притягательное обстоятельство - он чувствовал уровень риска в своих действиях. И главное он не был мелочно жадным и, конечно, денег на нее никогда не жалел. С ним было спокойно, но что-то отталкивало. Замечать она это стала не сразу. Для него она была куклой, а не дорогим человеком, как ей хотелось. Она ощущала, что он вообще людей воспринимал отстраненно от своей жизни. Казалось, ничего не существует более святого для него кроме настающего богатства.
Они поссорились из-за пустяка, и не хотели сближения. Альберт не был рад размолвке, но в то же самое время  хотел свободы и чего-то нового.
Римма, чувствуя непреодолимую преграду в характере любовника, тоже не сделала шага к продолжению отношений.
Наконец, появился муж, о котором она всегда мечтала.
Сближение и бракосочетание произошли как-то неожиданно и необычным образом. Ей раньше не приходило в голову, как можно представить своим мужем человека с не очень привлекательной внешностью и такой прозаической фамилией, как Мешков.
Она встречалась с ним без малого лет пять в компаниях, сидя, как правило, на разных концах стола, совершенно не обращая внимания. Он был старше в своих мыслях и раньше казался человеком из другого непонятного ей поколения.
Всему виной был праздничный день, на который Мешков был приглашен на девичник в качестве единственного мужчины близкой подругой, которая уже долгое время была одна, и для нее сделали исключение. Но подруга «переборщила» в желании привлечь Мешкова своей страстью и просто напугала своей откровенностью. Инстинктивно желая найти опору от своего испуга, он обрушил свое внимание на Римму.
-У нас очень созвучные имена, - сказал он загадочно.
-В чем же это созвучие? – сочувственно отозвалась Римма.
-Две согласные в окончании и рядом стоят по алфавиту.
-Я никогда не задумывалась о согласных в моем имени.
-И зря.
Кирилл Петрович продолжил информировать об именах, потом перешел на нумерологию и плавно заинтересовал ее как очень начитанный человек. Сама того, не понимая, она начала проникаться к нему. Видимо определенный настрой или пришло время, думала она об этой первой встрече по истечении времени.
Профессор, доктор физических наук, на ее первый взгляд неординарный человек оказался не приспособленным к адекватному восприятию современной жизни. Он совершенно не понимал и не хотел воспринимать жену, как равную себе личность. Единственно, что мог предложить он своей супруге – это наполненную тишиной домашнюю клетку.
Его поиски благосостояния семьи в новых условиях заставили ее задуматься и трезво пересмотреть многие простые вещи. При всей эрудиции мужа именно его бизнес выдавал сущность супруга. Его участие в сделках с недвижимостью или скорее обман на этом рынке некомпетентных слабых стариков или доверчивых людей, полагающихся на его честное профессорское звание, вызвало первый негатив. Резко бросалось в глаза тот факт, что сподвижники  его бизнеса, как правило, были шарлатаны, мошенники или просто необразованные люди. В сравнении с уровнем знаний мужа они были просто убогими.  Своими поступками они приносили множество неприятностей, если не сказать горя не только ему, но и ей. Причем муж, каждый раз переживая свои промахи, не замечал переживаний супруги. Римма не могла понять внутреннюю сущность этого теперь уже близкого для нее человека. Она, конечно, как верная жена, была свидетелем или случайно посвящалась в эти странные действий его бизнеса, которого порой не знала или не понимала сразу.  К тому же супруг отодвигал ее на второй план при принятии решения, что тоже очень раздражало.  Она не бедствовала, но ее свободный и жизненный интеллект начинал не сразу, но постепенно вырабатывать противоядие. Однажды эти мошеннические и на вид приятные  и доверчивые глаза такого «знакомого» заставили ее отдать даже свою квартиру для проживания, и она незримо рисковала ее лишиться. К счастью обман был быстро обнаружен.
С каждым разом после очередных действий мужа оставалось неприятное послевкусие. Она часто задавала себе вопрос «Почему  это дешевое мошенничество окружающих людей так близко касалось ее личной жизни?»
Порой внутреннему ее возмущению не было предела.
После случайной встречи с Альбертом Иосифовичем и его предложения возвратиться на работу Римма Леонидовна неожиданно согласилась и получила материальную независимость. Скоро после очередного скандала с мужем решила окончательно прекратить продолжение семейных уз.
Первое время было необычно неуютно, но со временем полученная свобода от постоянного мужского участия вылечила ее строптивый, вольный и креативный характер.
Потом она полюбила себя, трепетно и самозабвенно. Она любовалась своим телом, своими движениями, осанкой. Своей улыбкой, своей притягивающей грудью, талией и облачала все это в прекрасные одежды от самых модных Кутюрье.
К счастью она оставалась еще в возрасте романтического поиска, где любовь к противоположному полу осталась необходимой жизненной потребностью, но этот порыв уже прошел через первый чувственный перевал и укрепил ее в сознании быть более тщательной в выборе.
И тогда она решила вовсе не связывать себя серьезно  и переключиться на молодых менее искушенных мужчин. Причем немалый интерес ее был связан с началом или завязыванием отношений. Как правило, этот период более ярок и красив, и она перестала спешить страстно отдаваться чувству.

                10

Виктория продолжала надеяться на успехи своего мужа на новом месте работы, хотя с каждым днем ситуация в семье не становилась лучше, а скорее наоборот ухудшалась. Он постоянно не бывал дома, продолжая устоявшийся для него свободный образ жизни, а она, оставшись одна, вынуждена была заниматься домом и ребенком, совершенно забывая о себе.
Последнее посещение своей прежней работы выдалось по случаю юбилея предприятия. Она приехала на своеобразный корпоратив, когда все уже сидели за столом. Ее появлению были очень обрадованы, встретили тепло и по-отечески  не только подруги, но и руководство. Характер у Вики был доброжелательный и отзывчивый, она всегда была центром позитивного всеобщего внимания.
Вика работала здесь после геолого-разведочного института, который она окончила с красным дипломом. Она никогда не кичилась своим образованием, хотя многие здесь его не имели. Приобретенная специальность геммолога ей нравилась, но на производстве, основу которого составляла сортировка и подготовка камней к продаже, Вика чувствовала себя не очень уютно. Тяготило однообразие.
Ее настоятельно просили выходит на работу и обещали помочь с детским садом для ребенка.
-Подумай… создается новая интересная структура, - говорил начальник отдела.
-Это интересно…Я посоветуюсь с мужем, - реагировала Вика.
-Обязательно приходи…Твоя штатная единица зарезервирована.
Зная ее обязательность, для подработки ей предложили определенный объем некондиционных алмазов для свободной продажи.
Она рассказала об этом мужу.
Всеволод очень холодно отнесся к ее возможным заработкам.
-Не бери в голову…Все это для того, чтобы найти еще одну мало оплачиваемую жертву.
-Ну, уж прям - жертву. Моя зарплата меньше, но она реальная…А у тебя ничего определенного.
-Почему не определенная?
-Скажи?... Сколько ты принес в прошлый месяц?
Всеволод вспомнил, но тут же ретировался:
-Просто мне пришлось отдать небольшие долги,…и отменили квартальную премию.
Вика все же попробовала распространять некондиционный товар завода и заработала неплохие деньги, чем смогла поверить в себя и купить что-то для семьи.
После этого ей уже не хотелось постоянно жалеть себя.
Однажды она решила съездить к своей подруге Ирине, которая звонила накануне и настойчиво приглашала в гости в загородный дом. Ирина также сидела дома с ребенком, но уже пятый год и по настоянию мужа собиралась завести следующего отпрыска.
Вика перезвонила ей, быстро собралась, завезла сына маме и поехала, предвкушая радостную встречу.
И вот через час небольшим она у красивых ворот участка, огороженного кирпичным забором.
Ирина вышла к воротам сама, так была обрадована появлению подруги.
Вика с удовольствием отметила, что загородный дом был просторный и удобный для  проживания, особенно радовала гостеприимная кухня.
-У тебя здорово, - улыбалась Вика.
Поднялись на второй этаж, там было уютно: две спальни, детская и небольшая гостиная.
-Круто! – продолжала восхищаться гостья.
Из детской выскочила девочка лет пяти, симпатичная и кудрявая:
-Как тебя зовут, милая девочка? – не удержалась Вика.
-Гита, - внимательно смотря на гостью, произнесла девочка.
-Ритуля! Иди в комнату к тете Лизе…Это тетя Вика, моя подруга, - ласково потрепала дочь по головке.
Девочка побежала в свою комнату.
-Она немного картавит и сейчас занимается с логопедом, пояснила она, - А мы с тобой пойдем ко мне, - продолжала Ирина.
 Они вошли в гостиную с широким окном. На столе были бокалы, бутылка вина и фрукты.
-Я налью? - вопросительно посмотрела на Вику подруга.
-Я же за рулем, Ир…А вообще ты здорово все приготовила.
У нас в доме этим занимается Ксюша, наша прислуга, - заметила Ирина.
-У тебя еще и прислуга! – чуть не вскрикнула Вика, - Это класс!
Ирине стало немного стыдно за свое хвастовство. Она скромно и тихо произнесла:
-Я уже ничего не могу сама…
-Да брось ты, Ира!...Ты же всегда была такой заводилой…и мне кажется бралась за все… И как прекрасно у тебя все получалось.
-Да, были счастливые времена…
-Я всегда тебе завидовала.
-А сейчас я, как в тисках… Муж постоянно в делах…Меня он в них не посвящает…
-Так займись собой!
-Я пыталась, но для чего все это…Конечно, ребенок…Это святое и прекрасное, то что я произвела на свет, и мы планируем второго…Но я боюсь…
-Чего ты боишься?
-Я, как наседка, никому не нужна.
-Почему?
-У меня и няня…
-Да, ты всегда была активная натура.
-А сейчас я не смогу работать…даже секретарем…и уже страх.
-Я тебя понимаю.
-Этот страх преследует, и я никак не могу от него отделаться…Муж порой не скажет мне ласкового слово за неделю… Общаюсь только с няней, прислугой…и все больше молчу, ничего не делаю и пристрастилась к хорошему вину…или отдыхать лежа.
-Да, ты даже немного располнела.
-Но ты не думай… У меня все хорошо с Максом…
-А я и не думаю ничего.
-И он очень хочет второго ребенка.
-А ты?
-Я тоже хочу…но это еще как минимум на три года…а может и совсем закабалюсь.
-Почему?...Он же твой муж…будет любить детей.
-Детей-то наверно будет,- Ирина посмотрела в сторону.
-А тебя?
-Ты не будешь,…а я выпью…
-Я с удовольствием поем фруктов.
Они сели. Ирина задумчиво продолжала:
-Ты знаешь, только тебе скажу… у Макса была любовница.
-Да ты что?
-Вот-вот,… и мне казалось…ерунда.
-Действительно, на него не похоже.
-Узнала я случайно… Потом он признался…
-И ты?
-Самое страшное…простила…Не знаю Вика, смогла бы я это сделать года три назад.
-А при чем тут годы?
-Мужики…все одинаковые.
-Наверно, - также задумчиво произнесла Вика.
Они сменили тему и продолжали болтать о детях, своих новых заботах.
Ирина все чаще себе наливала и скоро захмелела, выпив почти полбутылки.
-Ты не думай! У меня с Максом все хорошо, - повторяла она неоднократно.
Когда Вика ехала домой, она все время вспоминала эти слова. Да и все последующее время она была под большим впечатлением встречи с подругой. Она чувствовала, что это практически ее зеркальное отражение в будущем только без излишеств достатка, которое она наблюдала у подруги.
Последние слова подсказывали ей каким-то шестым чувством возможность присутствия другой женщины во взаимоотношениях с мужем. Чем больше она думала об этом, тем больше находилось признаков всего этого.
Она вспомнила, как не сразу Всеволод сделал ей предложение. Она чувствовала, что он не новичок в амурных делах, у него достаточный опыт отношений с девушками.
Теперь ей пришла в голову банальная мысль:
«… Многие романы быстро заканчивались из-за  женских претензий по ограничению его личной свободы… А я, дура, все ему позволяю…»
Она вспомнила, как и семейные дрязги, он воспринимает спокойно.
«А что собственно ему беспокоиться с такой, как я».
Теперь она обращала внимание, что будучи дома, он все время был замкнут будто думал о ком-то и даже взрослеющий сын был для него игрушкой.
Перед глазами вставали семейные разговоры на высоких тонах.
Эти незаметные занозы были для нее самые болезненные и разрушали климат внутреннего спокойствия.
Виктория многого не знала о своем муже, так как он никогда никому не говорил о своих промахах, а наоборот всегда подчеркивал свою непогрешимость и непременный успех во всем.
Первую получку он отдал жене не полном объеме, ссылаясь на произведенные покупки для улучшения своих туалетов. Потом вынужден был рассказать о своих ранних долгах, которые необходимо было быстро погасить, чтобы «начать новую жизнь».
Всегда прикасаясь к теме денег в семье, он обязательно применял испытанный апробированный вариант, говоря жене:
-Ты же знаешь, мне самому ничего не нужно.
Виктория именно сейчас стала сомневаться в его словах, по иному осмысливая  постоянные задержки на работе. Ожидания улучшения семейной жизни становились менее радужными.
Скоро должен был закончиться двухлетний период прекращения работы по уходу за сыном.
И теперь она твердо решила идти на работу.

                11

В роду Всеволода по линии матери не так уж далеко присутствовала кровь работящего, сильного и самодостаточного человека, твердо стоящего на ногах, который владел собственным просторным домом и был настоящим семьянином.
И потому, видимо, чувствуя наследственные гены, Всеволод вовсе не случайно говорил своей жене о желании иметь семью и полную чашу связанного с ней благополучия.
Новое время старалось привлечь каждого человека к собственности, и Всеволод часто думал о своих возможностях на этот счет.
Несмотря на то, что к женитьбе подталкивает любовь, но волей неволей он всегда задумывался и понимал, что немаловажную роль в браке играет определенная обеспеченность. И важным подтверждением тому, конечно, явилось то, что вторая его половина имела состоятельных родителей и жила одна в своей квартире.
Его дед был старшим армейским офицером, прошел войну и, выйдя в отставку, стал заслуженным инженером, востребованным своим временем.
Дед всегда хотел быть самостоятельным и на предложение получить квартиру в Москве выбрал для себя строительство собственного дома. Строиться в те времена можно было только за городом. Ему помогли материалами, и он построил по собственному проекту немного необычный, но очень удобный дом с усадьбой в 20 соток. Жил он там до конца своих дней с женой и дочерью, будущей матерью Всеволода.  Первая его жена погибла в войну, и он женился во второй раз. Разница в возрасте с новой супругой около тридцати лет его вовсе не пугала. От первого брака у него остался сын, Тимофей, который был старше его новой жены. Сын тоже был очень самостоятельным, общался с отцом и лишь изредка с новыми родственниками. Когда деда не стало, бабушка, продала половину дома и купила кооперативную квартиру в Москве. Вторая половина досталась Тимофею, который из-за памяти к родителю продавать свою часть дома не стал, но жить там не захотел, сначала из-за отсутствия времени, а потом и сил. И лишь его двое детей с внуками впоследствии отдыхали там иногда летом.
Старый крепкий дом, потерявший  хозяина, наполнился ненужным хламом, свезенным сюда за ненадобностью в городе. На окнах, подоконниках и когда-то ярких занавесках намертво осела пыль, подчеркивая пренебрежительное отношение к жилищу временных посетителей.
Участок, на котором никто уже не сажал и не выращивал зелень, наглухо оброс бурьяном, яблони большей частью засохли, и лишь новая поросль вишни весной давала радость цветения и вкусные сочные плоды.
Когда Всеволод узнал о былой собственности, он проявил интерес и даже через бабушку получил от дальних родственников разрешение ею пользоваться.
По просьбе бабушки ему выделили даже около шести соток свободной от деревьев земли.
Всеволод сначала загорелся, поехал с женой на участок, но когда увидел полутораметровый бурьян, оголенные сухие пни от яблонь и запустение жилища, пыл его резко остыл. Он был не против собственности, но то, что ее нужно было восстанавливать, он явно не предполагал и в тайне испугался. Даже Вика отметила страх на его лице, когда они начали прикидывать затраты, чтобы мало-мальски осуществить задуманное.
Всеволод продолжал говорить близким о возможностях построения летней дачи, чем вызывал надежду окружающих на самостоятельную жизнь, но в глубине своей иждивенческой души давно решил, что эти усилия ему вовсе не нужны.
Так что генеалогическое древо в части самостоятельности и уверенности в своих силах явно подсохло. Это было велением времени и элементом определенного предательства перед своим прошлым и неизвестным будущим.
Он, конечно, хотел жить в достатке и старался на себе не экономить, но не умел ответственно трудиться, чтобы реально обеспечить свои потребности.
Для решения своих дел Всеволод часто и неоднократно брал кредиты.  Он знал и то, что во второй кредит получить можно было, только пока не погасишь первый. И потому в критические от безденежья дни он советовал жене делать то же самое. Друзья, зная его неоправданное транжирство и неумение заработать, тоже старались отказывать ему в займе.
Он не понимал зависимости не заработанных денег. И в тайне от самого себя он полюбил их, эти всесильные, такие привлекательные красивые с водяными знаками бумажки.

Слух о том, что он попал во внимание руководства фирмы, нисколько не насторожил Всеволода. Наоборот, он решил, что кто-то просто нарушает его планы на предвкушаемые успехи. Последнее поведение Риммы говорило о явных успехах. Под ее руководством он готовил теперь дополнение к договору, тщательно прорабатывал его с юристами, набирался опыта, пытался развивать успех и повысить свою репутацию в глазах сослуживцев.
Он не чувствовал свои слабые профессиональные и моральные качества, а в неудачах привык осуждать окружающих коллег, непосредственных начальников. Всеволод был в недоумении, как обидно не складывается то, что в принципе уже сложено в мыслях.
Тем не менее подходил срок окончания испытательного срока, и он надеялся на повышение зарплаты.
При разговорах дома с женой он постоянно строил планы повышения имущественного положения семьи, чем вызывал восторг второй половины.
-Эти кретины ничего не понимают в бизнесе, а только бравируют своими папами и мамам,…а я все это прошел…по жизни, - постоянно повторял он.

Когда Всеволод услышал в трубке голос начальника отдела по работе с персоналом, он обрадовался, полагая, что речь пойдет о новом контракте, поскольку предыдущий заканчивался уже через две недели. По его просьбе он спокойно направился в кабинет, заранее предвкушая положительные результаты.
-Заходите-заходите, Всеволод Петрович,…присаживайтесь, - поднимаясь из кресла и проходя к столу, дружелюбно начал издалека кадровик.
-Я помню нашу встречу…три месяца назад… и рад вновь увидеть вас, Николай Константинович.
-Почти три месяца, - уточнил кадровик.
-Осталось совсем немного, - продолжал, улыбаясь, Всеволод.
-К сожалению, время еще осталось…
-А мне казалось уже пришло новое…
-Всеволод Петрович, вынужден довести до вашего сведения, что вы допустили административное нарушение. Мы квалифицировали его как «по неосторожности», то есть, вы его сделали, не имея достаточного опыта.
-Да?...Я и не думал.
-Вот именно по этому…Я прошу расписаться в приказе по этому вопросу.
Всеволод взял приказ.
-Я думал лишение меня квартальной премии – вполне достаточно.
-Всеволод Петрович, в приказе вам объявляется предупреждение с целью не повторения подобного случая в дальнейшем. Вам понятно существо этого документа?
-Понятно.
-Хорошо…Вы, надеюсь, поняли, за что вам объявлено предупреждение?
-Откровенно, не совсем.
-Вы допустили грубейшую ошибку при подписания договора.
-Я знаю, но это не совсем моя вина. После подготовки договора, которым я занимался, мне кажется, не по моей вине был исключена статья о качестве.
- Руководство не интересует подробности, а факт налицо. Главное, что под подписанным договором на каждом листе стоит ваша виза.
Николай Константинович прекрасно понял, что его «протеже» не очень виноват. И даже догадывался о причине допущенного срыва отдела внешних сношений.
-Хотите совета, Всеволод Петрович?
-Конечно, хочу.
-Будьте внимательней с людьми и документами. Вас вообще могли уволить. Слава богу, Римма Леонидовна была против этого.
« Вот Риммочка, молодец,…она за меня»,- отлегло от сердца у Всеволода.
-Но ведь Римма Леонидовна все знает… Мы сейчас работаем над дополнением к договору. Я договорился с заказчиком о внесении соответствующих изменений., продолжал Всеволод.
-…Это хорошо.
Николай Константинович еще более утвердился в своем мнении. Он даже теперь как наяву предполагал, что может последовать в качестве следующего шага.
-Мы посоветовались с Риммой Леонидовной и приняли решение продолжить трудовой договор с вами еще на три месяца без увеличения зарплаты…Надо отдать должное Римме Леонидовне, которая отстояла вас перед руководством, но последствия могут быть…
-Какие последствия?
-Дело в том, что в этот период вы должны быть предельно внимательным и прилежным в работе, потому как «засветились».
-Что вы можете посоветовать? – неожиданно почувствовав доброжелательный тон кадровика, устремил свой взгляд на кадровика Всеволод.
-Я могу вам посоветовать перейти в другой отдел, например, производственный. Там вы можете вырасти, как специалист…Не сразу, конечно, …всему свое время.
-Нет, это исключено…Римма Леонидовна никогда не откажется от меня.
-Вы думайте больше о себе,… о своей карьере.
-Нет-нет, Николай Константинович. Это исключено. Работа в отделе Риммы Леонидовны мне нравиться.
-Это хорошо…, - улыбнулся кадровик, - Но я могу посоветовать вам и других не менее влиятельных лиц из узкого круга.
Николай Константинович, как-то необычно подмигнул и налился румянцем.
-Например, Семен Маркович – начальник планового отдела, Юрий Самуилович – руководитель предпроектных проработок, - глаза Николая Константиновича засветились.
-Не знаю. Я надеюсь, что случай с договором - это недоразумение, которое можно легко исправить.
-Поверьте, Всеволод Петрович, я искренне желаю вам добра, - продолжал вкрадчиво кадровик, - поймите, я брал вас на работу и знаю лучше вас внутреннюю структуру, взаимодействие и возможность роста на фирме.
-Я понимаю.
-Сейчас, близкие отношения очень редки в нашей жизни, но именно они помогают нам.
-Что значит близкие?
-Вы же понимаете…Сначала дружеские…потом близкие…
-То есть?
-Сначала покровительство…Потом повышение…карьера.
-А-а…
-Но я еще раз повторяю, надо принять решение.
-Какое решение?
-Перейти в другое подразделение.
-Нет-нет, Николай Константинович, от Риммы Леонидовны я не уйду.
«Странный молодой человек, не понимает,…да он еще и глуп…или что это, может феномен времени?» - рассуждал про себя кадровик.
-Смотрите, Всеволод Петрович, как вам будет угодно.
-Да-да…пусть будет так, как было…Все наладится.
-Дай Бог!… Я вас предупредил.
-Так я свободен?
-Конечно.
Всеволод вышел из кабинета в плохом настроении.
Он не придал большого значения глубине этого разговора, единственно, что его тяготило – возникшие трудности с повышением зарплаты.
Николай Константинович же остался в недоумении. Он уже давно размышлял о возможностях молодежи.
И как это ни странно звучит в наше время, он не любил кумовства и блатных «кандидатов» на вакансию. Иногда, конечно, приходилось использовать и этот материал, но он предпочитал живую кровь. Профессиональный опыт подсказывал, что как минимум на следующем поколении проявление способностей отдыхает.
Его, как и многих, удивляло и раздражало, что сегодня десятая часть активного мужского населения страны работает в охране.
Знал он, что многие работодатели используют с большим удовольствием дешевый труд приезжих, особенно из стран СНГ, так как они менее требовательны к условиям работы и, естественно, зарплаты. Посему Москву заполонили толпы далеко не высоко интеллектуальных людей, и в метро после 20 часов слышны громкие разговоры совсем не на русском языке. Сначала эти люди вели себя осторожно, но теперь обнаглели и не обращают вообще никакого внимания на москвичей, не скрывая к ним своего отвращения и считая их зажравшимися от денег богачами. Понятно, что из всего этого обычно выползает страшная змея – такими людьми легче управлять и манипулировать.
Николай Константинович работал с людьми и хорошо знал, что раньше ценились охотники, потом воины, врачи, педагоги, инженеры, квалифицированные рабочие, а теперь на первый план со сногсшибательными доходами вышли шоумены, эстрадные дивы, диск-жокеи, мастера инсоляций и перформансов, фигляры всех мастей. Незаслуженно востребованные сегодня финансисты все это оплачивают сполна, совершенно не понимая того, кто на самом деле создает материальные ценности и, не замечая, что все это всего лишь радужный мыльный пузырь.
Досуг из второстепенной сферы превратился в самоцель. Наслаждение стало единственно стоящей вещью на свете.
Николай Константинович тоже иногда бывал на тусовках и ночных клубах, наполненных людьми, ищущих резких подъемов и приключений.
«Там постоянно окружают какие-то странные с наглыми взглядами вызывающие люди…» думал про себя Николай Константинович.
Он особенно презирал обворожительно – невинных проституток и больше обращал внимание на сентиментально привлекательных педерастов.
Но, по правде, ему не очень нравилось быть там таким обнаженным и напряженным.
Николай Константинович знал, что творческий человек более интересен и не только для работодателя. Он имел свою шкалу оценки каждого, считая, что при восприятии искусства он был весь, как на ладони.
Бытует мнение, что человек должен найти свою единственную волнующую его профессию, ориентир или точку. Но жизнь и человек  менялся каждый день и эта точка волей неволей должна смещаться. А если она стоит на месте, значит, человек успокоился, разочаровался в поиске, в своих пристрастиях. А если у него нет этого в душе, он духовно слаб, подвержен любой идеологии и не желает думать и дерзать.
Настроение Николая Константиновича испортилось после встречи со своим подопечным: он ожидал большего от него, какие-то штрихи биографии Всеволода производили впечатление возможности проявления творчества, но теперь на лице кадровика осталось только разочарование.

                12

Вечером Всеволоду неожиданно позвонил Виталий. Друзья встречались месяца полтора назад на его свадьбе.  Всеволод присутствовал на ней с женой, ребята были со своими девушками.
Свадьба была немного несовременной с множеством родственников со стороны невесты  и соответствующими шумными традициями. Невеста Нина запомнилась своей нежной красотой и необычайной непосредственностью. Друзей своего мужа она называла не иначе как «братья», их девушек и Вику «сестрами». Из ее уст это звучало так поэтично и естественно, что было воспринято, как само собой разумеющееся.
-Я много слышала о вас от своего суженого, - ласково говорила она.
Владимир попытался сострить:
-Старший умный был детина, - показывая, он на себя, - Средний был ни так, ни сяк, а… меньшой…
Все дружно смеялись и больше всего Нина.
Виталий казался самым счастливым человеком на земле, он много говорил о достоинствах жены, целовал своих многочисленных родственников, чем несказанно покорял не только последних.
Обстановка свадебного веселья действовала расслабляюще, и у всех осталось впечатление незабываемого общения.
В этот раз Виталий приглашал к себе домой, и сообщал о выезде за границу.
Сначала Всеволод не понял и подумал, что речь идет о выезде на курорт, но прозвучала без подробностей северная страна – Канада. 
Владимир и Александр, которые тоже были оповещены о встрече, уточнили, что Виталий с женой собирается выезжать в Канаду через несколько дней на постоянное место работы.
Шикарного домашнего приема в связи с этим не предвиделось, так как вещи для отъезда были уже почти собраны. Друзья пошли без женщин после работы, прихватив с собой спиртное.
Небольшая квартира в центре Москвы с высокими потолками на Пречистенке, доставшаяся Виталию по наследству от покойной бабушки, была им хорошо знакома.
Войдя, они даже немного опешили, удивленные необычайной чистотой и налаженным семейным уютом теперешнего жилища, которое еще несколько лет назад являлось местом студенческих холостяцких сходок. Чувствовался добротный дизайнерский стиль хозяйки, напрочь отвергающий блеклые прошлые почти дореволюционные обои и занавески. Паркет прошлого века блестел, будто положен был неделю назад. Особое внимание было уделено свету, который как бы выделял просторные и укромные места квартиры,  ярко подчеркивая индивидуальную принадлежность каждого ее квадратного метра. Небольшая кухня, наполненная оригинальным удобным гарнитуром, стала необычно просторной.
-Мы приехали в ИКЕЮ, и сами спроектировали эту нашу кухню…, - не без удовольствия пояснила хозяйка, - И заполнили ее потом необходимыми предметами.
-Здорово получилось! - не удержался Всеволод, - Надо бы показать Вике.
Нина была немного обижена отсутствием женской половины.
-Настоящие вы свинтусы, что не взяли с собой моих сестер…Я наготовила кучу оригинальных салатов.
На столе, где они расположились, действительно, было много всякой снеди.
-Мы думали зайти ненадолго…Ведь вы уже все собрали в дорогу, - отпарировал Александр.
-Вот и неправильно, братцы…Вышли вы уже из холостяцкого возраста и не надо это забывать, - наставительно отчитала их Нина.
Виталий одобрительно молчал. Фраза эта сначала насторожила друзей, а потом заставила задуматься. Обычно возмущавшийся этой темой Владимир опустил глаза, глядя на хозяйку.
Но несмотря ни на что, настроение ребят было необычно напряженное. Им еще не верилось, что возможно, долгое время они не увидят Виталия.
Когда была выпито несколько рюмок за хозяйку и благополучный отъезд, друзья разговорились.
-Как же вы все-таки решились на отъезд? – улыбнулся Алекс.
-Как-то пришло само собой … Виталик далеко не востребован здесь, - Нина задумчиво посмотрела на ребят.
-Ну, а как вышли на конкретное предложение?
-Нас пока рассматривают как молодых специалистов…и мы нашли рекомендации, - продолжил Виталий.
-Откуда?
-Один из родственников Нины работает уже около 4 лет там и имеет свой дом, правда не собственный, но … участвует в хорошем бизнесе.
-Это мой двоюродный брат… Уехал он по случаю…у него редкая специальность дизайнер и даже архитектор... А до отъезда имел квартиру-однушку, работу не по специальности и кучу долгов, - Нина немного запнулась, - … Я полагаю, мог бы…даже спиться здесь…А сейчас уверенно стоит на ногах…собирается жениться.
-На канадке? – вставил Владимир.
-Пока не знаю…там много и наших.
-А не боитесь, что и ваши дети могут быть канадцами?
-Вопрос это не простой, - Нина посмотрела на Виталия, - Но страшного я ничего в этом пока не вижу…родиться можно везде.
-А какие требования для приглашения? – продолжал интересоваться Александр.
-Требуется не более пяти лет работы по специальности, - ответил Виталий, - Мы подали документы…Ждали не долго…Положительно то, что я неплохо знаю программирование и проектирование в компьютерной графике.
-Там это ценят и обещали неплохую работу, - пояснила жена.
-Откровенно, ребята, Нина меня убедила…не будет у нас проку здесь, время идет,…а ведь мы имели не плохие перспективы.
-Не знаю, - тихо сказал Владимир.
Всеволод промолчал.
-А что тут знать! – откликнулся Александр, - Виталий прав…проживем еще лет пять так,… полностью забудем то, чему нас учили в университете…
-Мне лично не хочется быть гасторбайтером, - отпарировал Влад.
-Это должен решить каждый, …По большому счету я согласен с Алексом, - Виталий одобрительно посмотрел на жену.
-Вы уж не забывайте, пишите почаще…Интересно как там будет, - откликнулся Всеволод, - Обязательно присылайте фотографии.
Нина почувствовала, что ребята противоречиво относятся к их решению, и поддержала тему:
-Нам нужно будет общение, так что ждем и ваших семейных фото…они нам помогут пережить первые трудности…будут и языковые проблемы…Но мы сейчас ходим с Виталием занимаемся языком…Виталий неплохо знает и французский.
-Привыкнете…Главное язык будет вокруг вас…Это проще для освоения…Вдвоем проще и не так скучно…Да и будем приезжать в отпуск… Давайте закроем тему трудностей и выпьем за будущие успехи…, - Алекс поднял рюмку.
Сидели не долго и к десяти ребята стали прощаться.
Виталий крепко обнимался с друзьями:
- До свидания, мужики!
У Нины появились слезы на глазах.
Чтобы не нагнетать обстановку и уныние, друзья быстро вышли на улицу.
Поскольку время было не очень позднее, решили зайти в кафе выпить пивка.
Уже за столиком друзья молчаливо «тянули» напиток.
-Не ожидал я от Виталия,…но он по-своему прав, - тихо произнес Александр.
-Да уж сказал,… прав! – возмутился Владимир, - Так ни с того ни с сего уехать в чужую страну…
«Когда в доме бардак, трудно говорить о патриотизме», - подумал Александр.
-А по правде поживем еще несколько лет здесь так …и будем и в лучшем случае …Собакевичами.
-Почему Собакевичами? – удивился Всеволод.
-Мне кажется, больше Виталий похож на Манилова…, засопел Влад, - А Нина на Коробочку.
-О ней не надо плохо…Она молодец!,- продолжал Алекс, -…А что мы здесь сможем…Я, откровенно говоря, уже засомневался…
-В чем ты засомневался?- не унимался Влад.
-Мы сами не замечаем, что живем … в полукриминальной стране… Я думал, что детективы только по телеку…
-Вот это зря, - Влад встрепенулся, - надо всегда быть начеку и в этом проза жизни.
-Вот-вот…, задумчиво продолжал Александр, - Я ведь все-таки купил Ленке маленький «Ford fiesta»…
-Наслышаны о твоей щедрости, - улыбался Влад, - Об этой ошибке молодости мы тебя предупреждали.
-Так слушайте… Может правильно предупреждали… Через две недели ее угнали…
-Да ты что?
-Угнали эту красивую машину…  Лена мне рассказала эту детективную историю.
- Что за история,- насторожился Всеволод.
-Как только она заявила об угоне в полицию и сообщила свой телефон, начались звонки, причем в машине никаких документов, удостоверяющих личность не было, а звонили по мобильному, который покупал ей я, и оформлен он на меня.
-И что?
-А то, что я предполагаю, именно кто-то из полиции просигналил мошенникам…которые сначала предлагали выкуп,…а потом не дождавшись денег  угрожали.
-Надо было не отвечать на звонки, - вставил Владимир.
-Посмотрел бы я на тебя, когда у тебя украли уже любимую машину,… а полиция дипломатично молчит.
-Ну и потом?
-Потом все стихло…никто ничего не делал в полиции…все ждали…Только неизвестно чего.
-Наверно искали, - вставил Всеволод.
-В том то вся и фишка… Для того, чтобы завести дело об угоне, потребовали оригиналы документов и два комплекта ключей.
-Ну и что?
-А то, что потом через месяц следователь не мог найти в полиции ни оригиналов документов, ни ключей…Так что, я думаю,… мошенники получили новую машину с документами и с парой ключей…Красивая афера, не правда ли?
-Возможно, ты преувеличиваешь? – вступился Всеволод.
-Неужели ты не видишь, что кругом процветают мошенники…начиная даже с банка, где я работаю?
-Саня не заводись…Почему не сказал про угон автомобиля?
-Чтобы вы меня жалели, как пацана…
-А Ленка как? –насторожился Всеволод.
-Во всяком случае, ко мне относиться лучше…
-Вот видишь!
-Нет худо без добра.
-Пожалуй,… но, как говориться, за державу обидно, - Александр поднял глаза в
верх, -… Если бы сейчас поступать в институт,…Я полагаю, многие бы выбрали университет мошенничества,…особенно нынешняя молодежь…и была бы права.
-Не неси чуши, - посмотрел на него сурово Влад.
-А что, в этом есть своя сермяжная правда,… тогда бы всегда была интересная работа и деньги…и звучит красиво – институт мошенничества ГИМО, почти как МГИМО…народ повалил бы толпами.
-Кончай, Санчо, дурить, - Влад обиделся, - Надо работать…иметь нормальный бизнес.
-Это не бизнес, Влад!  Только с твоим характером можно здесь жить…
-А чем собственно тебя не устраивает мой характер?
- Просто мне не хочется работать на этих «новых русских»…Думаю, они все имеют двойное гражданство
-Заведи и ты, - не унимался Владимир.
-Нет, Влад, на Чичикова я явно не потяну… Да и ты, по правде говоря,… тоже.
-Ты преувеличиваешь, что они имеют больше возможностей, - вступился Всеволод.
-У них-то как раз все средства и вся перспектива…Ты можешь сколько угодно выступить со своим малым бизнесом,…а его просто нет.
-Думаю, что все будет нормально…Работать надо.
-Только не тебе это говорить, Влад, - И вообще, мне кажется, скоро будут сажать,…если не воруешь…
-А что ты имеешь против,- обиделся Владимир, - Там в твоей Канаде все также, как и здесь.
-Не совсем так…Там нет вызывающей финансовой наглости…В какой еще стране кредиты под 20%?...Ты же понимаешь, что это значит.
-Откровенно, не задумывался.
-На западе… каждого честного человека не считают…быдлом… Думаю, что там более порядочное общество.…Практически там социализм, который строили наши отцы.
-Ну и у нас тоже демократия, - не соглашался Всеволод.
-У нас корпоративная партократия и разжиревшая власть.
За соседним столом сидел уже немолодой человек и внимательно слушал разговор молодых людей.
-А кто же все-таки по-твоему у нас Чичиков, - уставился он на Александра.
-Ну вот, Санчо, и мы заодно с тобой, уже попали под колпак, - насторожился Влад.
-Не волнуйтесь, ребята, я полностью согласен с вашим другом.
-В чем согласен? - удивился Всеволод.
- И даже сам отвечу на свой вопрос… Чичиков - это Горбачев, потом Ельцин и теперь… наш главный политический руководитель.
- Ну, знаете, господин хороший, - заволновался Влад, - Знаем мы вас, Павликов Морозовых.
-Тут ты прав, мил человек,…каждое новое поколение проявляет больше слабости и потихонечку предает свое прошлое и даже родителей…Ладно я пошел… Не хочу вас смущать и дискутировать, но друг твой прав – ловить здесь нечего.
Мужчина бросил на стол деньги и пошел к выходу.
Когда он вышел, Влад заключил:
-Да, Санчо, …тебе пора начинать молчать…С твоим критическим взглядом… не ровен час…залетишь на 1,5 миллиона штрафа или пойдешь… в тюрягу.

                ( конец  первой части )