Амурная игра. 20 глава

Начало: http://www.proza.ru/2013/04/07/76



Шарик мятой скатанной бумажки мягко шлёпнулся на столешницу, прокатился до лежащего с краю геологического отчёта и, отскочив от объёмистого тома, недвижно замер.



«Глядит, не смотрит, а смотрит, так не видит. Хоть бы глянул на меня!» – развернув записку, прочёл Шатров, недовольно скосился на смурую Ровскую. Заметив, что Колманский с интересом поглядывает поверх очков в их сторону, снова склонил голову над топопланшетом и пикетажкой.



«Я тебя люблю! И что в этом преступного? что?» – снова шлёпнулся, заново прокатился по столешнице и опять замер подле руки Шатрова следующий бумажный свёртыш.



«Я сто дней не сидела у тебя на коленях!..»



Небольшие, в формат отрывного календаря-численника листочки торчали из карандашницы запасённой стопкой. Брались, заполнялись округлым небрежным почерком, комкались в шарик и незаметно для окружающих перебрасывались на стол коллеге. Любить не люби, да не забывай поглядывать.



«Мне очень стыдно за то, что ты охладел к жене, что нагло целую тебя. Сочувствую её степногорским стенаниям. Но как отпетый наркоман не могу без дозы близости дня. Что делать? Наложить табу, выудить тебя из памяти, возвести между нами глухую стену? Но ведь я сделаю подкоп под любую преграду! Люблю тебя немыслимо. Прямо ложись и помирай…»



Любовь к человеку и делу умеренной не бывает. Ровская опять не покинула Каменск, не перемогла сердечных искушений. Обдурив мужа, сослалась на срочный отзыв и самочинно вышла на работу, не догуляв навязанного ей отпуска. Полноценный отдых не удался, было не стихавшее борение с поглотившим чувством. Женщина любит сутками напролёт, не отвлекаясь. Старалась не думать о Шатрове, и неудержимо влеклась к нему, устраняя все мыслимые препоны. Наивно уверилась, что умница Шатров, как писатель литературным героям, сыщет недраматичную развязку. На тот час она была влюблена сильнее и тягостнее мучима этим. Падение матери, жены, охранительницы домашнего очага всегда предосудительнее. Реальная жизнь алогична, литературная никогда, текст пишут, сообразуясь с внутренней логикой. Хороший любовный роман должен быть ужасен, это не мелодрама. По невежеству она не знала, что литература славна отменной точностью. В ней властвуют неумолимые законы, против воли автора ведущие сюжет. Хрестоматийным стало изумление Пушкина: «Представь, какую штуку удрала со мной Татьяна! Она замуж вышла. Этого я никак не ожидал от неё».


Зачастую автор не знает конца начатого произведения, либо не вполне уяснил завязку и сердцевину событий. Творя вымышленный мир, он не властен над ожившими героями. Писатель желал бы спасти гибнущую, да она избрала смерть. Лев Толстой не помышлял класть Анну Каренину на рельсы, он отечески её любил. Смерть главной героини потрясла его. «Не говорите мне про неё дурного, она всё-таки усыновлена». Умирая дома в постели, Оноре Бальзак безысходно крикнул: «Пошлите скорее за Бианчоном!» Фамилия искусного врача, одного из персонажей «Человеческой комедии». Каждый литературный герой персонифицирован и любим писателем, он лишь уступает неумолимой логике. Все произведения о великой любви тяготеют к жанру трагедии, а завидущая публика грезит о всеохватном чувстве. Страдания основной корм поэтов и художников, зачастую людей непоправимо несчастных. «Могу легко создать блистательную штучку, страданьем заправляя авторучку». Мудрость взращена ценой потерь; принимай со смирением, и станешь красноречив. Складно поёт о любви сам от неё жутко пострадавший.


Возвратившись в очередной раз из Степногорска, Шатров нарочно засиживался на работе допоздна. Надеялся, буде не уехала пассия, так повидаться зайдёт. Самая скорая дорога на любовное свидание. Накануне самовольного выхода и, правда, получил почтой короткое письмецо. Ровская настоятельно просила ждать её нынче до восьми вечера в кабинете. Шатров внутренне возликовал, полнясь радостью нетерпения, сторожил минуты, но как назло Углов остался сверхурочно. Незадолго до восьми Шатров вынужден был покинуть кабинет, строительную площадку любви, на пару с ним. Есть особая магия в постижении любимой, романические тайные встречи самые пикантные. Прикуривая от зажигалки, Шатров с досады подпалил усы, опознав в спешащей по тротуару статной даме свою возлюбленную, что ради него предалась блуду. Предвкушая близкое рандеву, разлучной тоской гонимая, запыхавшаяся Светлана Ровская опознала сотрудников, ну да, на расстоянии вытянутой руки. Вся в радужных грёзах, опешила столь полно, что пыталась пройти мимо неузнанной. Увы! Непредвиденные чудеса бывают, а заказные исключены. Заметливый остроглазый Углов незамедлительно окликнул. Красивая женщина не обязана быть сверх сообразительной. Ровская сморозила такую нелепицу несусветную, что позднее они с Шатровым не раз вспоминали её горьким нерадостным смехом. Любовь, пока она ещё тайно возрастает, негодует против раскрытия.


– Светлана!.. Куда торопишься? – язвительно съехидствовал вдогонку всё правильно и неотвратимо смекнувший Углов.


– Горку п-посмотреть, – осевшим тихим голосом отозвалась Ровская, на сей раз не сумевшая с присущей изворотливостью ловко выпутаться из щекотливой ситуации. – Вечером с детишками мы… с двумя «клубочками» нашими… заливали... 


Спасительно лишь грамотное враньё, что вовремя нашёлся сказать. Пунцовая от срама понуро поплелась обратно, наконец оценив трагикомичность положения. Никакими увёртками Углова не спровадить, надлежит вернуться в семью, запереться в чулане и тихо умереть. В жизни ложь гадка, в искусстве она убийственна, художественность в правде изображения. Тексты, в которых слова правды не было и нет, с годами смешат как советская лениниана. Сила таланта в правде, лживых шедевров не бывает. В древности существовал обычай клясться, приложив руку к яичкам. Уличённого во лжи, искажавшего факты историка безжалостно кастрировали. Безысходно переглянувшись с посрамлённой геологиней, Шатров вскоре свернул к общежитию. Безнадежный взгляд, что красноречивее крика. Горька и уныла краденая любовь. Углов бодро пошагал с наигранно веселеющей Ровской за обещанным учебником минералогии.


Вопиющая житейская несправедливость!.. Глашатаем выйти на лобное место и возопить: «Граждане и гражданки! Взаимная любовь не подсудна! Нельзя глумиться над нею!..» Женщина живёт любовью. Рискуя добрым именем, она по темноте спешила в опустевшую контору, представляя, как Шатров натощак обкурился болгарскими сигаретами, ожидая её. Разобщенные получасом ходьбы, они не виделись долгую декаду. Ни под каким предлогом Шатров не сунулся бы к ней домой, как фамильярный Углов. Малолеток не оставишь без призора, при муже не отлучишься из квартиры надолго. Какой повод ни выдумай, Колманский не даст побыть наедине. Волчица в течке и гонный волк по разные стороны оклада из красных флажков!.. На расстоянии четырёх незапертых дверей жил страстный мальчик. Он нестерпимо желал видеть красивую девочку, но её стерёг злой собака-муж. Кто изведал каждодневные муки запретной любви, посочувствует страдальцам.


Красочно воспетая миннезингерами и трубадурами любовь была именно внебрачной связью рыцаря с чужой женой, предпочтительно супругой своего сюзерена. В ту благословенную эпоху адюльтер был дозволим. Принародно томящийся влюблённый непременно попадал в альков гордящейся дамы на высшую любовную утеху. А что снискали они? Не свидеться по выходным, при уличной встрече кивнуть и безучастно пройти. В публичном разговоре умалчивать о наболевшем, не сметь прикоснуться к нему. О, какая несносная душевная боль, когда любимый уходит, а ты не вправе окликнуть его. Рыдать, стеная и рвя волосы от безысходности!.. Не появиться с милым в обществе, никогда не познакомить с близкими людьми. Не призвать телефонным звонком в минуту отчаяния, не оставить заночевать. Нет счастья в таимой любви.





Продолжение: http://www.proza.ru/2013/04/14/34