Наш 7а

Психологи давно уже разложили все по полочкам. О формальных и не формальных лидерах, в том числе. Но мы-то об том -  ни сном, ни духом! Нашим формальным лидером был вечный второгодник, тупой гориллообразный переросток. Старше нас всех лет, эдак, на пять, а то  и больше.   Мы заранее подчинялись ему, когда он был рядом. О неформальном позднее.

Когда приезжала какая - нибудь комиссия из райОНО, наши учителя Сырымбетской средней школы имени Чокана Валиханова прекрасно знали, кого перед строгой комиссией следует спрашивать в первую очередь. Еркеша - на уроке истории, Картая –  математики, Толика – русского языка, а меня - на уроке литературы. Может, ошибаюсь, за давностью лет, по распределению дисциплин, но учителей своих мы никогда не подводили. Мы ведь тоже слышали, что приехала какая-то комиссия из района…

Нам очень повезло, что химии нас учила,  потомок ссыльных поляков,  Ядвига (отчество, к стыду своему, не помню), а великому русскому -  Феликс Станиславович. Эти старенькие супруги Кохановские были классическими образцами уважаемой  профессии педагогов. Из тех времен, еще дореволюционных. Сегодня таких, увы, уже нет. Гимназии же и лицеи - сплошь и рядом. Даже последние двоечники, типа подбирающего окурки на улице Сипятерникина, знали про валентность.  Где надо и не надо вставлять запятую.
          - От этого знака, куда вы  поставите - зависит жизнь человека и ваша,- толковал нам Учитель.  Именно от него мы узнали, что: «Помиловать нельзя казнить». За все эти годы мы запомнили их в одном и то же строго-синем, тщательно отутюженном бостоновом костюме. Он - в ослепительно белой рубашке, она  - в белой блузке со скромными воланчиками.

Дорогие наши учителя, многих из вас уже нет, но мы помним. И дети наши, и внуки, по нашим рассказам… Вы будете еще долго и долго жить в нашей памяти. Благодаря посеянным семенам разумного, доброго, вечного.

С седьмого до десятого класса, нашей классной руководительницей была молодая учительница по немецкому языку Мерц Лилия Ивановна. Мы, дети, были отголосками войны с Германией. И уважать ее, ну, никак не могли! Сколько потребовалось ей, недавней выпускнице пединститута, чтобы обуздать нас, заставить прислушаться, а потом и задуматься, знает только Она. По истечении долгих лет, догадываюсь, что первыми утешителями и наставниками ее были, наверное, те же наши старенькие поляки…
  Как Лилия Ивановна искренне переживала и болела за каждого неблагополучного из своих учеников! Ходила по домам, не один раз беседовала, убеждала и урезонивала их родителей, которые тоже помнили о войне и встречали ее, немку, далеко не с хлебом и солью. ... Грамотность не считалась тогда приоритетом в нашей  жизни. Важнее был заработать на хлеб сегодня, сейчас.
Она ведь при нас и вышла замуж?! Дочери моей сегодня 35. Сколько же лет было тогда нашей учительнице? Намного меньше. Жива ли она, родная? И помнит ли?
                Прости нас,  Лилия Ивановна, за все...

Теперь о неформальном лидере. Обещал, ведь, позже? Короче, как все реальные пацаны, мы начали баловаться курением (не наркотиками, тогда мы и понятия не имели об этой мерзости!) в седьмом классе. Импортных жвачек тогда не было. Мы опасались, что родители могут унюхать запах табака и жевали семечки. Но больше родителей, мы боялись, что застукает нас за этим занятием старший одноклассник, тоже далеко не отличник, но помешанный на футболе и капитан нашей команды -  Курмаш.  Бил он сразу и больно. Благодаря его авторитету и своеобразному тренерскому подходу, мы, сопливые семиклассники, побеждали по футболу всех! Даже десятиклассников! Сегодня, при встрече с нами, они все еще вспоминают тот далекий свой позор…

Пока не испортился наш вожак. Он, кажется, влюбился и, чтобы казаться взрослее, закурил сам. Не помним, чем закончилась там у них первая  любовь. Но помним сладкий запах свободы! От изнурительных тренировок, пинков под зад, вечного и внезапного контроля. В отличии от классной руководительницы, он мог вылавливать нас и в школьном туалете. Где ты наш капитан детства? Теперь мы не только курим…

Приходи, отлупи, очисти нашу совесть! Родителей, у многих, давно уже нет.  На тебя одна надежда, капитан...

А какие мы устраивали школьные вечера по субботам! Не дискотеки. Понятия такого не имели. Вечера отдыха. С седьмого класса по очереди. Один класс старался организовать вечер лучше другого. Малолетки и посторонние не допускались! Вот где раскрывались таланты! Толик с его аккордеоном, Ляззат с призывом:
- Я - Земля! Я своих провожаю питомцев…

Позже появился магнитофон.  С Эдитой Пьехой, Жаном Татляном, Валерием Ободзинским, Батыром Закировым, Булбул Полад-оглы. И великий Муслим Магомаев:
           - По переулкам бродит лето, солнце льется прямо с крыш…

Купить кеды, простое спортивное трико, футбольный мяч, фотоаппарат, магнитофон – не реально! Шариковые ручки (и сигареты с фильтром!) только – только начали появляться в продаже. Все было в дефиците. Но мы были счастливы. Все были одинаково бедны. Если у кого-то, что-то появлялось особенное – это принадлежало всем.
 
Высоцкий и Пугачева появились уже потом. В студенчестве. К этой поре мы были уже готовы. Закалкой школьных лет. Дружбой и взаимопониманием. Взаимопомощью. Воспитанием наших учителей и родителей. Понятиями о честности, добре и справедливости.

 Кое-что, с юношеским максимализмом принятое нами на веру, иногда больно било нас в жизни. Жизнь менялась с неимоверной скоростью. Иногда, мы просто терялись в ней.
Поколение, не изведавшее войны…  Мы похоронили не только родителей. Мы похоронили свою священную Мать.  Родину – СССР…

Некоторых наших одноклассников уже нет.  Но наш седьмой А - еще жив! И будет жить в поколении следующих классов: А, Б, В, Г…
      
            Только надо помнить...