Море волнуется. Часть 1

В городе утро.
И море волнуется раз.
Пусть оно плещется солью за тридевять станций.

    Утро…  Как странно встречаться на рассвете.  Раньше Марта говорила, что не любит ночные поезда, когда в тёмном вагоне нет возможности насладиться дорогой. Не взглянуть в окно, не оглядеть своих попутчиков, какие непременно даже в молчании будут доброжелательны и интересны…  Но сейчас что-то дернуло её приехать  не самым привычным транспортом, не на огромном серебристом автобусе.  На восходе солнца, не на закате. Она стояла в шаге от него, улыбалась.  Сумка через плечо, в руках – розовый билетик в плацкартный вагон, бутылка из-под минералки.
    — Марта,  — прошептал он, тот, кого здесь мы оставим без имени.  Когда-то она, еще практически ребёнком, исписала им не один блокнот, был даже дневник с наивным маленьким замочком — и этого довольно.  Особенным это имя, которое носят сотни мужчин, будет лишь для неё.  Назовем его L. Он сам себя так назвал. Тоже давно, едва начав взрослеть. Но эта другая история, другие времена, когда всё было иначе. А сейчас - двое на платформе обнялись, так, как обнимаются люди только таким свежим утром. С кустов у вокзала капала роса, солнце уже грело, и, когда его лучи падали на кожу,  прикосновение тепла нарушало равновесие зябкой прохлады.  Им обоим это казалось чем-то прекрасным,  рассвет в конце лета и встреча после столько пережитого порознь.
     Девушка лет восемнадцати с янтарными глазами в полосатой вязаной кофте поверх голубого, слега измятого сарафана. Она, как думалось ему, не совсем была уместна  в этом городе, слишком легка и тонка для него, ведь здесь женщины не такие, как эта беззаботная птичка.  L она казалась именно такой. Взглянув на её сумочку, он подумал, что наверняка ведь и перекусить захватить забыла, а весь багаж – толстенная книжка.  Очарование встречи отступило перед житейской реальностью, он взял её за руку, почти как ребёнка, посмотрел на часы. – Давай скорее к метро. Не отставай, еще потеряешься.
    А ведь она правда пока ещё не была частью этого Города. Но Город тянул её и не отпускал. Поэтому ни одна ссора до сих пор не заставила её покинуть L.
  — Как я буду без этого громоздкого, неторопливого и угрюмого Города, — думала тогда Марта. Мне же будет сниться этот мост, этот ларек с беляшами, площадь с памятником в центре. Тогда и он тоже будет. Не такой, как все здесь. Почти поэт.  Он же чувствует, а эти уже не умеют.  Не только в этом Городе, даже там, откуда сама Марта.
   Если бы она села на поезд, едущий в противоположную сторону, приехала бы на море. Её мокрые волосы были бы соленые от морской воды, кожу бы тронул загар, медного цвета волосы на солнце приобрели  бы новый, какой-то дикий оттенок, и Марта почувствовала бы себя более целой и свободной, вдохнув этот новый воздух, подставив плечи ветру странствий. Но она была в этом Городе. Он гремел, гудел, стучал по асфальту сотнями ног. Никто никуда не бежал, Город на обычной скорости вел свою размеренную привычную жизнь. Но Марта улыбалась, и улыбался её спутник. Пусть и за тысячи километров шумело бескрайнее  Море. Этот шум был сродни тишине. Крики чаек, шорох  песка не вмешивались во вселенскую энтропию. Но вот на горизонте показалось серое облако, похожее на знак вопроса. Ветер дохнул не  свежестью оазиса, а как-то резко обдал прохладой безлюдный пляж. Птицы закричали тревожней, разноцветные рыбёшки скрылись в глубине. Берег лизнула первая волна.

Столько нечитаных книг, неразученных танцев...
Море волнует — неслышно, незримо для глаз.