Ничего особенного

     Ночь погасила последние огни во внезапно ставшей таинственной деревушке. Одинокая луна осветила несколько разбросанных в небольшой низине старых деревянных домиков. Глаза-звезды уставились на заснеженные крыши и лапы елей, густо подернутых сединой.

     «Хмарь» была самой обычной сибирской деревушкой, три десятка домиков, хозяйские подворья со скотиной, птицей, да извечные грядки и огородики. До города ехать километров тридцать.

     Никогда ничего особенного в Хмари не случалось. Да и что здесь могло случиться? Молодежь уже давно уехала в город, позабыв своих стариков, просторы полей и нехитрые деревенские радости, позабыв и рабочий пот с утра до позднего вечера.
И вот на краю этой деревушки, на самой на опушке, стоял покосившийся дом. Снег плотными хлопьями засыпал откопанную дедом Макаром, еще утром, тропинку. Мороз расчудил освещенное изнутри окошко  волшебными узорами. Только у Макара горел свет, только он, «Дед», как прозвали его в деревне, не спал в эту ночь, как и предыдущая, эта, не предвещала никаких новых событий.
Никогда, ничего особенного в жизни «Деда» не случалось. Сегодня, как обычно, он развел трепещущий огонек в своей древней печурке, зажег керосиновую лампу и присел за добротно сколоченный стол. В глубине поблекших глаз мелькали огоньки.

                ***

     Родился Макар в 1920 году, в этой самой деревне, семья была большая – восемь человек. В то время и деревня была побольше: детишки, молодые девки да парни. Жилось веселее, дружнее, на чужое никто глаз не клал.
В 1941 году ушел Макар, как и большинство ребят на фронт, два раза был ранен. В 1943 его комиссовали, в это же время, познакомился военном госпитале со своей единственной любовью – медсестрой Машенькой. В 1944 году она погибла в Белоруссии… Писем от нее Макар так и не получил.

     Потом было возвращение в родную деревню и работа с утра до ночи. После войны в живых остался только старший брат и средняя сестренка, но и те остались жить в городе. Макар же, похоронив родителей, взял оставшееся хозяйство на себя. Так и доживал свои дни одинешенек в своем доме на самой на опушке. С месяц назад единственный друг и тот издох - пес по кличке Уголек, черный был как сажа, крупный, лаять начнет, а хвост пропеллером.

                ***

     Начиналась метель, завтра все тропы и дорожки совсем занесет, ни проехать, ни пройти. А сейчас, через замороженное окно, чуть отогретое старческим дыханием, еле виден вдалеке погост и редкие покосившиеся кресты, что выглядывают из сугробов. Звезды обнаглели в конец и таращатся из черной бездны, луна уже шагнула краешком за притихший перед началом пурги лес.
 
     Макар смотрел в сгущающуюся тьму. Он никогда ни на кого не жаловался и слова худого не сказал, не гордился ни чем и ни у кого ничего не просил. И сейчас не попросит, не пожалуется…

     Жизнь заметает, дом заметает, заметает погост. В печи уже потихоньку тлеют угли, маленький язычок пламени еще еле пульсирует за стеклом керосиновой лампы. Но уже нет блеска в глазах «Деда», он уткнулся лицом в стол и замер. Скоро ВСЕ встретятся и мать, и отец, все погибшие, и Машенька, и черный пес с хвостом пропеллером.

     Ничего особенного в селе «Хмарь» не случилось, просто ушел один человек, забрав свою историю, память о себе к обманчиво сверкающим звездам и спустившейся в подземное царство луне.