Шесть лет

1
Мне было двадцать пять лет. Я была симпатичной девушкой, которая находилась в поисках работы. Целыми днями я листала газеты, выискивая объявления с вакансиями, но результатов не было. И однажды мне крупно повезло: меня пригласили на собеседование в одну из самых больших школ в нашем городе. Всегда мечтала стать учителем литературы – и надо же – мое желание сбылось!
Помню, в тот день меня ужасно мучила мигрень. Но нужно было тщательно подготовиться к собеседованию, показать себя с лучшей стороны. Это сейчас мне стоит просто включить свое обаяние, а тогда все было очень и очень сложно.
Так вот, день не предполагал ничего хорошего: сначала эта ужасная головная боль, потом я нечаянно опрокинула чашку с кофе на новую атласную юбку. Как сейчас помню: я так спешила и волновалась, что чашка выскользнула из моих рук и испортила мне весь внешний вид. Юбку пришлось положить в стирку, а мне пришлось выбрать другую одежду. Одела я вместо строгой юбки старые потертые джинсы и вышла из квартиры. Я очень спешила, а как увидела, что уже 8:45 (а ведь собеседование на девять часов!), то вообще начала бежать к середине улицы, чтобы поймать такси. Но мир как всегда был против меня: нужной машины так и не было. Я очень злилась. Наконец, минут через десять подъехало подходящее такси, и я, заскочив в него, сказала:
- Скорее! К школе имени Святого Луи!
Мы ехали настолько быстро, насколько это возможно. Высотки проносились перед глазами, и минут через пятнадцать я уже была на месте.
В этой школе я никогда не была до этого. Так что, выйдя из машины, я очень удивилась и даже переспросила, в школу ли мы вообще приехали, ведь здание совсем не выглядело, как типичное учебное заведение. Таксист ответил, что да, действительно, я возле школы имени Святого Луи, и очень быстро уехал, видимо, из-за того, что я, даже не посчитав, бросила ему на сиденье охапку из двадцаток. И, наконец, я ступила, хоть и нерешительно, на ступеньки этой школы.
Было страшно, руки тряслись, но я взяла волю в кулак и вошла в двери этого красивого здания с высокими окнами и стеклянными дверями, с огромными потолками и небольшим фонтаном возле лестницы.
Когда я вошла, внутри никого не было. Шел урок. Я осмотрелась вокруг и просто шла по коридору в поисках администрации.
Внезапно раздался звонок, и через минуту со всех классов начали выбегать дети. Стоило признать, что школа была действительно одной из лучших в городе, потому что такого количества учеников я никогда не видела. Они выбегали и выходили толпами, и в течение нескольких минут заполнили весь коридор полностью. Одна я стояла растерянно посреди всего этого человеческого хаоса.
Я остановила какого-то мальчишку и немного испуганно спросила у него:
- А где здесь у вас кабинет администрации?
Он указал мне на большую деревянную дверь справа, и я поспешила туда, ведь и так опоздала на полчаса. Собравшись с силами и постучав, я вошла в кабинет.
Директором школы оказалась худенькая женщина с густыми черными волосами, собранными в аккуратный пучок. На вид ей было лет тридцать, хотя, возможно, она была старше. Когда я вошла, она долго не реагировала на мое присутствие и молча заполняла какие-то бумаги.
Вокруг все было уставлено шкафами, разбитыми на множество ящиков. Комната пылала изобилием цветов. Они были везде: и на окне, и на этих всевозможных шкафах, и на полу, и на столе. Розы, петунии, герань, ромашки – так много цветов сразу можно увидеть разве что в цветочном магазине. Наверное, не сбылась мечта женщины – стать флористом. В ее кабинете даже пахло по-особенному: сладковатый, даже приторный запах обитал в воздухе.
Спустя минуту женщина отодвинула листы бумаги и сняла очки. Она положила их перед собой и уставила свои темно-карие глаза на меня. Затем, осмотрев меня с ног до головы, она решила начать разговор:
- Здравствуйте! – грубым тоном произнесла она. – Вы по какому вопросу?
Было ощутимо, что женщина устала к концу этой рабочей недели. Я постаралась н6е раздражать ее и милым, услужливым голосом произнесла:
- Здравствуйте! Я – Мила Уилсон. Извините, я немного опоздала на собеседование, просто день с утра не заладился…
Я остановилась только потому, что лицо директора растянулось в вполне добродушной улыбке. Я, наверно, продолжала бы рассказывать свою историю дальше, если бы не это. Уж такой я человек.
- Мила, я и сама забыла о нашем запланированном собеседовании. Располагайтесь. Будете кофе? Или чай? – она была слишком добра ко мне. – Понимаете, столько работы! Как тут не выбиться из колеи?
Я аккуратно присела на краешек стула, стоящего перед столом этой женщины.
- Я даже сначала подумала, что вы из проверочной комиссии. – Добавила она и захохотала.
Я улыбнулась в ответ.
- Вы смотрели мое резюме?
- Да, я ознакомилась с ним еще вчера.
- И что, как вам? – от волнения я беспощадно сжимала ручку сумки.
- Не могла же я вам по телефону сказать, что вы приняты.
Мне каким-то образом удалось издать радостный визг.
- Да? Спасибо! Вы просто не представляете! Это моя первая серьезная работа! Обещаю, я не подведу вас!
- Господи, не нервничайте так! Все мы когда-то были в такой же ситуации, как и вы. И, видите, у меня даже получилось неплохо устроиться. – Она улыбнулась еще шире. – Так что, вы будете чай или кофе?
- Да, не откажусь. Зеленый чай.
Мне просто необходимо было расслабиться и избавиться от всего этого напряжения, нависшего надо мной в этот день.
- Ах, я забыла вам представиться. Матильда Брэкстон. Для вас – просто Матильда.
- Очень приятно, Матильда.
- Мне тоже, Мила.
Матильда поднялась со своего кожаного кресла и сказала:
- Я сейчас приду.
На ней было строгое темно-синее платье, отдаленно напоминающее костюмы немецких гувернанток. Когда она скрылась за дверью, а я осталась в кабинете одна, мне не оставалось ничего, кроме как рассмотреть комнату и запоминать более мелкие детали. Цветы все так же пахли и рябили в глазах. На рабочем столе Матильды лежали толстые папки с личными делами то ли учеников, то ли учителей. Было интересно, но я не посмотрела. И, слава Богу, потому что через минуту вошла Матильда с большим подносом, на котором стояли две огромных кружки с чаем. Зеленым чаем. Также, в маленькой вазочке для общего вида была насыпана горсть медовых крендельков.
Постеснявшись, что из-за меня сам директор школы бегал за чаем, зеленым чаем, я сказала:
- Ой, не нужно было. Зачем вы из-за меня так утруждались?
- Мила, успокойся! – дружелюбным тоном сказала она. – Мои учителя не должны ходить голодными.
Матильда поставила поднос на стол. Я поблагодарила ее и взяла кружку, стоящую ближе всего ко мне.
- Ты мне сразу понравилась. – Сказала она, медленно попивая чай. – Меня очень удивило то, что ты не нарядилась, как на первое сентября! Просто взяла и пришла в джинсах!
Я улыбнулась иронии судьбы и решила умолчать об истории с чашкой кофе и новой атласной юбкой.
- Да уж… В каких классах я буду преподавать? – Наконец мне в голову пришло хоть что-то, касающееся работы.
- Так  как бывший преподаватель Мистер Мартинез уволился, тебе не остается ничего, кроме старшеклассников. Не переживай, с твоими-то профессиональными данными! Ты должна справиться! В крайнем случае, приходи ко мне!
Это был излишне дружеский жест с ее стороны в первый день встречи. Далее, за чаем, она рассказывала мне о школе, обо всех ее титулах и об ее уровне профессиональности, о прекрасном преподавательском составе, об учениках, подающих надежды, о заработной плате и всевозможных премиях, о конкурсах и лекциях. О чем только не рассказала мне эта добродушная женщина. Я же, в свою очередь, молча пила чай, делая вникающий вид и отвечая на ее мелкие вопросы.
Так, в разговорах с ней, прошло около двух часов. Я настолько сблизилась с ней за этот день, что уже могла ее считать своей хорошей знакомой. После профессиональных бесед в обсуждение пошли личные темы. Темные, буквально черные глаза Матильды то и дело мелькали в поисках моих. Внешне она не подавала виду, когда рассказывала о своих жизненных трудностях, но эти глаза говорили многое.
Когда она вспоминала об умершем муже, ее глаза отражали отчаяние, но стоило ей заговорить о своей маленькой семилетней дочке, как в них снова загоралась искра.
Наконец, мы обе поняли, что наша беседа подходит к логическому завершению, и я, попрощавшись с Матильдой, закрыла дверь ее кабинета.  Настроение у меня было воодушевленное.
2
Выходить на работу мне нужно было с понедельника. Так что все выходные я провела в подготовке к своему первому рабочему дню. Я читала книги, перечитывала свои конспекты – все, лишь бы представить себя перед учениками достойно. Я с детства любила литературу.  Начиналось все с «Тома Сойера», затем «Маленький принц», «Остров сокровищ», «Портрет Дориана Грея», «Анна Каренина» и так далее. Уже к шестнадцати годам я перечитала все книги, что были у меня дома. А их было немало, очень-таки немало. И вот, когда встал вопрос «На кого я хочу учиться?», я твердо знала, что обязана связать свою жизнь с литературой. Училась я прилежно. Как и в школе, так и в колледже. И теперь я была очень благодарна своему трудолюбию, ведь я нашла себе отличную работу.
И вот настал мой первый рабочий день. Накануне вечером я легла спать пораньше, предварительно сложив все вещи, необходимые мне для школы. Я очень волновалась, как и должно быть перед первым днем на работе. Поэтому ночь мне выдалась неспокойной: я все время ворочалась во сне и постоянно просыпалась. Чуть рассвело за окном, а я уже не спала. Было шесть часов утра. Я встала и начала собираться. Толком ничего не съев, я одевалась. Вдруг зазвонил мой мобильник. Я, не узнав, чей это номер, подняла трубку.
- Привет. Мила?
- Да, это я.
- Это Матильда Брэкстон.
- О, Матильда, здравствуй.
- Я решила тебе напомнить, что у тебя сегодня первый рабочий день, - веселым тоном говорила она, - поэтому, будь добра, не опаздывай! Это тебе не собеседование.
- Да, я уже собираюсь, Мисс Брэкстон.
- Просто Матильда. Буду ждать тебя в восемь. – Все так же мило отвечала она мне.
- Хорошо. До встречи!
- Пока.
И она повесила трубку. Я все больше и больше склонялась к тому, что наши отношения с Матильдой – нечто большее, чем отношения между начальником и подчиненным. Возможно, я обрела бы хорошую подругу, которой мне так не хватало. Единственной моей подругой была Карен – мы учились с ней вместе в колледже. Мы очень часто созванивались, но она занималась репетиторством, поэтому виделись мы очень и очень редко. К тому же, моя новая работа могла вообще разрушить наши отношения с Карен.
Одеть мне было нечего, кроме моей атласной юбки, которой по несчастливой случайности так и не удалось побывать в стенах школы. Все мои блузки были с открытым декольте, конечно, не то, чтобы с глубоким вырезом. Но я не постеснялась надеть такую блузку, ведь мой размер груди едва превышал «единичку».
Наконец, спустя некоторое время, я решилась взглянуть на себя в зеркало. Накрасилась я строго, одета я тоже была в самую слабую меру сексуальности. Все, я была готова к своему первому рабочему дню. Оставалось только взять сумку и выйти из квартиры.
Даже сложно представить, как я была счастлива в тот день. Было еще семь часов, поэтому я решила не брать такси и направилась к станции метро. День был, как нельзя, солнечный. Да и вся осень в этом году была очень и очень теплой.
Сидя в вагоне, я все перечитывала и перечитывала свои конспекты, так я тщательно готовилась к своим первым  урокам, где преподавать буду я.
Уже минут через сорок я вышла в километре от моей школы. Идти нужно было минут пятнадцать, так что я успевала. По дороге я начала волноваться, постоянно думала, вдруг что-то пойдет не так. Но я постаралась взять себя в руки. С моими-то знаниями переживать было особо не о чем. Не зря же я обучалась в колледже.
Собравшись с мыслями, я уже подошла к моей школе имени Святого Луи. Теперь я буду заходить в это здание, похожее скорей на торговый центр, чем на школу, каждый день. Когда я вошла внутрь, там было не так пусто, как в первый день, школьники готовились к занятиям: сидели на подоконниках с книгами или рылись в шкафчиках, которые находились в самом дальнем углу коридора.
Я подошла к двери директора, чтоб она отвела меня в класс, где должен был проходить мой урок. Я постучала и вошла в кабинет. Было такое ощущение, что цветов стало еще больше. Матильда сидела за столом, и, увидев, что я пришла, поспешно встала и подошла ко мне.
- Привет, Мила! – сказала она и чмокнула меня в щеку. Я была очень удивлена такой реакцией на свое появление.
- Привет… Матильда. Ты покажешь, где здесь кабинет литературы? Ведь там же сейчас у меня урок?
- Да, я тебя проведу. Пойдем.
Мы вышли из кабинета, и всю дорогу, начиная с первого этажа и до третьего, пока мы поднимались, Матильда расспрашивала меня о том, хорошо ли я подготовилась, не волнуюсь ли я и задавала прочие дружеские вопросы.
Мы прошли по узкому коридору в самый его конец. Матильда подошла к самой крайней двери и остановилось. Затем она открыла дверь, пропуская меня, и мы вошли в просторный кабинет. Там было очень душно. Окна были открыты. В левом углу позади парт стоял большой стеклянный шкаф, учительский стол был полукруглым и кремовым, а парт было настолько много, как в аудитории, но не в обычном классе. До начала урока оставалось меньше двух минут, но в классе еще никого не было.
Прозвенел звонок, и в классе начали появляться ученики. Мы с Матильдой стояли у доски, и, подождав, пока все дети соберутся в классе, она громко сказала:
- Ребята, я должна сделать объявление!
Все вмиг замолчали. Я удивилась и даже ужаснулась, каким же авторитетом обладает Матильда в своей школе. Я чувствовала, как у меня потели ладони от волнения.
- Так как Мистер Мартинез покинул стены нашей школы, хочу представить вам вашу новую учительницу – Мисс Уилсон. Теперь она будет вести уроки в старшей школе. Спасибо за внимание. Удачи. – Сказала она и легонько похлопала меня по плечу.
Я немного растерялась, но мне удалось собраться.
- Здравствуйте, - сказала я. – Буду рада преподавать у вас литературу.
Я села за учительский стол, ученики тоже сели за свои парты. Была удивлена, признаюсь, такой дисциплиной. Насмотревшись разных американских фильмов, я ждала худшего от старшеклассников. Не то, чтобы они плевали мне в лицо и посылали на четыре стороны, но я ожидала какой-то распущенности при виде молодой учительницы. Я решила посмотреть, что же будет на самом уроке.
Надо же, но эти школьники оказались очень милыми существами, любящими литературу. Я слышала здравые мысли в их рассуждениях о творчестве Байрона. Я смотрела на них, как на совершенно взрослых людей. Я не пожалела, что стала преподавателем именно в старших классах. Я даже не заметила, как быстро пролетел урок.
И вот, когда прозвенел этот звонок, я дала домашнее задание ученикам и отпустила их. Я осталась в кабинете, потому что следующий урок тоже был моим, теперь в моем распоряжении были выпускники. Я подготовилась к уроку и ждала звонка в вполне воодушевленном настроении от предыдущего занятия. Не то, чтобы я была довольна, я была счастлива от того, что справилась со своей работой как полагается.
Ко мне пришла Матильда, поинтересоваться, как прошел мой первый урок.
- Как все прошло? – спросила она, улыбаясь.
- Все было отлично, вполне воспитанные и смышленые дети.
- Я рада за тебя, Мила. – Сказала она более тихим тоном.
Вместе мы подождали звонка на урок. Наконец, множество учеников ввалилось в этот просторный кабинет. По сравнению с прошлым классом, разница в возрасте была ощутимой, меня окружила толпа уже взрослых и сформировавшихся людей. Девушки были женственными, а парни – мужественными. Матильда начала говорить, и все повторилось: школьники умолкли. Затем она представила меня, как в прошлый раз, и ушла. Я осталась с учениками один на один.
- Здравствуйте, - сказала я.
В отличие от предыдущих учеников, они, наверное, все, без исключения, поздоровались со мной в ответ. Я присела – и они тоже сели за парты.
Я начала рассказывать им о предстоящем обучении и подготовке к экзамену. Но внезапно я ощутила на себе какой-то странный взгляд. Он отличался от всех остальных взглядов. Да и парень, которому он принадлежал, сильно выделялся среди обычных учеников. Я посмотрела ему в глаза. Они были карими, но не такими темными, как у Матильды. Они были лучезарными, что ли. Какими-то светлыми и яркими одновременно. Тогда я не могла разобрать, чего же хочет этот взгляд. Он смотрел на меня, и, когда я посмотрела на него в ответ, он посмотрел прямо в мои глаза так проникновенно, что этот взгляд я запомнила на всю жизнь. Волосы этого парня были темными, он был аккуратно пострижен, только спереди, ближе ко лбу, его волосы были немного отпущены. Нос у него был прямой, а губы тонкие, словно струна. Одет этот парень был в тонкий пуловер, из-под которого был виден воротник рубашки. На тыльной части его руки, начиная от локтя, который был приоткрыт из-за того, что пуловер был присобран, и до самой кости, что находится у всех людей по одну сторону с мизинцем, у него была длинная татуировка. Мне удалось прочитать только слово «Никогда», больше я ничего не увидела, потому что зрение мое было не в настолько хорошем состоянии, чтоб видеть все мелочи прямо до третьей парты. Он сидел во втором ряду, если считать от моего стола. В общем, наши взгляды сходились метрах в восьми, может меньше. Рядом с ним слева сидел какой-то парень в очках, по другую сторону – парта была пуста.
Мои разговоры с учениками дошли к моменту знакомства.
- Ребята, представьтесь, пожалуйста.
Я заметила, что взгляд этого парня оторвался от меня, но когда я прослушала целый ряд ненужных мне фамилий, и речь дошла до него, он посмотрел мне в глаза еще глубже, чем до этого и произнес:
- Макс Уилсон.
В этот момент я обомлела. Да, теперь было понятно, почему он смотрел так на меня. Действительно, можно найти кое-что необычное в совпадении фамилий, тем более что Уилсон – не такая уж и редкая фамилия. Но почему-то мне хотелось думать, что Макс смотрел на меня не только из-за фамилии, а точней, совсем не из-за нее, а из-за чего-то другого, более чувственного.
Далее, во время работы на уроке наши взгляды еще пересекались не раз. Мне казалось, что я веду себя, как глупая школьница, выделяя обычного ученика, хоть и однофамильца, среди всех остальных, и даже играя с ним во взгляды.
Прозвенел звонок с урока, ученики начали собирать вещи и потихоньку уходить. Макс был в числе последних оставшихся в классе. Вскоре он встал и начал складывать книги в свой рюкзак. Так я в целом смогла увидеть, какого он телосложения. У него была очень широкая спина, рост его был где-то под  1.80, а ноги были прямыми. Сложив свои вещи, он посмотрел на меня и улыбнулся, при этом я не смогла не улыбнуться в ответ.
Подойдя к двери, он взглянул на меня последний раз за день и сказал:
- До встречи.
После этого он улыбнулся. Эта улыбка стояла у меня перед глазами очень долго. Я ничего не смогла с этим поделать.
Придя домой после первого рабочего дня, я, будучи слишком уставшей, легла, а точнее упала, на свою кровать. Я провела отличный день: четыре урока в старших классах прошли как по маслу. Хоть и я вся измучилась. Веки тяжелели. Я закрыла глаза. Перед глазами у меня был мой ученик-однофамилец. Его глаза, его улыбка, его «До встречи». Тут меня охватил здравый смысл. Мне нужно было срочно избавляться от мыслей подобного плана. Ведь это же был мой ученик. Я убеждала себя в том, что мне все это показалось, и я просто очень впечатлительный человек. Но себя не обманешь никогда. И я уснула с его взглядом в обнимку.
3
Наступила пятница. Окончание рабочей недели. После понедельника за все это время в школе я ни разу не встретила Макса. Не то, что бы я ждала нашей встречи, но мне хотелось увидеть его глаза еще раз. Сегодня у меня опять должен был быть урок в его классе.
Этой ночью мне снился очень странный сон. Действие проходило в школе. Будто бы я, вся в слезах, захожу в кабинет Матильды, а там стоял Макс. Матильда отчитывала его за что-то, даже грозилась отчислить его из школы. После этого мое сновидение оборвалось. Проснулась я от того, что звонил мой мобильный. На часах было семь часов. Звонила Карен. Я встала и подняла трубку. Голос подруги был очень веселым и радостным.
- Алло. Мила, привет.
- Привет, Карен. – Голос мой был еще не проснувшимся.
- Я тебя не разбудила? – Видимо, она услышала мою сонливость.
- Нет, я уже собиралась вставать. – Соврала я.
- Извини, если разбудила. Какие у тебя планы на вечер?
- Да, не знаю. В принципе, я свободна.
- Вот и отлично. Я хочу пригласить тебя в клуб, отдохнуть от работы, отметить твою первую рабочую неделю.
- Знаешь, я, наверное, не смогу. Это не по мне.
- Я сказала, пойдем, значит, пойдем. Тебе уже давно пора развеяться!
- Ладно, ладно, уговорила.
- Окей. Я заеду в семь.
- До встречи.
Я положила трубку. Осознав, что опаздываю, я начала собираться с неистовой скоростью. Быстро накрасившись и одевшись на скорую руку, я выбежала из квартиры. До начала урока оставалась менее получаса, поэтому мне пришлось взять такси. На этот раз повезло – такси подъехало вовремя.
Я открыла дверь авто и проскользнула на кожаное сиденье.
- Школа имени Святого Луи.
- Двадцать долларов. Кстати, я там учился когда-то, красавица. – Сказал водитель.
Я увидела в зеркале заднего вида, что он с горечью улыбнулся, видимо вспомнив былые времена, школьные годы.
- Я там учителем работаю. Литературы.
- Ох, как я любил литературу!
Пухлые губы таксиста расплылись в милой улыбке.
- Да уж, литература – моё всё.
- Я так любил стихи. А сейчас и почитать особо некогда. Все работа и работа.
- Сочувствую вам.
В такой непринужденной беседе пронеслась вся дорога до школы. Я заплатила водителю, вышла и побежала к зданию школы. В холле, то ли ожидая меня, то ли еще зачем-то, стояла Матильда. Как только за мною захлопнулась большая стеклянная дверь, она произнесла:
- Привет, Мила! Скорее поднимайся, сейчас начнется урок! – Она была строга и дружелюбна одновременно. – Помни, что учитель должен приходить на пятнадцать минут раньше урока.
- Здравствуй. Хорошо, сейчас, я уже бегу.
И я действительно побежала, моментами поражаясь своей ответственности. Я вошла в класс и, слава Богу, там никого не было. Запыхавшись, я села на стул, и тут же прозвенел звонок. Первый урок был у выпускников.
Постепенно класс начал наполняться здоровающимися со мною учениками. И в этой толпе я никак не могла отыскать Макса. Наконец, когда все расселись по своим местам, я спросила:
- Это все в классе?
- Нет Уилсона и Паркера. – ответила девушка, сидящая за первой партой.
- Что с ними?
- Мы не знаем.
С расстроенным видом я продолжила урок. Он тянулся очень медленно, а я старалась не думать о своем однофамильце. Так пролетел весь рабочий день, а я все сожалела о том, что так и не увидела обращенного ко мне пристального взгляда Макса.  После последнего своего урока я сидела и складывала вещи в сумку. В дверь вошла Матильда, сжимая какие-то бумажки в руке. Она посмотрела на меня своими темными глазами и, явно заметив то, что я немного расстроена, спросила:
- Что случилось, Мила? Почему ты грустишь?
Я улыбнулась с горечью в глазах и ответила:
- Все хорошо. Я просто устала.
- Не переживай, дорогая, у меня есть решение.
Тут до меня дошло, что ответ скрывается в сжатых в руке Матильды бумагах.
- И в чем же?
- Давай сходим сегодня в театр.
Я хотела бы согласиться, но вспомнив, что обещала пойти в клуб вместе с Карен, притормозила. Я так и сидела в состоянии легкого ступора, обдумывая, что же мне делать. Ответ пришел быстро. В любой другой ситуации я выбрала бы театр, который мне ближе духовно. Но ведь я же согласилась пойти с Карен, поэтому выбрать поход с Матильдой было бы, как минимум, нечестно. Поэтому мне пришлось отказать ей.
- Извини, Матильда, я не могу пойти с тобой сегодня. Просто у меня уже есть планы.
- Нет, ничего, ничего.
- Я бы согласилась пойти, но не сегодня. Давай сходим на следующей неделе?
- Хорошо, Мила. Ловлю на слове.
- Вот и договорились.
- Ты домой сейчас?
Я очень удивилась этому вопросу.
- Да.
- Давай я тебя подвезу.
Наше общение с Матильдой набирало обороты. Я подождала, пока она закроет кабинет, и вместе мы вышли из стеклянных дверей школы имени Святого Луи. На улице стояла не очень теплая погода. Мерзкий ветер разносил сухую листву и пыль по углам и тротуарам. Мы спустились к парковке, и Матильда поспешила к Форду бежевого цвета. Я шла за ней.
Мы весело болтали, пока Матильда ехала к моему дому. Меня очень удивило, как же ловко и быстро она водила машину. Уже минут через десять мы подъехали домой, я попрощалась с ней, и стоило мне подойти к парадной двери и оглянуться, как Матильды уже и подавно не было.
На часах было около половины седьмого, когда я начала готовиться к нашему совместному с Карен походу в клуб. В тот день мне ничего не хотелось есть, поэтому едой я пренебрегла. Хоть я и не испытывала особого желания идти куда-либо, выглядеть хорошо мне все равно хотелось. Именно поэтому я достала из шкафа платье из разряда «оружие массового поражения». Благодаря стабильности моей фигуры и вечной худобе, как бы я не волновалась, это платье сидело на мне потрясающе. Я посмотрела в зеркало. Черное облегающее платье с блестящей юбкой, начинающейся от низа груди, прикрывало мою не слишком уж большую грудь, но зато открывало мою шикарную загорелою спину. Спасибо летнему отдыху на пляже за загар, который держался до середины осени. Я обула черные туфли на высоком каблуке, теперь я была похожа, скорей, не на учительницу литературы, а на стриптизершу. Хотя, я, наверно, преувеличила, все из-за моего приличного воспитания. Накрасилась я тоже вызывающе, как и подобает для вечернего выхода. Только в этот день я поняла, как же мне идет образ тусовщицы. Я распустила свои длинные светлые волосы и услышала за окном сигнал машины. Я посмотрела на часы, они показывали ровно семь часов. Автомобиль продолжал сигналить. Кто же это мог быть, кроме Карен? Никто. Я выглянула в окно и увидела ее красный Вольво. Она помахала мне рукой и показала жест, означающий, чтоб я спускалась быстрей. Надев кожаную куртку, я закрыла квартиру и вышла на улицу.
От удивления Карен даже выскочила из своей машины и остановилась с разинутым ртом.
- Боже, Мила, ты превосходно выглядишь. – Она осмотрела меня с ног до головы еще раз. – Почему ты мне не показывалась такой раньше?
- А так?
Я повернулась спиной.
- Ты прекрасна!
Карен поцеловала меня в щеку, и мы сели в Вольво. Сама она была одета в более простое синее платье, которое смягчало ее прекрасные формы и немного оголяло грудь. Карен была яркой шатенкой с голубыми глазами, но даже сейчас она не могла составить мне конкуренции, ведь, как говорится, новичкам везет.
Квартира Карен находилась в ста метрах от клуба «Бриллиант». Мы подъехали к ее дому и вышли из машины для того, чтобы пройтись к клубу пешком.
Минут через пять-десять мы уже находились в клубе. Я вошла, и от непривычки неоновые вспышки ослепили меня. Карен увидела это и рассмеялась. Людей внутри было еще сравнительно немного, большая часть из них располагалась за столиками, либо же у барной стойки.
Мы с Карен подошли к бару. За всю дорогу от входа до бара я ощутила на себе множество взглядов парней. Теперь я была просто уверена, что выгляжу неотразимо. Мы присели на высокие стулья, и бармен протянул нам меню в кожаной обложке. Но Карен откинула меню в сторону и громко сказала:
- Два стакана виски со льдом!
На мгновение мне показалось, что она перекричала музыку, которая и так со всех сторон била по ушам. Бармен налил нам виски, я взяла стакан в руку и собиралась уже выпить, но Карен потащила меня к диванчику, что стоял слева. За ним сидели какие-то парни. Мы подошли ближе, и Карен поздоровалась с одним из них.
- Привет! – Прокричал он в ответ хриплым голосом. – Какими судьбами?
Мы присели рядом с ними, а Карен начала вести с ними оживленную беседу. Мне было откровенно скучно. Я выпила виски, и, видимо из-за того, что я ничего не ела весь день, оно начало играть во мне буквально через несколько минут. Я посмотрела на Карен: она вовсю кокетничала и заигрывала с тем парнем. Я решила пойти купить еще что-нибудь выпить. И пошла. Никто за столиком так и не заметил моего исчезновения.
Я сидела и допивала второй стакан виски, как вдруг мной овладела страшнейшая тоска и скука. Мне почему-то вспомнился мой ученик-однофамилец, которого я и видела-то один раз в своей жизни, но который так прочно вошел в мою память.
Через минут десять мне в голову пришла идея пойти потанцевать и, возможно, познакомиться с кем-нибудь. К тому моменту я уже была пьяна. Оглянувшись, я увидела, что людей вокруг и на танцполе стало в разы больше. Поэтому я встала из-за барной стойки, и, протиснувшись сквозь пьяных людей, оказалась в самом центре танцпола.
Алкоголь подействовал, и мое тело само начало двигаться в такт музыке. Я танцевала настолько энергично, что не заметила, как из кармана моей куртки выпали ключи. Я, наверно, так бы и не заметила этой пропажи, и мне бы пришлось ночью вызывать слесаря или ночевать у Карен, если бы кто-то не одернул меня.
- Девушка, вы уронили. – Услышала я мужской голос за спиной.
Я повернулась и мгновенно отрезвела. Потому что… там стоял он. Да, Макс Уилсон поднял мои ключи и протягивал их мне. Я его сразу же узнала. Он, видимо, нет. Точно не помню, сколько я стояла с лицом, полным удивления. Но вскоре его лицо тоже начало искажаться в изумлении. Взгляд становился таким же, как и тогда, в школе. Эти солнечно-карие глаза пристально глядели в мои, полные алкоголя. На мгновение мне показалось, что мир вокруг замер: и музыка, и люди, и свет. Мы стояли с Максом посреди танцпола, разинув рты, пока он чуть не наклонился и произнес:
- Мисс Уилсон? – он ехидно улыбнулся.
- Мистер Уилсон? – я улыбнулась в ответ.
Он наклонился и прошептал укорительным тоном:
- Ай-яй-яй. Учитель – и в ночном клубе!
- Можно подумать, что несовершеннолетним разрешено здесь появляться! – я нашла, что ответить.
Макс вызывающе покрутил ключи передо мной. Я протянула руку в ожидании возврата. Но он отрицательно помахал головой и улыбнулся.
- Почему? – мне пришлось чуть ли не кричать, чтобы он услышал.
- Только если вы согласитесь выпить со мной за то, что мы находимся здесь, хоть нам и не положено!
- Я не могу пить со своими учениками!
- Сейчас мы не учитель и ученик, вообще-то.
Он окинул меня взглядом. Я одернула платье.
- Ну и что!
- Тогда вы не получите свои ключи обратно!
Я сделала вид, что мне приходится с ним идти через силу, только потому, что нужно вернуть ключи. Все это время у меня жутко билось сердце. Я пошла к бару, Макс пошел за мной.
Мы подошли, он поправил мои волосы, посмотрел в мои глаза и спросил:
- Что ты будешь пить?
Я притворилась, что не заметила этого плавного перехода на «ты».
- Минералку.
- Ясно. Мартини девушке и коньяк мне. – Обратился он к бармену.
Я презрительно посмотрела в его глубокие глаза, но отказать не посмела.
- Тебе много не будет?
- Нет. Даже маловато.
Мы выпили с ним, и пошли обратно на танцпол. Мы танцевали то вместе, то порознь. Я снова не заметила, как быстро пролетело время. Посмотрев  на часы, я увидела, что уже три часа ночи, сам же клуб работал до четырех. В это время Макс отошел куда-то, и я никак не могла найти его глазами, чтоб попрощаться. Тогда я пошла к диванчику, где весь вечер провела Карен, но там ее не оказалось. «Опять развлекается!», - подумала я.  Я открыла кошелек, посчитала деньги, обрадовалась, поняв, что мне хватит на такси к моему дому. Тогда я пошла к выходу. Изрядно устав, мои ноги ужасно болели и ныли от каблуков. Я еле-еле шла, и тут передо мной появился Макс.
- Куда это ты собралась?
- Как куда? Домой!
- Одна? С ума сошла! Я тебя подвезу.
Представив, как я буду в три часа ночи ловить такси, я решила согласиться на его предложение.
- Хорошо. Поехали.
Он взял меня под руку.
- Давай, я тебе помогу.
Это было мне просто необходимо, потому что я не шла, а просто ковыляла.
- Спасибо. Так, а ты что, за рулем? Ты же пил!
- Все будет хорошо. Я уже отрезвел от тех 50 грамм коньяка.
- Ладно. – У меня не было другого выбора.
Мы вышли из «Бриллианта» и пошли к парковке. Макс подвел меня к белой спортивной машине, марку и модель которой я так и не запомнила.
- Это твоя? – спросила я.
- Да. – С гордостью ответил он.
Мы сели в машину. Я назвала свой адрес. Мы мчались по ночному городу: горели только фонари, везде вокруг же было совсем темно. Я очень переживала и просила Макса ехать помедленнее, но он, улыбаясь, назло разгонялся и мчал со всей скоростью.
- Почему тебя не было в школе?
- Я прогуливал. – Сказал он, пригнувшись ко мне.
В этот самый момент я вдохнула его запах, запах его духов. Это было нечто волшебное: сладковатые, но не приторные, в меру резкие и с характерным мужским запахом. По моему телу побежали мурашки.
И тут мы подъехали к моему дому. Макс вышел из машины, обошел ее, чтоб открыть мне дверь. Я тут же вышла.
- Пока. – Сказала я, уже направившись к парадной двери.
- Эй! – прокричал он. – Ты забыла кое-что!
Я вспомнила, что он так и не отдал мне ключи. Он провертел их в руке, показывая, что я должна подойти и забрать их. Я подошла ближе, но Макс переложил ключи в левую руку и поднял ее над собой. Мы, с учетом того, что я была на каблуках, были практически одного роста, поэтому я нашла для себя шанс вырвать ключи из его руки.
Я попыталась подпрыгнуть, но не успела. Макс обхватил мою талию правой рукой, посмотрел мне в глаза, а потом опустил вторую руку. Я не сопротивлялась особо, меня уже не волновали мои ключи от квартиры. Макс просто взял и легонько прильнул к моим губам. Я хотела было обнять его шею и продолжить наш поцелуй, но здравые мысли вернулись на место. Я вырвала ключи из его руки, немножко оттолкнула его и вырвалась из объятий.
- Пока. – Сказала я и снова пошла к двери. Но Макс ничего не ответил мне. Я оглянулась и увидела, что он с улыбкой смотрит мне вслед, словно провожая глазами. Сам он будто бы не мог отойти от этого краткого поцелуя, да и я тоже. Но Макс так и застыл в этой позе, словно, все еще обнимая меня. И лишь только открыв дверь подъезда, я услышала тихонькое «До встречи!».
Сколько чувств и размышлений посетило меня, когда я пришла домой – представить страшно. «Что же я делаю? Я же учитель, а он ученик!». Я ворочалась и очень долго не могла уснуть, пока примерно в шесть часов усталость не свалила меня.
4
Я проснулась в двенадцать часов от звонка Карен.
- Привет. – Голос ее был не в лучшем состоянии.
- Привет! – почему-то оживленно ответила я.
- Куда ты вчера пропала?
- Я… Я развлекалась.
- Что? Нашла себе кого-нибудь?
- Да нет.
- А я вот нашла!
- Да, я заметила. Ты с ним уехала?
- Да. – Довольно произнесла она. – А ты как добралась домой?
- Знакомый подвез.
- Ясно. Ты тут у меня в машине часы свои забыла.
- Черт, точно.
- Давай, я привезу их. Заодно можем потом съездить куда-нибудь, пообедать.
- Ладно. – Согласилась я.
Я положила трубку и попыталась отойти ото сна, сидя на кровати. Мне было с одной стороны стыдно за свои вчерашние действия, а  с другой – я была очень довольна собой. Господи, но я же учитель!
Проведя около получаса в воспоминаниях и размышлениях, я услышала звонок в дверь.
Я была в пижаме, нерасчесанная, неумытая. На пороге стояла Карен.
- Да уж, очень резкий переход.
Она окинула меня взглядом и сделала отвращенный вид.
- Заходи. – Я пропустила ее.
Она тут же помчалась в мою спальню, я, закрыв дверь, отправилась за ней. Карен осмотрела мою постель.
- О… ты ночевала одна, что ли?
- Вообще-то да.
- А как же знакомый, что тебя подвез?
Меня всю передернуло от холодка, пронесшегося по коже.
- Эй, я вообще-то спросила тебя! – Карен увидела, что я зависла в мечтах.
- Да, тут совсем другое…
Внезапно позвонили в дверь. Я попросила Карен посмотреть, кто это, потому что мой внешний вид оставлял желать лучшего. Она открыла дверь и замерла от удивления.
- Что там? Что? – не выдержала я.
Мне настолько стало интересно, что я, наплевав на свою пижаму и отсутствие макияжа, проскочила к двери. И, наверно, замерла в точно такой позе, как и Карен. Потому что за дверью находилось что-то необъяснимое. Я была в откровенном шоке.
На пороге стоял курьер с огромным букетом роз. Их там было штук 50, может даже больше. Они были такими хрупкими и свежими, что я слышала их запах из-за спины Карен.
- Это… наверно… какая-то ошибка. – Выдавила из себя я.
- Мила Уилсон, это вы? – спросил молодой курьер с длинными рыжими волосами.
- Да. Это я.
- Значит, все верно. Это вам!
Я вытаращила свои глаза на эти нежные и бархатистые алые розы, а мои руки потянулись за букетом сами собой.
Это еще не все!
Я взяла букет в руки и отдала его подруге. Она тоже находилась в ступоре. Потом курьер протянул мне небольшую, по сравнению с букетом, коробку конфет, сверху которой лежал аккуратный листок бумаги. Мы отнесли все эти подарки на кухню, и я начала читать записку. Там было аккуратным почерком написано вот что:
«Дорогая Мила!
Ты – лучший спутник для поездок по ночному городу.
Сегодня в шесть я за тобой заеду. Один ужин»
Мое сердце билось, нет, не билось, а вылетало из груди, щеки покраснели, а ладони вспотели. Карен выхватила записку из моих рук и внимательно прочитала ее.
- И что это у тебя за знакомый такой? У вас  с ним что-то было?
Я так не хотела говорить правду подруге.
- Мила, не молчи. Давай, говори. Мне же интересно!
Собравшись с мыслями, я произнесла:
- Это… мой ученик.
Реакция Карен была такой, как я и ожидала.
- Господи, Мила, ты что, спятила? И сколько ему лет? Пятнадцать? Шестнадцать?
- Он учится в выпускном классе, значит, либо семнадцать, либо восемнадцать.
Она охватила голову руками.
- Да ты с ума сошла! Тебя же посадят!
- Я же с ним ничего не делаю!
- Но собираешься!
- Не факт. Я просто хочу с ним поужинать.
- Очнись тебе же 25 лет!
- Ну, и что? Может, я впервые полюблю!
Вдруг Карен так понимающе посмотрела на меня.
- Короче, твое дело: связываться с малолеткой или быть нормальным человеком!
- Что пообедаем у меня?
Мы заказали обед из китайского ресторана, а потом, когда Карен уехала, я начала собираться к ужину. Я обняла букет, и это благоухание напомнило мне о моем ярко- красном платье с большим бантом сбоку. Тут же я принялась примерять его. Оно было в меру длинным, в меру коротким  - едва выше колена. Я собрала свои волосы сзади, накрасилась так же, как и вчера.
Было без десяти минут шесть, когда в дверь позвонили. Я посмотрела в глазок: это был Макс. Прижавшись спиной к двери, я пыталась избавиться от волнения. Но Макс звонил в дверь уже пятый раз подряд. Поэтому я открыла дверь, на пороге стоял он, в темных штанах и белой рубашке с букетом белых роз.
- Привет. – Сказал он, увидев меня. – Ты прекрасно выглядишь.
- Привет. Спасибо. Ты тоже.
- Это тебе.
Макс протянул мне букет, и я снова почувствовала запах его духов. Мне снесло крышу.
- Спасибо. – Ответила я.
Тут я потянулась к нему, чтобы взять букет и поцеловать в щеку. От его запаха у меня побежали мурашки. Я отнесла букет, обулась и вышла.
- Аккуратно! – сказал Макс и протянул мне свою руку.
Я взяла его за руку, и мы спустились вниз. На этот раз на парковке не было его машины.
- А где твоя машина? Или ты меняешь их, как перчатки?
- Вчера я имел неосторожность вести автомобиль после коньяка. Сегодня же, у нас будет личный таксист.
Тут я увидела черный Мерседес с таксистскими шашечками. Мы сели в авто на заднее сиденье, и машина тронулась с места.
- И куда мы едем? – наконец спросила я.
- Это секрет.
- Ладно.
Рукава рубашки макса были закатаны до локтя. Теперь, именно здесь мне удалось прочитать полностью надпись, что была вытатуирована у него на руке. Шрифт был подобран под готический стиль. Написано было вот что:
«Никогда не поддавайся власти имен».
Я подумала, что это очень странная надпись. Мне стало интересно, что же она значит, настолько, что я не вытерпела:
- Что это у тебя за тату? Что означает эта надпись?
Макс улыбнулся и начал рассказывать еще более странные вещи:
- Ты действительно хочешь узнать?
- Да, конечно.
- Тогда слушай. Моя бабушка была экстрасенсом или кем-то вроде того. Так вот, это было последней фразой, что я слышал от нее. И предназначались эти слова мне.
- Что-то типа предсказания?
- Что-то типа.
- Интересно. А у меня нет татуировок.
- Каждому – свое. – Усмехнулся он.
Я потупила свой взгляд в окно, задумавшись о смысле этих слов. В голове все повторялась и повторялась эта фраза. «Никогда не поддавайся власти имен». Вдруг такси остановилось у большого здания со светящейся надписью: «Великий». Макс вышел из машины и открыл передо мною двери. Он подождал, пока я выйду из авто, а потом протянул мне свою руку, согнутую в локте. Я прошептала ему на ухо:
- Я еще никогда не была здесь.
- Ничего. Я тоже.
Он заигрывающе улыбнулся.
- Врешь?
- Да.
Мы вошли в этот просторный ресторан с темно-синими шторами на окнах. Столы были сделаны из темного дерева, а вместо стульев были небольшие кресла с голубой обивкой. Здесь было очень светло, словно днем. Мы подошли к столику в дальнем углу возле окна.
Усевшись друг напротив друга, мы заказали себе еду. Мы просто сидели, смотря в глаза друг другу, и разговаривали. Обо всем. О школе, о детстве, о первой любви. Я не помню части его слов из-за того, что пульс оглушал меня. Сердце мое билось чаще, когда я находилась рядом с Максом. Уже тогда мы прекрасно понимали, кто мы есть друг для друга и что нас объединяет. Для счастья мне было достаточно его лучезарных глаз, лишь его пронзительного взгляда, лишь его восхитительной улыбки, его чарующего запаха.
Через час оживленной беседы мне в голову пришло спросить:
- Тебя не смущает, что я старше тебя?
- Нисколечко. – Не задумываясь, ответил он.
Я опустила глаза, тяжело вздохнув.
- Мила, между нами не такая уж и существенная разница. – Пытался успокоить меня он. – У моих родителей, например, пятнадцать лет разницы, у нас же с тобой вдвое меньше.
Я посмотрела на него и улыбнулась, но новая волна грусти умыла меня.
- А как в школе? Как вести себя в школе?
- Обыкновенно. Как учитель и ученик.
- Думаешь, я смогу спокойно смотреть на тебя? Я даже дышать нормально не смогу.
И мы так долго болтали, словно знали друг друга всю свою жизнь, словно были уже лет десять женаты. Так пролетело время – уже было десять часов. По идее, нам нужно было ехать домой.
Мы вышли из ресторана и снова сели в такси, которое все это время ждало нас. Ночь сгустила сои краски, на улице стало прохладно. В машине Макс накинул на меня свой пиджак и прижал к себе. В тот момент мне казалось, что мое сердце пробьет грудную клетку и выскочит наружу, расколовшись на части. Я нежно уткнулась своим лбом в щеку Макса. И с этого мгновенья мою память словно отшибло.
Уже через минуту я очнулась в его объятьях, целующей его губы, вдыхающей аромат его духов. Я сжимала пальцами его шею, а он целовал мою.
Не знаю, сколько времени прошло, но, когда мы подъехали к моему дому, я все еще продолжала целоваться с ним.
Не знаю, сколько мы просидели еще в машине – час, два, три. Но только в половину второго я вошла в свою квартиру. Я разделась и легла спать только с одной мыслью: Я Влюбилась!
5
В воскресенье я проснулась очень поздно. Весь день я провела в окрыляющем настроении. Я не могла сосредоточиться на чтении учебников и конспектов из-за мыслей, что посещали мою голову, из-за чувств, что терзали мое сердце. За тот день Макс так и не дал знать о себе. Именно поэтому я очень переживала, но позвонить первой никак не могла.
В понедельник у меня должен был быть урок в классе Макса. Я приехала в школу, снова едва не опоздав на работу. Когда в класс вместе с остальными вошел он, я сразу же отвернула взгляд, чтоб никто не заметил моей слабости перед ним. Урок прошел отлично, иногда только взгляды или улыбка Макса сбивали меня с мысли.
Очень мучительно и горько проходили рабочие дни до пятницы. Мы с Максом виделись изредка в школе, а потом вообще были порознь. Правда, в среду мне удалось недолго пообедать с ним. Пока не позвонила Матильда и не попросила заменить уроки в средних классах. Тогда я ненавидела ее за то, что она еще вдвое сократила наши редкие минуты встречи с ним.
В пятницу, после урока, Макс оставил на моем столе записку, которая гласила:
«Сегодня в три я жду тебя у каменного моста».
Я очень обрадовалась этому приглашению, моему счастью просто не было предела, наконец, я могла увидеться с Максом. Каждый урок я сидела и считала часы, даже минуты до нашей встречи. Оставалось полтора часа, когда у меня закончился последний урок. Я дала задание ученикам и буквально помчалась домой. Там я быстренько переоделась и поехала по указанному адресу в записке. Каменный  мост этот находился в одном из центральных парков. Я приехала туда.
На улице стояла прохладная погода. Ледяной ветер дул прямо в лицо. Я была в плаще, потому что было пасмурно, словно вот-вот начнется дождь. Я пересекла весь парк, чтобы подойти к каменному мосту. Когда я уже подошла поближе, то увидела знакомую фигуру. Макс помахал мне и пошел навстречу.
- Привет. – Сказал он и поцеловал меня.
- Привет.
Он был в куртке и достал из ее кармана какую-то цепочку.
- Это тебе. – Он протянул ее мне.
Я начала рассматривать ее. Она была серебряной, посредине находился небольшой красный кулон-сердечко. Мне так понравился этот подарок!
- Спасибо! – ответила я и поцеловала его.
Мы очень долго ходили по улицам, пока не замерзли. Макс был первым человеком, которому я могла рассказать все. И рядом с ним мне было очень спокойно, будто бы за каменной стеной. Я чувствовала себя школьницей, которой было пятнадцать лет и, которая впервые влюбилась.
Мы пошли в кино на фильм, название которого я уже и не помню. Ведь мы не следили за ним, а просто целовались. Я наслаждалась каждой минутой рядом с ним.
Потом, окончательно замерзнув на улице, мы решили пойти погреться в кафе. Это было небольшое кафе неподалеку от кинотеатра в самом центре города. Я все опасалась встретить кого-то из своих знакомых, особенно из школы. Мы вошли внутрь, там было очень тепло, на улице уже темнело.
Сев за небольшой круглый столик у входа, мы заказали себе по кружке горячего шоколада. Моя рука лежала в его руке, другой  я сжимала чашку с напитком. Было очень тепло, как никогда ранее. Я чувствовала, что люблю. Мы с Максом разговаривали о счастье.
- Я никогда не была такой счастливой, как сейчас…
Вдруг мои рассуждения прервал чей-то грубый, холодный женский голос:
- Привет, сестренка!
Я обернулась и подняла глаза. Передо мной стояла моя старшая родная сестра. Мое настроение начинало портиться.
- Ну, привет-привет!
- Ты что, не рада меня видеть? – каждая черта ее лица ерничала, а губы, выкрашенные красной помадой, застыли в недовольной ухмылке.
- С чего бы это?
Но она проигнорировала мой вопрос.
- А я тут пришла поесть и вдруг увидела, как моя любимая сестра развлекается!
Я нервно сжимала скулы и схватилась за стол. Потом посмотрела на Макса: он сидел в полном недоумении, словно, ожидая, чем закончится этот спор.
- Посмотрела? Можешь идти обратно!
- Родители говорили, ты в школу устроилась. Это у тебя такие индивидуальные занятия с учениками, а?
Мне было очень горько это слушать, хоть и по своей сути  это было правдой.
- Замолчи!
- Так это что, правда? Ой, как обрадуются родители, когда узнают, что ты вытворяешь в их квартире без их ведома со своими учениками!
- Не смей им ничего говорить!
- Ха-ха-ха! Тогда отдай мне свою квартиру!
- Ты что, с ума сошла? А где, по-твоему, буду я жить?
- Вон у него!
- Не говори им ничего, пожалуйста!
- Жди привета от родителей, Мила!
После этих слов она развернулась и ушла. А мы с Максом, который все еще был в ступоре, сидели и смотрели друг на друга.
- Почему она так к тебе относится? – спросил он через время.
Вдруг мне захотелось рассказать ему эту историю, хоть я и все держала в себе до этого, даже Карен ничего толком не знала о моих отношениях со старшей сестрой.
- Да мы с ней с детства не ладим.
- Почему?
- Она всегда была уверена, что родители меня любят больше, чем ее. Я всегда была умницей, красавицей, а она до сих пор живет с ними. И когда родители купили мне квартиру, чтоб я училась, мы вообще разорвали с ней отношения.
- И все? – Макс с недоверием посмотрел на меня.
 - Ладно… Мы постоянно ссорились из-за парней. Каждый из ее хахалей засматривался на меня. Наверно, потому что у меня более сносный характер.
- Так, а что будет, если она расскажет все родителям?
- Понятия не имею. Но они у меня очень строгие, и, возможно, сестра сказала правду.
- Заберут квартиру? Из-за этого?
- Не забывай, что она все приукрасит и преувеличит раз в десять!
- Да уж…
 - А как твои родители отнесутся к тому, что ты встречаешься со своей учительницей?
- Хм… А если ничего им не говорить?
- И что, прятаться постоянно?
- Я познакомлю вас после окончания школы. Тогда ты уже не будешь моей учительницей.
- Вообще-то, не смешно.
- А я и не шучу.
Он улыбнулся.
- Перестань! – крикнула я и сжала его руку.
- Сама перестань!
Мы смеялись и веселились, пока я не заметила, что уже наступила глубокая ночь, и не засобиралась домой. Мы вышли из кафе, сели в автобус и ехали, целуясь, до самого моего дома. Когда же автобус остановился, и мы вышли, Макс схватил меня на руки  и понес в подъезд.
- Макс, что ты делаешь? Отпусти, я же тяжелая!
 Его крепкие руки обхватили меня так нежно, что я уже особо не сопротивлялась. Он легко забрался на лестницу, и мы поднялись к моей квартире. Только тогда он поставил меня у моей двери.
- Доставка девушек на дом! – закричал он.
- Тихо! Соседи уже спят, наверно!
- Ну и что?
Я достала ключи и начала открывать дверь.
- Пока. – Сказала я и начала заходить внутрь.
- И все? – недовольно спросил он.
- Хочешь, заходи.
- А соседи ругаться не будут?
- Точно? – он подергал бровями.
- Лучше скажи, за тебя родители не будут переживать?
- За это можешь не беспокоиться.
Тогда мы посмотрели друг другу в глаза. Мне было так легко и спокойно. Макс закрыл дверь квартиры.
6
Несколько недель все было тихо и спокойно. Это были самые счастливые дни в моей жизни. Макс практически перебрался жить ко мне. Утром мы просыпались вместе, днем изредка встречались в школе, но, зато,  весь вечер и всю ночь мы могли быть вместе. С Карен и с Матильдой я практически не общалась, от родителей тоже не было ни плохих, ни хороших новостей. Да и никто меня не волновал. Кроме Макса Уилсона – человека, который изменил мою жизнь, который научил меня любить. Но с каждым днем мне становилось все стыднее и стыднее за то, что я встречаюсь с несовершеннолетним. Правда, оставалось несколько дней до его восемнадцатилетия. И все равно я была счастлива.
Наступили последние дни осени. Все чаще и чаще шли дожди, на улице было невозможно находиться из-за холода и предзимних морозных ветров. Когда я возвращалась поздно с работы из-за дополнительных занятий, на улице уже было жутко темно. Поэтому макс часто встречал меня. Мы сидели у меня в квартире, пили чай с пирогом или смотрели телевизор, иногда я помогала ему готовиться к выпускным экзаменам. Конечно, немного дико, когда твоя девушка – учительница, которая к тому же старше тебя на семь лет, да еще и помогает тебе сдать экзамены. Утром мы ехали в школу вместе, правда, Макс высаживал меня за сто метров от школы. Родителям он говорил, что снимает квартиру, мол, ему захотелось пожить отдельно и самостоятельно, подальше от них. В общем, вели мы себя, не побоюсь этого словосочетания, как настоящая супружеская пара. Я сблизилась с Максом настолько, как не сближалась ни с одним другим молодым человеком. Мы были одним целым, нас просто нельзя было разлучать. И я была точно уверена, что он – это тот человек, с которым я хочу связать свою жизнь до конца дней.
И вот, однажды Матильда попросила подойти к ней после уроков. Я была немного удивлена, ведь мы с ней не общались уже давно. Еще я постоянно опасалась за то, что она может что-либо узнать о нас  с Максом. Это был четверг – день, когда у меня не очень много уроков. Я спустилась к кабинету директора, и предварительно выдохнув, я постучалась в дверь и вошла внутрь. В кабинете, как я заметила, по сравнению с теми разами, когда я была там до этого, цветов стало в разы меньше. Все эти розы, георгины, лилии куда-то исчезли. Остались только горшки на окнах, да и те были слишком тусклыми, совсем неяркими. И сама Матильда, которая сидела за своим столом, казалось, немного потускнела. Она посмотрела на меня, и вяло улыбнулась.
 - Привет, Мила.
- Привет, Матильда. Как ты?
- Да не очень хорошо, как видишь. Ты же знаешь, я – человек своей работы. За эти последние три недели проверки слишком участились. Дни и ночи я торчала на работе. А тут еще и моя малышка заболела. – Она погладила фотографию своей дочки, стоящую в рамке на столе. – Но, слава Богу, все наладилось. Осталась только воспитательная работа. И Мэри выздоровела. – Матильда улыбнулась. – Присаживайся.
- Извини, я не знала об этих проверках. Да и занята была.
Я мечтательно вздохнула.
- Что, человека себе молодого нашла?
- Нет… совсем нет. – Видимо, я покраснела.
- Что я не вижу, что ли? Ходишь целыми днями, словно зачарованная. Даже здороваться забываешь.
- Что, так заметно?
- Еще как! Как зомби!
Матильда рассмеялась, я рассмеялась вместе с ней.
- Помнишь, мы с тобою в театр собирались сходить? – спросила она.
- Да, а что?
- Так вот, мне хочется культурно отдохнуть от всего навалившегося. Ты как? Тебя парень твой отпустит сегодня на вечер?
- Сегодня? Не знаю.
- Ну, постарайся. Я тебя прошу.
Она посмотрела на меня глазами женщины, на которую свалились все проблемы мира, которая одна идет напролом и которой просто хочется провести вечер со своей подругой. Мое сердце не выдержало, я произнесла:
- Хорошо, давай.
Мы отлично провели время с Матильдой, сначала она заехала за мной, потом мы сходили на спектакль, поужинали в кафе, и она подвезла меня домой. Было около часов девять. Я попрощалась с нею и практически помчалась к себе в квартиру, ведь там меня уже ждал мой любимый Макс.
Утром я проснулась и пошла было на кухню. Как только я вошла, Макс закричал:
- Черт! Я и не заметил, что ты проснулась. Дурак! Испортил весь сюрприз!
- Что? Какой сюрприз?
Макс растерянно махнул рукой. Вдруг я перевела взгляд на стол и увидела на нем поднос с чашкой кофе, небольшими гренками и куском торта.
- Это ты мне хотел принести?
- Что-то вроде завтрака в постель.
- Спасибо, Макс! – я обняла его.
- Садись, ешь, а то кофе остынет. – Улыбнулся он.
- Хорошо, любимый.
Я села за стол, думая о том, как же мне повезло с таким чутким парнем. Внезапно в дверь позвонили. Я встала со стула, но Макс остановил меня:
- Сиди-сиди, я сам открою!
Тогда я не подумала об ошибке, которую мы допустили.
Макс открыл дверь, даже не посмотрев  в глазок. На пороге стояла Матильда. Как жаль, что моя кухня находилась прямо напротив дверей, и мы с ней увидели друг друга. Потом она перевела взгляд на Макса, который обхватил голову руками. Сначала она застыла в недоумении, но потом вспыхнула яростью.
- Как вы это все объясните?
Но мы молчали. Мы просто молчали.
- Да что ты себе думаешь, Мила? Он же ученик! Несовершеннолетний!
- Но я сам могу решать, что мне делать!  - Вмешался Макс.
- Молчи, Уилсон! Не о тебе речь!
- Так почему не обо мне?
- Неужели вы не понимаете, что это ничем хорошим не закончится. – Она остановилась, затем продолжила. – Если кто-то узнает, скандала не избежать!
- Да кто узнает? Никто же до этого не узнал! – не выдержала я.
- Я все сказала! – ответила Матильда. – Вот, возьми телефон, ты вчера его у меня в машине забыла. – Она протянула его мне.
- Спасибо. – Сказала я.
- Короче, я все сказала! Пеняйте на себя, в противном случае я сделаю все, чтоб не осрамить репутацию школы и свою честь, как директора. А от тебя, Мила, я вообще такого не ожидала!
После этих слов она быстро вышла из квартиры, даже не закрыв дверь. А мы остались стоять, растерянно опустив глаза.
- И что мы будем делать? – спросила я, закрыв дверь.
- А что мы должны делать?
- Как? Тебе нужно хотя бы съехать от меня.
- Зачем подчиняться кому-то?
- Но, если узнают твои  родители?
- То что?
- Ладно, вечером решим этот вопрос. Мы сейчас опаздываем… в школу.
- Хорошо.
Мы отправились в школу. Начался урок в классе Макса, на котором мы обсуждали биографию Оскара Уайльда, и связанные с ней вопросы об однополой любви. Я задала вопрос ученикам:
- А как вы относитесь к нетрадиционной любви?
Поднял руку только Макс. Мне не очень хотелось, чтобы он отвечал, поэтому я спросила:
- Никто, кроме Уилсона, не хочет ответить?
Но никто не поднял руку, кроме него.
- Что ж, дадим слово тебе, Макс. – сказала я.
- Я считаю, что любовь не бывает нетрадиционной. Она не должна зависеть ни от пола, ни от возраста, - он поставил логическое ударение именно на это слово, - ни от семейного положения, ни от социальных благ. Все это -  стереотипы, которые нужно разрушать. А тот, кто ломает свои чувства ради  мнения окружающих – просто никто. Настоящая любовь стоит гораздо больше, чем мнение окружающих.
И все, он закончил свою речь. Она задела меня до глубины души. Ах, Макс, зачем ты тогда произнес эти слова?
- Браво, Уилсон, но вы несколько ушили от темы. – Наконец решила сказать я.
- Да, подумаешь, не об арифметике разговариваем. – Немного грубо ответил он на мое скупое высказывание.
У меня еще долго вертелись в голове слова макса. Мои уроки закончились, и я собиралась ехать, чтобы купить подарок Максу на совершеннолетие. Но планы немного сломались, потому что Матильда попросила зайти в ее кабинет. Голос у нее был грубый и сухой, я поняла, что ничего хорошего это не принесет. И стоило мне зайти, как она накинулась на меня со злостными криками:
- Мила! Я же тебя предупреждала! Я же говорила, что это рано или поздно куда-то выльется!!! – она была не на шутку разозлена.
Я удивленно и с замиранием сердца спросила:
- Куда выльется? Что случилось, Матильда?
- Приходила твоя бешеная сестра! Сказала, что если я тебя не уволю, эта история пойдет за пределы школы!
Я начала горько плакать.
- Зачем? Зачем она приходила?
- Извини, Мила, но я вынуждена тебе сказать, что ты уволена. Иначе уволят меня!
- И что, совсем ничего нельзя сделать?
- Извини, все в твоих силах. Разберись с сестрой, и я не трону тебя.
- Матильда, но мне так дорога моя работа!
- А мне – моя!
Она подошла ко мне.
- Ну, все, успокойся. Зато теперь ты сможешь спокойно жить со своим Уилсоном.
Меня начало трясти.
- Но работа! Где я еще посреди учебного года найду себе работу? На что мне жить?
- Извини, Мила, но я должна. – Матильда похлопала меня по плечу. – Удачи тебе!
Я вышла из кабинета и в слезах вернулась домой. Макс в это время находился у себя дома и к вечеру должен был приехать ко мне. Я открыла двери квартиры, но внутри кто-то был. Я это почувствовала. И каково было мое удивление, когда я увидела в гостиной своих родителей.
- Привет, мама. Привет, папа.
Я подошла к ним поближе и, честно говоря, была рада их видеть, но, судя по их недовольным лицам, это было не взаимно.
Моя мама была шатенкой с голубыми глазами, я совсем не была похожа на нее ни внешностью, ни характером. Она очень постарела с тех пор, как я уехала из дому. Ну, еще бы, когда живешь рядом с моей сестрой, жизнь не покажется сказкой. Внезапно мать начала орать:
- Какого черта ты здесь творишь? Что за оргии с несовершеннолетними ты устраиваешь?!
- Что?! – не выдержала и вскипела я.
- Что слышала! Элли нам все рассказала! И то, что ты спишь со своими учениками налево и направо! И то, что ты водишь их в нашу квартиру!
- Что? Да что она вообще знает обо мне или моей жизни?!
Казалось, только отец сохранял спокойствие и молча наблюдал за нами.
- Да она, по крайней мере, не ведет себя, как шалава! И не позорит нашу семью!
- Так, а что? Я что ли себя так веду? Мама, я же люблю его! – я расплакалась из-за того, что к моему горлу подступил кошмарный грустный ком.
- Нельзя любить ребенка!
- У нас разница – 7 лет, у вас отцом – 6!
- По крайней мере, он старше меня, а не я его.
- Ну и что, мама, не в возрасте дело, а в чувствах!
- Какие там чувства!
- Мама, я люблю его!
- Любишь? Просто какие-то животные отношения!
- Так, Ева, успокойся. – Сказал отец. – В общем, Мила, ты не собираешься расставаться с ним?
- Нет. Хоть ты меня пойми, пап!
- Тогда через неделю в эту квартиру переедет Элли. Ты можешь остаться жить с ней вдвоем…
- Ни за что!
- Не перебивай меня! Можешь уехать к своему школьнику или искать жилье в одиночку. Короче, нам все равно. Делай, как знаешь!
- Но, пап…
- Все, Ева, пошли.
Они, совсем не реагируя на мои мольбы, вышли из квартиры, и ушли прочь. Я сидела и плакала от безысходности. Вдруг зазвонил мой телефон. Я так надеялась, что это Макс, так хотела, чтобы он быстрее приехал ко мне. Но это был не его номер. Я подняла трубку. В ней раздался встревоженный женский голос.
- Алло, это Мила?
- Да. – Я вытирала слезы.
- Я – мать Макса. Макса Уилсона.
- Здравствуйте. Чем могу помочь? – меня бросило в дрожь.
- Оставьте его. Я вас, как мать, прошу. Ему учиться еще. А вы? Вы вообще – учитель! Да как вы посмели встречаться с моим несовершеннолетним сыном! – кажется, накал в ее голосе набирал обороты.
Я же, просто молчала, роняя слезы на свои колени.
- А мы с отцом… - Продолжала она. – Мы-то думали, он квартиру себе снял. А он, выходит, у училки своей жил! Хорошо, что эта девушка мне все рассказала!.. В общем, так, Мила, если вы не расстанетесь с ним, мы лишим его наследства, и тогда вам обоим не поздоровиться. Ни тебя, ни Макса не возьмут ни на одну работу, и так вы умрете в нищете!
- Но, миссис Уилсон! – только и смогла выдавить я.
- Решай сама. Я бы не советовала лишать меня сына!
Она бросила трубку, а я так и осталась сидеть на полу, рыдая. Через полчаса в квартиру вошел Макс. Судя по его первоначальной улыбке, он ничего не знал. Я не знаю, но все эти события так расшатали мои нервы, что я готова была выплеснуть все на Макса.
- Мила, что случилось? – спросил он.
- А ты не знаешь?!
- Твоя сестра приходила, что ли?
- Какая к черту сестра? Приходили мои родители! Они забирают квартиру!
- Ну… ничего. Поживем у меня.
- Звонила твоя мать! Они все о нас знают!
- И что?
- Она угрожала мне!
- Да как она посмела?..
Макс начал походить ко мне, но я встала, выставила руку вперед, словно преграждая ему путь.
- Все! Хватит! Я устала! Нам нужно это заканчивать!
- Но почему, Мила?!
- Я устала! Я очень устала! Наши отношения… они всему мешают. Они все портят!
- Да что они портят?
- Матильда уволила меня, родители отвернулись!
- Значит, больно понимающие родители!
- Что?! Да что ты понимаешь? Что ты вообще можешь понимать? – я не могла остановиться. – Ты же обыкновенный подросток!.. А я… я не могу жить против правил. Извини!
- Вот так вот ты! Ну, смотри, Мила, завтра ты еще будешь жалеть о своих словах! Ты еще поймешь, что все остальное – просто ненужный мусор! Я люблю тебя, но если ты хочешь, чтобы я ушел – я уйду. Могу не возвращаться.
- Ну, и уходи. Так будет лучше!
И он развернулся и ушел. А я… я осталась стоять. В ушах ужасно звенело, а в голове вертелись все его последние слова. Я потеряла равновесие и просто упала на пол. Я уже больше не могла рыдать. И я сидела, просто закрыв руками лицо. Внезапно я вскочила и побежала к двери. В припадке я начала стучать по ней кулаками и звать Макса. Я сбила кулаки в кровь. Потом я схватила телефон и судорожно начала набирать номер Макса. Но он все сбрасывал и сбрасывал мой звонок. Тогда я легла на пол и просто смотрела в потолок. Не знаю, сколько времени я провела в этой позе, но меня всю трясло и тошнило. Наверно, я была зеленого цвета. Но мне было все равно.
Спустя некоторое время я решила перебраться на кровать. Там я пролежала до тех пор, пока не наступило утро.
Тяжелые мысли посещали меня все это время. Будто бы у меня вырвали часть души – так мне не хватало Макса. Я много раз набирала его номер, но он не отвечал, а потом вообще исчез из сети.
Я лежала и думала, какая же я дурра. Мне хотелось извиниться перед Максом, раскаяться, ведь он был прав. Он был очень прав. Нет ничего, ценнее настоящей любви. Ничего.
7
Наступило утро. За ночь я так и не сомкнула глаз. Мое тело будоражила какая-то лихорадка. Я набрала номер Макса, он все еще не отвечал. Попыталась набрать его еще раз, но мой телефон зазвонил. Сердце ушло в пятки, я думала, что это был он. Но это была Матильда. Я подняла трубку и услышала ее дрожащий голос:
- Мила, привет. Включи, пожалуйста, третий национальный канал.
- Что случилось, Матильда? – мое сердце начало учащать свой ритм.
- Ничего, сама все увидишь. Я уже еду!
- Ч-что случилось?!
- Включи третий!
Я встала и дрожащими руками включила этот канал. Там шел какой-то странный репортаж. Я сначала не поняла, зачем мне Матильда сказала об этом. Но вдруг кое-какие кадры заставили меня рухнуть на пол и застыть в ужасающей позе.
На экране мигали фото белой спортивной машины, разбитой к чертям. В глазах у меня потемнело.
- Жуткая авария унесла жизнь молодого парня. Он скончался в больнице. Белый Лексус, за рулем которого он находился, столкнулся с грузовым автомобилем. Авария произошла в два ночи. Установлено, что парень находился в состоянии алкогольного опьянения. Тело парня уже опознали родственники. Также было выяснено, что это школьник. Больше никаких сведений на данный момент нам не известно.
Голос диктора раздавался, словно гром. Каждое его слово било меня по вискам. Внезапно я почувствовала слабость и в беспамятстве упала на пол. Стало спокойно.
Не знаю, не помню, сколько времени прошло до того, как я очнулась от того, что Матильда склонилась надо мной и била меня по щекам. Мне было душно, и я начала тянуть себя за воротник рубашки.
- Что случилось? – мой голос был хриплым и сухим.
- Мила, главное, успокойся…
- Это правда?
Но она не отвечала.
- Скажи, это правда?!
- Да. – Казалось, Матильда сама вот-вот заплачет.
Я не верила, я не понимала, что происходит. Меня всю трясло. Я легла на живот и начала неистово рыдать.
Матильда сказала, что тело Макса находится в больнице. Вечером мы с ней поехали туда. Я посмотрела на себя в зеркало: лицо мое было бледным, как снег, только синяки под глазами были черными. Я была похожа на увядавшее растение.
Меня удивило то, что нас с Матильдой пустили в палату, где лежал Макс. Я открыла дверь, и меня ослепил жгучий свет, исходящий из окна, настолько, что я на мгновение утратила равновесие и чуть не упала. Я увидела, что возле кровати сидит мать Макса и, рыдая, сжимает его руку. Внезапно я начала задыхаться. Матильда подвела меня поближе. Слева сидел в углу отец, склоняя голову вниз и, закрывая ее руками, курил. Как только вошли мы, он поднял голову и произнес:
- Кто вы? Врачи? Не нужно уже врачей!
Мать Макса, кажется, вообще не реагировала на нас. Она продолжала рыдать. Вид у нее был, практически, как у меня, только хуже. В тот момент я поняла, что родители любят нас сильнее всего. Хотя, что я могла вообще понимать! Меня всю трясло, и ужасный холод смешивался с болью в груди. Меня жутко тошнило.
Я долго не решалась, но все-таки подошла поближе. Потом, от увиденного мне стало не по себе, я повернулась к Матильде и начала рыдать еще неистовей. Глаза Макса были закрыты. Я не могла поверить, что больше никогда не увижу его взгляда, его лучезарных карих глаз. Выражение его лица было тихим и спокойным, будто бы он спал. Наверное, если бы не гематомы и царапины, я бы так и подумала. Тело… мое любимое тело… оно все было изранено. Мне перестало хватать воздуха, я закрыла глаза и закричала со всех сил. Именно этот крик услышала мать Макса. Она, не отпуская его руки, посмотрела на нас, а потом нервным голосом спросила:
- Что вам нужно? Кто вы? Вы не заберете у меня сына.
- Я – Мила. Я – девушка Макса. Была! – почему-то закричала я.
Внезапно женщина отпустила руку сына, встала и тоже начала орать:
- Так это ты?! Из-за тебя умер мой сын!!! Ты убила его!
Я ничего не отвечала.
- Если бы не ты, он был бы жив! Если бы не ты, он бы спокойно сидел дома и готовился к этим чертовым экзаменам.
Я снова начала плакать, хотя я, наверно, и не прекращала.
- Что ты сделала с моим сыном? Посмотри!
Отец, наконец, поднял голову и проговорил сквозь зубы:
- Убирайся! Просто убирайся, чтоб мы тебя и не видели больше! И на похороны не приходи!
Матильда медленно прошептала, вытирая слезы:
- Мила, пойдем домой. Все будет… хорошо.
Похороны должны были состояться через два дня. Все это время я провела на кровати, просто рыдая или смотря в потолок. Иногда звонила Матильда, чтобы узнать, как я. Я отвечала сквозь зубы: «Нормально», а у самой внутри была такая сильная боль, что казалось, будто я вот-вот умру. Но я не умирала. Напротив, я жила, даже ничего не ела, только иногда пила воду из-под крана. Будто бы что-то заставляло меня жить. Но я не хотела. Меня трясло, я не спала, а если засыпала, то тут же просыпалась от жутких кошмаров.
Настал день похорон. Я проснулась от ужасной жажды и от того, что очень хотела есть. Я приготовила себе завтрак и съела его. Внезапно я спохватилась и побежала в ванную. Я сделала тест, оказалось, что я беременна. Около часа я просидела, просто держась за живот. Было очень холодно. Да, я должна была жить! Я должна была выносить, родить и воспитать ребенка Макса!
Одевшись во все черное, я поехала на кладбище, где должны были с минуты на минуту начаться похороны.
На улице срывался снег, погода была прохладной. Земля под ногами была очень сухой. Я направилась к толпе, стоящей на самой окраине кладбища. Было много людей, наверное, собралась вся школа, все знакомые и близкие. Я заметила парочку учеников из класса Макса. Священник читал молитву, а я в это время тихонько присоединилась к толпе, стоящей у могилы. Любимое лицо на фотографии заставило меня плакать. Я рыдала и не могла остановиться. На секунду мне показалось, что Макс улыбнулся, тогда у меня потеплело в животе, а потом я заплакала еще сильнее.
Когда все начали расходиться, я решила подойти к родителям Макса, они уходили последними. Как только они заметили мое приближение, мать начала орать:
- Уйди! Пошла вон!
Я пыталась на минуту утихомирить свой плач, но не получилось. Тогда я едва произнесла:
- Я беременна от вашего сына.
Его родители застыли в недоумении, а потом мать закричала:
- Я тебе не верб! Ты – убийца! Я никогда не потерплю в своем доме человека, заставившего моего сына умереть! Пошла вон! Это не его ребенок!
- В самом деле, девушка, сначала сделайте анализ ДНК, а потом приходите, может, мы вам и заплатим. – Сказал отец.
- Что? – изумленно спросила я. Мне стало обидно до глубины души. – Зачем мне ваши деньги?! Я просто хотела вам сказать, что у вас будет внук. Или внучка. Понимаете? Ребенок Макса!
После этого я развернулась, посмотрела на могилу моего самого родного человека и ушла. Больше я родителей Макса никогда не видела.
Через месяц моя боль начала утихать. Я все размышляла о татуировке Макса. «Никогда не поддавайся власти имен». Это было пророчеством. А ведь он поддался. Может, это было связано с тем, что у нас были одинаковые фамилии. Бог его знает! Я сделала себе татуировку, подобную той, что была у него на руке:
«Я буду любить тебя вечно».
Потом я переехала в другой город.
И вот сейчас я стою здесь. Возле могилы Макса. На шее у меня кулон – красное сердце на серебряной цепочке. Я вставила в него нашу фотографию. Я подняла рукав свитера и погладила татуировку. И вроде бы все хорошо, но рана… она не заживает.
- Мама, а почему у нас с ним одинаковые фамилии? – спросила девочка с лучезарными карими глазами.
- Как? Это же твой папа!
Шесть лет уже прошло, а любовь не забывается.