Театр на Таганке
И чем он не доволен, когда сидит утром перед спектаклем у своего гримировального столика и смотрит на себя в зеркало со звериной, незаячьей тоской? О чем думает он, отбившийся от таганской стаи одинокий волк, которого судьба не без юмора превратила сегодня в мелкое травоядное?..
Володя с отвращением рисует на своем мрачном лице усы. Черной тушью. Медленно ведет линию от носа по щеке наискосок. Тоска растет в его глазах. Он откладывает кисточку и смотрит на себя в упор. По всему — происходит тяжелый мысленный разговор с самим собой. Его результат — хриплый выдох в лицо своему отражению в зеркале: “ ...твою мать... ” Без восклицательного знака, потому что это — полушепот, полустон. Он рисует второй ус и опять повторяет то же самое: кисть, взгляд, мат...
Я сижу сзади, спиной к нему, и вижу все, что с ним творится, отраженным в своем зеркале. Он не замечает, не подозревает даже, что я за ним наблюдаю. Меня корчит от смеха, но если вдуматься — все это вовсе не смешно: на моих глазах разыгрывается подлинная драма, основная идея которой — “ до чего же я докатился !” Еще вчера — рядом с Высоцким, Губенко, Демидовой, пусть небольшие роли, но там, в авангарде жизни, а сегодня — ...твою мать!.. — страсти на опушке!..
Нарисовав усы, Володя встает и берет в руки штаны Старого Зайца, серые, естественно, штаны с маленьким, беленьким, пушистым хвостиком, пришитым в центре задницы. Перед тем как их надеть, он долго смотрит на хвостик, и я вижу все, что он думает сейчас о своем пути в искусстве. Обложив ни в чем не повинный хвостик все тем же матом, Володя надевает штаны, подходит к двери и кричит в коридор: “Клавдия Сергеевна! (Это наш театральный гример.) Клавдия Сергеевна! Уши для артиста Фоменко!!! ” Кричит, издеваясь над собой, доводя свое внутреннее унижение до трагикомического пафоса: “ уши для Фоменко ” звучит как “ карету его высочества принца Вильгельма Оранского — к подъезду! ”
По коридору семенит Клавдия Сергеевна, держа в руках большие и красивые заячьи уши, которые она должна сейчас приделать к Володиной голове. Он опять садится перед зеркалом, и Клавдия Сергеевна многочисленными заколками старательно и прочно прикрепляет уши. Уходит. Володя снова смотрит на себя, как на уже окончательную редакцию Старого Зайца. Смотрит с презрением и ненавистью. Потом, не отрывая от себя взгляда, резко дергает головой вперед. Уши покачиваются, замирают... И еще раз дергает, смотрит с неизбывной мукой на эти уши, качающиеся над гордой головой артиста, и опять шепчет — ушам, себе, стране и судьбе: “ ...вашу мать... вашу мать... ” Тихо колышутся уши над могилой надежд — надежд на счастливую актерскую жизнь, на славу, на удачу... Володе, однако, судя по всему, осточертели эти похороны, надо же иметь мужество жить, даже когда жизнь совсем нехороша, и он встает, взбивает до должной пушистости примятый стулом хвостик и ядовито говорит мне: “ Ну что! Поскакали на нашу лесную полянку! ”
Свидетельство о публикации №213041001436
Очень давно (в начале 90-х годов в ТВ-программе "Золотая шпора") прозвучала песня в Вашем исполнении "Кони, красавцы кони..." (к сожалению, точное название песни назвать не могу). В интернете нашёл её текст, а вот звуковой файл до сих пор обнаружить не получилось... Вы не подскажите мне, кто автор текста песни и на каком из Ваших СD-дисков её можно найти и прослушать?
С уважением, Константин.
Константин Семынин 20.10.2015 21:22 Заявить о нарушении