Когда судаки выползают на берег

    Солнце поднималось все выше, съедая туман над рекой.
    Это порождало тревогу. Сам по себе туман был ни к чему, но он скрывал меня от рыбного инспектора, который мог появиться в любое время.
    Инспектора звали Ардалион. Вечно пьяный и злой,  он  ненавидел нас, рыбаков-любителей, лютой ненавистью.
    Охотился он за нами на своей дюральке с мощным подвесным мотором. Он мог с выдержкой охотничьей легавой  несколько часов просидеть в лодке, спрятанной в камышах, облепленный комарами, дожидаясь ничего не подозревающих рыбаков. Или вылететь на полном ходу из-за излучины реки, несясь на рыбаков с такой скоростью, что при торможении лодку почти полностью выносило на берег. Иногда, незаметно вытянув ее на песок  вдали от рыбаков, он, крадучись,  обрушивался на нас с тыла, отрезая путь к бегству.
    Самое удивительное было в том, что бежать нам не было необходимости. Мы ничего не нарушали. Ловили рыбу в разрешенные сроки и в разрешенных местах. Но для Ардалиона это не имело значения. Мы были виноваты изначально. Думаю, его бесила  сама ситуация, при которой мы отдыхали на его рабочем месте.
    Первое, что он делал, захватив врасплох рыбака, – забирал улов и снасти.
    Попытка выяснить, чем он руководствуется при этом, заканчивалась одним и тем же:
    - Приходи в рыбинспекцию, там и узнаешь,- говорил он, пьяно ухмыляясь.- Заодно и протокол составим…
    Естественно, мы никуда не ходили.
    …Солнце, почти полностью, освободило реку от тумана.
    Я забросил два спиннинга с живцами. Забросил туда, где прошлым воскресеньем взял три отличных судака и одну щучку. Азарт ожидания поклевки не мог заглушить во мне тревожного чувства  находящейся где-то рядом  опасности. Решив не искушать судьбу, снял спиннинги, стоявшие у кромки воды  на колышках-рогачиках, и отнес их подальше на берег, к кустам. Решив перестраховаться, снял с них звонкие колокольчики и, положив спиннинги на землю, улегся с ними рядом в высокую траву. Теперь с реки я был не виден. Зато река была передо мной  как на ладони.
    Минут через десять заметил Ардалиона. Он плыл в лодке  на веслах метрах в тридцати вдоль берега, внимательно рассматривая его. Плыть старался осторожно, тихо, крадучись.  По тому, как  греб, было видно - уже пьян.
    Я  замер. Прижавшись к земле, почти уткнулся лицом в спиннинговые катушки, лежавшие передо мной. Вдруг одна из них дернулась. Я приподнял голову – Ардалион приближался. Он был уже почти против моего лежбища. Пригнувшись, снова почувствовал, как дергается удилище спиннинга. Сдерживать себя не было сил! Забыв об опасности, всецело подчинившись охотничьему инстинкту, схватил спиннинг и, не вставая,  резко подсек. Сразу же почувствовал ответный  рывок, который чуть не вырвал снасть из рук.
    Ардалион внимательно смотрел в мою сторону. Казалось, он заметил меня. Но
поделать с собой я уже ничего не мог. Перевернувшись на бок,  начал лихорадочно выбирать леску, наматывая ее на катушку. Леска поддавалась с трудом, сопротивляясь, возбуждая мою  рыбацкую фантазию. Мгновениями казалось, что зацепил  корягу, которую тяну к берегу. Но коряга дергалась!
    Лодка  поравнялась со мной.
    В это время  сквозь траву, я увидел то, что пыталось вырвать у меня из рук удилище! Над водой взметнулся, сверкнув на солнце, крупный судак, которого я тащил  к берегу. Упав обратно в воду, взметнул столб брызг.
    Я крутил катушку, думая лишь о том, чтобы судак не сошел. Пусть даже  потом его заберет Ардалион…Но вытащить такого красавца!
    Показавшись еще пару раз над водой  все ближе к берегу, судак шлепнулся на песок.
    Ардалион, заметив  выскочившего на песчаный берег судака,  перестал грести.
    Катушка спиннинга, справлявшаяся с судаком в воде, тащить его по песку не смогла. Пришлось подтаскивать добычу, выбирая леску руками. Судак, извиваясь и подпрыгивая, медленно двинулся по песку в сторону кустов.
    Рыбинспектор привстал, наблюдая за ползущим судаком.
    Я подтянул рыбину  к себе под куст и замер.
    Увидев, как судак скрылся в траве, Ардалион медленно опустился на сидение лодки, продолжая смотреть в мою сторону. Затем  зачерпнул пригоршней воду за бортом лодки и вылил ее себе на голову. В его руке появилась бутылка водки. Сделав из нее несколько глотков, Ардалион осмотрелся – все было привычно и спокойно.
    У меня под щекой дернулся второй спиннинг. Сердце екнуло от досады. Иногда день просидишь, ожидая поклевки! А здесь - одна за другой, но в присутствии инспектора!!!               
    Почувствовал очередной рывок удилища, да такой, что затрещала катушка.  Схватил удилище и резко подсек. Когда и второй судак выскочил на берег и пополз ко мне под куст, Ардалионн, зачерпнув котелком воду, вылил ее себе на голову и плечи.
    Я замер, навалившись на упругие, прохладные тела судаков,  полой куртки плотно  прикрыв  их зубастые пасти, будто боясь, что они голосом  могут выдать мое присутствие.
    Пока вода стекала с головы инспектора, он сидел, тупо уставившись на берег. Затем, тряхнув головой несколько раз, будто очнувшись, взял бутылку водки и, не отрываясь, выпил ее до дна. Долго сидел, переводя взгляд с бутылки на берег.  Попытался встать, но, пьяно качнувшись и чуть не свалившись за борт, явно в сердцах швырнул пустую бутылку в сторону берега. Сидел неподвижно, пока бутылка не наполнилась водой и не утонула. Закурив, долго смотрел на берег.  Затем завел мотор и уплыл, оставив за собой облако дыма.
    Больше мы его не видели.
    Говорят, после того как он в рыбинспекции начал уверять всех, что собственными глазами видел двух  резвящихся судаков, которые выскочили на берег и поползли в кусты, его отстранили от работы и отправили в психиатрический диспансер на принудительное лечение  профессиональной болезни российских рыбинспекторов - от алкоголизма.
    Рыбаки снова стали радоваться восходу солнца, растворявшему туман над гладью реки.
    Прятаться  в нем больше было не от кого.
    Надолго ли?!