Вера. Глава 10. Вера. Дорога к храму

  Вера раздраженно хлопнула дверкой шкафа и села на пол, сдавливая голову, вот-вот обещавшую разорваться на тысячу маленьких бесполезных кусочков. Тело ломило. Заглянув во все шкафчики и углы отчего дома, она убедилась в твердости отца отказаться от спиртного. «Думай Вера, думай», - твердила она себе и, вспомнив трюки, проделываемые Марком, направилась к соседке.

 Пройдя вдоль домов, она постучала в калитку. Дремавшая дворовая шавка рванула цепь, оскалила зубы и залаяла, отпугивая непрошенную гостью. На шум показалась  пожилая неухоженная женщина. «Теть Том, Вы меня узнаете?», - по-детски загибая руки и крутя сбитым носком в дорожной пыли, заискивающе спросила девушка. Тамара отрицательно мотнула головой, но окна не закрыла. «Постой, я ща к тебе выйду», - любопытство взяло верх, женщина сунула ноги в калоши и направилась к калитке.

 Внимательно присмотревшись к девушке, она узнала этот нетерпеливый взгляд бегающих карих глаз. «Ну, копия папаша. Верка, ты штоль?», - кинула она девушке. Вера радостно закивала головой. «Ну, ты вымахала -  не узнать. Тебе что надо, или так?». «Теть Том, пятьсот рублей одолжите на недельку?». «Ну, точная копия папаши. Тебе для чего? Пашка вроде закодировался пару месяцев назад, получает пенсию по инвалидности…». Чувствуя, что трюк с прожженной теткой не прошел, Вера ретировалась: - «Правда? А я хотела пойти продуктов купить, да постеснялась у него денег попросить.  Вы не хвораете?», -  она улыбнулась  женщине, обезоружив ее проявлением заботы. «Та ты проходи, я тебя накормлю, поговорим», - уговаривала  Веру любопытная соседка. Неоправданные ожидания, отсчитывая уходящее время, отдавались острой болью в затылке. Девушка поблагодарила Томару за гостеприимство, но заходить отказалась.

 ***
 Изодрав застиранную до дыр отцовскую футболку, Вера растрепала волосы, намочила лицо, руки и, обсыпав себя земельной пылью, посмотрела на отражение в зеркале. «То, что надо! Бедная Вера…», кривляясь, девушка передразнила свое отражение и продолжила перевоплощение. Оторвав крышку от коробки из под пива, она старательно нацарапала легенду, порылась в мусорном ведре и отыскав пустую консервную банку из-под кильки,  направилась к храму.

 ***
 Служба подходила к концу. К стенам церкви подтягивались сторожилы  - профессионалы паперти. Благодаря утренним подаяниям, попрошайки опрокинули пару тройку рюмок и, проспавшись, заступали во вторую смену, отрабатывать опохмелку. Вера на их фоне выглядела белой вороной. Ловя косые взгляды, девушка ощутила нервную дрожь.

 Звон колокола оповестил об окончании службы. Прихожане покидали храм. «Подайте, беженке на пропитание», - жалобно стонала Вера. Слушая историю с наводнением, обрушившим стены дома, и лишившим девушку крова и пиши, сердобольные старушки со слезами на глазах отдавали ей свои скудные сбережения.

 ***
 «А, ну, отдай банку!», - чья-то рука сдавила горло новенькой. Девушка судорожно сглотнула и закивала головой. Хватка ослабла. Вывернувшись из удушливых тисков, Вера со всех ног бросилась во двор храма.  Тяжело дыша, она села на ступени.

 «Все в порядке, дитя мое?», - услышала Вера ангельски чистый голос. Отрицательно замотав головой, девушка заплакала. «Ну, ну», - монахиня помогла ей подняться и, взяв ее под руку, повела в свою комнату.

 Очутившись к келье, Вера почувствовала себя легко и спокойно, и, лишь набитый смятыми купюрами карман, нещадно жег бедро. Девушка выложила деньги на стол. «Вот, возьмите», -виновато проговорила она благочестивой старушке. «Они тебе понадобятся. Сегодня Господь послал  тебе меня. Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор», - ласково погладив Веру по голове, монахиня поставила на стол ароматный мятный чай с медом. «Прям, как дома», -улыбнулась Вера и, как на духу, открылась матери Софье.

 «Сколько у тебя денег, дитя мое?», -заботливо спросила она девушку. Вера снова выложила на стол подаяния и пересчитала. «Пятьсот тридцать два рубля», - она подняла глаза и встретилась с чистыми небесно-голубыми глазами монахини. «У Вас мамины глаза», - скрывая слезу, Вера захлопала ресницами. «Вот и славно. Оставайся сегодня у меня. А завтра тебе предстоит новая дорога.»

 Мать Софья открыла молитвослов и жестом позвала Веру присоединиться. «Поблагодарим Отца нашего за прожитый день, за посланные им радости, за произошедшие встречи, события, жизненный опыт, за то, что Господь уберег нас от невзгод, а послал лишь испытания, требуемые для духовного роста», -  она опустилась на колени перед образом Христа спасителя. Вера последовала  ее примеру. Какое-то особое целомудрие, проявляющееся в словах, внешнем виде, во всем  поведении монахини подчиняли себе добровольно и без остатка.

 Вязаный тряпичный коврик снова навеял воспоминания о маме. «Завтра обязательно тебе позвоню», - мысленно она обратилась к Лине и отдалась молитве.

 «Возьми, дитя мое», - монахиня протянула Вере свежую ночную сорочку. «Отдыхай», -  поцеловав девушку в лоб, София вышла. Вера первый раз окинула взглядом комнату: жесткая кровать, маленький овальный коврик, два кресла, стол и несколько икон на выбеленных стенах. Уютная тихая комната была наполнена тихой благодатью Святого Духа.
 Девушка переоделась, забралась в кровать и, лишь ее голова коснулась подушки, уснула крепким, спокойным сном.

 ***
 Монахиня вышла во двор и наломала можжевеловых веточек. Вернувшись в келью, не включая свет, она села в кресло, освободила уставшие ноги и погрузилась в раздумья.

 ***
 Закричал петух. Вера открыла глаза. Светало. В кресле, опустив голову на грудь, спала мать Софья. Испытав угрызения совести, девушка соскользнула с кровати и  прижалась губами к  макушке спящей женщины. Монахиня открыла глаза: - «Птаха ты моя ранняя, чего подскочила ни свет ни заря». «Простите меня, мать Софья. Не привыкла я заботиться о других. У Вас, наверное, тело все затекло. Лягте, отдохните», - Софья улыбнулась. Она встала, но спина не разгибалась. Вера помогла монахине лечь и укрыла ее одеялом.
 «Отдыхайте, а я посижу». Опустившись в кресло, хранившее тепло матери Софьи, Вера взяла книгу и, полистав страницы, погрузилась в сон. Образ Девы Марии  с воздетыми руками и стоящий в чаше младенец Христос указывали на  дорогу в новую жизнь.

 ***
 Солнечный свет щекотал ресницы молодой девушки. Вдохнув бодрящий, сладкий аромат можжевельника и чабреца, Вера открыла глаза.

 «Проснулась?», - улыбнулась посвежевшая после сна монахиня, - «А я для тебя чай заварила. Ты пей, а мне пора на службу. Вот, возьми», - мать Софья протянула Вере сложенный лист бумаги и пятьсот рублей. «Бог в помощь», - благословив гостью крестным знамением, монахиня поспешила в храм.

 ***
 Вера открыла бумагу. На белом, плотном листе старательным каллиграфическим подчерком было выведено:  «иерому Руфину, духовнику Православного реабилитационного центра «Неупиваемая чаша» при Кременско-Вознесенском монастыре». «Отец Руфин, прими и позаботься о заблудшей душе подательницы сего письма. Да благословит тебя господь! Мать Софья». Далее была начерчена карта и указан адрес монастыря.

 Безвозмездная, всепрощающая любовь пронзила все существо Веры. Ее полюбили не за что-нибудь, а вопреки всему. Мать Софья почувствовала ее душой, увидела в ней то, кем она может быть. Ее мудрому взору открылось не дурное, а прекрасное; не злое, а доброе; не уродливое, а чудесное. Вера верила ей, как поверила и  в то, что  может и должна стать другой.

 ***
 Выйдя за ворота храма, девушка благоговейно перекрестилась и, достав разрядившийся телефон, набрала номер Ангелины: - «Здравствуй, доченька, что-то случилось?», - раздался  взволнованный голос родного человека. «И да, и нет. Мам, вернусь - поговорим. У меня к тебе просьба», - решительно попросила Вера. «Хорошо, я слушаю», - как всегда согласилась Лина. «Присмотри за отцом, а я через полгода вернусь…». Телефон предупредительно дилинькнул. Экран погас.

 ***
 Идя по каменистой проселочной дороге, девушка любовалась открывшимся ее взору пейзажем: вверх по течению Дона, на махровой лужайке, в окружении могучих багряно-желтых деревьев, скромно возвышался белоснежный монастырь. Подойдя ближе, она увидела его истинное лицо, невольно отображавшее ее собственную душу: полуразрушенный, но  непобедимый временем и людьми, он, как  и она, находился в стадии становления и перерождения. Вера полюбила его с первого взгляда. «Вот он, уголок тихого пристанища», - ликовала и пела ее душа.

 ***
 Прочтя письмо, отец Руфин по-отцовски обнял девушку за плечи и проводил на территорию общины. Вера окинула взглядом место, где ей предстояло провести время до весны: три жилых вагончика, баня, соляной бассейн -  утопали в тени ветвистых деревьев.
 «Сестры на пробежке, проходи, располагайся. Даю тебе три дня строгого поста и жду на исповедь». Девушка кивнула.

 ***
 Прогуливаясь, Вера спустила по извилистой, вымощенной природным камнем тропинке. Она привела ее к  колодцу. Прильнув к живительной влаге, девушка вспомнила, что со вчерашнего утра  во рту у нее не было  ни крошки. Подставив лицо нежным лучам солнца, она прикрыла глаза, а когда вновь открыла, взгляд упал на бабочку, отчаянно трепыхавшуюся в сети липкой паутины. С каждым взмахом крыльев нежная красавица увязала все больше и больше, срывая с тонкой ажурной нити слезинки утренней росы. Вера осторожно высвободила  пленницу. Посадив крапивницу на ладонь, она улыбнулась: - «Ну, здравствуй, сестра!». Бабочка в легком поцелуе  присела на голову спасительницы и, вспорхнув,  скрылась среди желтеющей листвы.

 ***
 По возвращении в общину, Вера застала подруг по несчастью за переодеванием. Сестры готовились к трудовому послушанию. Увидев девушку, они слетелись стайкой, чтобы познакомиться и поддержать новенькую. Ей выделили кровать, тумбочку, место в общем плательном шкафу, напоили отваром из  трав и оставили отдыхать. «Завтра у тебя начнется новая жизнь», - улыбались сестры. Проводив женщин, Вера легла и, уткнувшись носом в подушку, вдохнула приятный аромат лечебных трав.

 ***
 «Сестра», - кто-то тормошил ее за плечо. Вера открыла глаза, смеркалось. «Пойдем, попотеем»,  - предложила  Людмила. «Знаешь, у меня после бани открывается второе дыхание: выходишь, окунешься в бассейн, и начинается новая жизнь. А тебе повезло, завтра у нас паломническая поездка намечается. Это незабываемо. Прикасаться к мироточащим иконам, погружаться в святой источник - волнительные, незабываемые ощущения. У тебя есть во что переодеться?» Вера отрицательно покачала головой. «Не переживай, разберемся». Девушки дружно вышли и слились с группой сестер.


Рецензии
Глава хорошая, но, если честно, я не поверил в исправление Веры.

Григорий Иосифович Тер-Азарян   25.06.2013 13:07     Заявить о нарушении
Почему? Резкий переход?
Пережитого стресса, терзаний и прикосновения к истине мало?

Наталья Шамова   25.06.2013 13:19   Заявить о нарушении
Да, очень резкий переход. И, если честно, я мало верю священникам.

Григорий Иосифович Тер-Азарян   25.06.2013 14:04   Заявить о нарушении