Луч света в диске луны. Барханы времени. Глава 30

Глава 30. Упадок сил.

Следующий день, ставший уже обыденностью, не принес ничего нового в этот безрадостный мир. Люди остались те же, и набраться уже с утра — желание не оскудевало. Приходится держать себя в руках, коль никому другому это не по силам. Как прихода спасителя ожидал возвращения Шакал-а с сыном. Однако никаких вестей, хотя с той стороны пришел пятый обоз за эти два месяца. Уже скоро весна, и слякоть превратит дороги до городов и сел в недостижимые островки жизни. Для меня это означало, что свобода откладывается на неопределенный срок.

Торговцы, которым дан был недельный срок, не торопились с ответом. Эти будут тянуть до последнего. А до этого, кроме вечерних чтений книги царств, мне надо было ещё себя как-то занять. Каждый раз в ощущениях скатывался, что не понимаю, что я делаю на этом месте. Но прежде всего дело, а прочее может и подождать.

Как и прежде, обходил владения, ловя на себе злые взгляды жителей. Не впервой. Ничего, надеюсь мне что-то придет в голову, что-нибудь стоящее. Прошел мимо кузни, в которой побывал раз. Заглянул и на этот раз, посмотрел, на работу кузнеца с подмастерьем.
-- Что на этот раз?
-- Всё то же самое — зашел погреться.
-- Хорошо, что ты один такой, от жара здесь и так не продохнуть.
-- Вот смотрю, может захочу заказ на вещицу какую подать.
-- Какую? - Кузнец бросил заготовку в огонь, и вытерев руки о передник подошел поближе.
-- Изогнутый меч, по моему эскизу.
-- Изогнутый сложно ковать — легко ошибиться.
-- А я стану приходить и смотреть, чтобы этого не случилось. - Тот недовольно поморщился
-- Ну раз так, может сам?
-- Плачу золотом.
-- Сколько?
-- А какой меч выйдет?
-- Ясно. Ладно, берусь, приноси эскиз.

Вот и нашел я себе дело. Одно дело вычертить, но другое дело повертеть в руке. Потом может оказаться чересчур дорогим удовольствием. Заперевшись в своей комнате, выстругивал из подходящего полена образ того, что можно было бы назвать мечтой. Это стало занятием, занимающем все свободное время. Приходилось себя заставлять прогуливаться, чтобы думать ещё о чём-то другом.

Под конец недели купцы пришли с ответом, причем передали его с приказчиком, и не один купец лично не засвидетельствовал своё почтение. Конечно, это было согласие. Теперь надо собрать приказчиков и обсудить с ними, каким способом собирать людей на столь обширных территориях.
-- Не знаю, не знаю. Я лично никуда не поеду. - Филиах-а как раз я собирался оставить рядом с собой. И других у меня не было причин отсылать, но людей была нехватка. Больше некому.
-- Я бы сам поехал. Но ты прав, оставайся со мной. Все мы ждем, пока прибудет Шакал, и за него решать мне не хотелось бы в таких серьезных вопросах. Поэтому и собрал вас здесь, чтобы выслушать, что вы обо всем этом думаете?
-- Могу я высказать? - Из молодых, по отношению к возрасту Филиах-а, приказчиков, поднялся со стула.
-- Да, говори.
-- Нас слишком мало, даже если езжать по одному, а следует отправляться по двое, иначе -- шансов вернуться не остается совсем. Лучше бы, чтобы было некое сопровождение.
-- На сопровождение у нас может не быть людей. Стража мне не подчиняется.
-- Тогда может быть обождать до лета?
-- Зима держит людей в городе. А летом город может опустеть совсем.
-- Если судьба, то он опустеет и так.
-- Если судьба, то давайте совсем ничего не делать. - Мой сарказм не дошел сразу.
-- Ты шутишь так?
-- Нет, не шучу. Давайте положимся на судьбу, и перестанем делать даже то, что раньше делали.
-- Мы так не можем, мы привыкли быть занятыми чем-то.
-- Вот вам новое занятие: собирайте людей на площади и объясните им, что мы хотим предпринять. Может кто вызовется хотя бы в сопровождение?
-- Собрать людей мы соберем, но обратиться к народу должен ты сам.
-- Черт! Ну да ладно. - Куда меня опять утягивает?
-- Сегодня... нет, завтра пройдем по дворам.
-- И может быть на Заставу отправить гонца, чтобы там собрать хоть кого-то.
-- Это только после обращения здесь — как воспримут изменения. Поэтому постарайся произвести впечатление.
-- Постараюсь. - Вот и клетка захлопнулась. Все мои намерения идти своим путем разбились об обстоятельства.
-- В одно время были свои прядильщики, ткачи и портные. Потом, когда пришли купцы со своими привозными тканями и одеждой, они перебрались южнее. Из портных несколько человек все же осталось, но думаю, и они скоро уйдут оттуда.
-- Почему ж они бегут из северных земель?
-- Тут хоть и жить дешевле, но стоит только одному торговцу залежавшийся товар по меньшей цене скинуть, как семья портных начинает жить впроголодь. А таких караванов стало больше в последнее время.

В прошлый раз помню, когда собирались на площади, выступающие говорили на распев, тянули как в песне слова, видимо в процессе обдумывая хорошенько следующие слова, не давая себя прервать другому. В некоторых литературных произведениях так изъясняются все время, превращая все в фарс, но тут это давало преимущество как слушающим, так и держащим слово — что буквально означало: голос не должен срываться на крик, ни становиться чересчур тихим.

Пока готовился к речи, появилась необходимость записи, что за неимением лучшего приспособления, стал делать с помощью здешней разновидности огнива — стального брусочка, с одной стороны заточенного лезвием для сбора стружки с древесной коры. Резец как раз подходил для вырисовывания черт букв на грубом дереве, заодно приготавливая порох для растопки на случай похода.

Выяснилось одно обстоятельство, что при сильном нажиме трудно выдерживать строй букв, чтобы слова следовали бы один за другим, и не сливались при прочтении с вытянутых рук. Чтобы как-то облегчить вверху стал ставить крестик, точка была совсем незаметна и сложна в написании. Прописные буквы давались не очень, так, что хоть придумывай новую азбуку.
Провозился весь день с непривычки. Топором такое не вырубишь, это точно. Можно писать на выделанной коже, или научиться варить бумагу. Но это будет шагом в цивилизацию. Как-то боязно что-то менять вокруг себя, что меня могло бы выделить среди других. Взять к примеру черкаш. Из истории я помню, что в обиходе использовались несколько неудобные приспособления, которыми не с первого раза можно научиться владеть. Может и тут есть чему поучиться, чего я в своей жизни еще не наблюдал? И мой способ написания может быть продиктован искалеченным сознанием — вокруг всё кажет намного чище и проще.
И хоть немало написано, только читать обращение принято было только у посланцев. Властителям не позволялось читать, тем самым он показывал бы, что это не его воля, что низвергало его статус до уровня обычного обывателя, которому не давали слова.
Ну вот я и разобрался. Теперь я хотя бы знаю, о чем стану говорить собравшемуся народу. Наступил день че, час икс, секунда игрек — мой момент истины. Кто я: тварь дрожащая, или право имею? Ну хотя бы это и право на лево.
-- Пора. - Филиах заглянул в проем, наспех застегивая лацканы куртки.
-- Пора. - Я встал, смахнул остатки стружки с колен.

Толпа перед помостом гудела, и тут же притихла, как на него взошел Филиах. Я поднялся следом:
-- Здравия вам, люди! - Дождался, пока поутихнут отдельные выкрики.
Не стали ли вы замечать, как жизнь, что казалась такой прекрасной после смены прежнего властителя по праву, стала так безвкусна, сколь и безрадостна? Ведь при прежнем всё было: и зло, но немало и доброго вспоминается мне. - Переглядывающиеся лица были наполнены изумлением. - Но толику доброго не заметить в море. Что ж было доброго, спросите вы? Но посмотрите на нас, кем мы стали. Раньше нас соседи уважали, хоть из страха, но так было. Теперь же мы не более, чем иное другое село, и так думают те, кто уходит из этих стен. Чем живет город, как не радостью и счастьем своих людей. Что ж не видно веселья здесь? Что ж всё так мрачно, что маги покинули свою башню, а купцы стали считать себя вашими хозяевами?
-- Не правда! Никто нас не принимает за холопов.
-- Да, ты уж зря наговариваешь на честных торговцев. - Один из завсегдаев моего стола обиженно выпятил губу.
-- Честных я не трогаю. Но чем стало можно прожить нынче в городе, если не торговлей? Нет никаких прочих дел, дающих столь же значимый вклад в уклад здешних семей. Или я не прав?
-- Ну, прав.
-- Но ведь это то, что колос гнет к земле. Это та однобокость, что приносит свой поклон злу. Проходя мимо стал замечать, что вы поутратили мир меж собой. Хотя я и наблюдаю знакомые лица, но по духу вы уже не те, что выбирали меня по левую руку Шакал-а. Придись бой на нынешний день, вы бы пошли на всё, чего не пожелай ваш прежний властитель, и мы, все тридцать человек, которые не пожалели своей крови с тем, чтобы выступить против неправды, лишились бы своей головы. А значит, с вами сейчас говорит мертвый человек, вашей волей убитый.
-- Но что нам делать, подскажи?
-- Города строят, чтобы те когда-то могли укрыть от бед. Когда беда отходит, то и в городе уже нет необходимости. Но исчезли ли беды? Или просто о иных других забыли, пока зло укоренялось в этих стенах, и занимало прочную основу в ваших сердцах?
-- Если мы злы, то не по своей воле. Не мы такие, а мир таков. - Из ближних кто-то с зычным голосом...
-- Но мы вправе менять мир. Город пока не отжил своё, и коли мы всё ещё здесь, то надо менять старый уклад жизни, где всё жило по воле одного лишь человека, которого ныне нет с нами.
-- Что ж прикажешь делать?
-- Приказывать не стану, но хочу просить воли народа. Ремесло до крайнего стало ненужным в нынешнее время. Посмотрите вокруг, и что вы увидите — купить стало просто, а создать — невозможно. Инструменты стоят нынче дороже жизни, что и делает грабеж на дорогах единственным способом получить своё. Что ж, мы будем сидеть, и жечь наши жизни, в надежде прихода другого змея, который уже мостит свою дорого через ваш дом, или же откроем глаза, что жизнь в этих стенах кончается. А не станет здесь нас, придут другие, с востока и запада, и и попрут прах наших отцов и наш прах на ещё свежих могилах. Сыны отцов, завоевавшие своей кровью право стоять здесь, падут в безвестность.
-- Говоришь правдиво. Но глянь, сколько нас осталось? Шакал ушел собирать новых поселенцев, да только удастся ли ему договорится?
-- Он делает хорошее дело, он и его сын Элкон. Но мы с вами тоже не пустое место. Чем заняты вы дома, если не переругиваетесь с женами, и за все ваши заботы киваете на властителя.
-- Есть такое. - Бородачи заухмылялись, немного смущенные.
-- Вы, есть часть этой земли. Её душа. Но будет ли ваша душа благосклонна к приезжим? Не случится ли так, что приезжие ремесленники поделят город незримой межой? Или вы примите их как своих братьев? Вот, что хотел бы я узнать прежде, чем продолжить.
-- Гостям мы всегда рады, да только не всем. Вот если кто с миром пожалует, того примем, а кто с мечом к нам придет — то не обессудь, стоять будем до последнего. - Теперь стало видно, что немало тех, кто в свое время служил, или отец когда воевал. Значит есть опора для духа. Значит стоит продолжать.
-- На том и порешим. Один вестовой в город Вокрич, я считаю, что не положит начала делу. С купцами у нас есть договоренность, что пока они стоят под здешними крышами, то сани свои с возницами отдают в распоряжение городу. Придет лето, и сани сменят повозки. А до этого по льду и снегу нам надо успеть созвать народ из соседних городов-весей, что томится от безделья. Тех, кто честный труд чтит более разбоя.
-- Ты хочешь создать великий город в свою честь?
-- Города живут и умирают, а честь утрачивается и пропивается. Тот город, что хочу сотворить, не должен быть больше южных городов — ни к чему это. Но есть нужда хотя бы тех же людей с Заставы перебраться туда, где они нужней. А как не станет потребности в здешнем крове, так понаставит люд селений в окрестности.
-- Что ж, мужи. Дело говорит. Постоит еще город, пока жив наш дух единый. - Кто-то из середины собрания закричал.
-- Да, постоим и мы за него, хоть и не на поле брани, но делом.
-- Тогда приходите к детинцу, там завтра по воле своей и решите, кому в какие края сподручней наведаться. Двоих с этого собрания буду ждать ко столу, чтобы слышать ваше решение. - С этими словами сошел с помоста. Следом тяжело ступал Филиах.

Вроде все прошло гладко, даже как-то чересчур. Но так бывает, когда готовишься, а не с бухты барахты. Когда пришли в зал, то первый раз увидел, как Филиах улыбается.
-- Знаешь, я вот и сам поверил, что мы сможем что-то изменить. Шакал вернется, и не узнает город и родных стен.
-- Пока рано радоваться. Что-то мне подсказывает, что там, где дорога ровная и гладкая, ехать бывает жестко и неудобно.
-- Думаешь, что дальше разговора дело не пойдет?
-- Нет. Думаю, что должен наступить завтрашний день, чем судить о чем-то вообще.
-- И то верно. Пусть наступит вечер, а там и завтрашний день может принесет добрый всход. - Тут подразумевалось восхождение светила. - Он сразу сосредоточился, и ушел по своим делам. Среди приказчиков я на самом привилегированном положении. Не то, чтобы я этим решил воспользоваться, но вымотался так, будто собственноручно сани собирал в дорогу.