No problems - или ПТУ пародия - сразу предупреждаю

Ген? А Ген? – томный девичий голосок из-под простыни.
С утра. Как самое жуткое похмелье.
Да на черта ж я так нажрался то? Как последний крокодил … Наверное поэтому она и зовёт меня «Гена»? Ни фига не помню …
А там, на кровати, под простынёй, шевелится кто-то. И торчит пятка коричневая.
Неаппетитная пятка, и совсем не хочется заглядывать под простыню.
А уж представлять себе – чего я отчебучил с этой обладательницей пятки …
Пойду лучше обниму белого друга, изолью всю накопившуюся грусть в него. И смою. Он поймёт. А там, глядишь, и рассосётся эта коричневая проблема.
Закрылся в туалете, а проблема не рассасывается. Наоборот – в дверь стучит – впустить просит. Мол – ей одной страшно под простынёй. Ага – а мне с ней страшно вдвоём. Очень. Начинаю вспоминать – вечер, друзья … пиво … Хорошоооо … Эх сейчас пивка бы мне для рывка, мечтаю …. Но откуда в туалете пиво?
Так – зачем я за руль вчера сел. Зачем? Да дурак, потому что, поехал развозить друзей. И нас так развезло. Потому что остановился я на обочине, где голосовала эта … как её … Чешуя, нет - Чебуречина… нет ….
О – точно – Чебурашка. Я, такой герой, остановился - и кричу из машины:
- Девушка, вы с училища? – Не сочтите меня остряком, там рядом ПТУ расположено малярное, или швейное … или… В общем – в нашем Принстоне одно всего ТУ. Готовит специалистов широкого профиля. И мастериц на все руки, особливо в деле интимных утех страждущего принстонского мужского населения.
А она в ответ с обочины, тараща свои карие глазёнки:
- Милый, если бы ты знал, какая я сучилища.
- Садись к нам, мы все хотим узнать это поближе, - Нет, это или пиво было несвежее, или я мало выпил. Потому что эта Чебурашка в машину впихнулась, на колени к дружкам моим. Почему на колени? Так нас было шесть здоровых лбов в «копейке». И место для неё нашлось токо на коленях. Причём я, как самый трезвый, проявил галантность, когда её на заднем сиденье стали хватать за все места, проверяя профпригодность. Сначала ей вроде понравилось, а как стали передавать с колен на колени, как переходящее знамя, то она заплакала вдруг. Только зря она рот то раскрыла. В нашей компании переходящему знамени рот быстро закрывают. Чем и собралась заняться вся оживившаяся братия.
Тут я в зеркало поглядел – да какая там сучилища то? Поскуливала она жалобно, как щенок приблудный, отпихивая от себя настойчивые руки.
Чем только думала, когда в машину к шести пьяным мужикам лезла?
Ну, остановил я свою «копейку». Но  вместо того, чтобы её выкинуть на обочину, выкинул друганов своих. А тех, кто выходить не хотел … Помог я им вежливо.
До сих пор челюсть болит … Рёбра тож … На голове – шишка … И это я ещё в зеркало не смотрел, так как глаз левый ничего не видит. А правым … Вот – правым страшно смотреть. Правый – он всегда прав.
А за дверью всё скребётся эта назойливая Чебурашка. Не даёт в задумчивости посидеть. Так я и не вспомнил – что дальше было у меня с этой птушницей.
Надо выходить и решать проблему.
Вот чего я себя уговариваю? Сейчас выйду и выкину эту проблему из квартиры и жизни. Навсегда. Нет Чебурашки – нет проблемы.
Дверь распахнул – а на меня снова глазёнки карие пялятся. Ничего я больше не разглядел  в своей Чебурашине, только эти огромные глаза. И то, как из них слезинка скатилась. Прозрачная. А она её начала простынёй вытирать – и простыня свалилась на пол. И мы на этой простыне вдвоём. И нам не страшно совсем. Нет – Чебурашке было сначала немного страшно, потом больно. В первый раз каждой Чебурашке и страшно, и больно бывает.