Странник проект, публикуется по мере написания

Глава 1.

Топот и вопли сзади всё громче. Переход уже должен быть рядом. Поудобнее перехватываю лямку «термоса» и, утерев пот со лба рукавом, делаю новый рывок, хотя семидесятиградусная жара, вечная вонь и темнота вкупе с там и сям возникающими языками пламени буквально выжигают из лёгких весь кислород. Ведь хотел же ещё баллон прихватить, но решил, что при бегстве лишний вес будет в обузу. Но и дышать тяжко. Вот и решай, как оно лучше. Запах серы уже разъедает глаза, слёзы, добавляясь к поту, заливают глаза и мешают фокусировке. Кое-как разглядываю впереди вихрь перехода и чувствую сзади рёв почти уже в спину. Последнее, что помню перед мглой перехода – ветер по промокшей от пота спине, как будто что-то промелькнуло мимо на большой скорости.
С жадностью вдыхаю столь родную для моих лёгких смесь кислорода и азота. Переворачиваюсь на спину – хорошо, хватило ума, несмотря на жару, футболку оставить. В вихре перехода успеваю заметить перекошенное от ярости лицо (точнее, морду) одного из, судя по насечкам на рогах, третьего круга. О как… Всерьёз, видимо, я им насолил. Ладно, не впервой. Хотя раньше за мной максимум пятый круг гонялся. Жаль, но про этот переход теперь точно забыть придётся. Раньше удавалось улизнуть так, чтобы его не заметили. Хотя если их Странник поблизости был бы – мог бы и увидеть. Не все Странники видят все переходы. Есть, конечно и общие, есть балбесы, которые свои переходы другим показывают… Хотя просьба такая среди нас считается в наивысшей степени дурным тоном.
Ладно, ушёл и ушёл. Одним переходом меньше. Ничего, найду другой. Да и в запасе ещё не один десяток в голове держу. Переходы есть двух видов – стабильные (стоят на одном месте) и бродячие (тут, надеюсь, понятно). Каждый из этих видов разделяется ещё на два – стабильные на постоянные и временные, а бродячие на порядковые и хаотичные. Странники – те, кто видят эти переходы. Ещё они видят друг друга. Особенно когда мало одежды. Чем больше открытой кожи – тем больше шансов быть увиденным другим. И не надо сюда «Сумерки» (тьфу, мерзость!) приплетать. Те солнца боялись. Нам по барабану. Просто кожа у нас после пары-тройки «переходов» становится особенной. Поэтому мы стараемся как можно больше скрыть под одеждой. Или некоторые замазывают чем-либо. Или татуировок побольше. Хотя татуировка есть у каждого – охранная руна. У каждого она своя.
Так. Тут прохладно. Ещё и дождь недавно был – извозился весь, как из перехода выпал. Сую в рюкзак «термос», достаю оттуда куртку, одеваюсь, капюшон на голову. Время? Ага, минут двадцать есть. Пешком успею. Наушники в уши. “Muse”, “New born”. Отлично. Обожаю эту вещь. Наслаждаюсь прохладой осеннего вечера после жары Пекла. Пекло. Он же «Ад». Один из миров, куда мы можем ходить. Второй – Небеса. «Рай». Хотя ни того, ни другого не существует. Точнее, ни ада, ни рая нет. Есть Пекло и есть Небеса. Мы их так зовём, так понятнее. А как  их обитатели свои миры называют – кто его знает. Да и надо ли оно мне? Вот именно. Я туда «хожу», я там не живу. Хотя в Небесах (именно «в Небесах», а не «на небесах») – действительно рай. А в Пекле вечная сауна. Сегодня ещё прохладно было. Обычно там за сотню. Хотя для демонов (да-да, ада нет, а вот демоны есть – сами себя так назвали) это самое оно. Небеса очень близки к нашему миру по климату. Но простой человек там долго не сможет жить – ментальный уровень развития не позволит. Слишком низок он для Небес. Загнётся самое большее через пару часов. Хоть он что с собой сделай – гермокостюм, от радиации ли защита, химзащита – по барабану. Про Пекло я уж не говорю. Странник тоже ни там, ни там больше полусуток не сможет. Вот полукровки – другое дело. У них предел выживаемости гораздо дольше. Может и до месяца доходить.
Опаньки. Готы. Человек десять. Присматриваюсь. Очень часто Странники примыкают к подобным – очень маскироваться удобно. Ага, так и есть. Худой длинноволосый парнишка с забелённым лицом, в драных джинсах, берцах и длинном плаще пристально смотрит на меня и как бы невзначай снимает перчатку. Кожа отливает серыми разводами – признак воздействия других миров или мира, если он одиночный. Слегка наклоняю голову в знак приветствия, он делает то же самое. Теперь мы друг у друга на заметке.
Вот и место встречи. Осталась пара минут. Замедляю шаг, чтобы дослушать, «Muse» допевает «Рыцарей Седонии». Вот и клиент. Сидит на лавочке. Озираюсь по сторонам. Штирлиц, блин. Можно подумать, профессиональную слежку заметить смогу. А вот чутьё… Чутьё пока не подводило, вот и на сей раз кожу зудит слегка. Подсаживаюсь рядом. Ага. Запашок, видать, остался. Могу себе представить – пот с серой. Букетик тот ещё.
-Помылся бы хоть. - Везёт мне на штампы… Клиент, как водится, толстый лысый коротышка. Но рекомендация Швондера многого стоит.
-Только вышел. Успеется. Нам тут не обниматься с тобой. Принёс? – Лезу в рюкзак за «термосом». Он лезет за пазуху и достаёт что-то продолговатое, завёрнутое в газету. Меняемся. На горизонте, точнее, в зоне видимости появляется парочка. С другой стороны аллеи идёт мужик в наушниках и ведёт на поводке собаку. С перпендикулярной аллеи движется гоп-компания… Уже интереснее. Разворачиваю свёрток. Ага… Сбылась мечта идиота. Резная рукоять из капы, стальная s-образная гарда, а вот клинок… Около тридцати сантиметров длиной, около трёх шириной и чуть меньше пяти миллиметров в самом толстом месте. Переливается оранжевыми и голубоватыми разводами. Теперь и у меня есть. Кинжал, который позволит постоять за себя во всех трёх мирах. Хотя оружие мы, как обычно, не используем. Это, скорее, что-то вроде талисмана или понтов. Мол, вот у меня какая штука есть. Толстяк же, повертев крышку термоса в разные стороны, достаёт контейнер с жидким огнём внутри. Ха-ха три раза. Не бывает жидкого огня. Это демонит – минерал из пекла. Как он называется на самом деле – чёрт его знает. Мы его так зовём. Удалось мне его урвать столько, что хватит на три таких кинжала. Но. Одно из «но». Обрабатывать демонит, как и ангелит, тем более в условиях нашего мира, и при этом заставить их держать стабильность – умение не из лёгких. Да ещё и сплавить их в опять же стабильный сплав. А потом ещё и форму придать. Не каждый кузнец такими способностями обладает. Значит, не обманул Швондер. Впрочем, меня он пока и не обманывал ни разу. Есть у этого толстячка выход на умельца. Это второе «но» - я только демонит принёс, значит, ангелит принёс другой. И, скорее всего, за такой же ножик. Или ещё что из сплава. В Пекло ходят многие. Гораздо меньше ходят в Небеса. И ещё меньше ходят и туда, и туда. А «термос» нужен не столько для того, чтобы демонит держать – тут любая огнеупорная ёмкость бы подошла, как и для ангелита, столько для того, чтобы пронести их через переход, иначе и от перехода, и от металла, и от Странника одно воспоминание останется. А заодно и в обоих мирах, куда вёл переход, вокруг его локации в радиусе метров пятнадцати-двадцати. Впрочем, с серебром и золотом такая же история – в Небесах серебро ценится, а в Пекле – золото. И с переходом трудности те же. Как там сказал Метатрон в «Догме»? «Мы пяток Адамов списали, пока разобрались, что к чему». Вот и у нас. Пару сотен лет назад несколько странников так погибли и кучу народу с собой увели, кто рядом был.
Гоп-компания меж тем приближалась. Зуд перешёл прямо-таки в чесотку…  Мужик взял собаку за ошейник. Парочка «перестроилась» на нашу сторону аллеи.
-Погоди. У меня ещё к тебе дело. – Толстяк увидел, что я встаю, засунув кинжал в рюкзак.
Теперь уже даже не чесотка, а огонь пошёл по коже и я бросился в лес. Гоп-компания припустила за мной, мужик спустил собаку и что-то болтал в рукав, прижав другой рукой наушник к голове. Парочка… Вот парочка никуда не побежали. И он, и она полезли за пазуху. Это всё я успел увидеть буквально в течении секунд, пока скатывался с возвышенности. Окончательно в грязи изгваздался. Сзади раздались два хлопка. Усмехаюсь. Ага, давай. Прострели Страннику его кожу. Одна пуля просвистела мимо уха и взорвалась о ствол впередистоящей сосны сполохом оранжево-голубых брызг. Ах ты ж мать твою, вот паскуда. ЭТИМИ пулями пробьют. На бегу оглядываюсь. Толстяк что-то доказывает мужику, продолжая держать контейнер в руках. Сдал, сволочь. Мимолётом бросаю в собаку «потеряшку» (да, каждый странник владеет некоторыми задатками магии. Я разве не говорил? Нет? Ах, да. Я только про руну сказал), прячусь за ствол берёзы, представляю себе маленький кристалл внутри контейнера и мысленно посылаю мыслеобраз. Ну всё. Не знаю, был ли я первым, кого ты сдал, но последним буду точно. Ага, бросил взгляд на контейнер. Значит, щелчок услышал, когда кристалл раскололся. Секунда – и он оседает на скамейку, с которой только что встал. Мужик щупает пульс. Ещё две пули взрываются рядом. И гоп-компания настигает. Ну-ну, догоняй теперь. Пятый круг пошустрее вашего бегает, а тоже только «пылью из-под колёс» дышит за мной. Баста, карапузики.
Минут через пятнадцать замедляю шаг у магазина. Взгляд падает на витрину. Ага, на автомате сделал. Вот хоть режьте меня, не помню, когда я «маскировку» наложил – отражение «плыло». И именно после перехода – тот все заклинания снимает. Если только они у тебя на теле не написаны. Однако это тоже чревато – охранная-то руна жжёт кожу, как железом калёным. А ещё пару нанеси и тебя возле перехода уже хоть со «скорой» встречай. Значит, теперь они и под пытками не вспомнят, как я выглядел и во что одет был. Если только у них амулета нет или ещё какой гадости.
Теперь откуда ноги растут разберёмся… Сам Швондер сдал или этот продался? Только свой сдать мог и подсказать, как нас одолеть. Простые пули нас не берут – кожа, опять же. А вот сплавные – ещё как берут. Домой нельзя – как пить дать, там караулят. И все контакты забыть можно. Остаётся только идти к переходу, там к следующему, потом опять и так далее, пока подальше не уберусь. В плеере пошли помехи. Телефон. Швондер. Лёгок на помине. Балда. Если он сдал, то и телефон надо было скинуть или хотя бы выключить, чего я, естественно, не сделал. Ну, теперь уже если засекли, то бери-не бери трубку, всё равно вычислят.
-Ну ты и скотина! Сам придумал или надоумил кто? – Говорю в трубку и затыкаюсь. С того конца доносится непонятное хрипение. Дурак я или нет, не мне судить.
-Не вздумай там загнутся, я тебя сам придушу. – Отключаю связь и бегу. Его логово недалеко. Хрипы мне не понравились. Мимоходом успеваю удивиться, как какая-то бабка крикнула вслед «Совсем ополоумела так носиться?».
Его двор, подъезд… Вроде никого. Поднимаюсь на четвёртый этаж. Жму звонок. Изнутри доносится «ку-ку» старого, советских времён ещё, звонка. Тишина. Однако же… Дверь-то приоткрыта. Медленно открываю, стараясь держаться в стороне от проёма. Тишина. Оглянувшись на двери соседей и с досадой отметив наличие глазка на двери по диагонали, вхожу внутрь и закрываю дверь. «Закрываю», пожалуй, громко сказано. Замка на ней нет. Лежит у противоположной стены квадратной прихожей. Вышибли, значит.
-Эй, старик! – тишина. Заглядываю в маленькую комнатку. Пусто. Кухня. Пусто. Гостиная. Вот он. Швондер. Получивший своё прозвище после выхода на экраны «Собачьего сердца» - копия Карцева в роли управдома. Особенно  - да-да, именно так, не иначе – в старом кожаном пальто и фетровой шляпе. А теперь лежит и почти уже не истекает кровью. Справа от кадыка зияет вертикальная щель. Кинжал. И, скорее всего, копия того, что лежит у меня в рюкзаке. Или… «Прошиб меня холодный пот до косточки…»*… Или это он и был. Хотя вряд ли. Сколько времени прошло – он бы давно уже умер и не смог мне позвонить.
Так. Быстро. Что он там говорил? Нижний левый ящик… Так, вот стенка, вот ящик. Бумаги какие-то. Ага, вот оно. Иначе быть не может. Пухлый пакет с корявой надписью «Стас». Сую в рюкзак. Вот так вот… Стираю непрошенные слёзы. Столько лет для меня почти что отцом был и вот… Что? Говорил, что он сдать мог? Так это так… От злости и растерянности.
Ещё одно. Кухня. Холодильник. Странник странником, но жрать-то всегда охота. А Швондеру уже без надобности. Так. Рогалик колбасы копчёной, пачка хлебцов, фляжка. Что во фляжке – потом разберёмся. Опять в комнату, кинуть последний взгляд.
В прихожей раздаются шаги и шёпот старушки «Девка какая-то зашла с минут пять назад.» Девка?! Какая ещё девка?! Значит, тут ещё и девка какая-то? Взгляд падает на отражение в стекле. Мыслеобраз и… Мать твою, как так? Какого хрена образ заклинило? Ведь он «плыть» должен был! Из стекла на меня смотрела хмурая моська промелькнувшей мимо меня недалеко от магазина девахи. То ли она не в духе была, то ли просто не выспалась… Непонятно по какой причине вместо того, чтобы постоянно меняться и сбивать окружающих с толку, чтобы они отводили глаза и забывали обо мне, заклинание навесило на меня её образ.
-Стоять! – донеслось от двери. На меня смотрел «мужик с собачкой». Правда, уже без собачки. Зато с пистолетом. За спиной у меня балкон… Четвёртый этаж. Он, видимо, что-то заподозрил. Дальнейшее отпечаталось как в покадровом воспроизведении. Его палец тянет крючок. Затвор плавно отъезжает назад, вместе с этим мои ноги толкают меня назад, спина врезается в стекло, из ствола вылетает пуля, я пролетаю балкон, пуля «догоняет» мою левую руку и плечо обжигает огнём. После этого все встаёт на свои места – я лечу с четвёртого этажа, мужик подбегает к перилам балкона. От удара о землю затуманенный болью мозг «встаёт на место», я вскакиваю и бегу, слыша сзади хлопки выстрелов. Это явно не менты. У тех не бывает «беретт». Да ещё и, судя по срезу ствола, крупнокалиберных. Хорошо хоть, пуля вскользь прошла. Будь куртка потоньше или не будь её вовсе могло быть хуже. Хотя могло вообще не задеть. Пуля сработала, встретив на своём пути препятствие в виде ткани моей куртки. Слабоваты ещё ваши пульки, ох слабоваты… И кто вы, в концов, такие?
Обновляю «маскировку. Куда ж теперь идти-то? На улице темнеет уже. Ну, блин. И наставника потерял, и друга в одном лице. Когда предки разбились мне было пятнадцать, он мне как второй отец стал. Он и до того в нашу семью вхож был. А уж как открылось, что я переходы вижу,  «прописался» у нас. Однажды гулял он с нами, я бегал за бабочками. Потом он же и заметил, что я стою не двигаясь и смотрю в одну точку. Подошёл, спросил. Пока родители не подошли, успел я ему про страшную рожу рассказать. Всему, что я знаю и умею, он меня научил. Жаль, что ему переход не дал моей скорости восприятия, может, он бы и спастись тогда смог, как я. А вот что он ему дал – кто его знает. Мне он не говорил никогда.
И куда идти теперь? В свою берлогу, как я уже упоминал, не сунуться – скорее всего, там сидят. Друзей у меня не так уж и много в силу моей «странности» в обоих смыслах. Холодает, однако. Хотя для октября не так уж и холодно – бывало, в это время уже обычно и снег лежал. Возвращаюсь в парк, прохожу мимо места, где с толстяком встречался. Опа. Готы. Те же самые. И паренёк стоит. Взгляд по мне скользнул не останавливаясь – не узнал под «маскировкой». Рядом… Вроде девушка… Да, точно. Хоть и раскрашена под Ворона из фильма – белая моська и черные круги с чёрными же вертикальными полосами вокруг глаз, но - девушка. Из-под расстёгнутой куртки видна футболка, облегающая её формы. Но выражение лица… То ли смертельная боль, то ли не менее смертельная ярость. Что-то яростно говорит пареньку. Он берёт её за плечи, успокаивает. Кроме готов там ещё народ кучкуется. Ага. И парочка с пистолетами сидит на противоположной стороне аллеи. Правда, сейчас они усиленно изображают из себя влюблённых. Отступаю в тень, чтобы ненароком не попасть на глаза. Про рану, говорите, забыл? Да, забыл. Затянулась она. Теперь о ней больше напоминает рукав куртки, порванный с подкрашенными красным краями в том месте, где пуля попала.
Ворон совсем в паренька уткнулась. Мент подходит к ней, что-то говорит. Ну понятно – труп в парке, перестрелка… Кстати, только дошло. Пистоли у ребят были далеко не бесшумные – ни глушителей, ни иных способов. Вывод – смелы до безрассудства, что даже посреди города палить не боятся. Интересно, сколько народу всё это слышало? И сколько видело мой «полёт» с четвёртого этажа? Всё это крутится в голове уже по пути к озеру. Спускаюсь пониже, чтоб с аллеи не было видно среди деревьев – бомжи тут часто ночуют, одним больше - одним меньше. Снимаю куртку, из рюкзака появляется вязаный свитер. Поверх него вновь надеваю куртку, под сидалище подкладываю рюкзак, опираюсь спиной на ствол сосны – от деревьев, кстати, хорошая подпитка идёт, и согреться можно, если знать как. Грызя колбасу с хлебцами и запивая из фляжки красным финном (ага, оно там и оказалось), систематизирую всё, что произошло за день – от встречи со Швондером и получения заказа до перестрелки в его квартире. На ночь будет чем мозгу развлечься. Уже засыпая, меняю «маскировку» на «невидимчик» - посильнее, но только при условии относительной стабильности – пока не двигаешься, тебя не заметно.
Во сне почему-то меня постоянно клюёт ворона и стремится в глаз долбануть…

Глава 2.

Глаза не открываю, пока сижу, изображаю спящего и пытаюсь понять, что меня разбудило. Мелочи вроде затёкших конечностей меня мало заботят – давно уже от такого не просыпаюсь. Да-да, частенько приходилось на улице ночевать. Хотя не столько приходилось, сколько сам бродяжничал. Надоедало в четырёх стенах сидеть. Да и в тайгу часто и со Швондером ходили, и с родителями. Ага. Движение. Причём на ногах у меня. Приоткрываю глаза. Н-да. Котёнок притулился. Тепло, видать, учуял и пристроился. Мог ведь и «невидимчик» снять… Но мало ли, на всякий случай, очень медленно, чуть быстрее минутной стрелки, поднимаю голову и глазами оглядываю окружающее пространство. На такое «невидимчик» не реагирует и есть шанс не потерять его. Вроде чисто. На часах седьмой час. Уснул я где-то ближе к полуночи. Машинально начинаю чесать котёнку за ухом, он тут же, потянувшись, принимается урчать. Эх, бродяга… На ощупь достаю из рюкзака остаток провианта. Кусок колбасы отламываю и сую зверю под нос. Ага, хорошая колбаска – тот, усевшись, с аппетитом начинает её уплетать.
Однако осень даёт о себе знать – несмотря на все «переходные» дары начинает знобить. Доев колбасу и допив остатки вина («Шампанское по утрам пьют только аристократы и дегенераты»), снимаю котёнка с ног и, хрустнув суставами, поднимаюсь. Под ногами недовольно мяучит. Сидит, смотрит и облизывается. Мол, давай ещё. Откуда ж ты тут взялся-то? Не худой вроде, но грязный. Значит, питается дичью. Хотя тут вроде как то ли сусликов, то ли ещё каких плодовитых грызунов видели. Не пропадёт, значит.
Значит так. Что мы имеем на сегодняшний день? Да, кстати. Маскировку обновить надо. Итак. Ни кола, ни двора, зима на носу, а где жить и как жить – весьма туманно выглядит. Это пол беды. Даже, я бы сказал, треть, а то и четверть. Веселее другое. Что за травля Странников? Тех, кто пропал, так же травили? И где они теперь? Убиты или…? Или что? Мозг пока никакого решения не находил. Видимо, недостаточно времени или данных… Что за…
-Мя-а-а-а-а-а… - Бродяга стоял, положив передние лапы мне на ботинок. Так и бежал за мной?
-Всё, нету больше у меня ничего. Всё съели.
-Мрмя? – сел, положив хвост вокруг передних лап и глядя на меня своими зелеными глазами. Приласкал, блин, на свою голову… Хотя кто знает… Может и веселее будет… Беру его на руки и сую во внутренний карман куртки. Он у меня большой довольно.
Ему, похоже, того и надо было. Устроился, высунул голову наружу и через несколько минут засопел. И тряска от ходьбы его, похоже, не волновала. Куда идти теперь? Телефон пиликнул. Батарея садится. Кстати. Телефон. Митяй. Контакты забыть? А вот теперь и проверим... Заряда бы хватило. Та-а-ак... Где же он? Вот «М»... Митяя нет... Ага, так я ж его так и не забил в новую трубу. Теперь дай только бог памяти... Ага, вроде вспомнил.
-Ты чего в такую рань трещишь? – Судя по голосу, звонок его разбудил. Рань? Ух ты. Восьмой час только. Понятно, чего он ругается.
-Митюха, проблемы есть. У тебя от гаража ключи далеко? Мне перекантоваться надо.
-О как. Так и думал, что без кого-то из вас не обошлось.
-Шумели много?
-Ключ где обычно. Через час-полтора заскочу. Смотри в оба. – И отключился.
Остаётся надеяться, что до него ещё не добрались, хотя о его контактах с нами знало несколько человек. Он сам не был Странником, но обладал некоторой, полезной нам информацией. Его родители и брат были Странниками. Опытными, ещё старой закалки, как Швондер. Как погибли – до сих пор неясно. Просто не вышли из перехода в положенное время. Ни из того, в который зашли, ни из какого-то другого. Полтора года уже ни весточки от них. «Ключ в обычном месте». Где у него обычное место? Раз так сказал, значит, считает, что я должен знать об этом месте. До гаража минут двадцать ходу. Чешу кота за ухом – урчит. Этому бы балбесу ещё еды купить.
Вот и гаражи. Оглядываюсь – вроде никого, зуделка тоже помалкивает. Обычное место... Ага, вспомнил. В воздуховоде. Митяй там крючок соорудил из опоры дефлектора и на него запасной ключ вешает. Кто не знает – засунет руку и скинет его внутрь. А если знать, как вынуть – вот и гараж открыт. Озираюсь, закрываю ворота. Именно закрываю – сделал так, чтобы снаружи не было видно, что внутри кто-то есть – замок закрыт, ворота закрыты. Кто знает, как это делается – поймёт, кто не знает – тем и не надо знать. Гараж пуст – отец Митяя хотел купить новую машину, но не успел. А сам Митяй ленивый слишком, чтобы даже на права учиться. Ему велика хватает. Круглый год на нём гоняет. Ого, а он тут обустроился за полгода... Диван, комп, судя по всему, не слабый... Интернет вон даже вроде есть – благо, провайдер под боком... Телек на стене. Так... А тут что? Подвал. Или первый этаж, если гаражный бокс обойти. Офонареть... И туалет с душем соорудил. А вот душ мне как раз и не помешает.
Оставляю кота наверху, сам скидываю с себя всю одежду и лезу под горячие струи – смыть с себя пот, кровь и серу последних двух дней...
Ну вот. Заодно и простирнул кое-что из одежды. Интересно, у него тут ниток с иголкой не найдётся? Куртку подшить, где меня этот «кинолог» подстрелил... Ладно, придёт спрошу. Пока посижу телек посмотрю. О, зато чайник есть и кофе. И не гадость вроде «нескафе», а более-менее нормальный. Кот пригрелся и уснул на диване. Надо бы Митяя попросить еды ему купить. Да и мне заодно.
По телевизору гоняют обычную хрень – новости-реклама-реалити-шоу. Наткнулся на какой-то детективный сериал... Но уж слишком красиво у них там всё выглядит.
До приходя Митяя я успел посмотреть пару серий из него.
-Здаров, братан.  Ну наворотил ты там дел... – Он разгрузил сумку – сам догадался продукты припереть. И рыбных консервов несколько банок – самое то, будет чем кота покормить. – А это что за чучело? – Он указал на кота.
-Чёрт его знает, бродяга какой-то. Я в парке ночевал, он ко мне пристроился.
-Погодь тогда. – Он залез на чердак и слез оттуда со старым пластиковым лотком и мешком опилок. – Вот. Чтоб на пол мне не гадил. Или убирай за ним сам. Что-то мне подсказывает, на некоторое время тебе тут придётся задержаться. В парке твоих рук дело?
-Смотря что. – Я допил кофе и сполоснул кружку. – Смотря что. У тебя тут нитки с иголкой нет? – Показываю ему куртку.
-Да вроде... Ух нихрена себе... Это кто тебя так? Были где-то. – Он двинулся было к шкафчику и резко развернулся: - Это тебя сплавом что ли долбануло? Кровищи столько.
-Им самым. Кто-то им пули штампует из сплава. И как бы наши последние «приносы» нас самих же не губили. Ведь минералы они не сами носят, им Странники носить должны. Значит, кто-то сдаёт. Швондер бы меня не сдал, да и самого его убили. А толстяк теперь тоже никого не сдаст.
-Так это ты его? Кристаллом?
-О нашей сделке знали только я, Швондер и он. На передаче меня попытались взять. Или убить. Потому что стреляли не по ногам – у меня возле головы пуля пролетела, тоже сплавная. А вспомни Шланга со Штуцером? Куда они делись? Одного месяц, другого полгода не видать.
Митяй долго на меня смотрел, потом покачал головой и вынул из шкафчика моток ниток с воткнутой иголкой.
-Жаль Швона. Хороший мужик был. Ты уверен, что он не мог сдать?
-Да он бы костьми лёг. Что он, собственно, и сделал... Да и нечем им на него надавить было – кроме меня у него никого не осталось. А боли он не боялся. Кстати. Он мне конверт оставил, забыл совсем про него.
Дошиваю кое-как рукав, лишь бы дыра сильно в глаза не бросалась. Кровь после всего плюс попытки её отстирать стала просто малозаметным пятном. В конверте оказалось письмо на трёх листах и деньги. Митяй немного отодвинулся – письма всегда были личным делом.
-Ты пока читаешь, я с человечком созвонюсь. Может, чего втроём накумекаем. Ты не против?
-А ему верить можно? – Пытаюсь разобраться, где начало письма.
-Он тоже Странник. Хоть и недавний. Может что-то знать.
-Ладно, звони. – Я, наконец, нашёл начало.
Митяй отошёл в угол гаража и с кем-то зашептался. А у меня по мере чтения помаленьку волосы на голове шевелиться начали.
«Стас. Если ты читаешь это письмо, значит, уж прости за штамп, меня уже нет в живых. Я не знаю, кто точно это сделал, но примерно знаю, откуда растут ноги. Тут я тебе опишу всё, что знаю сам...»
Закончив чтение, сижу и пытаюсь привыкнуть к тому, что прочитал. В общих чертах – странники существовали задолго до начала Нашей Эры. О Странниках есть косвенные упоминания ещё в Древнем Египте. Их было немного, основная часть была жрецами, магами, колдунами. Хотя уже тогда в нашем мире магия уже не имела той силы, что прежде. Потом они начали пропадать. И чем дальше, тем больше. К средневековью Странникам пришлось уже уходить на полулегальное положение, после чего грянула знаменитая Охота на ведьм. Тут уже начались поголовные истребления. Под крылом у Торквемады действовал один кардинал, некий Герард Вильгельм Фердинанд фон Шлоссенберг. Он упорно лез на восток, пытаясь продолжить начинания Хазарского Каганата, разгромленного ещё Александром Невским. Но Инквизиция не смогла пойти столь далеко – словно сама земля русская не пускала их. Потом, после одной из стычек, сам Шлоссенберг пропал. Но через года появились его потомки, упорно продолжающие его дело. Когда сорвались несколько войн, навязанных России Англией, Францией, Турцией, Швецией, одному из них удалось втянуть Россию в Первую мировую войну, однако Германия не рассчитала силы и сложилась под давлением Антанты. Затем была попытка организовать пятую колонну, затем Генрих Шлоссер (фамилию слегка сократили) занял один из высших руководящих постов в Третьем рейхе, став одним из основателей (малоизвестных) небезызвестной «Аненербе» и продолжил изыскания. Чего – стало известно лишь совсем недавно. И то не всё. Рвались они за Урал, то есть сюда, в Сибирь. Здесь есть что-то, что они хотят заполучить. И ключом к этому должен послужить один из Странников. Но им опять не удалось попасть сюда и Шлоссер опять пропал. Пока нет данных о нём самом или его потомках, кто мог бы действовать, но методы уж очень похожи. Вот и развернулась охота... Только если им нужен Странник, зачем они нас убивают? Швондер об этом не сказал.
-Ну что там пишут? Извини. О чём он написал, если не секрет?
-Он меня ещё больше запутал. Им вроде как нужен Странник. Но зачем тогда они нас убивают?
-А зачем нужен?
-Что-то ищут они тут.
-Кто «они», кстати?
-Если верить тому, что написано, некий Шлоссер, Генрих, воду мутит. Или потомок его. Или по его следам кто-то пошёл.
-Генрих Шлоссер? Что-то знакомое... Сейчас к нам пара человек придёт. Ты бы оделся – одна из них девушка.
-Ты же сказал одному позвонишь?
-Она с ним. Так что накинь что-нибудь.
Мне пришлось одевать не до конца просохшие вещи. Но не это меня волновало – не впервой. Больше меня беспокоило – кто они такие, что Митяй им так доверяет? Откуда уверенность, что они с собой не приведут ту кодлу? Но времени думать не осталось.
Раздался стук.
Митяй открыл.
Вошли двое.
Один из них – давешний гот.
Вторая – та, кого я про себя окрестил «Ворон».
И она была в ярости.