Собаки едят собак

Я просто не мог оторвать взгляд от этого зрелища. Была видна каждая мышца этого мощного тела под толстой кожей коричневатого цвета. Лапы с бешеной силой отталкивались от земли, каждый раз оставляя после себя фонтанчики из немного сырой после дождя земли, и всё ради того,  чтобы придать большую скорость этому псу. Ровно так же внушительно выглядел и второй пёс, бегущий рядом. Два здоровенных ротвейлера, которые гнались за нарушителем, пробравшимся на чужую территорию.

Мне было интересно, есть ли хоть капля злобы в глазах этих сторожевых псов. Может быть, для них это всё лишь игра? Или они лишь делают то, что должны? Или они собаки и не задумываются о таких вещах? Я не хотел уточнять, так как сидел в безопасном месте, и желания оказаться на месте беглеца у меня не было.

С крыши стройки, а именно здесь я сидел, было прекрасно видно, как два ротвейлера гоняют какую-то дворнягу, которая, скорее всего, забралась сюда, чтобы полакомиться отбросами. Как не крути, а на стройках всегда можно найти различный мусор, оставленный рабочими. Так уж завелось у нас, что где люди, там обязательно и продукты жизнедеятельности. Вспоминается, как в детстве я смеялся над своим хомячком, так как он гадил в свою постель, куда до этого были сложены запасы пищи.

Хоть я и не мог увидеть глаза ротвейлеров, я мог ясно понять, что этот бродячий пёс чертовски напуган. Если псы вообще могут испытывать страх. Как-то не задумывался об этом раньше. Мы приписываем животным различные эмоции: смотри, ты ему нравишься; ему же страшно, не пугай его; ты только посмотри, как он рад нас видеть. А может в их мире, в их головах они значат что-то другое? Хотя нет, это бред. Любое существо, которому угрожает гибель, испытывает страх. И тут нет разницы, хомячок ты, собака или человек.

А этому псу действительно грозит опасность. И он уже не просто боится, он паникует. Мечется из стороны в сторону, забегая в одну дверь недостроенного здания, выбегая из другой. Пытается найти выход из этого бесконечного лабиринта угрюмых недостроенных серых стен. А его преследователи не сводят с него глаз, передвигая своими мощными лапами всё быстрее и быстрее, с единственной целью, догнать беглеца и вонзиться в него своими зубами.

Никогда не понимал одной вещи. Я живу уже довольно долго, но не разу не видел дерущихся птиц. Ну, не воробьёв, которые пытаются выдернуть друг у друга кусок хлеба из клюва, и не ворон, которые оберегают свои гнёзда. А реально двух птиц, которые мордуют друг друга до смерти. Или вот кошки. Они дерутся из-за самок, или если лезут на их территорию. А вот с собаками иной случай.

Вам когда-нибудь доводилось выгуливать собаку? Интересное дело, вам приходится следить сразу за тремя вещами. Чтобы ваша собака не напала на кошку или на ещё кого-то, кто меньше её. Это можно понять. Мы всегда относимся пренебрежительно к тем, кто меньше нас. Тут даже можно увидеть аналогии с нашей с вами жизнью. Неужели вы никогда не думали что-то вроде да он же на порядок хуже меня? Сомневаюсь, что это не так. Вторая вещь, за которой надо следить, чтобы ваша собака не напала на прохожего. И вот здесь я логики не вижу. Зачем тебе нападать на того, кто больше и сильнее тебя? Чтобы показать чего ты стоишь или вроде того? Да, мы любим перемалывать косточки нашим боссам, например, так как это единственный способ, как мы им можем хоть как-то насолить. Но собаки? Забавная мысль, что собака нападает на человека, чтобы самоутвердиться. Я непроизвольно улыбнулся.

Третья вещь, и самая странная для меня. Тебе нужно следить, чтобы твоя собака не напала на другую собаку. Нет, правда, вам не кажется это странным, что существа одного вида стремятся уничтожить друг друга? Думаю, эти ротвейлеры гнались бы за этим псом, даже если бы они не сторожили никакой стройки. Просто ими движет какая-то неутолимая жажда к разрушению… Или я приписываю им качества людей, с нашими бесконечными убийствами, войнами, драками, изнасилованиями…

Тем временем, один из ротвейлеров запутался в рабочем кабеле, поэтому беглец избавился от половины проблем. Вот он забегает по лесам на крышу небольшого сарая, чтобы перепрыгнуть этот, несомненно, осточертевший ему двухметровый забор, вдоль которого его гоняли добрых минут десять. Вот он уже готовится к прыжку, но тут преследователь достигает его. Сильные челюсти пытаются сомкнуться, чтобы вцепиться мёртвой хваткой в заднюю лапу перепуганной дворняги. Но физика берёт своё, и вот пёс летит вперёд. Я вижу его заднюю левую лапу, на ней красуются несколько следов от зубов, а вся шерсть вокруг багрового цвета.

Беглец приземляется по другую сторону ограды, проверяет сохранность своей конечности и, ковыляя, покидает эту стройку. Ротвейлер не стал продолжать погоню, хотя без сомнения мог бы перепрыгнуть забор и догнать бедного пса. Он проиграл, и даже собаке это было понятно. Вот к нему на крышу взбирается второй ротвейлер, и они, рыча друг на друга, разворачиваются и идут в сторону своей конуры. Думаю, если бы на этой стройке не было, кого гонять, эти двое сожрали друг друга. Не из-за голода, а из-за той самой злобы, которая тянет нас на убийства. А если нам нечего разрушить или некого убить, то мы начинаем разрушать самих себя. Я перевёл взгляд в сторону неба. Уже темнело. Вздохнув, я потянулся в карман, чтобы достать сигарету.