Человек из будущего. Бриллианты

   

          Оксана   встретила   тетушку   Айшат    на  ступеньках   крыльца.  Встретила   с  распростёртыми   объятиями,  словно   близкую  родственницу,  которую  не  видела,  бог  знает   сколько  лет.  Кивнув   головой   в  сторону   Исы,  который  задержался  у  машины,  спросила:  -  Ну,  что,  помирились?

      -  А  мы  и  не  ссорились  - пожала  плечами   Айщат.    Оксана    громко    рассмеялась:  -  Молодец,  тётушка   Айшат.  Правильно,  много  им  чести,   мужикам,  чтобы    с  ними   ещё   и   ссориться.  Их  надо,  вот  так,  в  кулаке  держать,  а  иногда  и  водой   окатить,  чтобы   остудить  немного.

Смеясь   и  обнимая  за  плечи  старенькую   женщину,   Оксана,  ввела  гостью   в    дом,  усадила   за  стол,  на  котором   стояли  разные  блюда  и  несколько   бутылок  вина.   С  высокого  потолка   свисала    большая    хрустальная  люстра.   Окна    в  комнате  были   задёрнуты   тяжёлыми  шторами.
 
         -  Угощайтесь, -  придвинула   она   к  Айшат    пиалу  с  пловом.   Наполнила  бокал  красным  вином.  -   Ну,  что,    за  наше  знакомство, -  подняла  она   бокал.

         -  Спасибо,  конечно,  только,   я  не  пью.  А  насчёт  еды,  я  уже  дома  поела.  Так,  что  ещё  раз  спасибо, -  сказала   Айшат,   осторожно   отодвигая   от  себя   блюдо.

          -  Да  вы  сначала,  хоть  что-нибудь  попробуйте,  а  потом  спасибо   скажете.  Ну,  не  обижайте  вы  меня.  Видите,  как  я  к  нашей   встрече  готовилась.
           - Нет,  не  уговаривайте.   Я  к  вам,    буквально,   самое   большее    на    полчаса,   у  меня    дома   маленький   ребёнок    один   остался,  так  что,  сами   понимаете.

           - Конечно,  понимаю.   А  знаете,  как   мы  сейчас   поступим?  Давайте,   сейчас  так  поступим,  поедим  к  вам,   возьмём   ребёнка,  вернёмся  сюда  и,  как  следует,   здесь  и   отдохнём.
             -Стара  я,  как  следует  отдыхать.  А  ребёнка  брать  тоже  ни  к  чему,  он  уже  спит.  Я  же  по  делу  к  вам  пришла,  вот  о  деле   и  хотелось  бы  поговорить.

Оксана   отодвинула    бокал  с  вином   на  край   стола,  сложила   руки   так,   что  подбородком   упиралась   в   раскрытую   ладонь,   и  всем  видом   теперь   как  бы    показывала,  что  готова   выслушать,  с  каким   таким    делом  пришла  к  ней  эта  женщина.

 Айшат     достала   из  бокового   кармана   платья   маленький  свёрток,  развернула  его   и  положила   перед    Оксаной    сверкающий  острыми  гранями     бриллиант.  Конечно,  по  сравнению  с   теми,  что  оставались   у  тетушки  Айшат,  он  был  небольшим, но,   по    сравнению  с  другими  бриллиантами,  которые  доводилось  видеть  и  приобретать  Оксане,   был    он    очень   крупным   и  невероятно   красивым.
   
        -   Откуда   это  у  вас?    -  стараясь  скрыть   охватившее   её    волнение,  спросила  Оксана.   Она   медленно  опустила   руки,   придвигая     их   к   драгоценному   камню  так,   словно   боялась,   что  он  сейчас   скатится   с   поверхности  стола.
 
Айшат  ожидала  такой   её   вопрос   и  заранее   решила   ничего  не  выдумывать,  а   ответить  прямо  и   в  какой-то  степени  правдиво. 
       -  Этот,  и  ещё  несколько таких   же  камней,  находились  в   сумке,  где  был  ребёнок,   в   той   самой   сумке,  которую     принесла    мне   собака.  Вы  же,  наверное,   уже  знаете  эту  историю?

Оксана  не  в  силах   отвести  глаз  от  бриллианта,  молча,  кивнула,   ей   всё   трудней  было  сохранять  хладнокровное  спокойствие.   -  Ещё   несколько,  таких  же    бриллиантов,  -  звучали   в   её   сознании,  произнесённые   этой    женщиной  слова.  -  Боже  мой,  - с трудом  оторвав  взгляд  от  камня   и  посмотрев  на    маленькую  неказистую  старушку,  подумала:  -  иметь  такое  богатство   и  работать  санитаркой,   мыть  полы  в  какой-то  сельской  больнице.

Трудно  было  не  догадаться,   о  чём  она   сейчас    подумала.   Тетушка  Айшат,   улыбнулась: -  Вам,  наверное,  с  трудом  верится,  что  подобные  драгоценные  камни  могут  быть  у простой  уборщицы,  которая  живёт  в  ветхом   старом  доме.  Но  это  действительно  не  моё,   я  хочу  продать  эти  камни,  чтобы  иметь  возможность  вырастить  и  поставить  на  ноги  сына  вашей  бывшей  подруги.  Не  спрашивайте  меня,  каким  образом  оказались  они  в  той   сумке  вместе  с  ребёнком.   Если  бы  собака,  которая  его   принесла,  могла  говорить,  может  быть,  она  бы  и  рассказала

      -  Но    откуда-то  она    всё-таки   пришла,  эта  собака?  Неужели   вы  за  всё  это  время  не  пытались,    это  выяснить,   откуда?   Оксана,  пытливо   всматривалась   в   глаза   затянутые   сеточкой   морщин. 
       -  Скажите,   как  это  можно  выяснить?  Как?  -  вопросом   на   вопрос   ответила   ей   Айшат.
       -  Не   знаю, но,   а  вдруг,  это  где-то  рядом?
       -  Может,  рядом,  может,  далеко.  Речь   о  другом,  - вы  согласны  помочь  мне  продать  эти  камни? 
       -  Согласна  ли   я?   Конечно,  но,  всё-таки,   признайтесь,  всё    это   так   неожиданно.
   
    Наконец-то   она   прикоснулась   к   бриллианту,   положила   его  на  ладонь,  словно   пытаясь  взвесить,  спросила:   -   И  какая  будет  моя   доля,  от    денег,    вырученных   за  эти  камни? 
Спросила,  хотя   сама,   уже  решила,  что   Айшат  и   одного   процента,  от   всей   суммы,  с  лихвой   хватит.

       -  За   эти  камни  и    ещё   плюс,    за   десять  старинных  золотых   монет,  вы   не  получите   от  меня   ни  рубля.  Всё,  что  вы  получите  за  них,  после  того  как   продадите,   вы  отдадите  мне   и   вот   только    тогда…  -   Айшат   не  успела   закончить   фразы,  как   Оксана,  услышав  слова: -   «не  получите   ни  рубля»,  -  не  выдержала  и  стала   смеяться.
 Нет,  не  так,  как   она  смеялась,   на  ступенях   крыльца,   когда    вводила  в   дом  эту,  оказывается,  очень  богатую   старушку.  Она  смеялась,  как  будто    кто-то    начал    её   изо  всех    сил    щекотать.   Смеялась,  утирая  выступившие  слезы,  смотрела,   на    санитарку  и  снова,   будучи   не   в  силах  удержаться,  громко   смеялась.

     Айшат    понимала,  что  вызвало   у  Оксаны   такой  приступ  смеха,  но  ведь  она   ещё  не  закончила   говорить.  Она   так    и  сказала   этой   женщине,  которая   не  дала   ей   высказаться   до   конца   и   теперь,   получается,   не  понятно   чему,   сама  же   и   смеётся.

         -  Ой,  не  могу,  извините,  конечно,  но,  когда   вы  сказали,  что  я  должна  продать  бриллианты  и  ничего,  ни  одного   рубля,    за   это  не  получить.  Нужно  признать,   вы  очень  оригинальная  женщина.
          -  Обычная,  ни  лучше,  ни  хуже  других,  разве  что,   всегда  умею  выслушать  человека  до  конца.
          -  Вот,  теперь  вы   на  меня    ещё   и  обиделись.   А  зря,  ей  богу   зря.   Тем  более,     я     ведь   сразу  же    извинилась  перед   вами,  что  не  смогла  сдержаться.  Но,   подумайте   сами,   это  так  прозвучало,  я  даже   и  не  знаю,    что  в   таком   случае,   можно   сказать.   Да,  вы   ещё,  что-то  насчёт  золотых  монет    сказали.  Если я  вас  правильно  понимаю,   то   за  них,  после   того,  как   я  их   продам,   мне  тоже  ничего  не  достанется.

         -  Вы  правильно   всё   поняли,  -  поджав   губы,    сухо   произнесла    Айшат.

         -  Тогда,  за  это  нужно  выпить.  По  крайней  мере,  вы  довольно  чётко  определяете  долю  от  выручки  - ни  рубля.  А  вы  знаете,  тетушка  Айшат,  вы  мне   очень   нравитесь.  И  сегодня   днём,  когда   эта   выдра    в  белом  халате  к  нам  в  коридоре  подошла,  у  вас  был  такой  вид,  словно   вы  готовы,   вот-вот   хлестнуть  её  по  лицу  половой  тряпкой.  Нет,  за  это нужно  выпить.  Вы,  как  хотите,  а я  выпью.

Оксана  осушила  бокал,   который  был  наполнен  до   самого   края,  снова  налила    в  него  вино.  Взяв   из  вазы    конфету,  захрустела   обёрткой,  разворачивая    её.
         -   Так  вот, -  подождав,  пока  конфета  исчезнет   с  ярко   накрашенных  губ,    продолжила    Айшат,  -  вы  продаёте  камни  и  золотые  монеты,  передаёте   все   деньги  мне,  а    взамен   я   дам    вам   ожерелье,  в  котором  бриллиантов   будет    втрое  больше   чем  те,  которые  вы   продадите.

             - И  это  ожерелье,  я  тоже  должна  продать?
             - Это,  как   вам  заблагорассудится,  оно  будет   ваше.  Хотите,  оставьте  себе,  хотите,  продайте,  хотите,  подарите  кому-нибудь.    Скажу  только  одно,  оно   очень  старинное  и,  возможно,  другого  такого    по  красоте,   на   всей   земле   больше  нет.

             -  Оно  с  вами,  это  ожерелье?  -  То  ли   от  выпитого  вина, то  ли   от   волнения,   лицо  Оксаны  покрылось  сейчас   лёгкими    розовыми    пятнами.  Она смотрела   на   сидящую  перед  ней   старушку  с  каким-то  благоговением,  словно  это  была  не  простая  уборщица  из  сельской  больницы,  и  даже  не  простая  смертная,  а  некое  божество   наделённое    высшей  силой.

        Впервые   в   своей     жизни   испытала   Айшат     внезапно   нахлынувшее   на  неё     чувство,  беспредельной    власти   над  подобным  тебе   человеком.    И     осознавая    это,   почувствовала,   что  ей  это,  в  общем-то,  нравится.    Она   сейчас   как  будто   со  стороны,   смотрела    на   себя.   Точно  так  же,  как   в  те  минуты,  когда   к   ней,  то  ли   во  сне,  то  ли  на  Яву,  являлась   Мариула.   Видела   себя   так  же   отчётливо,   как   своё   отражение   в  зеркале,   и  голос   свой   слышала,  и  то,  что  внутри   её,   того,   что  не  было   в  ней    раньше,  ощущала.      Она   чувствовала,  как  прислушивается   к  каждому   её   слову  эта   молодая,  намного   моложе   её   женщина.   Как    сидит  она    перед   ней,  в  своём   же   доме,  и  кажется,   что  это  не  она,  Айшат,  в  гостях   у  неё,  а  она,   Оксана,   сейчас   во   всём  от  неё   зависит.   Преданно  глядя   в   глаза,  заранее   во  всём   с  ней    соглашаясь,    боится   её   перебить,   а   когда   Айшат   замолкает,   прислушивается   к  тому,   что  и  как   сейчас  она   скажет.
      
      -  Я  вам  покажу  это  ожерелье  завтра  у  меня  дома,  но только  покажу.  А  дам   я   его вам,   только    после  того,    как  вы  привезёте    деньги  за   камни,  -   значительно,   выделяя  каждое   слово,   произносит    Айшат,   видя,    как   Оксана,   пригнувшись,  чуть  ли   не    к   самой   поверхности   стола,   всё   с  той   же,   застывшей    улыбкой   на  губах    сидит     напротив   неё.

      -   А,  этот,  пусть  будет  первым  из  других    двенадцати   бриллиантов,   придвинула   она    к  Оксане,   вспыхивающий   разноцветными   отблесками    камень,   с  таким   видом,    словно   он     для   неё     совершенно    ничего      не  значит.
      -   Двенадцать! -  воскликнула  Оксана, -   сколько  же  их   будет   в  том  ожерелье?
      -   Завтра    посмотрите  и  сами  подсчитаете,  -  Айшат   поднялась   из-за  стола,  -  а  сейчас  мне  нужно    идти  домой.  Я  же  вам  говорила,   малыш  там  один  остался.

       - Да. Да.  Понимаю  вас,  конечно,  конечно.  -  Оксана  на  какое-то  время  задумалась,  как  будто,  что-то  пыталась   вспомнить,  потом,   словно  сквозь   схлынувшую  туманную   дымку,  увидела   лицо  тетушки  Айшат   и   внимательный    её   взгляд. 

        - И  ещё,  я  думаю,  вам  это  нужно  знать, - уже  в  дверях,  выходя  из  комнаты,   сказала   старая  женщина, -  сын  Мариулы  находится  под  покровительством   высших  сил,  вот,  почему,  я  спокойна,   если  он  остаётся  один.   Люди  ему  не  страшны. Но,  не  дай  бог,  если  кто-то  позарится  на  то,  что  принадлежит   только   ему.  В  ваших  же  интересах,  чтобы  из  вырученных  денег  не  исчез  ни  один   рубль.

         -  Боже  мой,  конечно,  о  чём  разговор,  -  быстро  произнесла   Оксана,  на  этот  раз,   покраснев  лицом  и  совсем  не  от  волнения   или  выпитого  вина.  Она  проводила  тетушку  Айшат  до  машины,   предупредила  Ису,  чтобы   доставил  уважаемую  гостью  до  самого   дома  и,  оставаясь  на  крыльце,   махала  рукой,  пока  машина  не  скрылась  за    поворотом.