Глава III Той же ночью

 

      Вечерний влажный весенний сумрак, еле освещаемый кострами, окутал туманной дымкой русский лагерь на берегу Днепра, когда в княжеском шатре за ужином собрались две уже почти обрусевшие гречанки  с примесью армянской крови. Что делают мужчины, собираясь за одним столом - говорят о делах. Что делают женщины – говорят о делах своих мужчин.    Посередь шатра уже появился очаг, на котором разогревались блюда  и кипятилась вода.    
 За ужином  Анна не столько  ела сама, сколько пыталась накормить Марину.
 
 - Где-то сейчас наши мужья? Может  уже и подходят к самому Киеву?   - задала ей вопрос Марина, пытаясь прожевать кусок жаренного на костре мяса дикого кабана.
 - Нет,  до  Киева   им еще полпути, - ответила  Анна,  разливая в глиняные пиалы кипяток из маленького серебряного чайничка. 
-   И что ждет нас всех в этом Киеве?
 - Тебя ждет любящий муж, новый большой дом и роды летом, наверное,   ближе к августу.   А вот что ждет в Киеве меня,  это вопрос вопросов.
 - Ты насчет    безумного количества жен нашего князя, моя госпожа?  Если  об этом, то,  как по мне,  половина из  того, что говорят  - одно сплошное вранье.
Анна, печально усмехнулась:
 - Мне хватит того, что  если даже половина этих сплетен окажется правдой. Измены я ему прощать не собираюсь.

 -А что ты сделаешь интересно,  моя госпожа?
 -Соберусь и уйду, в монастырь. Правда,  на Руси его еще для этого надо будет  самой себе построить,  - рассмеявшись, ответила   Анна.

 - Слава богу, этого не случится, я думаю,  никогда. Князь  прямо на глазах после крещения становится другим человеком. Это и Михаил подмечает. Говорит:  « мудреет наш князь не по годам, с каждым днем мудреет»,  - Марина  отпила горячую жидкость из  глиняной пиалы   и  добавила:  -  Слухи ходят, что детей у нашего князя, несмотря на года его еще  невеликие, вроде как многовато – человек десять- пятнадцать наберется.
Анна резко поднялась со своего стула и нервно заходила по шатру. Видно было, что этот разговор раздражает ее. Однако быстро взяв себя в руки, она справилась с волнением и отвечала Марине так:

 - С женами его мы с ним все решили еще перед венчанием, тогда в Херсонесе. И больше к этому, надеюсь,  возвращаться  не будем. А вот дети - они существа невинные, как ангелы на небесах. Тут  и я,  и Владимир едины в своем мнении. Их будем любить и учить вместе, чтобы сыновья князя быстрей опорой  в его  делах смогли стать, а дочери образцом добродетели и нравственности.  Учить их нужно в первую голову, вместе с детьми воеводскими и боярскими.

 А то стыдно сказать, что письмо свое, русское редко кто разумеет. А по-гречески читать и писать, так  вообще единицы  могут. Да и нам  с тобой,  Марина, русской грамоте и разговору поучиться бы  надо, чтобы мужей своих лучше понимать. Вот приедем, да вместе с детворой  за учение и засядем.  Мы их греческому учить будем, а они нас русскому. Так, я думаю,   и дело   веселей пойдет, и   с ребятишками поближе познакомимся.  Без грамоты нам всем сейчас никак. Слову божьему внимать со страниц книг священных  каждый родовитый русич уметь должен, счет знать и один или два языка чужих.

    Слушая речь княгини, Марина все больше и больше мрачнела. Заметя это, Анна подошла и спросила ее:
 - Ты чего пригорюнилась?
 - Да слушаю тебя,  княгиня,   и диву даюсь, откуда ты все это знаешь?  Язык русский в разговоре  с грехом пополам я  как-нибудь  да   осилю, но письмо их, наверное,  - никогда. Поэтому и печально мне стало, что  тебе помощница плохая буду.  Я к учебе  с детства была не очень способна. Сколько учителей со мной билось, пока грамоте меня обучило, сейчас и не упомню    всех  даже, - выговорив все  это, она тяжело вздохнула.
 
 -  Ну не всем же грамотеями  записными  быть. У тебя сейчас другая задача, первенца своего носить. А знаю многое  потому,  что  учителя были хорошие и  сама книги  с детства читала. Благо библиотеку во дворце в Константинополе за всю жизнь человеческую не осилить.

 - Вот-вот.  Я и сама заметила, как Михаил еще в нашем доме в Херсонесе к чтению  пристрастился.  Из библиотеки его было  не выгнать, как свободная минута -  все туда.  А когда собирались, то  каждую книгу сам паковал.  С собой пару еще в дорогу прихватил, на воде  и то читать умудрялся.  Иногда даже думать начинаю, что надоела  я ему.

- Да что ты,  глупенькая. Твой муж тебя очень любит. А книги, тут  уж извини, редко такое бывает, чтобы варяг простой и воином был хорошим,  и грамоту знал, да еще и книги читал запоем.  Такое сейчас редко и в Константинополе  встретишь. Тебе, девочка, я считаю,   просто повезло с мужем. Да,  вот еще что, ты сегодня спишь у меня. Здесь тепло от  очага,   а  ковры не дают  теплу уходить в сырую землю, да и сам княжеский  шатер из шкур поплотней  вашего  с Михаилом будет, -   и, видя, что Марина собирается ей что-то  возразить, добавила: - Это приказ самого Владимира, а его мы с тобой обсуждать не будем.  Половина кровати твоя. И мне  так будет  спокойней. 

 Анна,  убедившись, что возражений больше не последует, накинула меховую накидку на плечи и  вышла из шатра  к ночному Днепру. 
  Постояв немного у порога  и полюбовавшись туманом, стелящимся над речной гладью и постепенно подбирающимся    к  самому берегу реки, Анна отправилась в сторону  лагеря в поисках воеводы Даниила, решив передать ему написанное еще утром послание  для его дальнейшей отправки адресату. Она еще не успела сделать и десяти  шагов, как туман, сгустившись   за считанные  секунды, поглотил  весь русский лагерь и двинулся дальше вглубь берега. Оглянувшись в сторону шатра, княгиня уже не смогла разглядеть ни его,  ни берега реки, ни саму реку.    И в тот момент, когда она остановилась   в нерешительности  в попытке определиться,  куда же ей идти дальше, кто-то мягко тронул ее за руку. И как по волшебству, вслед за этим, рядом с ней из густого тумана возник воевода Даниил с  двумя воинами.
 
- Далеко ли собралась, государыня? - спросил ее воевода.
 При этом лицо его было серьезно и настороженно.
- Тебя ищу,  воевода, почту передать для отправки.
- Ну вот и ладно, хорошо, что встретились, а то ведь в таком тумане и разминуться было недолго. Пойдем, проведу обратно, а то,  как на грех,  ни зги не видно. Сама-то, поди,  и шатра найти не сможешь? Как там наши по реке,  в таком то тумане,  - сказал Даниил и,  не выпуская руки княгини, провел ее до самого входа в шатер.

 Подняв полог, он пропустил Анну вперед   и,  уже заходя вслед за ней и    оглянувшись  назад,   глазами указал двум воинам на место каждого из них у  входа.  А сам, не заходя внутрь, обратился к женщинам:
- Государыня, я бы очень просил тебя и твою гостью без сопровождения не выходить. В такой туман все может случиться. Поэтому охране дана строжайшая команда  никуда вас не выпускать.

 Затем он, попросив  прощения,   поклонился Анне и,  пятясь,  вышел из княжеских покоев.  Воевода, после  того  как  проверил караул,  присел на самом берегу недалеко  от  входа, да так и провел   всю ночь не сомкнув глаз.
 И только когда первые лучи  солнца тронули небосвод и начали рассеивать остатки ночного тумана, он покинул свое место и направился в сторону лагеря поднимать дружину для   сборов в путь.


Продолжение-http://www.proza.ru/2013/04/12/2013