Высота

        Сергей любил бывать здесь. С крыши шестнадцатиэтажного дома всё выглядело намного интересней, чем с высоты собственного роста. К тому же, дом стоял на естественном природном холме, благодаря чему перспектива открывалась захватывающая. Отсюда, насколько хватало глаз, хорошо просматривался город, простиравшийся на четыре стороны света, как огромный океанский спрут.
По его щупальцам автострадам, над которыми висела сизая дымка смога, среди беспорядочно нагромождённых коробок домов, мчались тысячи машин. С  высоты они напоминали Сергею муравьёв, деловито спешивших по делам. В этом зрелище было что волнующее и завораживающее. Возможно, отчасти волнение было вызвано тем, что он осознавал свою ничтожность по сравнению с этим громадным организмом мегаполиса.
       Для своих шестнадцати лет, Сергей был достаточно хорошо физически развит, высок и крепко сбит. Отец призывал его идти в военное училище, однако у мальчика были другие интересы. Уважая старого служаку, он не спешил огорчить его, а посему, держал своё мнение при себе. Дело было в том, что с тех пор, как в руки Сергея попала книга о йоге, его представления о жизни несколько изменились.
- Не от бога это сынок, - сказала баба Катя, увидев Сергея, читающего книгу с замысловатыми знаками на обложке. Забавная соседка старушонка, восседающая на лавочке, давно вписалась в околодомный пейзаж, как холодильник в интерьер кухни. Это безобидное существо знали все жители подъезда и, проходя мимо неё, домой, всегда интересовались старушкиным настроением.
- По-вашему, так всё не от Бога, - рассмеялся Серёга, - а что же тогда от него? Неужели те глупости, начитавшись которых попы пинками гонят из церкви бездомных собак и кошек? Здесь то совсем другое написано. Что все мы по сути дела есть одно живое существо и должны заботиться друг о друге...
      Сто страниц печатного текста, словно вновь открыли ему глаза на мир. Написанное показалось Сергею удивительно справедливым, простым и логичным. Именно тогда мальчика потянула к себе высота, которой до сего момента он слегка побаивался. Страх этот был вызван событием десятилетней давности, когда Серёга на спор неудачно прыгнул с пятиметрового обрыва. Утверждаясь в дворовой компании сколь смелым, столь и глупым образом, он сломал себе ногу. При этом удар о землю и открытый перелом сопровождались нестерпимой болью, которую юный герой запомнил надолго. Потом были больница и гипс, ломка неправильно сросшейся ноги и снова месяцы в гипсе. Безусловно, об этом у Сергея остались не лучшие воспоминания.
        Теперь же он начал явственно ощущать, как страх покидает его разум, оставляя место более приятным чувствам. Поднимаясь на самую высокую точку семидесяти пятиметровой многоэтажки, он испытывал чувство, сродни восторгу, наблюдая восход и закат, пробуждение дня и его отход ко сну. Однако высота привлекала Сергея не только красотой открывавшейся с неё панорамы. Именно здесь, на семи ветрах никто не нарушал молчаливого уединения столь необходимого ему для того, чтобы спокойно разобраться в своих мыслях и чувствах.
Можно сказать, что это было насущной необходимостью, поскольку чувства занимали огромную часть Сергеевой души. Он жил ими, несмотря на то, что был существом мужского пола и, казалось бы, должен был быть более  толстокожим. Причём одним из
 наиболее необъяснимых и мистических для него являлась способность видеть будущее и предугадывать поступки людей.
        Первоначально этот интуитивный опыт приходил к нему во снах. Погружаясь в царство Морфея, он видел чёткие картины ещё не произошедшей реальности, слышал обрывки разговоров и запоминал не знакомые пока запахи. После этого могли пройти недели, месяцы и даже годы. Однако обязательно наступал день, когда увиденное сбывалось, и это всегда было неожиданным. Сергея словно пронзало током, он содрогался и ощущал, как замедляется течение реки времени, по которой плывёт корабль его разума. Замедляется настолько, чтобы сознание успело уловить именно те картинку и разговор, чтобы центр обоняния различил именно тот запах, словом, всё то, что до сего момента существовало только, в его голове и казалось плодом воображения. Постепенно Сергей привык к своим видениям, перестав считать их ночными выходками недремлющего мозга.
        Другой странностью было ощущение ведущего его по жизни незримого наставника-хранителя. Поскольку иного объяснения череде закономерно повторяющихся счастливых случаев у Сергея не было. Он помнил, как его сбил невесть откуда взявшийся в городском парке мотоциклист, умчавшийся прочь с той же бешеной скоростью, с которой возник. Как из-за треснувшей под ногой доски падал с крыши недостроенной казармы, на которой у них с друзьями был тайный штаб. Помнил осенние сумерки и группу пьяных переростков, в ярости намеревавшихся прирезать его за отказ дать им денег. Одним словом, всякое приключалось, однако вместо травм или смерти он, почему-то всегда отделывался лишь лёгким потрясением.
        И каждый раз в такие мгновения к нему приходило мистическое ощущение того, что время растягивалось и окружающие двигались, будто актёры при замедленной съёмке. Немудрено, что Сергей поневоле задумался над тем, что подобный ком случайностей уже не пролезает в ворота теории относительности, а посему, является некой закономерностью. Не находящей, правда, объяснения с позиций грубого материализма. Существовала ещё одна странность, которую Сергей не мог оставить без внимания. По странному стечению обстоятельств, когда у него возникали какие-нибудь жизненные сомнения, он, подчиняясь внутреннему зову, отправлялся бродить по городу и в итоге всегда оказывался у прилавка с книгой, позволявшей найти ответ на интересующий вопрос. Немудрено, что, в конце концов, он открыл в себя пристрастие к области психологии и параномальных явлений.
       Углубившись в неё, он научился медитировать, благодаря чему стал постепенно вычленять из общего фона города звуки и запахи, которых не замечал раньше. Сначала – гулкий ритм собственного сердца и биение крови по стенкам сосудов. Затем дрожание воздуха в безветренную погоду и слияние с ним тепла собственного тела. Вскоре он ощутил, а потом и увидел то, что воздух вовсе не абсолютно пуст и прозрачен. Таковым его считало людское большинство, не имевшее времени хотя бы на мгновение вырваться из бешеного ритма будней и посмотреть на мир через призму беспристрастия.
В отличие от этого спешащего большинства, Сергей не был пока обременён жизненным укладом и предрассудками, а также, мог позволить себе роскошь побыть в одиночестве. Отрешившись от суеты, он проникся окружающей действительностью и, увидел, что воздух живёт многослойной жизнью различимой даже невооружённым глазом. Миллиарды микроскопических белых вспышек наполняли его своим непрерывным сиянием.
На их фоне выделялись более крупные и тёмные полупрозрачные гранулы, напоминавшие своими перемещениями Броуновское движение молекул. Большей частью они были круглыми или овальными. Некоторые из них парили в одиночку, другие образовывали цепи из трёх, четырёх и более звеньев. Интересно было то, что их движение можно было приостановить взглядом и ненадолго удержать в поле зрения.
       Сначала увиденное показалось Сергею чем-то абсолютно фантастическим. Однако время и дальнейшие наблюдения убедили его в правильности утверждений о многоплановости реальности, какой бы аномальной и даже шокирующей она не оказалась на первый взгляд. Просто следовало воспринимать её такой, какая она есть, и пытаться вникнуть в суть, поняв увиденное. Сергей продолжал занятия с завидным упорством, и даже наступление ноябрьского похолодания не могло ему помешать. Вот и этот осенний вечер был вполне обычным. Над головой плотно сходились тучи, предвещавшие ночной дождь. Ветер утих, давая небу накопить влагу, чтобы оросить и без того уже пропитанную водой почву.
       Сергей сидел с закрытыми глазами и, размеренно дыша, вслушивался в окружающий его мир. Он различал собственный пульс, колебания теплого воздуха, накатывавшего волнами из вентиляционных шахт дома, глухо доносящиеся снизу звуки города. От этого веяло спокойствием и умиротворением. И вдруг, его тело словно пронзило уколом, а по коже поползли мурашки. Открыв глаза, он удивился, казалось бы, навеки забытому чувству: страх – зыбкий, леденящий и влажный, наполнял душу. Сливаясь, с толевым покрытием крыши и сумеречным небом, к нему приближалась чёрная фигура, черты которой были неясны и расплывчаты.
- Что это? – спросил себя Сергей.
- Слова, - прошелестела фигура, - вопросы и ответы. Что они, как не пыль, мой любознательный мальчик? Пыль, среди которой реален только я. Тот, чьё имя ты впитал с молоком своей матери. Лицезрея которого, засыпал каждую ночь, прячась с головой под одеяло. Мы с тобой давние, я бы даже сказал, очень давние знакомые. И я расстроен тем, что ты хотел забыть обо мне, вычеркнуть из своего сердца и стереть из памяти. Но, к счастью для меня, твоё сердце ранимо, а память гораздо больше объёма твоего же мозга. Ты даже представить себе не можешь насколько. И большую её часть занимаю я – ТВОЙ СТРАХ. Страх быть униженным более сильным, страх оказаться неловким и смешным, страх потерять родителей, боязнь физической боли… Да мало ли что ещё! Как же ты мог, как ты посмел забыть обо мне? Это, по меньшей мере, недостойно столь устремлённого молодого человека. Нехорошо, печально, возмутительно. 
      Сергей ощутил озноб и липкий пот, выступивший по всему телу. Он потряс головой, закрыл и снова открыл глаза, но видение не исчезло. Она или оно медленно и неумолимо приближалась.
- Не в силах ждать пока ты вспомнишь обо мне сам, я решил вернуться и обнять тебя, - вновь заговорила фигура. И это была не совсем речь, поскольку слова её не являлись звуками. Они появлялись в сознании Сергея, словно бегущая строка.
- Неужели всё это происходит в реальности, может быть, я просто сплю? – попытался он себя успокоить.
- Нет, мой юный друг, ты не спишь. Пока. Но очень скоро уснёшь крепким и вечным сном. Правда, перед этим я всё-таки заберу положенную мне часть твоего разума и эмоций. Они так сладки и питательны.
      Сергей увидел, длинные чёрные руки, потянувшиеся к его шее, а затем почувствовал, как холодные длинные пальцы начали сдавливать ему горло.
- Нет! – закричал он, пытаясь встать, - ты просто плод воображения и на самом деле не существуешь. Я не боюсь того, чего в действительности нет.
- Ещё как боишься, – ответила фигура, увлекая его к краю крыши, - и не утруждай себя сопротивлением. Лучше посмотри вниз и подумай о том, как через мгновение встретишь там свою смерть. И знаешь, она не будет банальной старухой с косой. Нет! Она явится зеркальным отражением твоего изуродованного падением тела. Размозжённое лицо, вывалившиеся глаза, стекающие окровавленные мозги, переломанные рёбра, прорвавшие кожу и вырвавшиеся наружу с кусками внутренностей на концах. Вот что ты увидишь перед уходом из бренного мира.
- Не пытайся запугать меня, мерзкое отродье. Убирайся туда, откуда пришло! – прохрипел, задыхаясь, Сергей.
- Только вместе с тобой, упрямец, - ответила фигура и толкнула его вниз.
- Десять эм-же в квадрате, - подумал Сергей, задохнувшись в свободном падении встречным потоком воздуха. Затем он увидел, а секундой позднее и ощутил всем телом ветви деревьев, ломавшиеся под весом живого снаряда. Хруст веток, крики случайных свидетелей, их изумлённые лица и свет в окнах дома, смешались для него в единый ком звука и цвета. Потом был удар о землю. Ожидаемо болезненный,  погрузивший сознание Сергея во мрак.
- Вот я и мёртв, - подумал он, - но почему-то мне не страшно.
       В то же мгновение тьма исчезла, и всё вокруг залил ослепительный золотой свет. Поражённый столь внезапной переменой и неземным сиянием, Сергей слегка опешил.    
- Ну-ну! Полноте, юноша, вы мыслите, а, следовательно, существуете, - ободряюще раздалось из ниоткуда. - К тому же вы весьма плодотворны. Гляньте, всего одна мысль, и каков эффект! А самое главное ни проводки, ни лампочек, и, простите за каламбур, никакой ловкости рук…
После пережитого общения с материализовавшимся страхом происходящее уже не показалось Сергею чем-то невозможным. К тому же, от бестелесного Голоса исходила не угроза, а мягкость и доброжелательность. Поэтому Сергей решился спросить:
- Если я существую, то где тогда нахожусь и почему не чувствую собственного тела? И значит ли моё теперешнее существование, что я не умер?
- На вашем месте я бы постеснялся задавать этот вопрос, поскольку вы давно должны были усвоить, что у всего сущего своя форма и своё содержание. Они лишь перетекают друг в друга. Недосягаемое сегодня, станет доступно завтра, - загадочно ответил незримый собеседник. - Что касается того, где мы с вами находимся, то не спешите опередить события. Скажу только, что сюда попадают ищущие знания, дабы укрепить веру и окончательно избавиться от страха. Ну а смерти как таковой не существует. Люди придумали её, отождествив себя с физическим телом, не в силах объяснить, что происходит, когда из него уходит жизнь. Но это лишь избавление от ставшей негодным оболочки, переход в иное качество. Вы были близки к этому, мой юный друг, но переступать Порог вам пока рановато. И поскольку назначенная дверь в Неявь ещё закрыта, жизнь не покинет ваше тело. Возвращайтесь в свой мир и делайте то, что подскажет сердце. И помните, что связывающая нас нить после сегодняшнего испытания стала значительно крепче…
- Вот и поговорил с ангелом-хранителем! – только и успел осознать Сергей. Через мгновение неведомая сила подхватила его и, стремительно вращая, вернула в земную реальность. Открыв глаза, Сергей вскрикнул, ощутив немыслимую боль в переломанном теле.
- Он пришёл в себя, - сказал кто-то. Но из-за кровавой пелены, застилавшей глаза, не было видно кто именно.
- Да ты просто счастливчик, парень, - подхватил другой человек, - после такого полёта ты должен был отдать богу душу!
- Он вернул мне её, - хотел ответить Сергей, но язык не послушался и последнее, что он услышал перед тем, как снова провалиться в забытье, была сирена скорой помощи.    

г.Калининград, 1999.