Дорога

Он выскочил на крыльцо, и резко захлопнул за собой дверь, которая ещё недавно была «вратами» в его счастливую жизнь, наполненную работой, семейными обедами, прогулками с собакой и еженедельными занятиями в гольф клубе. Теперь же это был просто кусок древесины. Сбегая по ступенькам, он судорожно натягивал кожаную куртку, параллельно пытаясь найти в ней ключи от машины. Ещё секунда, и он бы сломался, упал бы на колени и зарыдал, а потом тихо вернулся в свой дом, словно ничего и не произошло. Но именно в этот момент, когда его нервы были натянуты, и всё его естество бурлило и готовилось взорваться, он коснулся пальцами холодных ключей своего Кадилака 76 года, и всё прошло. Абсолютно всё. Страх, боль, отчаянье, ненависть – испарились с этим прикосновением. Ловко запрыгнув в салон, он спокойно вставил ключ в коробку зажигания и повернул его. Зажёгся свет. В этот момент загорелись не только фары его кабриолета, но и уголёк жизни в нём самом. И он вздохнул полной грудью. Впервые за долгое время. Он жил. Снова. И эта жизнь была чудом, пускай её длина измерялась количеством бензина в баке.
Он поехал. Плавно и спокойно огибая улицы, которые он знал наизусть. Было далеко за полночь, и на улицах не было не души. С каждой секундой он отдалялся от этих мест, этих людей, и этой жизни, переставшей быть реальной. Это было молчаливое прощание. Выехав за пределы города, он уже не оборачивался, у него не было пути обратно, была только дорога, дорога в пустоту. Он не думал об этом, он просто чувствовал это. Время внутренних разногласий и душевных метаний окончилось, осталось далеко позади. Первый раз в жизни он являл собой единое целое, полностью сконцентрированное и гармоничное.
Он продолжал ехать в ночь. Ехать за жизнью, которая никогда не будет его. Ехать за мечтой, которая давно умерла. Ехать, что бы отыскать себя, «себя», которого уже не существовало. Он опоздал, опоздал на десять лет. Позднее расставание, длиной в целую вечность. Он не искал утешений или ответов.  Он ехал, потому что, первый раз в жизни подался зову души… Души, которая практически умерла под гнётом лжи, кровоточа от праведных стрел, пущенных обществом, верой и моралью. Подобно морфинисту, он впрыснул в свой организм, последнюю дозу, которая хотя бы на несколько мгновений позволит ему очнуться, сбросить оковы и встать, чтобы в последний раз широко раскрыть глаза и увидеть мир, таким, каким он никогда не был, и не станет. Чтобы взглянуть на себя в последний раз, и уйти, уйти в небытие, словно яркий свет от фонарных столбов, которые проносились мимо него. Этот свет вспыхивал, ослепляя его, и тут исчезая в объятьях ночи. Да скоро эти объятья заберут и его к себе, но пока он едет, рассекая тьму, он жив.
Это было долгое прощанье…
Роковая минуты, была близка, он чувствовал это, но душа его была чиста и спокойна. Кадилак убаюкивал его, словно младенца, унося в мир воспоминаний и снов. Реальность рушилась, каждый километр откалывал очередной её кусок, хотя, что значит реальность, и где она? Возможно, она тоже исчезла десять лет назад, а это было лишь постановочное шоу, жизнь понарошку, как в «Шоу Трумана». И свою роль он играл с усердием и полной самоотдачей. И вот пришло время финального акта, последний выход на сцену, представление должно иметь логическое завершение, зритель ждёт затаив дыхание. Осталось сделать последний штрих, сорвать аплодисменты и снять маску, раз и навсегда.
Очередная яркая вспышка. Мгновенье темноты и тут же резкий удар. Дальше пустота и абсолютная тишина. И лишь дыханье ночи, обвивающие шею, подобно пылкой девушки, на прощанье поцеловало его. Дорога закончилась, закончилась тогда, когда все карты были сыграны, и все маски сняты.
Это было долгое прощанье…