Постижение

        Язэк любил этот Путь. Так, как одни любили горы, а другие – гребни морских волн. И он не видел себя без него, трудного и желанного одновременно. Путь был смыслом его жизни и собственно – самой жизнью. Философским камнем и солью земли. Язэк пускался в Путь, оставляя за плечами дом и ворох мелких серых мыслишек, что ежесекундно клубились в его голове от заката до рассвета. Но только в этот период времени и не более того. Мгновения, когда дневное и ночное светила сменяли друг друга на вечности небосвода, были священны. Тогда, подобно оборотню в часы полнолуния, Язэк исполнялся безудержной энергии, его озаряло вдохновение и наполнял Зов Предков. 
        Их тихие голоса пытались донести до него какую-то тайну. Возможно, она была связана с его рождением, но разобрать голоса до конца он никогда так и не мог. Единственной надеждой понять то, что они хотели открыть и докопаться до корней своего бытия, оставалось постижение Пути. Но перед тем как ступить на него, Язэк совершал ритуальное омовение. Так как это предписывали древние магические заветы. Он доверял тело волшебству Стихиалей воды, прикасание которых исключало малейшие эманации грязи. Великие Учителя заповедовали, что Великое открывалось чистому не только сердцем и Язэк тщательно очищал себя. От липких наслоений лжи и злобы, зависти и обиды, оставленных на его коже врагами и псевдодрузьями.
Подставляясь тончайшим водным струям, он произносил защитный заговор, а после облачался в торжественно чистые белые одежды. Подобно дзэн-буддисту он освобождал  мозг от всего лишнего, оставляя незамутнённое сознание младенца, что рефлексивно впитывало пространственные мысли. Язэк не имел представления о том, что именно представляли они из себя с точки зрения точных наук, а всего лишь воспринимал их. В виде вселенского излучения и колебаний столь тонких, что их нельзя было услышать, как речь и увидеть как предмет или тень. Он понимал всё это на глубинном уровне, интуитивным чутьём то ли зверя, то ли Богочеловека.
Большинство людей затянутых узким кругом житейских проблем, были лишены подобной способности. Если же они замечали её у кого-то, боялись и сторонились этого человека. А нередко ещё и обвиняли его в немыслимых грехах, словно злобного чернокнижника. К счастью, Язэку пока удавалось скрывать свой дар. Поэтому его считали всего лишь одним из чудаков, к которым так тянутся животные и дети. Избегая анафемы и костра, он вёл двойную жизнь, которая его вполне устраивала. Днём был как все, а когда горожане погружались в свои однообразные чёрно-белые сны, отправлялся в Путь.
Покидая городские стены, Язэк устремлялся на поиски плоскогорья Истины, где согласно преданиям, пересекались дуновения ветров четырёх сторон света. Там, в месте Силы, должен был скрываться ответ на интересующие его вопросы. Закрыв глаза и отключившись от отвлекающих воздействий внешнего мира, Язэк шёл, целиком доверившись внутреннему зрению туда, где Зов предков становился наиболее сильным, а голоса отчётливыми.
С каждым разом ему удавалось приблизиться чуть ближе и однажды осознал, что достиг цели. Зов звучал не скомкано и обрывисто, а прекрасным колокольным звоном, в котором были различимы мельчайшие переливы. Язэк остановился и открыл глаза. Перед ним была огромная воронка, уходившая вглубь пространства.
Эмоции переполнили его, а сознание едва не воспротивилось вместить увиденное. Чтобы мозг не перегорел от перенапряжения и прошло головокружение, Язэк инстинктивно раскинул в стороны руки. Бесплотные щупальца ветра тотчас подняли его и, закружив как пушинку, отпустили над провалом обратного Времени. Язык ощутил, что стремительно падает в бесконечность, но лишь возрадовался этому полёту. Ведь он постиг Путь, который составлял смысл жизни. Его суть открылась в истинной своей красоте. Язэек ощутил как нарастает трепет Матери Мира. Ворота Из Которых Он Вышел, снова были близки.

г.Калининград, 24.04.2002.