207. В. Агошков. 9 земля. Славянские корни

207. В.Агошков. 9 земля.

СЛАВЯНСКИЕ
КОРНИ
 

 
ТОПОНИМО-КРАЕВЕДЧЕСКИЕОЧЕРКИ: ФАКТЫ, ГИПОТЕЗЫ
 
Выпуск  №28
 
г. Орёл – пгт. Кромы – 2003 г.
 
Компьютерный набор и дизайн – О.В. Храмченкова.
 

 
О свЕтло свЕтлая и украсно украшена земля Руськая! И многыми красотами удивлена еси: озеры многыми, рЕками и кладязьми мЕсточестьными, горами крутыми, холми высокыми, дубравоми чистыми, польми дивными, звЕрьми различными, птицами бещислеными, городы великыми, селы дивными, винограды обителными, домы церковьными, и князьми грозными, бояры честными, вельможами многами. Всего еси испольнена земля Руская, а правовЕрная вЕра христианская!
(Вместо буквы "ять" ставим Е – В.А.)
"Слово о погибели Рускыя земли." (после 1237г.)
 

 
ПОЛЬСКАЯ ХРОНИКА О СЛАВЯНАХ. В Москве в 1987г была издана книга "Великая хроника о Польше, Руси и их соседях XI-XIII вв." В ней можно прочитать следующее. Пролог Великопольской хроники посвящён происхождению и расселению славян. Автор излагает легенду о трёх братьях: Лехе, Русе и Чехе, которые "умножась в роде, владели и будут владеть тремя королевствами: лехитов, русских и чехов".

В таком виде легенда о прародителях славянских народов не встречается более ни в одном источнике. Именно на польской почве окончательно оформилась традиция, свидетель-ствующая о давнем родстве чехов, поляков и русских – народов, которых хронист выделяет из остальных славян.

Автор хроники стремится внушить читателю чувство общеславянского единства, наделить сознанием происхождения из "единого прародительского национального лона", принадлежности к одному роду, язык которого берёт начало от некоего отца Слава.
«Они (славяне) и до сих пор не перестают пользоваться этим именем, например, Томислав, Станислав, Янислав, Венцеслав». Добавим: Ярослав – город Ярославль и др. И второе: о прародителе Славе говорится и в В(е)лесовой Книге!

На странице 54 "Хроники" сообщается о том, что народы древняне называются так "из-за гущи лесов и деревьев", также "травнянами – от какой-то реки, которая зовётся Травна".
Любопытно то, что речка Травна имеется между сёлами Становой Колодезь и Марьино Орловского района Орловской области. Видимо, и сюда перебрались потомки травнянцев!

 
ВЛАДИСЛАВ ВАНЧУРА.
КАРТИНЫ ИЗ ИСТОРИИ НАРОДА ЧЕШСКОГО.
 
ДРЕВНЯЯ РОДИНА… Между бассейном реки по названию Висла и той рекою, чьё имя – Днепр, лежит древняя родина славян. На севере спускается она к низменному берегу Балтийского моря, с полуденной стороны ограничил её горный массив, получивший название Карпаты. Край пологих холмов, край стоячих вод, край озёр, прудов и трясин, край, где трижды в год разливаются полые воды, край медленно струящихся рек, что обтекают островки и ветвятся бесчисленными протоками, изобильными рыбой.

В том краю лесные чащобы во многих местах уступили водам, и болота пролегли между едва поднявшимися над ними возвышенностями, между лесами и рощами… В лесах росли хвойные деревья: сосна, ель, кедр, густой еловый подлесок. Из лиственных деревьев встречались берёзы, буки, клёны, бересты, вязи, грабы, ольхи, тополя, осины, ясени и липы…
На более открытых местах зыблились в травах колоски проса, ржи, овса, пшеницы, кустики лебеды и медунки.

Рыскал в чащобе зверь, и многослойные тени укрывали птиц. Сокол, ястреб, лунь кричали в ветвях. Стада буйволов паслись на прогалинах, и с ними – олень, серна, лось. Медведь бортничал в дуплах, рысь скакала по деревьям, выдра и бобёр жили у рек, кабан продирался топью, крался волк в тени зарослей, где обитали звери помельче…
И сколь страна славян была дикой и могучей, столь диким и могучим был сам народ. Сила его переливалась через край, и множился он, взрастал и, в восхищении обильным током жизни, чтил плодородие, плодоносные дожди, землю, ветер и солнце…

Удивительно пересекается время человека со временем солнца, и долог век деревьев и людей. Через много лет встретит человек дочь своего брата и без труда назовёт её по имени, ибо время сохраняет человеческий образ. Братья и сёстры, мужчины, женщины и старики похожи друг на друга – не отличишь, ибо род продолжается в едином облике, от отца к дочери, от матери к сыну…

Тем временем дуб постарел немного. В теле его сосчитаны все минувшие вёсны. Время его течёт неторопливо, и от века заключено в нём дыхание жизни. Дуб живёт, но не распознаёт, что встал под ним уже не тот человек, что сотню лет назад. Человеку же, хотя он впервые пришёл сюда, кажется, будто он уже видел и место это и это дерево. Он в этом уверен, ибо память о путях и краях переходит от человека к человеку…
 
В глубинах чужой памяти сохранилось, что дуб, охраняемый медведицей, стоял тут издревле. Медведица брала из его дупла пчелиный мёд, и никто не осмеливался мешать ей, когда она поедала соты… И рассказывают: медведица-то была не медведица, а медвежья собака. Позже говорили о медвежьем быке, а там и о медвежьем человеке, который положил начало новому пути и указал людям новые края… А место, где случились дела необычные, и само необычное дерево сохранились в человеческой памяти.

 (Отрывки).

(С) В.И. Агошков.