Мелвилл

Герман Мелвилл родился в августе 1819 г. в  Нью-Йорке, в семье купца. После банкротства и смерти отца он в тринадцать лет бросил школу и поступил рассыльным в нью-йоркский банк, потом  работал клерком. С 1837 г. Мелвилл плавал матросом на корабле, курсировавшем между Нью-Йорком и Ливерпулем, некоторое время работал учителем, а в 1841 г., не найдя другой работы, ушел в плавание на китобойном судне. Не вынеся жестокого обращения, он бежал с корабля во время остановки на Маркизских островах и провел месяц в плену в племени каннибалов-тайпи. Затем Мелвилл оказался на австралийском китобойном судне. Обвиненный в мятеже, он вместе с командой был заключен в тюрьму на Таити, на другом китобойном судне попал на Гавайские острова и возвратился в 1844 г. в Бостон  на американском военном корабле «Соединенные Штаты».

Впечатлений от этой трехлетней одиссеи хватило Мелвиллу на несколько книг. Его первые романы «Тайпи» (1846) и «Ому» (1847), описывающие  приключение в плену у каннибалов и на Таити, имели шумный успех. Они принесли Мелвиллу известность, как на родине, так и за границей.

Следующий роман «Марди» (1849), где романтическое повествование о приключениях в южных морях, неожиданно переходит  в сатирико-философский  роман, полный аллегорий и символов,  был встречен холодно. В этом, быть может самом неудачном, но принципиально важном романе Мелвилла, где реализовалась изначальная тяга писателя к широким философским обобщениям, намечены три плана. Первый – чисто приключенческий. Второй - аллегорический.  Это путешествие главного героя Таджи и его спутников  по различным островам фантастического архипелага Марди, каждый из которых в сатирическом виде представляет какой-нибудь континент или государство (Порфиро - Европа, Ориенда – Азия и т.д.). Наряду с ними путешественники попадают в фантастические страны (Охону – страну негодяев, остров царицы сладострастия Хаушии, страну реализованной христианской утопии Серению и т.д.). Третий план романа – символический. Он строится на поисках Таджи прекрасной и таинственной  девушки Йилы, воплощающей в себе символ высшего смысла и гармонии.

Больший успех выпал на долю следующих книг Мелвилла «Редберн» (1849) и «Белый бушлат» (1850), написанных  в жанре «морского романа» и рисующих без всяких прикрас  тяжелую долю матроса. (Здесь уже намечается очень важный для позднего Мелвилла  второй план – план ассоциаций, аллегорий и символов, в результате чего возникает причудливая связь реальности  и иносказания, быта и бытия, микро- и макромира). Однако, лучшее произведение Мелвилла, роман «Моби Дик» (1851), современники не оценили. Более того, он привел их в полное недоумение.

«МОБИ ДИК» и в самом деле  книга необычная. Она  написана вопреки  всем существующим представлениям о законах жанра и не похожа ни на одно произведение мировой литературы. В ней причудливо  соединены черты романа приключенческого, фантастического, философского, социального и морского  (в его специфическом «китобойном» варианте), но целиком она не принадлежит ни к одному из этих типов. Неторопливая повесть о корабельном быте неожиданно сменяется здесь драматургическими сценами, выдержанными в духе елизаветинской трагедии. За ними следуют отвлеченные философские рассуждения, поэтические  картины морских пейзажей  соседствуют с суховатыми научными рассуждениями,  притчами, описаниями разделки  китовой туши, размышлениями  о судьбах человека, народов, государств – все это проходит непрерывной чередой перед читателем, заставляя постоянно переключаться с одного предмета на другой. В многочисленных авторских отступлениях, в потоке образных ассоциаций, возникающих по всякому, иногда случайному поводу, автор исследует проблему бедности и богатства, соотношение между свободой воли и принуждением. Рейс китобойного корабля под пером Мелвилла  превращается в настоящий романтический эпос, в сказание о законах Вселенной, о добре и зле как двух неразрывных началах бытия, о героизме и мужестве человека и о его трагической участи. Язык романа по-библейски выразителен и по-шекспировски свободен. Влияние Шекспира  отразилось так же в словаре, структуре и ритмике авторской речи, использовании многих  элементов драматургической техники. Целые главы романа  строятся как драматические сцены, другие – как монологи действующих лиц. Само повествование напоминает океанскую стихию: то оно обманчиво спокойно, то накатывается грозным всплеском. 

Книга начинается представлением рассказчика: «Зовите меня Измаилом». Обнаружив, что в кошельке у него пусто, на душе - промозглый, дождливый ноябрь, а на земле не осталось ничего, что еще могло бы занимать его, Измаил решает отправиться в плавание. В портовом гроде Нью-Бедфорде в переполненной гостинице Измаилу приходиться делить постель с гарпунером-полинезийцем Квикегом. Между ними возникает неожиданная, но крепкая дружба. Вместе они нанимаются  на китобойное судно «Пекод». Члены его экипажа – люди самых различных рас, национальностей и вероисповеданий. Тут и выходцы из Новой Англии, и индейцы и негры. Есть здесь даже огнепоклонники-парсы во главе с Федаллой - темнолицым стариком в белом тюрбане. В сложной символике романа «Пекод» - воплощение Америки и даже более того - метафора всего человечества.

Нанимаясь на корабль, Измаил впервые слышит о капитане Ахаве. Его характеризуют туманно и противоречиво: это человек «странный, но хороший», «благородный, хотя и не благочестивый», «не набожный, но божий», «он не болен, но и здоровым его тоже нельзя назвать». Ахав не простой человек: он побывал и в колледжах, и среди каннибалов, он мало говорит, но если уж говорит, его стоит послушать. Измаил также узнает, что капитан Ахав калека, в последнем рейсе в схватке с китом он лишился ноги (ее заменила искусственная, выточенная из челюсти кашалота). В облике Ахава – гнетущая  мрачность, он постоянно отягчен тяжелым раздумьем. «Бесконечная скорбь облекала его своим  таинственным, упорным, властным величием». Но в пристальном, бесстрашном взгляде капитана – несгибаемая твердость и непреклонная воля.

Проходит еще немного времени, и капитан Ахав, собрав на палубе весь экипаж, объявляет истинную цель плавания: не за ворванью и китовым жиром отправился «Пекод», а на смертный бой с исполинским  белым кашалотом по имени Моби Дик. Это он «молниеносным движением  своей серповидной челюсти» скосил у Ахава ногу. Теперь капитан собирается преследовать Белого Кита по обоим полушариям, за мысом Доброй Надежды и за мысом Горн, за норвежским Мальстремом и за пламенем погибели, «покуда не выпустит он фонтан черной крови, и не закачается на волнах его белая туша». Своей яростной энергией и решимостью Ахав увлекает за собой экипаж «Пекода». С этого момента линия Измаила отходит на второй план. В центре внимания оказывается титаническая борьба Ахава и Белого Кита. Но почему капитан ополчился против него? Объяснение в одно и тоже время просто и бесконечно сложно. Для Ахава Моби Дик – воплощение  мирового Зла: «Белый Кит был для него  темной неуловимой силой, что существует от века… Ахав не поклонялся ей, но в безумии своем, придав ей облик  ненавистного ему Белого Кита, он поднялся, весь искалеченный, на борьбу с нею. Все, что туманит разум и мучит душу… все, что рвет жилы и сушит мозг, вся подспудная чертовщина  жизни и мысли – все зло в представлении безумного Ахава стало видимым и доступным в облике Моби Дика». Цель капитана  высока и благородна, но с самого начала в Ахаве подчеркивается «затаенная болезненность», «неизлечимая мания». Над ним витает тень трагической обреченности и трагической вины. Гордыня Ахава  безгранична. Он ощущает себя избранником, стоящим выше забот и обязательств обычной жизни, выше человеческих представлений о добре и зле. Все это делает капитана одновременно и героем и злодеем, воплощающим в одном лице трагическое мужество и тупой фанатизм.

А что стоит за могучим  противником Ахава – громадным, таинственным, кажущимся бессмертным китом? Моряки рассказывают друг другу леденящие  душу истории о его «беспримерной расчетливой злобе», «адской преднамеренной свирепости»,  с которой он первым нападает на корабли и топит их. Но самое главное и самое страшное - белый цвет Моби Дика. Ему Мелвилл посвящает отдельную главу, так и названную – «О белизне кита». В ней Измаил рассуждает о символике белого цвета и приходит к выводу, что самое ужасное в белизне то, что она – отсутствие  цвета, она ничто и никакая, она лишь «всецветная бесцветность», в ней нет ни добра, ни зла, одно лишь презрительное равнодушие. Белая Вселенная бессмысленна, бесцельна и бессердечна.

Жизнь Моби Дика в человеческом сознании гораздо важнее его материального существования. Ахав проецирует на Белого Кита представление о мировом зле, живущее в его мозгу. Ему, в сущности, все равно, каков Моби Дик  на самом деле и каково истинное содержание символически воплощенных в нем сил. Он полагает, что сможет одолеть мировое зло, уничтожив Моби Дика.

«Пекод» рыщет по океану, ища встречи с Белым Китом. По ходу плавания читателю сообщается масса сведений о китобойном промысле, повседневной жизни на китобойном судне, особенности строения тела китов, тонкостях охоты на них, разделке туши т.п. Команда «Пекода», занятая повседневными делами, увлеченная охотой, постепенно забывает о  грядущей битве с Моби Диком. Но не капитан Ахав. К каждому  встреченному в океанских просторах кораблю он обращает один и тот же вопрос: «Эй, не видали ли вы Моби Дика?». И когда «Пекод» входит в воды Тихого океана, где встреча с роковым китом наиболее вероятна, напряжение нарастает, чувствуется приближение развязки.

Два последних попавших навстречу корабля приносят весть: Моби Дик рядом. Ахав первым замечает китовые фонтаны в волнах океана и горб, напоминающий снежную гору. Противники сходятся: чудовищный кит и неистовый одноногий капитан. Начинается упорная погоня, которая длится три бесконечных дня.  Дважды  Моби Дик разбивает  в щепки вельбот Ахава. На третий день наступает развязка. Коварный кит обращает свою ярость на «Пекод» и на глазах преследующего на вельботе капитана проламывает нос корабля. Гибель всех моряков неотвратима. Но Ахав сражается до конца. Последний, предсмертный монолог капитана поднимается до поистине шекспировских высот. Гарпун, брошенный его недрогнувшей рукой,  летит и вонзается в белую тушу, но линь захлестывает тело Ахава. Капитана уносит из вельбота, и вместе с Моби Диком его вечный преследователь навсегда исчезает в глубинах океана. Далее следует гибель всех моряков, кроме одного – Измаила, который чудом спасся (он ухватился за спасательный буй, сделанный из гроба), чтобы рассказать эту повесть.

Никто из американских романтиков до Мелвилла не ставил  так масштабно  проблему борьбы со злом, не исследовал так глубоко противоречия романтического сознания и не рисовал такой сложный и трагический образ романтического бунтаря.


                ******
Следующая книга Мелвилла «Израиль Поттер» (1855) выдержана в жанре исторического романа и посвящена  трагической судьбе  рядового солдата Войны за независимость. Последним романом Мелвилла стал «Искуситель» (1857). Здесь плавание по Миссисипи оборачивается аллегорическим  путешествием  по печальным примерам человеческой глупости, лицемерия, алчности и пошлости. Ни одна из последних трех книг не имела успеха. Безденежье, тяжелые семейные обстоятельства заставили писателя отказаться от литературного творчества. В 1866 г. Мелвилла получил место  таможенного инспектора  в гавани Нью-Йорка. В следующие годы читатели и критика почти забыли его. Смерть писателя в сентябре 1891 г.  прошла совершенно незамеченной. Заново творчество Мелвилла было открыто только в двадцатых годах ХХ века. Проблематика и поэтика его книг оказались удивительно созвучны сознанию человека нового столетия. Одно за другим были переизданы все его произведения. Увидели свет рассказы и стихи, отвергнутые в свое время издателями. По книгам Мелвилла были поставлены кинофильмы. Появились первые статьи и монографии о забытом авторе. Мелвилл  был признан  классиком литературы, а его «Моби Дик», переведенный теперь на все языки мира, - величайшим  американским романом XIX века.

Романтизм http://proza.ru/2010/08/18/281