катамаран Лобачевского книга 2. Женщина глава 3

Глава 3.
Начало века – самое страшное на планете Земля – войны движутся, границы движутся, все живое меняет цвет, кожу, название – живое не может быть прежним, ему надоело жить в старом дерьме, ему хочется нового возду-ха.
А уж человеку, как живому поменять жизнь просто необходимо, если у него есть силы, воля и желание меняться.
Других устраивает то, что есть, но они осуждают живых и бьются, что-бы не менялись другие .. .им в дерьме сыто и тепло.
Клиента моего не устраивало ничего, и он заказал меня.
Но его ошибка в том, что его заказ выпал мне.
Это его удача, потому что я то, что он искал…
И еще ему повезло, что он записал свой вой … а я прочитала.
И он мне стал нужен … сообщник … живой.
Пришлось его откачивать.
Опять вонь нестерпимая, разлагающая меня
Да любая будет к глазам Саши лепить нос Андрюши и волосы Сережи и так до тех пор, пока не добьется Саши. Мы хотим улучшить только то, что любим, любим очень и очень сильно…
Если ей все равно, то ей все равно – что ты ешь, что на тебе надето, ка-кой у тебя нос, глаза, член и т.д.
А вот мужчины собирают в голове трансформеры только из страха по-терять либидо… Нет, есть, конечно, ???, ругающие одежду, прическу, укра-шения жены, но таких единицы – в основном, либидо. 
И выходит, по Дарвину, на земле сейчас только красивые, здоровые, сильные, умные.… Но я наблюдаю другое… и значит, библия  естествозна-ния – ничто,  СВЯТАЯ ТРОИЦА  снова рулит для всех.               
!!!Хочу ребенка!!! Как я хочу ребенка!!! Хочу ребенка для себя…
Хочу завести его себе, как заводят собак от страха одиночества. От доктора можно было – тут мимо пуля пролетела – вроде приличный был и семья без алкоголиков и дебилов.
Нет-нет, сглупила, от Сереженьки можно было, а потом развестись… Но нельзя от нелюбимого, а возненавижу, что похож на производителя. .. Съем и его, и себя.…  Как часто видела, как разведенные без возможности съесть мужа едят детей, на них похожих…
Уж лучше в пробирке ...
… Какая в голове окрошка по рецепту «все, что было в холодильнике», а в результате нет ни ребенка – ничего нет, кроме спящего клиента, на кото-рого у меня такая надежда, что страшно от мысли, что он окажется хуже, чем его дневник. И, может, это не его дневник. И, может, он переписал его из другого дневника.
И вдруг он ???
Что тогда?
И выходит, что все вокруг меня ничего не стоит … пока я включила лампочку и иду на этот свет, словно только что родилась и иду к свету, к жизни…
 Откуда я знаю, что женщина может ненавидеть свое дитя – оттуда – из того первого туннеля, по которому я так долго шла, ползла, мучилась и стра-дала … и кто меня защитил
- и кто меня любил, кроме тетки?
Но ведь я говорила, что рожать ребенка нельзя для себя, что нужны чувства.
… А почему для себя рожать нельзя? Да все рожают для себя, и раньше рожали для себя, для своей старости. А почему раньше не было одиночества – было – это тень любого человека. Если в сказках самая главная мечта – смерть в один день, то в жизни так не получается.
Наличие детей тоже не бремя, а лист пергамента… еще неизвестно, что в картах – что тебе достанется.
Дети могут не облегчать, а сокращать и обгадить твою старость – дети – чемпионы по сокращению жизни родителей и поеданию их здоровья…
А пергамент – для благодарности или проклятий.
Да и стерпится-слюбится никто не отменял. Моя прабабушка моего прадедушку увидела на своей свадьбе, и ничего – 12 детей
К мужчине, как к плите, нужно привыкнуть, научится регулировать огонь, расстояние до огня, толщина противня тоже важна, и очень скоро нач-нут появляться несгоревшие пироги. Делать пол себя
Но я же хочу не просто сильно, а до жара внутри…
Вот нежеланные дети – это другое, это совсем другое. Это горе ребенка и горе матери… тут ненависть… но все равно – природа… она мозг приче-шет, пригладит… душу отмоет водой дождевой и утро и весну пошлет … и утро пошлет и весну … и расслабит.
Выбор для русской женщины – это взять самое ничтожное, отвергая – не замечая доброе, честное, здоровое… потом прозрение – вот дура… но жа-леть его и себя не перестанет. Но дети – это другое.
… Мы любим, очень любим детей, даже самых мерзких … своих детей. Интересно, что должен сделать ребенок, чтобы его возненавидели родители – наверное, он должен отпилить им ноги… или руки…
 Воспитание важно, личный пример… важны гены, важно… но еще нужно что-то, что отводит дьявола… Кому - орел, кому -  решка…Кому ро-гом в глаз… кому мозг в унитаз, чтобы не видел, не думал, а мучил и мучил.
Это машину можно купить, довести под себя и поехала… а дети – это дети…
И еще я должна быть уверена, что в мой дом, где живет мой ребенок, не постучат и не напомнят, кем я была…
Это невозможно…  поэтому не листья, не ветви… корень, корень моей жизни лучше выкорчевать и сжечь, а пепел по воздуху и воздух сжечь, и сви-детелей всего происшедшего тоже сжечь… чтобы не было скелета – и пепла – и воздуха.
Месть, вот чего я боюсь больше всего… потому что она ??? и ты не знаешь, кто 7??
Страшно подумать, сколькие хотят сквитаться…
Месть – желание съесть и очень долго жевать, чтобы виновный вволю пострадать за все содеянное мог, от крика глох, а после сдох…
Я\, конечно, меняла внешность, походку и одежду – все… только один человек знает про меня все… но не в его интересах это озвучить… но если жизнь повиснет – он сдаст – поторгуется и сдаст. И так же про меня думал он… Он правая, я левая рука, и мы играем на гитаре.
Мы играем.
Но если… вдруг гангрена
И пока не поздно, время есть пока
Свою сестру, не жалясь, обрубает
Да, именно, мы с ним друг для друга предмет торговли своей жизни…
Я боюсь.
 Он боится.
Страха я боюсь еще больше мести.
Сначала Страх Грех Месть.
Именно так и никак по-другому.
Именно поэтому я не поехала с доктором – меня нашли бы по нему.
 Я должна соскочить, я сильная… Я думаю о тормозах, упившись ско-ростью – врагиней разума и подругой тщеславия.
Как я попала…
Меня заставили – я плакала с открытыми глазами, даже на миг боюсь закрыть глаза…
Как я устала от напряжения…  Я понимаю разведчиков… Я понимаю патологическое внимание к мелочам.
Счастливый, нормальный человек входит в подъезд и идет к своей две-ри, вставляет ключ и открывает…
Я вхожу, нет… я вхожу и сразу – минут 20-25 наблюдаю за двором, подъездом. Потом вхожу и проверяю почту соседей, потом пыль, мусор, во-лоски на двери… дышу и ловлю воздухом  чужое…
… а этот продолжал спать. А живой он? – послушала – дышит.
И почему я верю в него… ведь если мои фантазии не сбудутся… если как с фильмом… рассказчик так хорош, что расскажет содержание, приукра-сит и расхвалит, что ты летишь в кино и … о!!!... разочарование.
Может, не надо ничего, может, не надо просыпаться, соскакивать…
Эта мысль голодной собакой вгрызлась … между нас…
Я ее испугалась… но стало так спокойно… все само собой
 устаканится… все… и не надо ничего делать. Как хорошо ничего не делать. Лень свивает гнездо и мгновенно страх гнездо ??? и вселяет попугаев. Неприятие решений – как мудро и верно, закрываю глаза и не видно уже ???
Неподвижность, даже на секунду вызывает теплоту, сон и счастье – так, наверное, засыпают на холоде… но я очнулась…
Если он не проснется – я чиста перед Платонычем, и у меня будет вре-мя передохнуть и спокойно улизнуть на новых документах, как на санках – ух с горы, и нет меня.
А вернее, если уснет Платоныч… и тогда бегом к Сереже на границу.
А клиент сам так решил… Он меняет кожу, все написано – кроме по-следних страниц – сойдет за самоубийство…
Только надо найти веревку…
И свобода… я за рулем и впервые рулю своей жизнью…
Кажется, он просыпается. Везучий… нет, не от моей руки… по крайне мере сейчас.
Хочу вздохнуть - !!! Все в пррошлом1!!