Человек из будущего. Сколько ног у барана?

 

                А    Большой   Магома,     по-прежнему   думает   как   бы  тот   медальон,  хотя  бы   на  мгновение   в  руки   взять,  прикоснуться   к  нему.   И  вот,   в  такой     момент,  и    появилась   в   селе  археологическая   экспедиция,  которую   возглавлял    Виталий   Сергеевич    Калачов,   судя  по  визитной    карточке,    отпечатанной   на   русском   и  английском   языках,    учёный   с  мировым   именем.   

Виталий   Сергеевич    Калачов,   был    старшим   научным  сотрудником  кафедры    археологии   и  этнографии.  Сейчас  в  качестве  руководителя    археологической  группы,   он   прибыл   в  один  из    высокогорных  районов    горной    республики.  Первым   делом    зашёл    к  председателю  сельсовета,    попросил   помочь  найти  людей   для    земляных  работ,   не  бесплатно,    разумеется.   Всё,  как  и   положено,  под   ведомость,  оплата  за  работу   понедельная.  Одним  словом,  дело  для  всех   выгодное.
   
Большой   Магома   умеет   хорошо  встречать  гостей  и  скоро   все   вопросы    нашли   взаимовыгодные  решения   за   столом,   где   было   и  что  выпить  и  чем  закусить.
     -  А  что  вы   там,  на  той   горе   ищите?  -  поинтересовался   Большой  Магома   после  третьей  рюмки.   Руководитель     группы,    доев   свой   шашлык,  вытер  салфеткой    губы  и,  поправив   очки,  хотел  было  подробно  рассказать  о  целях  и  задачах  экспедиции,  но,  посмотрев,   как     бесцеремонно    расправляется   гостеприимный   хозяин  кабинета    с    бараньей   ногой,  которая  ещё   вчера,   быть  может,  паслась   на  склоне   горы,   где   ведутся   раскопки,   обозначил  всё  двумя  словами:  -   Золото  и    алмазы.

     -  В  таком  случае,  с  людьми  у  вас  проблем   не  будет,  если  что,  я  и  сам  буду  копать, -  отставив  в   сторону  баранью  ногу  и   снова   наполняя   рюмки,    сказал,   улыбаясь  Большой  Магома.
 
Так,   переходя  от  шутливого  к  серьёзному,   от  общего  к  деталям,  от  политики,  как  всегда,   к  женщинам,  а  от  них,   снова  к  политике,  просидели    они   до   позднего   вечера.     После  этого,   как   и   положено,   в   гостеприимном    крае,     Магома   пригласил  учёного  к  себе  домой.   Там,  за    более   широким   столом,    гость   из  Москвы  полностью  утратил  способность   разбираться  во  времени  и  в  пространстве.

 Периодически   отрывая  голову   от   стола, он   то  и   дело  спрашивал: -   Где  я   и  куда   делись   все   остальные?    Когда  затуманенный   взгляд  приближал   к    глазам,  стоящую   перед  ним   бутылку,  старший   научный  сотрудник,   то  и  дело   икая,  спрашивал,  обращаясь  к    наклеенной   на   ней  этикетке: -   Вы,  извиняюсь,  кто?  Почему  я  вас  не  знаю?

Жена   Большого  Магомы,  тоже  немаленького   роста   женщина,   то  и  дело,   меняя  тарелки  на  столе, укоризненно   смотрела  на  мужа,  который  сейчас  сидел  с  таким  видом,  словно  тоже  не  мог  понять,   куда  же  делись  все  остальные.

        -  Ты  хоть  посмотри,  кого   в  дом  привёл,  он  того  и   гляди,   в  салат   сейчас   лицом  уткнётся.
 Уже   не   задумываясь   о   том,  слышит   ли   её   гость   или  нет,   говорила   она  мужу.   -  Тихо! -  приложил  палец  к  губам    Большой  Магома.   
         - Это,   знаешь,  какой  человек.   Это,   ты  знаешь…  -   он   порылся   в  своём   кармане,  и    вытащил   визитную   карточку,   где   имя   учёного   было  написано    на   русском  и   английском  языке.  -  Он    у  нас  алмазы  ищет.  Вот,  какой   это   человек.

Проснувшись  утром  на  диване  в  чужом  доме,    Виталий   Сергеевич,  долго  не  мог  понять,  где   же   он  находиться.  И  хозяина  дома  не  сразу   он   узнал.  Смотрел  на  него,  протирая  очки  и,  казалось,  сейчас  снова  спросит:  - А  вы,   извиняюсь,  кто?

Большой  Магома    поставил  на  середину  стола     большую    пиалу    с    густым    мясным    соусом,   зачерпнув   половником,   разлил   по  тарелкам,  вынул   из   серванта   бутылку   водки.   Счёл   необходимым   объяснить:   -  Жена   рано  утром   уехала   в  город   по  своим  делам,   так  что,   на  эти   два   дня,  я,  считай   что  холостой.

Отошёл,    глядя   со  стороны,  всё   ли    есть   что  нужно   на  столе    и,  потирая  удовлетворёно  руки,    пригласил   профессора,   так   он   теперь   называл  Виталия   Сергеевича,   отметить   выпавшую  ему   свободу.

    -  Ну,  что,  начнём?   Протянул   он   гостю    наполненную   до   самого   края   рюмку.
    -  Нет, нет, -  отчаянно  замахал  тот  руками, -  я  не  любитель  этого  дела.  То,  что  было  вчера,  даже    и    не   знаю,  как   могло,  такое    случится,  что   я  так  много  выпил.  Ужасно  много  я  вчера  выпил,  даже,  знаете,  и  неловко,  как-то.  Я  сейчас   просто  чай   выпью  и  всё.  А  на  водку,   вы  меня  извините,   я   даже  смотреть  не  могу. 
 
    -  А  чего  на  неё  смотреть,  её  пить   надо.   И  Магома,  не  дожидаясь   пока   к  нему  присоединится   Виталий   Сергеевич,   залпом   опрокинул   рюмку  водки  и  тут  же  зацепил    вилкой    кусок  мяса   из   тарелки.
Учёный   из   Москвы   чувствовал  себя  крайне  неловко   и  оттого,  что   не  помнил,  как    оказался  в  этом  доме, что  спал  в  одежде,  что  вид   у  него   сейчас,  наверное,   достаточно  помятый   и   что,   совершенно    не  сохранилось  в его   памяти  имя   этого   гостеприимного   председателя  сельсовета.

  А  главное,  он  не  помнил,   решил  ли  он   с  ним   вчера    вопрос   с  размещением   его  группы.  Боже  мой,  где  же  они    тогда   ночевали,   пока   он   здесь   сидел?

Он  сейчас  думал,  как  посмотрит   теперь  в  глаза   членам  экспедиции,  которые,  по  его   милости,   остались  и  без  еды,  и,   может  быть,   провели  всю  ночь  под  открытым  небом.   Решив  отказаться   и  от  чая,    он    поднялся,   и ещё  раз  извинившись,  сказал,  что  ему  нужно   найти  своих  людей.

       -  А  чего  их  искать,  они  в   сельском  клубе  расположились.  Заведующему  клубом    я  поручил,  чтобы  всё  у  них  было  нормально,  чтобы,   значит,  накормили  их,   в  общем,   чтобы   проявили   к    ним   заботу   и  внимание.

У  Виталия   Сергеевича,  сразу  на  душе  легче  стало.  Он  снова   опустился  на  стул,  с  которого только  что  встал.

       -  Ну,  спасибо   вам.  А  то   я,  как  подумал,  что  они  неизвестно   где,  так,  понимаете,  настроение  сразу  испортилось.
 
Большой  Магома  удивлённо  развёл  в  стороны   свои  мощные   руки:  -  Обижаешь,  уважаемый,  разве  мы  можем  допустить,    чтобы    гости  у  нас   неизвестно  где  находились.  Вот   ты,  учёный  человек,   профессор,  а  для   нас,   ты,   прежде   всего,   гость.   А  ты  знаешь,  что  для   нас  значит  гость?
 
 Виталий  Сергеевич   тяжело  вздохнул,  посмотрел   на  открытую  бутылку  на   столе   и,  словно  подписывая  себе  приговор,  сказал:  -   Уже  знаю,  гость  в  доме  это   праздник.

     В  этот  день,  Виталий  Сергеевич   не  игнорировал  закуску,  причём  выбирал    из  мяса   наиболее   большие  куски,  следуя  совету  Большого   Магомы,  который  не  раз  повторял: -   Если   каждую  бутылку   водки    закусывать   бараньей    ножкой,  то,  никогда,   ни  в  жизнь   не   опьянеешь.

   За  столом  Большой  Магома    всегда   много   говорил,  но   из   всего   сказанного     им,   Виталию  Сергеевичу    особенно   запомнилась    именно   эта   фраза. 

   Он   густо  посыпал    мясо   солью,    макал   в  чесночную   приправу,  как   это   делал   Большой   Магома    и   после  каждой   рюмки,  съедал  не  меньше   трёх  кусков,    каждый    из  которых     казаться    ему   не  чем   иным,    как    именно  бараньей   ножкой.

  Довольно   быстро   пустые  бутылки  заменялись  полными  и,   уже  часа  через  два, Виталий  Сергеевич   путался,  подсчитывая,    сколько  же  они  выпили.  Он  бы     не  удивился,  если  бы  ему  сказали,  что    после  третьей   бутылки    водки   они  съели  как  минимум,   двух   баранов.

         Он    кивал    головой,   слушая,   как  Большой  Магома    рассказывает,  какие   обычаи  существуют  в  этом  горном  крае,  а  сам  в  это   время,   сгибая  пальцы, подсчитывал:  -  Две  бараньи   ноги    съел  я.   Нет,   не   две,  кажется,    три?    Ну,  пусть   будет  две.  Четыре  съел   Магома.  Или   пять?   А  может   шесть? Ладно,  будем  считать,  что  шесть.  И  на  столе  ещё   лежат,  четыре  бараньи  ноги.  Итого,   получается?

Он    опять    сбивался  со  счёта  и  начинаал  по-новому.  -  Я  съел,  две  бараньи  ноги,  Магома,  шесть…

      -  Так  давай   выпьем   за  то,  что  если     решил  украсть  себе  невесту,  то  бери  её  вместе  с  машиной,  -  поднял   высоко  над   столом   рюмку   Большой   Магома.

Оказывается   в  то  время,  как   Виталий  Сергеевич,  подсчитывал  сколько   они    выпили  бутылок   и  съели  баранов,    он    рассказывал  как    украл  перед  свадьбой  свою  невесту,  при  этом   уехали  они  на  машине   будущего  тестя,  который    как  раз  в  этот  день,  укрывшись  пледом,    крепко   спал  на  заднем  сидении.  Молодым  было  не  до  того,  чтобы  смотреть,  что  там  за  вещи   лежат  позади  них.  Они  торопились  на  свою  свадьбу. Вот  так  и  привёл  в  свой  дом  Больщой  Магома   будущую  жену  свою  и  тестя,   вместе  с  его  машиной.

         -  Кого  хочешь  в  селе  спроси,  все  тебе  подтвердят,  что  так  всё  и  было, -  заверял   гостя  Большой  Магома,  и,  устав  держать   в   руке   рюмку,   сказал: -  За  наших  жён,   которых  мы   готовы   украсть,  а  потом  не  знаем,  как  от  них  отделаться.

         -  Магома,   скажите    мне,   пожалуйста,  -  медленно   растягивая   слова,  громко   икая,   начиная    от  этого заикаться  и,   чуть  не  перед   каждым   словом,   то  и  дело   произносить,  -   извините   меня,    пожалуйста,   Виталий   Сергеевич,   спросил:   -    сколько   ног  бывает  у   барана?

         -  Это   ты   о   ком?  -  нахмурился   Большой  Магома, -  о  каком  баране?
         -  Которого,  вернее,  которых,  мы   сейчас    съели.   Получается,   если  мы,   одного  съели,  тогда…     Виталий   Сергеевич   снова  начал  сгибать  пальцы,  подсчитывая    вслух:     -    Раз,  два, три, да, всё   правильно,  -  двенадцать  ног.  Ну,  тогда,  что  получается,    что   мы   съели    уже   трёх  баранов?
        -   А  где   ты  видишь  баранов?
        -   Да  вот  же,  у   вас   в  руке.
        -   Эх  ты,  Виталий  Сергеевич,  а   ещё  профессор. 
         -  Так  мы  же,   только   что,   разве   не   бараньи    ножки   ели?

         -  Послушай,  что  ты  пристал  с  этой  бараньей  ножкой, -  начал  закипать    глава    сельской    администрации,  не  видя  в  этой  шутке  ничего  смешного,  если  конечно,   москвич,  не  хочет  намекнуть,  что  он,  Большой   Магома,  пожалел   для  гостя    барана. 

  Никто  ещё   не  мог  упрекнуть,  что  он  плохо  встретил  гостя,  а  этот  профессор,  или  кто  он   там   на   самом  деле,     на  пальцах  считает,   сколько,    кто  съел,  и  чуть  не   в  рот   заглядывает.
 
        -  Скажи,  тебе   нужен  баран?    Нет,  ты  рукой  не  маши,  скажи   прямо,  - нужен   тебе   баран?   Скажи,  - нужен?   Тогда,  будет  тебе  баран.  Сейчас  позвоню  на  ферму,    и  прямо  сюда   тебе   оттуда    самого  лучшего   барана   привезут.

Большой   Магома   начинает    куда-то   звонить,  говорит,  чтобы  срочно  привёзли   двух  баранов.  Положил   трубку,   устало   откинулся  на  спинку  кресла,   поправил  ворот  рубашки,  покрутил  головой, туда  - сюда,  словно   проверяя, как  она  держится  на  шее.   И  уже   без   прежнего  почтения   в  голосе,    бросил:  -  Давай,  выпьем,  что  ли.
 
Не  дожидаясь,  когда  возьмёт  рюмку   этот  профессор,  одним  глотком  осушил  свою.    Виталий   Сергеевич,  не  мог  понять,   почему   вдруг    обиделся  на  него   этот  здоровяк,  который  поначалу   казался  таким  добрым.

Неизвестно,  чем  бы  всё   кончилось   не   приди    в  это   время     заведующий   Домом  культуры,  который    смог   разрядить  напряженную   обстановку  и  забрать  с  собой    гостя   из   Москвы.

           Узкие   улочки  села,  мощённые   гладким  булыжником,     тянулись  вверх  по  склону   горы.   Поднявшись   ещё   немного,  Виталий   Сергеевич   остановился,  чтобы   перевести   дыхание.  Для  него,  столичного  жителя,   непривычно   было   идти   по   такой   крутой   каменистой    дороге.   Отсюда,  с  этой   окраины,  всё  село   лежало    как   на  ладони.  Оно   протянулось   от  подножья   соседней  горы,  через  широкую   лощину,  захватывая   берег  реки   и   поднимаясь   к   зданию   сельского    Дома   культуры.    Туда   сейчас   и   шёл   Виталий   Сергеевич,   от  всей  души   испытывая  благодарность   к    человеку,  что  так  вовремя   освободил  его   от   гостеприимного  хозяина,  который,   по  мнению   учёного,   уже  готов  был  в  него  запустить  бутылкой.
 
            - Да,  что  вы,  вам  это   просто   показалось, -  пытался     его  переубедить   заведующий   сельским   Домом   культуры.   -  Большой   Магома   не  такой  человек,  он  умеет   очень    хорошо  встречать   своих   гостей.
           -  Встречать,  может  быть, но,  провожать, - покачал  головой  Виталий  Сергеевич.  Однако  дальше   продолжать  не  стал.   -  Вы  мне  скажите,  как  там  мои  ребята,  нормально  устроились?

            -  Ну,  конечно,  о  чём  речь.  Вы  знаете,  что  значит  для  нас  гость?
            -  Теперь,  очень    хорошо  знаю, -  удручённо  ответил   Виталий  Сергеевич,  предчувствуя,  что  испытание  гостеприимством,  этим  вечером   будет  продолжено, -  гость  для  вас,  это  праздник.

            -   Точно.  А   для   праздника,  что  нужно?
            -   Во  время   лечь  и  выспаться,  -   высказал,  своё  единственное   желание,    человек    из  Москвы.
            -   Э,  нет,  дорогой   товарищ,  извините,  забыл,  как  вы  себя   назвали?
            -   Виталий   Сергеевич   Калачов.
            -   А  я    Магомед     Магомедович  Магомедов,  - запоздало  представился  заведующий   Домом  культуры.
            -   Очень   приятно, -  Виталий   Сергеевич  остановился,  чтобы   пожать  ему   руку     и,   умоляющим   о  снисхождении  голосом   попросил,  -  только,  давайте,  праздник  перенесём  на  другой  день.  Понимаете,  спать   очень  хочется.
            -  Всё   понимаю,   Виталий  Сергеевич,  и  спать  будете  в  отдельном  номере,  как  в  самой  лучшей  гостинице,  в  моём  кабинете.  Но,  только  немного  позже,  а  сейчас   слышите?    Они  уже  подходили   к    сельскому   клубу,  из  окон  которого   вырывалась   дробь   лезгинки.    -  Специально  для  вас   концерт  нашей  сельской  художественной  самодеятельности, -  с  нескрываемой   гордостью  сказал   Магомед,  в  роду  которого  каждый  второй  мужчина  носил   это  имя.