Сказка про Зайца

Жил был зайка-куцехвост. Все Заиньку обижали, поскольку он был слабым и никак не мог защищатся. Ведь, если присмотреться, то у Зайца - ни когтей, ни зубов, ни даже капельки смелости. А зимой все становилось намного хуже. На белом снегу коричневую Заячьину шубку было за версту видать! И решил тогда он пойти к Деду Морозу и Снегурочке - за помощью от эдакой напасти. Прискакал Заинька к избушке, поскребся лапкой и зашёл. А в ледяном теремке - холод, даже сильнее того, что был на улице. А шкурка-то на Зайце -- легенькая, осенняя и к тому времени, как Дед Мороз обратил на него внимание, продрог весь, бедняга! А Дед Мороз повернулся в своем кресле, насупил брови и спросил грозным голосом :
- Чегой-то пожаловал, косой? По пустяку - заморожу и вышвырну за порог, надоели вы уже мне за сегодня...
- Я-яй-яй, -- стал заикаться Заяц -- за шуб-б-бкой...
- ЗА ШУБКОЙ?! --  Взвыл Дед Мороз нечеловеческим голосом, -- Надоели! То снег им не тот, то шкуры... Сейчас ЗАМОРОЖУ! Выметайся, покуда цел!!!  -- ледяной порыв ветра вышвырнул Зайку за порог. Дверь захлопнулась. А Заяц сел на порожек и горько заплакал. Тут по его головушке провела нежная, маленькая, но очень холодная рука. Заяц, всё ещё шмыгая носом, поднял голову с заплаканными глазами и увидел... Снегурочку, которая была прекрасна как первый снег - хрупкая, нежная и невероятно красивая.
- Чего плачешь, Заинька? Из-за шубки? Это дело поправимое, у меня этих шубок - целая кладовая! Держи, только не плачь! Новая, белоснежная! Да и на снегу не заметная. --  затараторила Снегурочка и дала Зайцу новую, белоснежную шубку. Зайка недоверчиво вперил взгляд в подарок, но, сообразив что к чему, многажды раскланялся в пояс и ускакал со своим кладом в лес. Вскоре и всё заячье племя пожаловало к Снегурке за шкурками-шубками. С тех пор зайцы каждую зиму меняют свою невзрачную шубу цвета опавшей листвы на белые, неприметные на снегу, но красивые шкуры - подарки Снегурочки-рукодельницы... А весной, под песнь талых ручьев, певчих птиц и общее радостно-возвышенное состояние, они вновь надевают свои шоколадно-коричневые одежки.