Город погряз в сумраках ночи...

      Город погряз в сумраках ночи. Ничего уже не было слышно, кроме лёгкого поскрипывания калитки, громоздкого дыхания вечно волнующегося ветра и звука карандаша, которым на чистом – пречистом листе писала рука человека. Свет полной луны аккуратно падал на пустую улицу, делая ее, ещё светлей, ведь старый фонарь, стоящий на обочине дороги, был итак включен. Ещё один свет отдавался от свечи, у которой воск уже наполовину расплавился и теперь находился на шершавом столе.
      Маленький поэт, с выпрямленной спиной, не согнувшись, облокотившись об этот самый стол, что – то строчил на своём загадочном чистом – пречистом листе чёрным простым карандашом. Его маленькая хрупкая рука уже немного устала, но мышцы до сих пор упорно работали. Сердечко, наполненное добротой в груди человека, стучало с некоторой передышкой, ведь оно тоже было настроено решительно.
      До конца миниатюрного рассказа оставалось ещё несколько часов. Казалось, это много. Но не для поэта. Его рассказ – это стихотворение, очень похожее на рассказ, где мало действующих лиц, где всего лишь единственное событие, вбирающее в  себя всё развитие истории. В каждом слове, в каждом предлоге, союзе был заложен величайший смысл. Над каждой буквой нужно было упорно поработать и поразмышлять, и лишь стоило что – то не так сделать, написать, о чём – то не том подумать, то вся картина, всё прекрасное сразу же угасало. Как и постепенно угасала ночная свеча.
      Да. Ночь и вправду сегодня очень загадочная: всё равнодушное становится неравнодушным, всё сложное становится простым, а плохое превращается в хорошее. Если слёзы, то от счастья; если смех, то по причине; если внимание, то для определённых целей.
      Но всё же маленький человек с большой душой продолжал творить свой шедевр, в который он вложил всё своё сердце, всю свою душу, даже всё свое настроение. Ему постепенно делалось плохо. Вроде, стихотворение не такое большое, но почему – то оно отнимало много сил. Очень много. Дыхание поэта заметно становилось глубже. Он писал и… Всё, что написано, было уже слышно нежным шептанием ветра, тайным шуршанием ночи, и шелестом пьянящих прикосновений природы. Даже звёзды, казалось, звучали, как колокола. И ароматы… Толи дыма, толи свежих роз. Гари, апельсина и… Многих других продуктов. И кофе… Которое ни капельки не бодрит.
      Больше всего в этом стихе завораживала какая – то до сих пор нераскрытая тайна. Тайна, в которой скрывался весь смысл, вся основная мысль, идея. Всё самое главное было здесь. И ночь продолжала идти своим чередом.
      Далёкое и неумолкаемое дыхание реки, изредка прерываемое чьими – то душераздирающими криками, нежно убаюкивало всё окружающее: и лес, и город, и маленького поэта. Его детские, мало увидевшие мир, глаза уже немного слипались, а тело становилось тяжёлым и неподъёмным. Но рука писала, писала, писала… Хотя, бывало, что вздрагивала и чуточку дрожала.
      Конец был близок. Конец был совсем рядом. И сомкнуть свои веки маленький человек смог тогда, когда поставил последнее многоточие, три последних точки. Тогда его голова бесшумно положилась на шершавый стол, и всё подсознание погрузилось в глубокий, крепкий и, казалось, вечный сон.
      Именно под утро стихотворение было закончено. Через час, как будто по интуиции, в дом вошли несколько людей. До сих пор вокруг стояла тишина. Эти самые люди увидели спящего поэта. И, подойдя ближе, они заметили, что сердце маленького поэта не стучало. Оно остановилось. Конечно же, началась паника, суета. Вскоре и скорая помощь приехала… Так надо было…