Глава 4 сказ Шамарский Страдивари

           Глава 4 (« Сказ «Шамарский Страдивари»)

    Более недели трудился Василий Петрович над кресс-
лом начальника штаба лагерей Мокроусова; на другие
виды работ его в это время не отзывали. В понедельник,
после того как просох лак на кресле, Сувалов с напарни-
ками по столярке принесли изделие в контору.
    - Петрович, я восхищаюсь, - восторгался толстый
краснолицый столяр Николай Коньков,- нам такой «про-
дукт» не по силам,- уж очень ажурное…
Другой напарник мрачноватый, неразговорчивый, по
«фактуре» - худой, в отличии от Конькова, только цокал
языком, лишь изредка произнося слово: однако.

    Уже в бухгалтерии Василий Петрович отметил: они –
конторские «крысы» смотрят на кресло с удивлением.
Часть из них во главе с Иваном Терентьевичем вошли за
плотниками в кабинет начальника.
    - Что это? – удивился Мокроусов.- Кресло что – ли?
    - Может и кресло, а скоре всего трон,- смущаясь отве-
тил Сувалов.
    - Какой ещё трон?
    - Царский.
    - Откуда здесь «царский»,- зло выругался начальник
штаба лагерей.
    - На картине видел; там скульптура была Ивана Гроз-
ного в кресле,- «точнёхонько» он на таком сидел троне.
    - Точно или нет?
    - Не берусь судить, ибо оригинала нет. Может в чем
– то и совпадает…
    - Если кресло – это трон, то по идеологическим сооб-
ражениям я на нём сидеть не должен!
    - Трон только под царём, однако,- заметил неразго-
ворчивый худосочный напарник Сувалова,- а под на-
чальником штаба лагерей – кресло.
   - Ну, если так, то ставьте кресло на место, а стул в
бухгалтерию.

     Мокроусов важно сел в резное кресло, и с некоторым
особым шиком покрутил усы, повернув голову перед
посетителями в профиль. По его виду было ясно: удо-
вольствие от кресла, а более от своей значимости пере-
полняло всю его натуру.
    - Хорошо смотритесь, Фёдор Павлович,- угодливо
улыбнувшись, отметил Иван Терентьевич.
    - О – го. А ты, Сувалов, переселяйся в голицынскую
«насыпушку»; Иван Терентьевич показал её?
    - Да.
    - В таком случае весь сказ,- идите,- он повелительно
махнул рукой, постукивая папиросой в левой руке по
столу.- Ах, чуть не забыл, Иван Терентьевич! – выкрик-
нул он в след,- на допрос из Глухаря привезите Лидию
Сарапулову и Зинаиду Зернину.
    - Хорошо. Я начальнику конвоя доложу,- ответил на-
чальник отдела кадров, настигнув бригаду столяров в
коридоре конторы.
    - Мужики, постарайтесь на завтра сделать две
новые лавки в баню, и отремонтировать телегу, на которой
возим разную «имкницию» по лагерям,- она стоит на
конном дворе.
    - Будет сделано,- ответил добродушный Коньков.
    - Избушку, Петрович, надо к зиме утеплить,- под-
сыпать опилом, а то возле потолка промерзать будет.
Не поленись… Если нужно позови – поможем, а то
ребятишек наморозишь,- порекомендовал неразговор-
чивый столяр Пётр Забродин.
   - А, что они – начальники ещё и допросы делают?
- осведомился Василий Петрович, осмысливая распо-
ряжение начальника штаба лагерей.
   - У-гу,- улыбнулся Коньков,- привезут арестанток,
- и в Шаньгин лог; там у них «фатера», с политруком
Кичиренко,- для увеселений с бабами.
    - А жёны куда смотрят? Не знают?..
    - А-га. Всё знают, но ничего сделать не могут: ведь
могут местами с арестантками поменяться,- Николай
с азартом хлопнул рукою по ноге, выбив из штанов
защитного цвета облачко древесной пыли.- Мы для
этой «фатеры» кой – какую мебель делали…
    - Когда на новом месте обживёшься,- незабудь при-
гласить,- перевёл тему разговора Забродин.- Поставь
бражонки,- так у нас принято.
    - Ладно. Не обижу,- согласился Сувалов.- Я вот ду-
маю: успеет вырасти картошка или нет, ведь сейчас
середина июня.
   - Успеет,- не «сумлевайся»,- садили здесь и позднее,
- заверил товарища по работе Коньков.- После работы
возьмём лошадь на конном дворе и вспашем огород воз-
ле «насыпушки», только изгородь не забудь сделать;
горбыль в леспромхозе дадут…