Русский шпион Гагарин...

      Александр Сергеич со злостью бросил трубку на рычаг телефонного аппарата. И выругался витиевато, но по-русски конкретно. За две недели пребывания в Лондоне ему страшно надоела эта чехарда неприкрытого подслушивания его телефонных разговоров с сослуживцами. Они приехали с ним в командировку по приглашению главы англо-нидерландской нефтяной компании «Ройял датч-Шелл» Уинстона Червелла.
 
    - Почти Черчилля, - проговорил он при получении официального вызова.
 
    На Британских островах царил очередной сезон шпиономании. Газеты публиковали заметки о разоблачении русских шпионов, приводя «неопровержимые факты» и фотографии каких-то военных объектов, «обнаруженных при обыске у пойманных «красных».
    «Кремль хочет знать о наших базах!», «Советы забросили к нам еще 300 шпионов!», «Что готовит Москва?», - нагнетали ажиотаж английские газеты. Гвоздем последних статей стал морской офицер Лонг Дейл, «с большим трудом арестованный на явочной квартире после перестрелки».
 
    «В тайнике русского резидента найдены передатчик, большие суммы денег в фунтах стерлингов и советских рублях. Также обнаружены три миниатюрных фотоаппарата – один в портсигаре, второй в рукоятке трости, третий в подфарнике его автомобиля. И письмо к женщине по имени Ольга. Текст письма будет опубликован в одном из ближайших выпусков нашей газеты…».

    - Чёрт те что! – бросил газету на пол гостиничного номера Муса Ахмадов, специалист по нефтеналивным емкостям. – Ни одна страна не ловит столько русских шпионов. Фотоаппараты в портсигарах и тросточках – это ж надо выдумать…! Могли бы что-то и поновее придумать…
     - Английская консервативность, - хохотнул третий командировочный Андрей Кулиш. Он был спец по глубокому бурению. Ну, вы понимаете. Без этих спецов за границу никого не выпускали. – Новое может удивит, а старое утвердить в мысли, что так оно и есть. Ты который раз в этих краях?
     - Второй…
     - А я седьмой. Так что плюнь и не бери в голову. Вон Сергеичу вообще все по барабану. Он раз здесь почти год просидел, чего только не пережил. И женщин ему подсовывали, деньги и документы подбрасывали… Так что месячишко как-нибудь перетерпишь, если не арестуют…
     - Это еще за что?
     - За шпионаж. Ты же из красной России. Видел, сколько за нами типов ходит? И не прячутся даже. Так что наша песенка спета…

     В дверь постучали. После дружного «да-да», в номер вошел глава их делегации Александр Сергеевич Эйгенсон – директор Башкирского НИИ по переработке нефти.

     - Пойдемте, погуляем… Сегодня чудный вечер…, - он кивнул на телефон…
     - С удовольствием, шеф, - ответствовали спецы. – Мы, как пионеры, всегда готовы…

     Нефтяники вышли из гостиницы, и пошли по тротуару, освещаемому всполошено зовущими огнями рекламы. За ним сразу же двинулся «хвост» - толстяк с усиками «а-ля Гитлер» и маленькая дама незапоминающейся внешности.
     Шли пока молча. Вскоре их внимание привлекла огромная бегущая строка на глухой стене здания одной из контор химического концерна «Империал кемикл Индастрис». Она вещала: «Русский шпион Дейл начал давать показания», «Читайте вечерний выпуск «Дейли Миррор» с его письмом к Ольге», «Стало известно настоящее имя Лонга Дейла»…

     - Голубчик, не сочтите за труд, купите «Миррор», - попросил Андрея Александр Сергеич. Он показал на подростка, размахивающего газетами.

     Спец по бурению сунул газетчику монету. На первой полосе свободной прессы была фотография красивого мужчины с надписью: «Кто ты, Лонг?». Он развернул издание и на второй полосе увидел публикации письма к Ольге на русском и английском языках : «Здравствуй, милая Оля! Какой же я дурак, что не послушал тебя. Теперь передо мной стоит задача выполнить задание, и я буду вечно с тобой. Только бы мне не помешали. В последнее время у меня появилось ощущение, что за мной следят. Я постоянно оглядываюсь, не могу спать, есть, ходить по улице. Но скоро все это кончится. Поцелуй за меня нашу малышку. Твой и только твой, Г.».

     - Ну и что следует из этого письма? – спросил Муса. – Такие как они, - он показал на следовавшие за ним фигуры, - любого англичанина доведут до состояния, когда будешь не только оглядываться, но и орать во сне.
     - Я слышал, что этот Дейл отказался выполнить какое-то грязное задание, - ответил Андрей, - и теперь с ним расправляются таким образом… - Они свернули за угол.
     - «Кинг-стрит» - прочитал Муса. – «королевская». Следующая будет «Голдинг-роу" – «золотая». Я уже сыт этими сиятельными и драгоценными стрит, плейс и роуд, и хочу домой, в Садовый переулок. Странные мы какие-то – дома хотим за границу, а здесь отдали бы все, чтобы поскорее вернуться на родину.
    - В общем, так, ребята, - сказал Александр Сергеевич, - завтра с утра у нас встреча с Черчиллем, в смысле – с Червеллом. Так что прошу вас поменьше говорить и больше слушать. Ваше дело – перепроверить все бумаги. Не забудьте попросить копии документов. А на все предложения отвечать – «Мы должны это обсудить...».
     - Ясен перец, - хмыкнул Андрей. – А как же иначе?

     …Утром встретились в вестибюле гостиницы. Толстого "Гитлера" с дамой, почему-то, видно не было. Вышли на улицу и сели в поджидавший их автомобиль. По дороге остановились, чтобы купить сигареты, и Александр Сергеич бросил взгляд на вчерашнюю бегущую строку. Та моргала только одним словом: «ГАГАРИН!», «ГАГАРИН!», «ГАГАРИН!».

     - Ну, вот, - вслух резюмировал он, - стало известно «настоящее» имя Лонга Дейла. Гагарин... Очередной политический политес с душком набирает обороты…

     Говорил он это по-русски и не обратил внимания на трех парней и двух девушек. Они вдруг резко остановились и одновременно повернулись к нему.

     - Извините, сэр, вы русский? – спросила одна из девушек.
     - Да. Ну и что из этого…? – не очень вежливо ответил Эйгенсон.
     - Как – что?! Ведь Гагарин! Он же русский! – наперебой заговорила вся компания.
     - Это еще нужно доказать..., - не сдавался Александр Сергеич.

     Парни и девушки вытаращили глаза. Потом начали о чем-то уговаривать друг друга… «Он не знает…», «Русский еще не в курсе» - восклицали они. Подходили новые прохожие и вступали с молодыми людьми в разговор. Те показывали на них руками...

     Толпа прибывала. Эйгенсона окружили со всех сторон, жали ему руки и хлопали по плечу.

     - Извините, мы очень торопимся, - нефтяник пытался вырваться из окружения, но это ему не удавалось…

     Рядом остановилась полицейская машина, но вместо того, чтобы призвать всех к порядку, бобби, выслушав участников массового беспорядка, тоже стали жать ему руки. Эйгенсон ничего не понимал…

     - Сэр, вы читали сегодняшние газеты? - наконец-то и как-то торжествующе спросила его одна женщина. 
     - Нет…
     - И вы не знаете, кто такой Гагарин?
     - Ну,… этот… русский… надо доказать… - продолжал гнуть свое Александр Сергеевич.
     - Он еще не знает, кто такой Гагарин! – ликующе закричала женщина. – Это же астронавт, первый в мире астронавт! Он облетел землю! И он русский!

     К нему, наконец-то, пробились, Андрей и Муса. Александр Сергеич бросился к ним и начал их обнимать… Те опешили…

     - Ребята, дорогие! Наш! Первый! Советский! Астронавт! Гагарин! На ракете! Вокруг земли! Понимаете? Полетел и вернулся!

     Но его оторвали от них, подняли на руки и понесли по улице. Еще не пришедших в себя Ахмадова с Кулишом - тоже.
 
     - Ура! Виват! Гагарин! – кричала все больше растущая демонстрация.

     Сидя на плече огромного полисмена, Эйгенсон молча и обильно плакал. …К сэру Уинстону они, конечно, опоздали. Но переговоры прошли блестяще. По их окончании Червелл приказал принести русскую водку, черную икру и черный хлеб...
 
     ...В гостиницу они вернулись далеко заполночь…

     ***


     Рассказ написан после случайной беседы с одним совершенно незнакомым импозантным товарищем на скамейке променада вдоль реки Белой в Уфе...
    
     Для справки: В Уфе отметили столетие основателя и первого директора Института нефтехимпереработки Республики Башкортостан Александра Сергеевича Эйгенсона. В честь столь солидной даты в институте появился мемориальный кабинет выдающегося ученого...