Босиком бы пробежаться по росе

17/04/2013


В детстве всегда интересно прислушиваться к ощущениям.
Выпьешь стакан газировки – по языку начинают бегать пузырьки, и  в носу облака чего-то шипучего собираются.
Или прикроешь один глаз ладонью, а через неё всё равно видно.
Сквозь стены только так смотреть не получается, почему-то.

Набегаешься босыми ногами по горячей пыли, похожей на крахмал, а потом в глубокую тёплую лужу забредёшь.
Выходишь из неё – и ноги, как в носках становятся. 
Правда,  как бы всё наоборот.
Обычно в носках тепло, а тут ветерком по щиколотки обдает - свежо и прохладно. 
Мокрые носки голого короля. Их же не видно, но ощущение, что есть  – в это верится.
И смешно – «носки»  чисто вымыты, а выше – пыль сплошная, с грязными разводами.

Хорошо по траве ходить, сняв сандалии.
Щекочется и иногда колется, когда на веточку наступишь.
В сухой траве – соломка хрустит, и травинки между пальцев путаются.
А по асфальту – там поначалу и не побежишь, подошвы ещё не загрубели, да и камешки иногда торчат.
 Так и переступаешь аккуратно, шаг за шагом, примеряясь.
Жесткий он, асфальт, с непривычки, а если жаркое лето – то ещё и печётся.
В тень зайдешь, там прохладно. Шаг на солнечную сторону – опять горячо.
Туда-сюда – жарко, холодно.
Кто это придумал – жару, холод?

Но особое место в ощущениях всегда занимало – прикосновение ладони к деревянной скамейке.
Невозможно удержаться и сейчас, если видишь  деревянные мостки через речку с потемневшими от многолетних дождей досками.
Хочется положить ладонь и впитывать это.
Что? Странную смесь – горячести, потом тёплого остывания.
Если окунуть руку в воду, а потом приложить растопыренную пятерню к гладкой поверхности, остается след.
Который на глазах начинает высыхать, если полдень и солнце вовсю.
Первыми исчезают отпечатки пальцев, потом постепенно тают округлые пятна ладони.
Иногда, в сторону от них,  ручейками убегают капли, если поверхность с уклоном. Остановившись, они высыхают последними.
Так и сидишь на мостках, болтая голой ногой в прозрачной воде и упираясь ладонью прямой руки - в старую доску.
Смотря куда-то вдаль или опустив голову, медленно изучая узоры на деревянной поверхности.
Иногда прилетает оса или пчела, пытаясь  напиться воды из лужиц, наплюханных рукой.

Поверхность старой доски всегда магически притягивает к себе.
Серые брёвна древнего дома – тоже. Почему-то хочется ощутить ладонью округлую гладкую поверхность или чуть колкую поверхность торца.
Таких ощущений за жизнь – накопилось много. Но каждый раз  хочется повторить их снова.

Почему нам надо обязательно прикоснуться к коре старой замшелой яблони, оставляющей мелкие чешуйки древесной пыли, мха на ладони?
К резной грубой поверхности дуба или грецкого ореха?
К скользкому от гладкости стволу вишни, с изредка попадающимися завитушками тонкой коры.
К стволу, который иногда можно обхватить ладонью, почти сомкнув пальцы?
Улыбаясь ощущениям и слушая ветерок в листве, и разглядывая спелые вишни, над головой.

Я не знаю, чем закончить  эту миниатюрку. Да и важно ли это?
И дело не в ощущениях детства или взрослом способе вернуться туда.
Наши ладони – это волшебная штука. А впрочем, босые ноги – тоже.
Полное ощущение мира приходит тогда, когда можно ощутить прикосновение.
Запахи, скажете вы – про запахи, почему не вспомнить?
Запахи всегда уносят во времени назад.
А ощущение прикосновения – всегда в настоящем.
Но, почему-то, оно забывается. Очень быстро.
Остается лишь память, что было хорошо. И хочется повторить, повторить.
Потом, когда-нибудь.

Скоро лето. Там можно будет вспомнить всё.
И вкус малины, тёплой горсточкой в ладони... тоже.



*На фото акварель Стива Хэнкса