Вторая ступень

          Из рук сеятеля ветром однажды
унесло три зёрнышка. Одно упало на дорогу, второе попало на камень, третье слетело в пашню. То,                У сеятеля из ладони ветром которое на дороге, дало росток, но не выжило; на камне зёрнышко высохло. А из третьего вырос колос, дало ещё много таких зёрнышек, из них получился хлеб.
   Иной человек такой же, как зерно на дороге: думает – живу, но пуста его жизнь, никто ему не скажет спасибо. Другой погибает, не начав жить. У третьего, который, может, и не очень заметен, но живёт он умом. Рядом с ним хорошо, от его доброго дела и слова легче другому человеку...
                Так расшифровывала моя бабушка одну из частей Библии.


                1

  Начальник почтового Узла связи Лобанов вызвал к себе оператора Светлану. Человек он был требовательный и строгий, знал всех подчинённых по именам, не терпел безалаберных людей. Руководил Узлом четверть века, когда-то начинал обычным монтёром, досконально изучил профессию, имел орден Трудового Красного Знамени. Лобанов долго не разговаривал: скажет – сделай. Глянет на человека, как - будто насквозь пронзит. Пустоголовый работник в коллективе не удерживался. Да и работа довольно ответственная: деньги, ценные документы, почтовые отправления. Случайному не доверишь.
  Светлана знала, что Геннадия Александровича уважали и побаивались его гнева, поэтому постучалась в дверь кабинета начальника в точно назначенное время. Лобанов отвёл взгляд от бумаг, которыми занимался, пригладил ладонью седые волосы назад и неожиданно (какая редкость!) улыбнулся. Мелкие морщины разбежались в стороны, карие пытливые глаза словно зажглись изнутри. В молодости, наверное, был чертовски красив.
- Ну что, Юрьевна,- бархатистым голосом обратился он к робко стоявшей девушке,- хватит тебе в операторах сидеть. Пора расти. Работу знаешь, всё умеешь. А у меня в Порансоле отделение осталось без начальника. Слыхала – Исаков умер? Почтальоны одни маются. Помоги, пожалуйста! Больше некого туда послать. Деревня, прямо скажем, в самой дальней точке. Летом посуху машина с почтой ещё проедет, а зимой приходится на тракторе добираться. Корреспонденцию и газеты почтальоны таскают с трассы сами. Зимой там снега до крыши и выше. Недаром люди назвали деревушку Порансолой, что означает «заснеженное». Отделение обслуживает пять населённых пунктов. Одно название – пять, народу совсем там мало, в основном пожилой контингент. Двести с лишним домов, ферма, крохотный клубик, один магазин. Завтра я сам тебя туда отвезу. Собирайся, возьми всё необходимое. Будешь жить прямо внутри почты. Дров хватит, пару машин до зимы успеем тебе подкинуть.
- Но... у меня нет опыта,- попыталась сказать Светлана.
- Я верю – ты справишься,- был ответ короток и ясен.

                2

  До Порансолы добрались после двух часов дня. В городе свежие газеты читают до ухода на работу, а здесь – в семь вечера. И то, слава Богу! Нерентабельную почту давно пытаются ликвидировать, но как потом старикам добираться до другой? День потратишь, пока туда-сюда обернёшься.
  Отделение связи находилось в обыкновенном старинном доме с крылечком и палисадником, где росли и цвели бордовые георгины. «Мои любимицы, хоть вы будете со мной»,- подумала Светлана.
  На стене висел синий ящик с белым гербом. Словно сторож, росла рябина, набравшая гроздья, но ещё пока с зелёными ягодами. Возле дома росли толстенные вётлы.
  Вместе с Лобановым они зашли вовнутрь. Две женщины средних лет с загорелыми до коричневого цвета лицами поднялись им навстречу. Почтальонки.
- Здравствуйте, Геннадий Александрович!- поздоровались они.
- Вы так редко у нас появляетесь. Точно солнышка привозите,- улыбнулась та, что старше.
- Салам, салам, Евдокия Николаевна! Ты мастер радостными словами сыпать. А в Порансоле светлее не от меня стало, а вот от этой юной красавицы. Принимайте. Она будет вашим начальником. Жениха тут подберите, чтобы почта ваша больше не сиротела.
  С шутками да прибаутками Лобанов показал Светлане «хозяйство», вручил связку ключей и круглую печать. После того, как были оформлены все формальности, подписан приказ, он подал руку на прощанье и сказал:
- Вот, Светлана Юрьевна, желаю успехов! Доверие моё, надеюсь, оправдаешь. Рассчитывай трудиться на новой должности долго. Почтальоны твои не первый год работают, что непонятно – спроси у них. Трудности будут – звони, на время не смотри. До свидания, девочки!
  Уазик заурчал и вскоре исчез. Только пыль, поднятая колёсами машины, долго ещё стояла, точно раздумывая: опуститься или нет.

                3

  По сравнению с Центральной почтой в городе, где приходилось принимать не менее тридцати посылок, пятидесяти бандеролей в день, в Порансоле нагрузки почти не было. Тут за неделю-то, может, пару посылок принесут, да штук десять писем из ящика вынешь. Правда, поначалу Светлане пришлось засучить рукава и заняться обыкновенной уборкой: прибрать в чуланчике, предназначенном ей под жильё, расставить и разложить привезённые личные вещи, повесить фотографию любимого актёра и режиссёра Олега Фомина; чистить, мыть везде полы.
  В клети обнаружила две запылившиеся банки с краской. В одной – синяя, в другой – половая жёлтая. Шымаева им обрадовалась. И кисточка нашлась. Пусть использованная и не очень удобная. Но всё - таки лучше, чем ничего.
  Светлана превратилась в маляра. Второй день красила. Почтальонки даже не заикнулись помогать. Мол, нам нужно почту доставлять, в огороде дел полно.
  Раскрыв двери настежь, чтобы не сильно пахло, девушка красила барьеры, панели на стенах. Становилось наряднее, обновлялось всё. «Сонное царство,- думала она.- Тишина – аж звень комаров кажется музыкой. По улице редко кто проходил, даже собаки молчали, раз не на кого лаять. Если постоянно так будет, то я стану забывать, как вообще разговаривать».
- Бог вам в помощь!- послышалось вдруг с крыльца.
- Иди сам на помощь!- откликнулась Светлана и увидела в проёме двери высокого юношу в спортивной форме.
  Тот вошёл, встал и просто стал её разглядывать. Пауза затягивалась. Светлана водила кисточкой. Как бы очнувшись, решила спросить:
- Слушаю. Вы что-нибудь хотели?
- Да нет. Шёл. Краску учуял. Зашёл посмотреть. Кстати, кисточка, которой пользуетесь, никуда не годится, ворс вылезает. Я принесу другую. Японскую.
- Если она из Японии, то сама будет красить?- сделав нарочно удивлённое лицо, засмеялась Светлана.- Руки и ей нужны.
- Но она красивая, мягкая, как игрушка,- пробормотал парень и быстро повернувшись, убежал.
  Через пару минут принёс новенькую кисточку: ручка у неё была ярко-оранжевая, плоская, щётка – хоть пользуйся ею для ухода за лицом. Теперь парень уже осмелел, спросил, как звать-величать начальника. Узнав, обрадовался:
- Как здорово! Светлая, ясная, солнечная – я читал в словаре имён.
- А ваше как переводится?
- Александр – защитник,- гордо приосанился хозяин кисточки.- Это так. В жизни меня Санюк зовут. Чепаков моя фамилия. У нас полдеревни с одинаковыми фамилиями: Даниловы, Учаевы и Чепаковы. Я студент. На каникулы приехал. Учусь в Марийском университете, изучаю слово. Месяц был в стройотряде, сейчас матери надо помочь картошку выкопать. А что будете делать в воскресенье?
- У меня рабочий день. Отдыхаем в понедельник, когда газеты не выходят.
- А-а, забыл. Ладно, побежал. Потеряла меня мамаша. Чао! Пейте без меня какао!

                4

  Через месяц на имя Светланы пришло письмо от Санюка, где убористым крупным почерком он писал:
  «Салам, Светлана Юрьевна! Хочется на «ты», но я не посмел. Приходил перед отъездом, но вас не застал, бумажка висела, что уехали с отчётом в город. Думаю – ещё встретимся. Вы ведь не покинете Порансолу? Как переносите дождевой сезон нашей глухой осени? У меня времени почти нет: пишу курсовую, подолгу сижу в библиотеке, с однокурсниками ходим на все премьеры в театре. Светлана Юрьевна, я тут статью прочёл, «Языческая вера народа мари» называется. Написана в 1910 году. Нашёл описание об одной марийской княгине Сылтий. Такое древнее чудесное имя. Сопоставил с вашим и получилось: Светлана – Сылтий, Сылтий – Светлана. Как песня. Княжество княгини исчезло, а ваше пусть цветёт. Между вами века, но почему-то кажется, что вы с ней похожи. Честно! А с этого дня вы для меня княгиня Светлана. Закончу учёбу, поедем с вами на мир посмотреть. Согласны? Моей маме вы приглянулись, она заходила на почту с письмом. А я решил, что моё сердце теперь заперто в вашем почтовом сейфе...»
  Ответа Санюк не дождался.
                5

  Открылась входная дверь. Светлана выглянула из своей комнаты и увидела пожилую женщину.
- Слушаю тебя, бабушка.
- За деньгами пришла. Каждый год дочка присылает на мой день рождения денежный перевод.
- Ой, сегодня никак я их тебе не отдам. В кассе нет денег.
- Как так? Если они мои, то они должны быть.
  Заскорузлыми ладонями женщина поглаживала гладкую поверхность стойки барьера, будто крошки со стола собирала. Вопросительно смотрела на Светлану.
  Шымаевой стало неудобно, но она ничего не могла поделать.
- Жаль, только придётся подождать до завтра. По почте ведь приходит лишь бланк, а те деньги, которые отправляла твоя дочь, остались там, где она живёт. Здесь я тебе другие должна выплатить. Может, кто-то принесёт, на сберкнижку положит или перевод сделает. Сейчас я позвоню, закажу. Почта маленькая, запаса нет.
- Алло! Узел? Тамара? Это Порансола. Запиши для меня «тополь», «груша». Будет? Спасибо!
  Посетительница удивилась:
- Какой тополь и что за груша? Ты решила надо мной подшутить?- засеменила к выходу.- А завтра приду и дашь?
  Светлане стало грустно. Так старалась, объясняла, а она снова одно и то же. Совсем некстати, но выпалила:
- Петух назавтра не поёт.
  Конечно, тут же пожалела о сказанном, но было уже поздно. У женщины от обиды потемнели глаза, рассердилась не на шутку. Пятясь, вышла в сени, повторяя:
- У меня и петуха-то нет! Нет у меня петуха!
  Дверями – хлоп, стёкла на окне – ззинь. А по улице шла рассерженная женщина и бормотала ругательства.
  Постояв немного, прокрутив всю сценку в голове, Светлана вдруг громко рассмеялась и подумала: «Эх, как задело! Пропала я». Не смогла остановить смех даже тогда, когда зазвонил телефон.
- Шымаева слушает. Алло!
  А из трубки голос Лобанова:
- Салам, Юрьевна! Не скучно тебе, раз смеёшься. Поделись со мной, вместе посмеёмся. Как дела? Так. К делу. Твоё отделение и в прежние года отставала по подписке на газеты и журналы. Нужно в корне поменять политику такой работы. Сходи к председателю колхоза, побывай на ферме, зайди в гараж. Где надо, везде надо провести разъяснительную работу. Как хочешь, выкручивайся, но план сделай. Поняла? Постарайся сделать невозможное. Это приказ! Опирайся на почтальонов. Они местных знают, интеллигенцию подключай, школу. Всего доброго, дочка!
...А та, у которой и петуха-то нет, на другой день принесла тарелку с горячими блинами, не жалея смазав маслом с обеих сторон каждый блин:
- На, ешь. Только что напекла. Ты таких, какие у меня, не пробовала. Живёшь тут без папы-мамы. Чем питаешься – неизвестно.
  На бланке перевода расписывалась непривычными к ручке пальцами, выводя каждую букву: Окашева.
  Постепенно узнавала людей. Случались и неприятности.
- Салам, дочка, одна сидишь?- пришёл старичок-сморчок.
- Добрый день, дедушка!
- За пенсией зашёл. Войконов я, Петром кличут.
- Число ещё не твоё. Пару дней подожди, почтальон домой принесёт.
- Ничего не случится. В город хочу съездить. Деньги нужны. Никто не узнает. Ты же сама здесь хозяйка.
- Ладно. Раз уж так срочно понадобились.
  Аккуратно расписался в поручении, поблагодарил и ушёл.
  На другой день прибежала женщина и давай ругаться, чуть ли мясо от костей не отрывать собралась:
- Старик мой умер. Отдавай его пенсию!
- Кто твой муж?
- Не притворяйся! Сейчас же вынь да положь! Войконова я.
- Но ведь он уже получил, вот смотри, сам и расписывался. Если дедушка Петр умер, деньги должны быть при нём.
- И глядеть не буду! Ничего при нём нет. Не верю! Не брал он. Ты подделала документ и присвоила себе. Пойду и приведу милиционера, как раз к соседке сын приехал.
  Светлане стало плохо. Пришли почтальонки, увидели, что начальник плачет, стали успокаивать:
- Да эту женщину вы никогда ни в чём не сможете переубедить. Из-за своего длинного жала много раз была битая. Давеча у колодца соседкам трёкала: «Петр всю ночь головой о спинку кровати бился. Думала – дурачится, а он взял и помер». У Войконовой слова внутри не сгниют, всем от неё достаётся. Вон, милиционера ведёт.
  Молодой человек в форме, видимо, не сумев отказаться, зная, что не в его компетентности решать такие дела, всё же дошёл до почты. Светлана объяснила ему, в чём дело. Показала и пенсионное поручение.
  Милиционеру было неудобно перед Шымаевой. Развернувшись к Войконовой, он сказал:
- Тётя Дарья, иди домой. Всё здесь по закону. Никакой подделки нет. А за то, что ты поливаешь грязью начальника почты, тебя саму можно привести к ответственности за поклёп. Иди, иди отсюда! Я слишком хорошо тебя знаю, покоя от тебя нет.

                6

  Вечер. Светлана стояла у почты одна. Со стороны леса дул ветерок, донеся грибной запах, рябина предлагала свой урожай, качаясь и протягивая ветки. В саду дома на той стороне улицы осталось несорванным одно румянобокое яблоко, напоминая девушке детство, маму, ещё живую.
  Стало прохладно, и она зашла обратно на почту. Не успела запереться изнутри, послышалось тарахтенье мотоцикла. Потом он пару раз чихнул и замолчал. Тяжело ступая, через порог переступили два парня, улыбаясь во весь рот. Сразу было видно, что они пьяные. Девушка испугалась незнакомцев, сердце уменьшилось до размера орешка. Быстро закрыла дверь в своё жильё, повернув ключ, закрыла сейф. Стараясь не выдавать волнение, взяла в руки ручку, пыталась взять себя в руки. Присела на стул.
  А у ребят «балдёжное» настроение. Один из них, светлолицый низкого роста, похлопал другого по спине, подмигнул и хрипловатым голосом... запел:
                А волосы твои – цвета одуванчика:
                Как увидишь – сразу упадёшь!
                А глаза твои – цвета марева:
                Как посмотришь – горюшка найдёшь!
  Тот, что темнее да смуглее, громко рассмеялся. Спевший такую частушку, вытер тыльной стороной руки выступившие в уголках глаз слёзы, начал речитативом сыпать словами:
- Ах, Светланочка Юрьевночка! Как мы поживаем, новое место обживаем? Почему наш клуб не посещаете? Санюк Чепаков прислал письмо, пишет нам: «Други мои, а нашей почте такое чудо появилось, ну, настоящая княгиня Сылтий. Ей одной скучно, побудьте хоть вы с ней рядышком, развлеките малость». Поехали с нами в клуб. Прокатим с ветерком, обратно привезём.
  Светлане стало жарко. «Ох уж, этот Санюк, чтобы ему пусто было, успел о найденном в рукописях имени всем растрепать!»- подумала она.
- Если зашли без повода, то прошу вас отсюда удалиться,- сухо сказала она.
- О-о-о! Нач-ча-аль-ник! Ты посмотри на неё – как умеет негодовать. Нежная девчонка да к тому же жало имеет. А что, если мы никуда не уйдём? Сядем и будем до утра здесь сидеть. Милицию позовёшь? Ха-ха-ха! Подай-ка сюда стакан!
- Чего ещё изволите получить?
  Не раздумывая, тот, у кого волосы будто смешались с чёрной головёшкой, двинулся к ведру с водой, схватил стакан, стоящий возле него, достал из-за пазухи бутылку водки, открыл, наполнил до краёв и поставил на стойку барьера:
- На! Может, выпьешь? Нынешние девушки, говорят, не отказываются ни от чего.
  Светлана не помнит, как сделала мах рукой и стакан, улетев до порога, разбился вдребезги. По всему помещению распространился запах спирта.
  Черноволосый ловко спрятал бутылку обратно в карман куртки, взял за плечи пытающегося что-то сказать крепыша, повернул его в сторону двери. Перед тем, как выйти в сени, он пытливым обжигающим взглядом посмотрел на Светлану. Так на неё ещё никто в жизни не смотрел. Но девушка выдержала, стояла натянутой стрелой, строгая и спокойная на вид. Парень спрятал лицо в воротник куртки. Вскоре завёлся мотоцикл...
  Светлана распахнула настежь все двери, так как окна из-за вставленных между рамами решёток нельзя было открывать. Проветривала, убрала осколки стакана.
  Совсем стемнело. Только хотела закрыться, снова услышала урчание и фырканье приближающейся чудо - техники. Потом сильный удар по крылечку, даже дом содрогнулся и тишина. Девушка перепугалась, не знала, что делать, машинально включила наружную лампочку. Бледный и совершенно трезвый возле разбитого мотоцикла стоял парень, пытавшийся «угостить» её водкой.
  Светлана позвала его зайти, думала – вдруг он ранен, нужно осмотреть рану. А он просто сильно ушибся, немного хромал.
  Молчали. Парень смотрел на тёмные окна, как бы пытаясь через ночь разглядеть то, что нельзя. Она подошла и потрогала его за плечо:
- Если можете идти, то вам пора. Нельзя здесь ночью посторонним находиться.
  Очнувшись, парень потупился. Чувствовалось, что ему неловко рядом с ней.
- Простите, Светлана Юрьевна. Надурачились мы с Илюшей. Он по дороге где-то выпал. Да-а. Счастливый я человек, так как мог убиться насмерть. Мать бы не выдержала. В горле пересохло. Можно мне воды?
- Стакана другого нет, а тот разбился...
  Парень покраснел и вскочил со стула. Светлана ему даже до плеч не доставала.
- Крыльцо починю завтра,- пробормотал он и ушёл.
  В ту ночь Светлана долго не могла уснуть. А потом во сне увидела его. Глазами-угольками он обжигал так, что она почувствовала боль. Проснулась, крепко сжимая в ладонях приколку с волос.

                7

  В шесть часов утра парень уже чинил крыльцо. На звук топора Светлана вышла к нему. Возле палисада валялся сломанный мотоцикл.
- Разбудил, наверное? В деревне рано встают. Доброе утро, Светлана Юрьевна! Напугали вчера вас? А вот имя своё назвать ума не хватило. Василий Окашев, просто Вася,- представился и протянул ей руку.
  «Окашев?.. Вот, оказывается, чей он сын»,- подумала Светлана и вспомнила женщину, накормившую блинами.
  Обоим почему-то стало легко и смешно. Отчуждение ушло.
- Василий,- спросила она,- у вас, действительно, петуха во дворе нет?
- Не-а! Унёс его на базар. Постой (плавно перешёл парень на «ты»), откуда ты об этом знаешь?
  Девушка улыбнулась и зашла на почту.

                8

  В подтверждение слов Лобанова и впрямь зима дарила Порансоле снега больше нормы. Почтовая машина проехать не могла, до неё надо было идти три километра. Светлана с почтальонами делали обмен на трассе ежедневно. Мешки с прессой были тяжелее. Чаще девушка ходила одна. Подчинённых она жалела.
  Иной раз выходила раньше, чтобы просто побыть наедине с берёзками, растущими вдоль дороги. Замёрзшие тоненькие ветки издавали тонкий звон, покачивались. Любой другой звук в такие минуты казался неуместным. Но, чу, что это? Светлана услышала... песню. Пела женщина на марийском языке. Чем ближе подходила, тем явственнее, можно было разобрать слова: «Мутна та вода, которую пью; и хлеб мой солоноват. Коротка судьба, да в слезах прошла. Скажи: почему? Поищи ответ...
  Светлана кашлянула, женщина оглянулась. Она была стара, с морщинистым добрым лицом.
- Бабуль, ты отчего такая печаль? И к кому ты обращаешься?
- К столбу, милая, с проводами, которые с голосами. В церковь идти – не дойду, силы не те. Вот и разговариваю со столбом. Кладу возле него хлеб да соли малость. И обращаюсь: «Ты всё видишь, обо всём знаешь, твои провода идут по белу свету. Сделай так: что потеряла – пусть отыщется, чего забыла – пусть возвратится». Сколько раз помогало. Я и соседку научила сюда приходить. Однажды она в полночь не побоялась дойти до этого места. Корова у неё тогда заболела. Всё прошло.
  Ты на нашей почте работаешь? Машину встречать пришла? Мало ещё находишься в нашей деревне, но народу успела понравиться. Говорят, не ленишься: и к телефону позовёшь, сама прибежишь. С людьми умеешь разговаривать, к каждому, кто зайдёт на почту, подход найдёшь. Раньше, бывало, придёшь – закрыто. Снова придёшь – замок висит. Ты всегда при деле. Спасибо, дочка, что приехала к нам. Живи. У нас люди неплохие.
И работа твоя под крышей – не в поле ломиться...
  Попрощавшись, Светлана пошла дальше. «Сколько ещё непонятного есть на свете,- думала она.- Надо же: столбу молится человек. Кому скажи – не поверит. Во дела!».

                9

- Юрьевна, не мог до тебя дозвониться. Здравствуй!
- Ой, Геннадий Александрович! Простите. Отлучалась я. Ходила почту встречать.
- Вот что. Завтра в Шелангере кустовое совещание. Собирают всех начальников отделений. Будут там и представители из Йошкар-Олы. Подъезжай к нашему Узлу. Отсюда поедет специальный автобус. Не опаздывай.
...Был длинный исчерпывающий доклад, много полезных сведений. Настал черёд делиться опытом представителям других районов. Вот вышла одна работница и стала хвастаться:
- Наша почта выполняет план из года в год. Нет ни одного радиодебитора, посылки своих адресатов не дожидаются в отделении. Мы их доставляем прямо на дом: летом на велосипеде, зимой на санках. Так мы находим дополнительные доходы.
  Светлана, не выдержав, схулиганила, громко высказала своё мнение:
- Вот, оказывается, как надо работать! О доходах думаете, а о почтальонах – нет. У них итак тяжеленные сумки, плюс десятикилограммовая посылка, да ещё и не одна. Мы что? До коммунизма на саночках должны их возить? Я полагаю, что необходимо решать задачу, как облегчить труд почтальона, а не усложнять.
  Сидящие в зале, наверное, думали так же, как она, так как все дружно захлопали. Геннадий Александрович, сидевший в президиуме, незаметно показал Светлане кулак, хотя и улыбнулся, а потом сам присоединился к аплодисментам.
...Доехав до остановки, вышла с автобуса и увидела Василия.
- Ты что тут делаешь?
- Тебя встречаю.
- Замёрз?- с чувством внезапно подступившей жалости и благодарности спросила она.
- Всего три рейса пропустил,- засмущался тот.- Можно, сумку понесу? Ты и так каждый день тяжести таскаешь.
- Заметил?
- Каждый раз хочу с тобой рядом идти, но что-то удерживает. Думал – прогонишь. Сегодня решился встретить, прочёл на дверях записку, что на совещание уехала. Думаю – дай, подкараулю...

                10

  Весной, вернувшись из армии, Василий стал подумывать о том, чтобы подыскать работу в городе. Друзья давно его звали. Но поговорив об этом с матерью, заметив, как она опечалилась, Василий передумал. Он не мог вынести слёз матери. Устроился на бульдозер, всё лето трудился на колхозной делянке в лесу, корчевал пни. В жаркие дни в душной кабине сильно уставал. После смены заходил в магазин, покупал вино. Молодость брала своё. Сядет на мотоцикл и по клубам. Девчата к нему липли сами.
  После того вечера на почте, у парня словно глаза открылись. Сумела же задеть его самолюбие эта синичка с почты. Сначала думал, что покуролесил и забудется всё. Стыдно было, конечно, чинить сломанное крыльцо у деревни на виду. Ждал упрёков Светланы. А она вышла и стала ему помогать. И разговаривала нормально. Глубокие бездонные глаза девушки, в которых он, сам того не ожидая, утонул. Они стали сниться ему каждую ночь.
  Василию хотелось чем-нибудь её удивить, обрадовать. Перемену в парне почувствовали и ребята в бригаде. Иногда он уходил подальше в лес и кричал: «Свет-ла-на-а!» Эхо возвращало ему в ответ её имя: «Лаа-анаа!»
  Однажды разглядывал огромные корни только что выкорчеванной сосны, и выглядел оригинальную фигуру лося. Осторожно отчистил от земли, срезал, снял ножом кожицу. Получилось! Ну и лес! Какой подарок преподнёс.
  Светлана готовила отчёт. Искренне обрадовалась:
- Какое чудо! Это мне? Спасибо! А там больше ничего нельзя найти? Можно, я поеду на то место? Хочу посмотреть, где ты работаешь?
               
                11

  Однажды среди вынутых из ящика писем Светлана увидела конверт, на котором стоял адрес воинской части. Василий, видимо, писал товарищу.
  А перед Новым годом зазвонил телефон, и телеграфистка Узла попросила записать телеграмму на имя Василия Окашева. Связь была неважная, на линии были помехи, пришлось запрашивать каждую букву по именам. «Из... Мария, Ольга, Николай, Григорий, Ольга, Харитон. Из Монгохто. Поняла. Записала. Давай текст. Поздравляем близнецами... Что?!»
- Поздравляем близнецами. Ты стал отцом двух девочек. Мать их не стало при родах. Подпись: командир Новосёлов. Эй, Светлана! Шымаева! Ты куда там пропала? Уснула? Ты у меня не одна.
  Девушка стала, как каменная. Не смогла сразу и ответить.
- Да здесь я. Всё записала,- еле прошептала она.
  Тихо вокруг. Сыпал снег. Тёплая метель кружила над деревней. Светлана несла телеграмму в дом Василия. А по лицу то ли таявшие снежинки, то ли слёзы.
- Светлана?- удивился он.- Что случилось? Лана, Лана!
- Тебе,- протянула она озябшими руками бланк.
- Постой. Кто? Соня умерла?
  На другой день Василий уехал до Казани, оттуда ему надо было добираться самолётом до Сахалина. Дней через десять вернулся он с двумя свёртками в сопровождении медсестры.
...К Светлане Василий зашёл, когда уже ушли снега. Сразу бросилось в глаза то, как она похудела, осунулась, стала ещё меньше ростом. А в глазах – будто вселенское горе поместилось, вот-вот выплеснется.
- Послушай,- начал он говорить – вошёл посетитель. Потом женщине из соседней деревни что-то там понадобилось отправить. У Василия лопнуло терпение. Взял и закрыл дверь на щеколду. Подошёл, убрал с рук девушки ручку, вывел Светлану из-за барьера, обнял.
- Выходи за меня замуж. Согласна? Я потом всё тебе объясню. Только скажи «да». Ну!- тряханул её за плечо. Скорее, Лана!
- Хорошо,- тихо сказала она и стала без сил сползать на пол. Василий поднял любимую, усадил на барьер, поцеловал в оба глаза и улыбнулся:
- Я без тебя не могу!
  И убежал. «И я без тебя...»- вздохнула Светлана.

                12

  В посёлке, где служил Василий, жила женщина по имени Соня, работала телефонисткой в воинской части. Была намного старше парня. Как-то раз они вместе дежурили. Что их тогда сблизило, сам толком не успел понять. Она стала его первой женщиной. Вскоре Василий демобилизовался. После получил письмо, где Соня сообщала о своей беременности и о том, что это нужно только ей, так как она мечтала иметь ребёнка, просила прощения. А потом вот тяжёлые роды. Перед смертью Соня попросила отдать девочек их отцу...
...Узнав о намерении Василия жениться, мать обрадовалась. «Я не справляюсь с двумя малышками. Тяжело мне, сынок,- сказала она.- Хорошо бы сноху такую, которая примет детей, не испугается, не сбежит через неделю».
- Мама, у меня будет славная жена.
- Уж не почтарку ли ты имеешь в виду? Так её саму ещё многому надо учить.
- Ты только не переживай. Всё будет хорошо. Я же во всём буду помогать.
- Когда свадьбу-то надумали сыграть?
- А чего тянуть? В эту субботу и распишемся.
- Ой, нет, сын! Свадьба должна запомниться. Надо бы родню позвать, сестру твою пригласить.
  Василий согласился.

                13

  Утром, уходя на работу, попросил мать сходить на почту.
- Мама, бланки с телеграммами я приготовил. Отнеси их Светлане, она всё сделает.
  Девушка смущалась перед будущей свекровью. Читала записку Василия, а буквы прыгали перед глазами: «Лана, оформи, пожалуйста, приглашения. Готовься – свадьба в субботу».
  Вот так раз! У неё даже свадебного платья нет. Разве о таком она мечтала?
- Дочка, допиши тут: «Мать при смерти, приезжайте скорей!» Иначе с работы их не отпустят.
- Простите, но я не буду такое писать. Разве можно обманывать? Вы же здоровы.
- Я хотела, как лучше. Ай, делайте, что хотите!
...Вечером забежал Василий.
- Мать была? Телеграммы отправили?
- Да. Только правдивые. Сумеют – приедут. Не хочу семью со лжи начинать.
  Свадьба прошла без дальних гостей, но порансолинцам она понравилась. Лобанов поздравил её по телефону.
  Миля и Юля потянулись к ней с первого дня, просились на ручки. Они были так похожи на папу.

                14

  Зажили Окашевы всем на удивление: Василий души не чаял и в дочках, и в молодой жене. Всё старался делать,  помогал во всём.
  В одну из летних ночей сгорела почта. То ли провода старые были, то ли ещё что. Старый дом горел, как соломенный. Пришлось спасать от огня соседние жилые дома. Светлана переживала, что ничего не удалось вынести. К счастью, выдержал толстый сейф, сохранил важные отчётные документы и печать – он провалился в подпол.
  Лобанов привёз целую бригаду из монтёров, в несколько ходок возили на машинах стройматериалы и кирпичи. На прежнем месте строить почту не стали. Выбрали более ровное, удобное. Геннадий Александрович нарисовал на земле будущее здание отделения связи и показывал: «Вот здесь будет зал для посетителей, тут комната для почтальонов. А одну комнату приспособим тебе, Юрьевна, под квартиру...» Зачем Лобанов так сказал? Светлана ведь жила в доме мужа.
  За неделю построили новую почту, работали даже по вечерам при свете прожекторов, помогали и деревенские мужики.
  Вскоре Светлана Юрьевна справила новоселье. Стало в зале светлее прежнего, красиво: блестела полированная мебель, на окнах висели розовые шторы, на подоконниках стояли горшки с цветами, а на рабочем столе появился первый компьютер...
  Девочки звали Светлану мамой, она их любила больше жизни. Почувствовала, что и сама беременна. Василий был на седьмом небе. Казалось: счастья так много! Так нет, судьба распоряжалась по-своему. Когда мужа привезли из леса мёртвого, попал он под упавшую срезанную сосну, Светлана думала, что сойдёт с ума. Вслед за сыном мать не стала долго задерживаться на белом свете, тихо растаяла, как свечечка.
...Забрав дочерей, закрыв дом, Шымаева перебралась в квартиру при почте, как и напророчил Лобанов. Сына Светлана назвала Василием...
               
                1983 год, Йошкар-Ола.