Атланты

В 2000 году был остановлен реактор последнего энергоблока Чернобыльской АЭС. Была разработана программа снятия станции с эксплуатации и превращению объекта «Укрытие» в экологически безопасную систему.

В Славутиче, самом молодом украинском городе, построенном после аварии, живут в основном работники станции. От Чернобыля это около 70 километров.

Семь лет назад в Славутиче поселился и Виталий Драгунов, прибывший из Москвы как руководитель официального представительства Атомстройэкспорта в Украине. Российская компания возглавила российско-украинский консорциум «Стабилизация», заключивший контракт с Чернобыльской АЭС на проведение ряда мероприятий по стабилизации объекта «Укрытие».

– Пограничный пункт устроен в основном для проезда из Славутича на Чернобыльскую АЭС. – рассказывает Драгунов. – Белорусские пограничники поначалу меня не раз спрашивали: «А вы-то что здесь забыли? Из России в этих местах никого не было много лет». А когда мы оборудовали в Славутиче современный офис, стали набирать персонал, участвовать в городских мероприятиях, помогли городу с созданием музея Чернобыльской АЭС – славутчане поняли, что мы здесь всерьез и надолго. Отношение к нам изменилось: с настороженного вначале на доброжелательное до настоящего времени. В представительство приходили люди, говорили: «Наконец-то русские вернулись». Понимаете? Все-таки не бросили". И украинцы это оценили. Уже много позже Российская Федерация вступила в число стран-доноров Международного фонда «Укрытие», и изображение флага нашей страны разместили на самом видном месте смотрового павильона объекта «Укрытие».

«Саркофаг» над четвертым энергоблоком был построен за 206 дней и ночей в 1986-м – надо было срочно создать защиту от радиации и восстановить контроль над радиационной обстановкой. В строительстве объекта «Укрытие» приняли участие более 90 тысяч строителей. В чрезвычайно сложных условиях было уложено более 400 тысяч кубометров бетона и смонтировано 7000 тонн металлоконструкций.

Срок эксплуатации "Саркофага" был рассчитан на 30 лет. Строили его дистанционно, поэтому невозможно было достичь необходимой точности при монтаже, да и опоры устанавливались непосредственно на поврежденные конструкции энергоблока, что также не добавило объекту надежности.

– Прежде чем приступить к выполнению работ по стабилизации объекта «Укрытие», - рассказывает Виталий Драгунов, - пришлось изучить процесс сооружения самого «саркофага». Когда его возводили, с северной стороны постепенно наступали на развал и строили каскадную крышу – уступами высотой около 12 метров. А с западной стороны сохранившуюся стену закрыли еще одной вертикальной стеной высотой до 50 метров с треугольными контрфорсами. Сверху над центральным залом были уложены огромные мощные балки длиной 36 метров, которые опирались, с одной стороны, на уцелевшие вентиляционные шахты, а с другой – на поврежденную аварией, но сохранившуюся стену. На балках выполнен накат из труб диаметром больше метра, а на трубы уложена кровля.

Одной из опасностей было то, что при землетрясении средней силы стена, на которую опираются балки, может не выдержать нагрузок. Эту опасность и требовалось устранить. Построили новые внешние пространственные металлические опоры и перенесли на них основную нагрузку, освободив «слабую» стену. Это было самым ответственным этапом работы. Всего же стабилизационных мероприятий реализовано восемь, часть из которых выполнялась внутри «Укрытия» в сложных радиационных условиях.

– Легкая кровля размещена над центральным залом энергоблока и состоит из шести сборных блоков длиной 36 метров и выполнена из оцинкованного профнастила. В ходе обследований выявлено, что по всей площади кровли профнастил имеет участки с отчетливыми следами коррозии, отсутствует герметизация стыков. Вот устранение всего этого и было одной из наших основных задач, – говорит Драгунов.

Были использованы все самые современные средства контроля радиационной обстановки и контроля за дозовыми нагрузками, внедрялись разнообразные предупреждающие действия, направленные на исключение вероятности переоблучения людей.

Все было продумано до мелочей. Даже опытных монтажников по нескольку раз заставляли выполнять простейшие монтажные процедуры, которые на других стройках выполняются ежедневно. Тем не менее, это позволило существенно сэкономить продолжительность работ  в условиях высокого ионизирующего излучения и выполнить всю работу без превышения нормативов, установленных инструкциями и законодательными актами.

Работы по укреплению объекта «Укрытие», всего лишь небольшая часть масштабной программы, финансируемой странами-донорами, к которым недавно присоединилась и Российская Федерация. Эта программа предполагает снятие с эксплуатации энергоблоков Чернобыльской АЭС и преобразование объекта «Укрытие» в экологически безопасную систему. Сложнейшая задача, если учесть, что никогда и нигде в мире подобные работы не проводились в таком масштабе и в таких условиях.

Вклад российско-украинского консорциума «Стабилизация» в общее дело – продление срока службы существующего «Укрытия» на 15 лет. Этого времени должно хватить, для того чтобы построить новый безопасный конфайнмент – «арку», которая по замыслу проектировщиков на сто лет накроет сверху разрушенный энергоблок вместе со старым «саркофагом».

В соответствии с концептуальным проектом, новое сооружение должно накрыть существующий саркофаг. Отдельные секции НБК должны собираться в стороне от 4-го блока и последовательно надвигаться на саркофаг по специальным тефлоновым поверхностям. НБК должен выполнять функции долговременного хранилища радиоактивных отходов с последующей возможностью демонтажа объекта «Укрытие» под новой защитной оболочкой.
При помощи специальной системы кранов, расположенных внутри «арки», будут постепенно изыматься топливосодержащие материалы для последующего захоронения. Хранилище для этого также предстоит построить.

В случае успешного завершения Плана осуществления мероприятий по превращению объекта «Укрытие» в экологически безопасную систему можно будет говорить об окончательной локализации последствий аварии. Это долгосрочная программа, требующая значительных, в первую очередь финансовых, ресурсов. Можно надеяться на то, что в последующие годы появятся новые технологии по обращению с радиоактивными отходами, и уровень воздействия последствий Чернобыльской катастрофы на окружающую среду и людей будет постоянно снижаться.

Вспомниает Андрей Гагаринский, Советник директора РНЦ «Курчатовский институт», доктор физико-математических наук:

- На моих глазах погибли два человека: они летели на вертолете и поливали крышу дезактивирующим раствором из бочки, на тросе подвешенной к вертолету. Вертолет зацепился винтом за гак огромного подъемного крана, немедленно рухнул и сгорел. Я летел на другом вертолете, чуть выше, и все это видел.

Очень сложной была обстановка. Хорошие люди погибали прямо на дороге, потому что трассы были узкими. Представьте: тысячи людей работают в узком месте, в которое постоянно привозят горы различных материалов – тут неизбежны аварии, несчастные случаи.
Мы прекрасно знали, что такое излучение, что такое «много» и что такое «мало» в отношении радиации. Поэтому не совались в помещение, предварительно не померив там радиационную обстановку. У нас были респираторы, защитная одежда, мы мылись по много раз в день – смывали всю радиоактивную грязь.

Принято считать, что большинство людей не знали о реальной опасности. Однако я считаю, что это далеко не так. Во-первых, среди ликвидаторов, приехавших на станцию после аварии, случаев лучевой болезни практически не было. Люди понимали, как регулировать дозу радиационной нагрузки и делали это. От лучевой болезни пострадали только люди, которые находились на станции непосредственно в момент аварии, которые бросились в это самое жерло вулкана. Во-вторых, самый опасный для проживания город Припять, который находится в 7 километрах от АЭС, был полностью эвакуирован сразу после аварии, всех жителей увезли. Потом также эвакуировали жителей окрестных селений. Правда, я не уверен, что всех предупредили вовремя. Возможно, если бы всех, оказавшихся в зоне воздействия радиации, вовремя накормили йодом, численность заболеваний раком щитовидной железы была бы значительно меньше. Ведь именно этот вид рака стал практически единственным медицинским последствием радиации, и именно это заболевание сравнительно легко прекратить, если вовремя дать организму нужное ему на этот моментколичество йода.

Но впоследствии было сделано огромное количество передач, написано много книг: все, что мы могли, все рассказали и написали. Другое дело, что люди не все прочли и услышали. Ученым ведь, как правило, не верят. Что страх перед радиацией, стресс, вызванный этим страхом, вреднее, чем малые дозы излучения. Большинство людей представляет себе, что радиация – это что-то страшное, рассыпанное на огромных пространствах. На самом деле – нет. Там, где был реактор, там было страшно, а 10 километров отойдешь – все нормально.

Большие дозы радиации, разумеется, вредны. Но то, что малые дозы ведут к опасным последствиям, нигде доказано не было. Напротив, известно, что если животных поместить в колпак, в котором абсолютно нет радиации, они там просто вымирают. Животные в то время просто наслаждались жизнью: они не чувствовали никакой радиации, только свободу и безопасность, потому что люди из окрестных деревень уехали. Там же до сих пор огромный заповедник – все звери собрались на радостях.

А вот местным жителям пришлось сложно: они были вынуждены бросить свои дома, все, что в них было, уехать от могил предков. Теперь выясняется, что многих перевозили зря, что для многих селений больших опасностей не было. Но, увы, что сделано, то сделано.
Впрочем, многие ведь потом вернулись в эту зону и живут там сейчас. Одно время они существовали на правах «мертвых душ» – жили без адреса, непонятно было, где им получать пенсию, и все такое. Сейчас, к счастью, их уже легализовали.

Проблема в том, что люди в принципе неправильно оценивают опасность. Вот, как вы думаете, какое техногенное событие больше всего облучило людей? Чернобыль? Нет. И даже не взрыв бомбы в Хиросиме и Нагасаки. Там остаточная радиация – второстепенный фактор. Коллективная доза, полученная в результате Чернобыльской аварии, – это 2% дозы радиации в результате испытаний ядерного оружия в атмосфере. Многие люди до сих пор боятся жить вблизи ЧАЭС. Но уверяю вас, что в Москве сейчас жить гораздо опаснее и вреднее и за счет стрессов, которые неизбежны в огромном городе, и за счет различных химических соединений, которые витают в воздухе, плохого бензина, в конце концов. Только мы привыкли это терпеть.

Можно ли было предугадать аварию на Чернобыльской АЭС? Это было трудно себе представить. Конечно, до этого в мировой энергетике были серьезные аварии. Вот, например, авария на американской станции Три-МайлАйленд, случившаяся в 1979 году, очень похожа на аварию на Чернобыльской АЭС: там с активной зоной реактора произошло примерно то же, что и здесь.

Но, к счастью для американцев, выброс радиации там фактически не вышел за пределы станции. Все осталось под тем защитным колпаком, который там был. Это, конечно, был тревожный «звонок», и мы эту ситуацию изучали. Я, кстати, тоже был на месте американской аварии.

Но, к сожалению, большинство специалистов, особенно тогдашние руководители отрасли, не верили в возможность тяжелых аварий на российских станциях. Была установка, что советские станции – надежные, хорошие и так далее. Поэтому после американской аварии весь мир встрепенулся, а мы в Советском Союзе считали, что «все ничего».

Даже независимый надзорный орган, который занимается проблемами, связанными с радиацией, и который есть в любой стране, даже там, где нет атомного реактора, у нас был создан только за 1,5 года до Чернобыля и к моменту аварии еще не успел полностью встать на ноги и действительно стать контролирующим органом.

Весь мир занимался исследованием причин аварии. На эту тему проведены огромные исследования, исписаны тома. Все причины проанализированы и ясны. Другое дело, что когда происходят подобные катастрофы, они всегда впоследствии обрастают мифами. Каких только причин аварии не придумано – даже землетрясение.

Но существует признанное научное знание. Оно заключается в том, что два фактора наложились друг на друга: первый – нарушение персоналом жестких правил эксплуатации, второй – недостатки в конструкции реактора. Сразу же после того, как произошла авария, на всех станциях СССР были произведены такие изменения, которые сделали невозможным подобную аварию.

2013