Карнавальный протест

Когда я вспоминаю о палаточном городке протеста, воздвигнутом молодыми людьми на бульваре Ротшильда в Тель-Авиве два года назад, то на ум сразу же приходит легендарная фраза Гегеля, цитируемая Марксом: «История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй — в виде фарса».

Я побывал тогда на месте палаточного городка на одной из самых респектабельных и дорогих улиц Тель-Авива. Протест был похож скорее на весёлый карнавал, да и сами участники были совсем не похожи на доведённых до отчаяния людей. Это были, в массе своей, студенты из весьма не бедных семей, типичные представители среднего класса, как у нас когда-то писали в школьных сочинениях, сытые бюргеры, которые и место выбрали для себя привычное — бульвар Ротшильда предлагает очень богатый выбор ресторанов, кафе и прочей экзотики, да и время стояло летнее – период студенческих каникул и отпусков у белых воротничков.

СМИ на иврите и русском тогда ещё корили «русских», что, мол, они либо не поддерживают протест, либо поддерживают, но слабо.

Ну, извините, дорогие представители среднего класса, я вам, конечно, очень сочувствую, но не получается у меня посидеть с вами на завалинке возле уютной палатки — работать надо, ипотеку платить за свою квартиру в старом доме: здесь, в Тель-Авивском Гарлеме, новых нет.

Я ещё тогда задавался вопросом: на какие деньги они столько протестуют —целых два месяца без перерыва! Когда они работают, на что живут?!

Протестанты не выглядели измождёнными и голодными, скорее, наоборот — сытыми и довольными.

— Что-то здесь не так, — подумалось мне.

Разговор с одним из участников «социального протеста», как его тогда называли в прессе, по-видимому, с одним из спикеров движения, расставил все точки над «и».

— Наша цель — заставить правительство забронировать часть строящихся квартир для студентов и молодых семей, — сказал он мне одновременно, дав понять: «Тебе здесь делать нечего».

Поясню, о чём речь. Цены на недвижиость в Израиле — заоблачные, несмотря на перманентное состояние войны. А в Тель-Авиве эти цены вообще космические. Человеку, работающему на заводе и живущему на зарплату, такое жилье явно не по карману, ну, разве что в следующей жизни.

Но, оказывается, что проблемы есть не только у бедняков, но и у среднего класса. Дело в том, что израильские олигархи скупают всё, что называется, на корню, как только закладывается фундамент. У них свои проблемы — нужно же ж куда-то вкладывать деньги! Вот и скупают недвижимость, чтобы потом сдавать в аренду. А кто страдает? Разумеется, средний класс, который не успевает купить жильё для себя в престижном центре страны, хотя деньги у него есть. Но куда ему за олигархами угнаться?

Я посочувствовал представителю среднего класса и отправился в другой палаточный городок — между новой и старой автобусными станциями. Кварталы, находящиеся здесь, и то, что расположено севернее — это как день и ночь.

Здесь бесплатно раздавали еду бездомным и наркоманам, часто в одном лице, сюда приходили те, кто живут в шхунат Шапиро и Тиква, квартале Надежды, где всё и во все времена было так безнадёжно убого. Сюда приходили те, кому не до жиру, кому нечем платить за аренду квартир, кто работает через аутсорсинговые компании или вовсе не работает из-за болезней или потому что выкинут из этой жизни; те, кому не добраться из своих лачуг до моря в выходной день.

Почему-то именно этот палаточный лагерь протеста полицейские снесли очень быстро, при этом действовали весьма жёстко, мягко говоря. На организаторов протеста завели уголовное дело за то, что они подключились к фонарному столбу, с тем, чтобы в ночное время в палатках был свет.

Представляете, украли! У муниципалитета, у общественности свет украли! Что там каких-то 180 миллиардов шекелей, перекочевавших, по согласованию с правительством из Института нацстрахования, выплачивающим пособия всем нуждающимся, к тайконам и записанные потом как показатели экономического роста!

Как бы то ни было, сообщение о незаконном подключении к фонарному столбу было едва ли не единственным сообщением в прессе о другом протесте. А представители среднего класса протестовали потом ещё больше месяца. Протестовали весело и комфортно, под музыку и жареные деликатесы, которые готовились тут же. Никто их не трогал. У меня сложилось впечатление, что их даже охраняли — они же ещё совсем дети.

Как не похожи они на тех молодых марокканских евреев, которые в начале семидесятых сорвали маску благопристойности с израильского истеблишмента и во всеуслышание заявили: «У нас есть бедность, есть дискриминация по этническому признаку и пора с этим кончать!» Их предали свои же, купившись на должности и привилегии. Увы, нет борьбы без предательства... Но они потрясли несправедливую систему, сорвали с неё маску.

А этот протест и сам был больше похож на маску.

Я живу в одном из кварталов бедноты, которые здесь на местном политкорректном жаргоне называют районами со слабыми слоями населения. Здесь много проблем и народ не везде обучен хорошим манерам. Но здесь, по крайней мере, нет лицемерия мелких лавочников, ставших хозяевами жизни. Поэтому мне здесь лучше.