Время огня. Последний день лета

предыдущая часть здесь: http://proza.ru/2013/04/09/1612

Когда приходит время родиться тому, кто живет вечно, он падает в этот мир звездой. Это не звезды падают, это Вечность плачет о тех, кто покидает ее ради тех, кто остался во власти времени. Они вернутся. Но до тех пор, звезды будут падать на землю каждую ночь. Разбитая луна Са-Ша-Рим взойдет на востоке, освещая их путь, не оставляя надежды на то, что любовь будет жить вечно. Только глупые сердца не верят ей. Вера в невозможность смерти – единственное, что позволяет любви жить.

Идет седьмая луна года. Уже почти год мы с Фаем в Храме. Мои волосы так и не приобрели изначальный вид – после встречи с посланником Афрасиаби и огненной пляски они стали огненно-рыжими, да такими и остались.

Сегодня мы хотим закончить сад, который мы создаем для Храма уже почти целую луну. Мы уже посадили все цветы и деревья, которые хотели в нем видеть. Осталось самое сложное – придумать и дать этому месту настроение и время. Хочется, чтобы там осталось то легкое веселье, приправленное взаимным теплом, которое мы чувствуем, когда мы вместе. Но мы еще никогда не пробовали использовать то, что так долго объяснял Лорк.

Мы идем в наш сад – там уже хорошо – каштан и жасмин принялись. В саду бьет источник – для того, чтобы оформить его, мы попросили Гайне – нашего друга-скульптора – сделать статую русалки. Там проложены белые каменные дорожки и вдоль них стоят фонари. Осталось только вдохнуть в него жизнь.

Мы приходим в сад вечером – солнце уже зашло и на небе зажглись яркие звезды. Луна еще не взошла. С наступлением темноты в саду зажглись фонари, но Фай гасит их, одним движением ладони - чтобы не заглушали свет звезд. Почти год обучения у Афрасиаби дал ему многое. Расстелив на земле плащи, мы ложимся так, чтобы наши головы соприкасались. Фай крепко держит мою ладонь в своей.

Видимо, у нас все-таки получается – не зря мы неделю постились и читали хором нараспев просьбы к духам времени, которым нас научил Лорк. Мы заснули одновременно и сейчас мы где-то на границе между сном и явью. Здесь видно светящиеся потоки времени, скользящие мимо нас. Из-за них все в саду выглядит размытым – от каждого объекта тянется, уносясь в бесконечность, ниточка секунд. Мы осторожно разбираем эти нити – это долгая и кропотливая работа. Нужно размотать их так, чтобы найти правильный момент. Когда касаешься нити времени, перед глазами мелькают образы моментов прошлого, которых касаешься – целый калейдоскоп. А вот и то, что нужно. Теперь важно осторожно свернуть нити вокруг нужного момента – главное не порвать их, иначе вся работа насмарку.

Но и это нам удается. Кажется, все в порядке – время замкнулось так, как мы этого хотели. Но как же это тяжело! Я обессилено опускаюсь на траву. Фай тоже устал – он ложится рядом со мной. Мы придирчиво разглядываем закатное небо, раскинувшееся над нами – над этим местом всегда будет закат. Мы собрали все самые красивые краски неба и сплели их в единый непрерывный узор. Небо так прекрасно, что от него невозможно оторваться.

Фай поворачивается ко мне и гладит меня по щеке.

- Ты еще прекраснее. – Отвечает он, словно прочитав мои мысли. Или раз сон один на двоих – то и мысли в нем тоже?
- Нет, не так. – Фай снова продолжает мой внутренний диалог. – Просто мы с тобой сейчас – единое целое. Осознав это, я могу видеть Фая таким, какой он есть на самом деле – внутри себя и наедине с собой. И мне очень нравится то, что я вижу. Не понятно, как мы жили до сих пор, не будучи единым целым.
- Хочу, чтобы так было всегда. – Шепчу я Фаю.
- Пусть так и будет. - Он улыбается мне в ответ.

Похоже, я знаю, наконец, как это бывает – когда встречаешь свою судьбу.

Меня переполняет какое-то новое счастье – жизнь стала, наконец, полной – в ней есть место новым знаниям, друзьям, мудрым учителям, прекрасным книгам… А главное – в ней есть Фай.
Время бежит незаметно – седьмая луна закончилась и начинается восьмая. Храм окутывает тревога – скоро последний день лета. А значит, погаснет огонь Афрасиаби и в Храм хлынут орды алчущих духов. И целую ночь Храм будет в их власти… Каждый должен противостоять им, но есть те, кто должен принять на себя основной удар – воины духа – те, кто настолько силен в своем убеждении, что алчущим духам нечего делать в их мире, что может не только постоять за себя, но и помочь защитить других. Фай уже давно пришел к Лорку и сказал, что он хочет быть среди тех, кто будет защищать Храм в эту ночь. Лорк засомневался в том, готов ли Фай к такому испытанию, но Фай заявил, что он в любом случае будет стоять на страже Храма. Лорку пришлось уступить.

Я пытаюсь отговорить Фая, пока еще не поздно – я слышала однажды, когда шла на урок, перепалку Лорка и Афрасиаби. И она утверждала, что Фая нельзя пускать в ряды защитников – он, конечно, делает потрясающие успехи, но он еще не готов. Лорк сначала не соглашался с ней, считая, что силы намерения Фая хватит, но потом согласился… Осталось только уговорить Фая не лезть в пекло – это оказалось сложнее всего. Заставить его нельзя – он знает все техники, которые применяются для защиты… Но он непреклонен и считает, что его место – у главного костра, где соберутся защитники. Мне страшно за него. Очень страшно.

Но я ничего не могу с ним сделать – остается только верить в его силу.

Сначала я тоже хотела встать в ряды защитников. Но поговорив с Лорком начистоту, я отказалась от этой идеи – если в их рядах появится Темный Шаман, мне самой нужна будет защита – моя любовь к отцу не даст мне причинить ему вред…

За неделю до рокового дня в Храме начинается пост. Большая часть уроков отменяется, оставляя ученикам время, чтобы привести мысли в порядок и подготовиться к противостоянию длиной в ночь.

Но и эта неделя пролетает с ужасающей скоростью. Если бы я умела, я бы остановила время… Если бы я умела…

Последний день лета подходит к концу. Мы с Фаем стоим на вершине стены Храма и наблюдаем, как солнце спускается к морю. Ветер гонит по небу облака со страшной скоростью, треплет наши волосы и плащи.

- Фай…
- Да?
- Еще есть время отказаться – я прошу тебя – не надо этого делать.

Фай печально смотрит на меня.

- Не могу. Я должен быть там. Кто еще сможет защитить тебя, если придет Темный Шаман?
- Фай, я сама могу постоять за себя!
- Только не против него. Ты не сможешь поднять на него руку – ты же знаешь…

На глаза наворачиваются слезы. Он прав. Тысячу раз прав, но я не хочу, чтобы он жертвовал собой, чтобы заслонить меня! Я боюсь его потерять!

- Пора спускаться. – Говорит Фай.

Мы бросаем последний взгляд на солнце, море и облака. Под холмом колыхается серая завеса – готовится штурм. Восходит узкий серп умирающей луны. И рядом с ним – уже почти в половину его размера – кроваво-красный диск с разрушенной вершиной.

- Смотри, Мирра! – Фай указывает на красную луну. – Какой она стала огромной!
- Фай, я ее вижу, но она вдвое меньше нашей луны…
- Нет, она вдвое больше…

Площадь перед стеной заполнена обитателями Храма. Здесь же сложен большой костер и запасены дрова для него – на всю ночь. Защитники Храма рассаживаются вокруг костра. Фай обнимает меня и идет к ним. Внутри все обрывается – я боюсь за него… Чтобы немного отвлечься, я разглядываю остальных защитников. Вот Лорк и Габриэл – тихо переговариваются о чем-то. Вот Арина – совсем еще юная девушка, но она выросла в Храме и уже способна быть защитником. Оказывается, Беспечный Олл тоже здесь – видимо, его любовь к прекрасному может стать светом, отгоняющим алчущих духов. У Янго короткие лиловые волосы трогательно топорщатся над стройной шеей… Многие наши друзья в этом кругу. Здесь же все мастера Храма. В центре его стоит, опустив голову, Афрасиаби в простом зеленом платье с длинными широкими рукавами. Ее волосы распущены и разметались по узким плечам. Надо и мне найти себе место…

Я отхожу чуть вдаль – к деревьям и черчу на земле круг. Он должен задержать часть из них…
Солнце касается воды. Это чувствуется кожей, хоть его сейчас и не видно. Разговоры на площади стихают. Слышно только дыхание огромной толпы – здесь собрались все обитатели Храма, кроме детей. Детей алчущие духи не трогают, и они могут спокойно спать сегодня.
Защитники замыкают круг, взявшись за руки. Фай сидит на земле между Габриэлом и Беспечным Оллом. Все трое бледны, но взгляды их полны решимости.

Афрасиаби ждет чего-то, все так же опустив голову. Внезапно она начинает петь – это протяжная и печальная песня, но в ней слышатся грозные отголоски битвы и заря новой надежды… Она пропевает первый круг и песню подхватывают защитники. Тогда она поднимет сложенные лодочкой ладони над головой, а затем с силой разводит их в стороны. Из ее ладоней вырывается рубиновое пламя, от которого костер в центре круга ярко вспыхивает. Солнце исчезает за горизонтом. Из груди Афрасиаби вырывается крик боли – ее огонь, защищающий Храм, погас.

Прошло всего несколько мгновений, а через стену уже переливается серая бесформенная масса, в которой ярко сверкают огоньки алчущих глаз. Духи заполоняют площадь. Кто-то страшно кричит. Защитники продолжают тянуть песню.

Я вижу, как сила защитников, их песня, помогает держать едва заметный золотистый купол, накрывший площадь. Под этим куполом алчущие духи слабеют и им сложнее завладеть чьей-либо душой. Но все меняется, когда приходит тот, кого я боялась. Серая масса раздвигается и я вижу, как появляется высокая фигура в доспехах, которые венчает рогатый черный шлем. Мой круг вспыхивает на секунду рубиновым пламенем и исчезает. А черная фигура направляется прямо ко мне.

- Идем со мной! – Он протягивает ко мне руку, закованную в металлическую перчатку, а я не узнаю его голоса.
- Нет! – Я мотаю головой и отползаю дальше под защиту дерева. Но оно бессильно – черная фигура медленно, но неотвратимо  приближается ко мне.
- Мир, ты должна быть со мной!
- Никогда!
- Мне больно от твоих слов, Мир!
- Нет!

Он подходит совсем близко. За мной – древесный ствол – отходить дальше мне некуда. Он наклоняется и берет меня на руки. В моей голове вспыхивает фейерверк – желания и страстная жажда. Этот поток захватил меня всю и вот-вот поглотит. Но есть что-то, что не дает мне упасть в эту реку. Я твердо знаю, кто я, знаю, чего я на самом деле хочу. А хочу я быть с Фаем и вместе с ним познавать мир, становясь все больше его частью, а не вторгаясь в него и уродуя его своими прихотями. Это понимание дает мне сил остаться выше бушующего океана жажды. Темный Шаман прижимает меня к себе и в этом прикосновении чудится отголосок моего отца, которого я знаю и люблю. Это опять все переворачивает – я очень хочу быть с ним… Противоречие разрушает хрупкую защиту и бездна жажды накрывает все мое существо… Где-то на грани видимости сверкает рубиновый свет… Темнота… Темнота и голоса… Они зовут, манят, обещают… Я обрету вечное блаженство… Оно – здесь…

Я просыпаюсь от того, что мне на лицо падает луч солнца. Я лежу на чем-то мягком, надо мной – деревянные балки потолка. Рядом окно – в него дует ветер, несущий отголоски горького запаха моря… Где же я? Что со мной случилось? Что вообще случилось? Последнее, что я помню – это образ Афрасиаби, разжигающей защитный костер. Что же было потом? Я прикрываю глаза, стараясь вспомнить – как долгий сон… Ускользает от памяти… Я нахожу образ – высокий черный шлем. Да, он был там… И внезапно на меня обрушиваются все события этой ночи. От невыразимой боли я скорчиваюсь на постели. Из моей груди рвется, но не может вырваться крик и я только разеваю рот, как рыба…

Рядом раздаются шаги, а затем чья-то широкая ладонь ложится мне на затылок. От прикосновения этих рук становится тепло, и боль отступает.

- Фай! – Шепчу я.
- Нет, не он. – Отвечает мне голос Лорка. – Но я тоже очень рад, что ты очнулась.
- Что… Что случилось… Потом? Сколько времени прошло?
- Времени – не много. Сейчас – утро. А вчера был последний день лета. – В голосе Лорка слышится глубокая печаль. – Мир, я понимаю, что тебе сейчас очень тяжело, но нам нужна твоя помощь.

Я поворачиваюсь и поднимаю на него настороженный взгляд.

- Что случилось?
- В этот раз все было плохо – с духами пришел сам Темный Шаман. Думаю, он хотел получить тебя, но не смог. Это – победа, но…
- Но – что? – Внутри появляется комок тоскливого предчувствия какой-то непоправимой утраты.
- Они были очень сильны. Они многих забрали с собой…
- Кого? – Я еле слышу свой голос.
- Беспечного Олла, Нотру, Лиса, Воина… Еще многих… И Фая.
- Что? – Я сажусь на постели, сбрасывая руку Лорка. – Нет! Они не могли! Как… Как такое могло случиться?
- Он разорвал круг. – Лорк опускает голову. – Он понял, что происходит с тобой. И он смог защитить тебя. Но он разорвал круг. Олла забрали сразу. Габриэл чудом удержался и смог дотянуться до меня. Мы восстановили оборону, но этого времени им хватило.

Я обхватываю голову руками. Это все я виновата… Виновата в том, что погибли Олл и Воин. Виновата в том, что погиб Фай…

- Мир, нам нужна твоя помощь. – Повторяет Лорк. – Мы стараемся спасти тех, кого они забрали.
- Как? Разве это возможно? – Я поднимаю взгляд на Лорка, но не вижу его – перед моим взглядом только лицо Фая.
- Возможно. – Мягко отвечает Лорк. – Даже тех, кто далеко ушел, можно позвать. Если знать как. Пока живы их тела и им есть, куда возвращаться, можно попытаться вырвать их из когтей алчущих духов. Но времени мало – на закате третьего дня те, кто не сможет найти дорогу назад, погибнут.

Я вскакиваю с постели. Рядом на стуле лежит, видимо, приготовленный для меня хитон и я заматываюсь в него.

- Пойдем. Я сделаю все, что смогу.

Лорк приводит меня в больничный покой – на низких лежаках там расположили жертв алчущих духов. От понимания того, что почти весь большой больничный покой занят, сжимается сердце. Рядом с почти каждым лежаком сидит кто-то из оставшихся невредимыми обитателей Храма и, раскачиваясь, бормочет что-то. Меж лежаков снуют добровольцы – медики, а во главе их – Афрасиаби. Ее лицо осунулось от усталости, а огромные глаза запали. Но весь ее вид выражает решимость бороться до самого конца.

- Мир, ты вовремя. – Она ведет меня в дальний конец покоя. Там на лежаке – Фай. Кажется, что он просто спит. Но его дух не может сам вернуться из этого сна. Афрасиаби объясняет мне все это, пока мы идем. И рассказывает, что можно постараться позвать того, кого забрали духи. Истинное имя, зов и зовущий – вот, что важно. Она учит меня зову и оставляет с Фаем.

Три дня тянутся как один сплошной, не прекращающийся кошмарный сон. Я продолжаю твердить зов как заклинание – днем и ночью, не давая сну сморить себя. Мир сузился до мертвенно-бледного лица Фая и слов зова: «Рафаэль, зову тебя, ушедшего в далекие дали. Вернись, ибо путь твой еще не закончен. Вернись, ибо я жду тебя. Вернись, без тебя не будет мира. Прошу тебя, вернись». Но тщетно – он не слышит меня. Вечер третьего дня повергает меня в отчаяние. Я уже не понимаю, где я и что вокруг меня происходит, сплю я или бодрствую… Как же так… Миград, ты же говорил, что у меня есть сила! На что она мне, если я не могу спасти Рафаэля.

- Миград!!! – Кричу я в отчаянии. – Миград!!!
- Ее зовут… Мир… - Слышу я чей-то едва различимый голос. И понимаю, что это произнес Фай. Понимание озаряет меня как молния: «Истинное имя, зов и зовущий – вот, что важно».
- Миград, зову тебя, ушедшего в далекие дали. Вернись, ибо путь твой еще не закончен. Вернись, ибо я жду тебя. Вернись, без тебя не будет мира. Прошу тебя, вернись! Вернись!!! – Плачу от отчаяния. Слишком поздно я поняла, кто ты такой, Рафаэль. Солнце третьего дня ушло за горизонт. Миград не успел вернуться в тело того, кого я называла Рафаэлем.