Случайно вспомнилось

Вспомнилось, как однажды, в последнем классе школы, наша классная руководительница Ирина Никифоровна, устроила нам экскурсию на нефтеперерабатывающий завод в Капотне. В программу помимо осмотра самого завода, очень беглого надо сказать, входило посещение местного профтехучилища и общение с учащимися этого заведения. Тогда я впервые в жизни увидел людей из другого мира, несмотря на то, что говорили они на русском языке. Это были те самые гопники, про которых мы слушали песню Зоопарка, которых обходили стороной, которых мы ненавидели и отчаянно боялись. И вот теперь мы приехали к ним в гости, со всеми своими значками, прическами и романтическими идеалами, которые были столь же чисты, сколь и недалеки. Впрочем, у гопников тоже были свои идеалы, просто тогда мы об этом не догадывались. Лично я вообще считал их врагами и для меня они были такими же чужими как фашисты или белогвардейцы из кинофильмов.
Я помню, как мы стояли перед входом в училище на перемене и курили, пытаясь таким образом сгладить всю нелепость ситуации. Гопники кидали на нас косые взгляды, но в целом, заметного интереса не проявляли, и общались больше между собой. Мы пытались делать независимый вид и беседовали на свои темы, как если бы мы стояли у торца родной школы. Но у нас это получалось очень ненатурально и скоро мы замолчали.
Затем один из наших попытался затеять беседу. Однако, поскольку мой товарищ тоже не сталкивался так близко с подобным контингентом, он задал совершенно нелепый вопрос, который, впрочем, позволил нам перекинуться двумя-тремя фразами с местными.
- Вы тут по какому профилю? - Затягиваясь сигаретой, спросил мой друг ближе всех стоявшего к нему гопника.
- Че?- промычал тот и рефлекторно напряг все свои мускулы.
- Я говорю, по какому вы тут профилю учитесь? - повторил вопрос мой приятель, повышая голос, как если бы он обращался к плохослышащему человеку.
- По железобетонному,- ответил кто-то сзади, и урла бешено загоготала. Засмеялись и мы. Обстановка слегка потеплела. Какой-то паренек протиснулся вперед и спросил нас в свою очередь:
- А вы че пацаны, откуда будете?
- С Ленинского проспекта.
- Это где такой?
- На Юго-Западе.
-Аа. Это че, в Москве что ли?
Мы ответили утвердительно и на этом общение было закончено. Мы молча стояли и докуривали наши сигареты, не зная как продолжить разговор, который никому из нас не был нужен. Впрочем, чувство неловкости испытывали похоже только мы, гопники как ни в чем не бывало продолжали обсуждать какие-то свои насущные проблемы о том, кто кого кинул, кто кому сломал ****ьник и кто вчера нажрался. Наконец, прозвенел звонок к уроку, и птушники, побросав окурки один за другим скрылись в дверях, а мы двинулись к автобусной остановке, и с чувством облегчения которое наступает после эмоционального напряжения, подшучивали над своим товарищам, за его глупый вопрос, и еще больше смеялись над тем, что кто-то может не знать где находится Ленинский проспект.
Потом я много видел за свою жизнь эти серые угрюмые рожи с обязательным сморщенным лбом; эти коротко остриженные головы, навинченные на толстую шею и воткнутые в широкие плечи; эти короткие рубленные фразы с обязательным матом. Я встречал их на улицах, в переходах метро,на концертах, потом в армии. Там их было особенно много, и с некоторыми я даже подружился, ходил вместе в самоходы и пил водку. В какой-то момент я сам чуть не стал таким, и наверное, в силу моей чрезвычайной приспособляемости, из меня вышел бы отличный гопник, но судьба, к счастью или к сожалению, снова ввернула меня в рафинированное общество кухонных мудрецов, а оттуда прямиком спровадила в мир интернетных всезнаек, которые отличаются от кухонных мудрецов более высокой эрудированностью, ввиду доступности информации, более явным честолюбием, повышенной хвастливостью, и наконец, безудержным хамством.
Здесь я обитаю и поныне, в тайне надеясь, что когда-нибудь интернет запретят и мы все разойдемся обратно по своим кухням. В гопники то нам поздновато.