Пролог

Простой дождь вскоре сменился бешеным ливнем, вставшим передо мною сплошной стеной, и я вмиг промок до нитки. Ветер усилился, будто стремился сбить меня с ног и утопить в какой-нибудь из враз разлившихся на дороге луж. Вокруг ничего не было слышно, кроме шума падающей с неба воды, и если бы сзади меня ехал автомобиль, я бы наверняка его не услышал, пока тот не посигналил. Но я шагал по одной из улиц частного сектора, и мне крупно повезло, что никто не торопился попасть домой в столь скверный час. Я сперва жалел, что не взял с собой зонт (позабыл, когда отправлялся из дома на бывшую работу забрать трудовую книжку), но вскоре понял: это меня не спасло бы, так как дождь хлестал меня со всех сторон. Оставалось только спешить, уповая на то, что город еще не совсем затопило.
Оглушительный раскат грома неожиданно раздался прямо у меня над головой, и вслед за этим ослепительно сверкнула молния. Я вообще-то грозы не боюсь, но, когда остаешься один на один с разбушевавшейся стихией, поневоле становится страшно: сразу начинаешь ощущать себя маленькой козявкой наравне со злобным исполином. Я инстинктивно пригнулся и прибавил шагу, пытаясь себя успокоить всякой банальщиной. Вроде бы получилось, но когда несколько таких же сильных раскатов с блеском пророкотало еще раз, я не выдержал и побежал, заслоняя ладонью лицо, чтобы дождь не так сильно заливал глаза и я мог видеть, куда несусь.
Ливень усилился, будто стремился меня остановить. Гром теперь почти безостановочно бесновался надо мной и плевался желтыми молниями. После одного из особо сильных раскатов я не выдержал и почти прокричал: «Господи, помилуй!», и продолжил свой бег.
Я рассчитывал добежать до дома, но догонялки с дождем и молниями меня вскоре вымотали, и я, выжимая последние силы из себя, со сбивающимся дыханием и жжением в груди залетел на какое-то широкое каменное крыльцо под большой навес, прислонился к белой пластиковой двери и, наконец, смог перевести дух. Тут только я огляделся и понял, что стою у дверей некогда родного института, в котором учился года три назад и который не окончил вследствие нехватки средств – просто-напросто нечем было платить за учебу. А за дверью видны силуэты нескольких студентов, неясные от обилия влаги на пластиковом стекле. И все они, как мне показалось, смотрели на меня.
Наверное, только в эту грозу я понял, насколько боюсь смерти, боюсь умереть. Или, может быть, я боюсь боли, которая непременно была бы, попади в меня молния? Хм… нет, скорее, все же первое: меня пугала именно смерть. Когда я бежал, я вдруг очень отчетливо понял, что она может прийти внезапно: просто в один миг – раз! – и в меня попадет молния. Или даже собьет машина: перед тем, как заскочить на крыльцо института, я перебегал через дорогу и в пылу бега едва не попал под колеса буксира, но вовремя среагировал и просто толкнул себя вперед. Впредь надо быть более осторожным. И не забывать брать с собою зонт.
Открылась дверь.
- Зайди, ты чего там стоишь? – миловидная девушка, задорно улыбаясь, позвала меня. Я отказываться не стал и прошел за нею в холл. С меня тут же натекла лужа воды, а от джинсовой куртки запахло чем-то синтетическим.
- Ну, и как там? – со смехом подошел ко мне знакомый парень. Я лишь усмехнулся ему в ответ. – Пошли, спустимся в столовую, я тебя чаем угощу – согреешься немного.
За то время, пока мы пили в столовой теплый ароматный чай из пластиковых стаканчиков, дождь утих. Я попрощался со знакомым и направился прямиком домой: нужно было готовить ужин, да и вообще хотелось побыстрее обсохнуть, согреться и забраться под теплое одеяло с книгой в руках. Да и очень не мешало бы взяться, наконец, за свой собственный проект – небольшую повесть-автобиографию, которую я задумал уже где-то месяца два назад, но все никак не мог начать: то недосуг, то лень, то просто не мог начать – не было вдохновения.
А сегодня я, кажется, нашел начало. И именно то, по моему мнению, начало, которое лучше всего подходит для событий, которые я собираюсь описать. Я еще думал о том, что если повесть будет включать в себя автобиографические моменты, то придется на протяжении нескольких десятков страниц писать от своего имени, то есть: «Я, я, я: был там-то, делал то-то». Но тогда повесть будет просто усеяна этими буквами, так что кроме «я-я-я» будет нечего читать. И писать, кстати, тоже. Думаю, будет гораздо лучше изложить повесть от третьего лица… Да, так будет лучше.